Swan Dive

      Изуку не знал, что и думать. Он шагнул с края, готовый умереть. Он был готов. Он собирался, наконец, покончить со всей болью и страданиями, которые он перенес за всю свою жизнь. Жить больше было не для чего.       Но это было не так. Вдруг… как во сне, подпольный про-герой Сотриголова, парень, который был настолько неизвестен и хорошо скрывал свои следы, что был практически городской легендой, спас его. Во многих смыслах этого слова. Он не только сказал Мидории, что «да, ты можешь стать героем», но и был готов обучить его этому!       Он не мог придумать никого лучше! Боевой стиль Сотриголовы был безупречен. Его причуда позволяла выравнивать силы примерно в 75% случаев. В остальных 25 он был ничуть не лучше, чем беспричудный человек, который идет против злодея. Но он все равно был про-героем. Если Сотриголова смог, то и Изуку сможет!       Он подпрыгивал на месте, в его жилах горел огонь, которого не было уже очень давно. Они с Сотриголовой не разговаривали по дороге домой. Он знал, что возвращается очень поздно, и его мама, наверняка очень волновалась. Телефон Изуку сломался во время инцидента с Грязевым злодеем, и он даже не мог знать, сколько раз мама пыталась ему дозвониться.       Он почувствовал легкий прилив стыда, когда вел Сотриголову вверх по лестнице дешевого обшарпанного жилого комплекса. Он лениво отметил, что про-герой на самом деле не выглядел неуместно в таком районе города, ведь тот и сам был похож на бездомного.       — Мама, я дома! — крикнул он, открывая дверь.       — Изуку! — она подбежала к нему и заключила в объятия, ее глаза были полны слез. — Я так волновалась! Ты не отвечал на звонки и все не приходил домой! А если бы что-то случилось?!       Внезапно, осознав тяжесть предсмертной записки, спрятанной в рюкзаке, он неловко пошевелился. Его лицо стало ярко-красным, когда он вспомнил, что про-герой наблюдает, как мама его душит, словно ребенка.       — М-мама, я в порядке! Правда! К-кроме того, у нас гость, — он неловко потер затылок, а женщина удивленно подняла на него глаза.       — О-оу! Прости! — она неловко поежилась.       — Извините за вторжение. Меня зовут Сотриголова, и я про-герой, — он показал свою лицензию в качестве доказательства, вероятно, привыкший, что люди не верят ему.       — Герой! Что случилось?! Мой малыш Изуку в порядке?! Он ведь не вляпался ни в какие неприятности, правда? — она укоризненно посмотрела на Изуку.       — С ним все в порядке, и он ничего не натворил. Я не хотел, чтобы он шел один домой так поздно, — объяснил Сотриголова, когда Инко пригласила героя войти. Изуку немного расслабился. По крайней мере, он ей не скажет…       — Вообще-то, мы немного поговорили, — все трое сидели за кухонным столом и пили чай (в случае героя — кофе), приготовленный Инко. Изуку внезапно поразило, насколько сюрреалистичной и комичной была эта сцена. Беспричудный ребенок, мать-одиночка и подпольный герой, сидящие за кухонным столом. Его кухонным столом. Это звучало как вступление к плохой шутке.       — А? Что ж, я должна поблагодарить вас за то, что вы привели моего сына домой, — Инко улыбнулась.       — На самом деле он рассказывал мне о своей мечте стать героем, — Сотриголова прощупывал почву на предмет любой отрицательной реакции. Когда его мать лишь печально вздохнула, он решил продолжить. — Я знаю, что у него нет причуды. Но я вижу в нем потенциал. Вы позволите мне сделать из вашего сына героя?       Инко сильно вздрогнула, чуть не расплескав чай. Она ожидала чего угодно, но не этого. Она по-совиному моргнула, глядя на мужчину перед собой, и разинула рот.       — В-вы хотите сказать?..       — Я верю, что у него есть все необходимое, чтобы стать профессионалом. Но это невозможно без правильной подготовки. Я же могу предоставить ему обучение. Я могу тренировать в течение двадцати двух месяцев, все то время, что у него есть до вступительных в Юэй, но мне нужно разрешение родителей, — Сотриголова оперся на локти и серьезно посмотрел на Инко. — Конечно, я пойму, если вы не хотите, чтобы он этим занимался. Это очень опасная работа, особенно для беспричудных.       Изуку заерзал. Он хотел этого. Он хотел этого больше, чем чего-либо в своей жизни. Может быть… с этой подготовкой, он смог бы доказать миру, что даже без причуды… он не бесполезен. Он смог бы доказать это самому себе.       Мама посмотрела на него. Он видел, как она колебалась. Изуку взглядом изо всех сил умолял, чтобы она разрешила. На мгновение он почти смог, но ее взгляд стал жестче. Изуку вздохнул. Он знал, что проиграл.       Разочарование, которое он испытал, почему-то было вдвое больше, чем когда Всемогущий разрушил его мечты чуть ранее. Наконец-то у него появился тот, кто верил в него, но теперь его собственная мама! Рушила его мечту. Это потому, что он был беспричудным? О, как он возненавидел это слово! Потому что я не родился хотя бы со слабой или бесполезной причудой… Даже если бы это было что-то простое, как черная склера или синяя кожа, все было бы лучше, чем это… Ненавижу. Ненавижу быть беспричудным. Бакуго прав. Я должен просто пойти нырнуть лебедем* и…       — Надеюсь, вы защитите моего сына, — Изуку в шоке уставился на мать, вырванный из мрачных мыслей.       — Т-ты разрешаешь?! — его рот открылся и закрылся, как у рыбы, пока Инко нежно улыбалась ему.       — Знаю, что ты хочешь этого, Изуку. Что бы я была за мать, если бы не позволила своему сыну следовать своей мечте? — затем она посмотрела на Сотриголову. — Я даю вам свое разрешение.       — Спасибо, — Сотриголова поклонился. — Я оставлю вам свой номер, если понадобится связаться. Начнем тренировки завтра после школы.       После еще нескольких минут разговора между взрослыми, которые Изуку едва смог уловить, Сотриголова ушел, напомнив мальчику, чтобы он пришел вовремя.       Остаток ночи он провел в состоянии шока. Изуку не мог в это поверить. Как будто вся удача, которая покинула его с самого рождения, внезапно решила вернуться. Чтобы он встретил Сотриголову. Чтобы Сотриголова тренировал его иогосподибожеэтонесмоглослучитьсясомнойянаверноесплювсеэтопростомоевоображениеиядействительнопрыгнулиумераэторайияпростохочучтобыуменябылопобольшекацудонананебесахпотомучтоячертовскиболениэтонечестночтотыдолженболетьнанебесахпотомучтотехническитыужемертвтаквчемжесмыслипочемуянемогу…       Он мысленно оборвал себя и сделал очень глубокий вдох (черт возьми, неужели он опять бормотал?). Завтра у него будет первый день героической подготовки. С настоящим ГЕРОЕМ.       Хотя Изуку был почти уверен, что он будет слишком взволнован, чтобы заснуть, в тот момент, когда его голова коснулась подушки, он отключился, как свет. Улыбка так и не сошла с его лица. ***       Шота вздохнул, радуясь, что ему удалось получить разрешение Инко. Он также испытал облегчение, узнав, что она действительно любит своего сына, потому что он был обеспокоен, несмотря на заверения Мидории, что его мама была хорошей. Впрочем, никаких следов отца.       Он покачал головой. Он все узнает, но в свое время. А сейчас он хотел пойти домой, покормить кошек и обнять мужа.       Вздохнув, он перекинул пакеты с продуктами на левую руку и вытащил ключи.       — ШОООТАААААА!!!       Шота увернулся от объятий «добро пожаловать домой» с привычной легкостью и закрыл дверь ногой.       — Дай мне поставить продукты прежде, чем ты набросишься на меня, какаду-переросток, — он впился взглядом в несносного блондина.       — Но ты так поздно вернулся домой!!! Уже девять часов!       — Дай мне минутку, и я все объясню, — проворчал он, бесцеремонно сваливая продукты.       Мира, его светло-серая полосатая кошка, вскочила на столешницу с любопытным мяуканьем. Она уткнулась носом в руку Шоты, и он мягко улыбнулся ей. Поддавшись своему внутреннему кошколюбу, он подхватил малышку на руки и рухнул на диван в гостиной.       Хизаши сел рядом с ним, обняв его за плечи.       — Нууу? Почему ты так долго?       — Нашел ребенка, который собирался сброситься с крыши, — Шота вздохнул, это все еще казалось таким нереальным. Он почувствовал, как рядом с ним напрягся Хизаши, а выражение его лица стало серьезнее.       — С ним все в порядке?       — Он жив. Поймал его, когда он уже прыгнул, — Шота прильнул к теплому Хизаши. — Не знаю, как, черт возьми, тебе удалось позвать меня в тот день… Я не смог произнести и звука, когда увидел его. Я был так напуган, и даже имени его не знал.       — Тогда я тебя тоже не знал, — заметил Хизаши. — Что такого случилось, что он захотел прыгнуть?       — Он беспричудный.       — Беспричудный ребенок в этом поколении? — он моргнул. Шота не мог его винить. Такие люди были редки сейчас… конечно, около 20% населения были беспричудными, но почти все эти люди были либо взрослыми, либо уже пожилыми. Родиться беспричудным в этом поколении… вероятность этого была меньше 1%.       — Он всю жизнь мечтал стать героем, но ни один человек не верил в него. Ни его мать, ни друзья… Честно говоря, я даже не уверен в том, что у него есть друзья, — Шота покачал головой. — У него случился нервный срыв, когда я сказал ему, что он может стать героем.       — Шо…       — Он, очевидно, виделся со Всемогущим сегодня утром… этот осел сказал то же самое, что и все остальные. Думаю, что это сломало в нем что-то.       — Даже Всемогущий сказал «нет»? — Хизаши уставился на стол. Шота знал это чувство.       — И оставил его одного на крыше.       — Все уважение, которое я к нему испытывал, рассыпалось прахом, — блондин с отвращением покачал головой. — Но тебе, похоже, понравился этот ребенок… непохоже на тебя.       — В нем есть что-то особенное, Заши… Что-то… Какой-то потенциал. Я это чувствую. Знаю, этот парень однажды станет героем, — он мягко улыбнулся, а его муж весело фыркнул.       — И это я слышу от парня, который каждый год отчисляет свой геройский класс.       — За всю свою карьеру я исключил полностью только один класс.       — Дважды. Первый был, когда тебя только наняли, — сухо заметил Хизаши.       — Ладно, я понял. Честно говоря, они отказывались слушать меня как учителя.       — Значит, у этого парня есть потенциал… Интересно, как он поведет себя на экзамене?       — Сейчас он только на втором году. У нас есть время. Я позабочусь о том, чтобы у него были необходимые навыки, — пообещал Шота. Хизаши подавился.       — П-погоди, детка. Ты говоришь так… ты собираешься его! Тренировать?! — его глаза широко раскрылись от изумления.       — Да. Не то чтобы у меня были другие дела в свободное время, и я… что это за взгляд?       — Ты. Мистер «Я не хочу учить детей»?! Мистер «Я исключу целый класс без раздумий»?! Ты согласился обучать ребенка лично?! — он вытаращил глаза. — И за бесплатно? — он наконец перешел на тихое (для него) бормотание.       Шота закатил глаза. Его муж был слишком драматичным.       — Да, Хизаши. Как я уже сказал, я вижу в нем потенциал. Моя интуиция говорит, что он будет делать великие вещи. Кроме того, он заинтересован в том, чтобы стать подпольным героем. Почему бы не научить его?       — Я не говорю, что ты не должен. Просто я в шоке от того, что ты вообще на это согласился! — Хизаши усмехнулся. — Я должен встретиться с Маленьким Слушателем!       — Его зовут Мидория Изуку. Он учится во втором классе средней школы и через два года поступит на геройский курс в Юэй, — Шота наклонился к мужу. — А теперь будь хорошей подушкой и перестань дергаться, я устал.       — Ты всегда уставший.       — Тем больше причин вздремнуть.       — Если бы ты еще не только дремал. Ну, честно, выспись как-нибудь хорошо, ладно? — Хизаши вздохнул, нежно покачав головой. Он провел пальцами по мягким волосам Шоты, заставляя того расслабиться.       Хизаши вздрогнул, потому что принял мурлыканье Миры за мурлыканье Шоты.       — Боже, ты и правда похож на кота, — он наклонился и нежно поцеловал Шоту в щеку. — Спи спокойно, Шо… Я с нетерпением буду ждать встречи с твоим новым учеником. ***       Шота почувствовал, что забыл что-то важное. Он трижды перепроверил покупки, но так ничего не нашел. Может, это как-то связано с Мидорией? Оу! Он не дал ему никакой контактной информации! Кроме как зайти к нему домой, у него не было никакой возможности связаться с мальчиком, а у ребенка не было никакой возможности связаться с ним. Погодите, нет… Он дал матери мальчика свой номер… Так что если не это… то что?       Затем он внезапно осознал, что записал адрес склада как координаты, а не как обычный адрес. И обычно гражданские — а особенно дети — не знают, что с ними делать. Упс.       Он покачал головой. Если парень не объявится вовремя, то он имеет право обвинить в этом координаты. Но только в этот раз.       Шота никогда не признается, как он был впечатлен, когда на следующий день мальчишка появился вовремя с координатами в руке.