Волкодав

Всё утро он был в каком-то возбуждённом предвкушении, чего не испытывал уже давно, и ему дорогого стоило держать себя в руках и добросовестно сначала прочитать второму курсу введение к теме магических тёмных существ, а потом основы некромантии седьмому курсу (конечно, не для практического применения), прежде чем запереть кабинет и спуститься по ближайшей лестнице на первый этаж, выходя во внутренний двор. Искусно сделанный фонтан по-прежнему мирно шумел, развлекая учеников, сидящих на его бортиках, Жавер же прошёл мимо, шагая по дорожке из каменных белых плит среди газона и притворяясь, что не замечает, как дети замолкают при его приближении. Оранжереи, где проводились практические занятия травологии, располагались за четвёртым корпусом, что было не так далеко, но он нечасто туда заходил — нет надобности. Стеклянные двери были распахнуты, позволяя слышать тихий гомон и видеть огромное количество разнообразной зелени внутри, от каких-то папоротников до лиан и вьюнов, увивающих внутренние тонкие металлические колонны. Жавер остановился в нескольких метрах чуть сбоку от дверей, чтобы не привлекать лишнего внимания. Точка обзора была хороша, и он почти сразу увидел ту самую невысокую фигуру с копной седых волос на голове, но проблема была в том, что этот Ультим Фошлеван сейчас что-то увлечённо объяснял одному из учеников, наклонившись и показывая что-то на листьях растения. Это продолжалось довольно долго, точно несколько минут. После того, как он встал, Жавер встрепенулся, снова пытаясь разглядеть хоть какие-то черты лица, однако и сейчас ему это не удалось, поскольку месье Фошлеван решил помочь перенести один из больших горшков с растениями с земли на стол, чтобы было удобнее студентам его осматривать, и сделал он это с такой лёгкостью, что что Жавер недоуменно поднял одну бровь. От человека такого возраста и с такой сединой он ожидал меньшего. Наконец Фошлеван, кажется, закончил разговоры с учениками в дальнем конце оранжереи и направился к ближним столам, и Жавер еле удержался от того, чтобы выругаться вслух, когда очередной мальчишка его отвлек, что-то говоря, а после чего показывая рукой в сторону Жавера. Фошлеван бросил взгляд в сторону входа в оранжерею, и в эту секунду всё внутри Жавера окаменело. Теперь, когда он мог разглядеть это лицо, он уже не был уверен, что так этого хотел. Он знал этого человека, много лет назад, и его имя было не Ультим Фошлеван. Показалось, будто всё его восприятие сосредоточилось на карих глазах в двух десятках метров от него, обесцвечивая и обеззвучивая все остальное, и цветы, и листья, и людей, и у него прошёл мороз по коже, несмотря на тёплую погоду и комфортную форму. В ушах зашумело, и ему казалось, что его сердце остановилось. Ещё две секунды, и в тех глазах отразился ничем не прикрытый страх, и именно это выгнало Жавера из ступора, после чего он сморгнул и, вернув своему лицу обычное выражение недовольства и нейтральности, развернулся на месте, несколько деревянными шагами возвращаясь обратно во внутренний двор, будто не видя ничего перед собой. Ультим Фошлеван тихо, но рвано выдохнул и закрыл лицо подрагивающими руками, не двигаясь, пока за его спиной не раздался треск бьющейся глины и окрик “Мариус!”. Мужчина похлопал себя по щекам и, уже доставая палочку, торопливо направился к неуклюжему парнише, опрокинувшему один из небольших горшков, из которого рассыпалась земля по всему столу. Волшебная палочка в руках Ультима дрожала.