KHR: fem!Тсуна (мелькают Реборн, Кёя)

Листала дайри на предмет стословок с фемТсуной, чтобы в блог закинуть. В первом приближении ничего подходящего не нашла, поэтому что? Правильно! Написала новую) Ключ: маскулинный. «…мир наш рожден из Пламени», — Тсуна слушала важно распинавшегося репетитора в показательно-одухотворенным лицом. Все чинно, как мама учила: коленки вместе, юбка разглажена, ручки сложены, подбородок поднят, на лице легкая доброжелательная улыбка, — не придерешься, вредный садист. Тсуна, конечно, слушала, но думала о своем. Всех всё в общем-то устраивало: Реборн вещал для широкой аудитории гостей дома Савада, снова будучи добровольно наряженным в дурацкий костюм (спасибо, ками, что в этот раз хотя бы приличный; Тсуне регулярно приходилось сгорать со стыда с таким «братишкой»). Гости (которые частью у них, к сожалению, уже «прописались») будучи частично подшофе, слушали, развесив уши, и внимали вроде бы благостно. Дай бог, это цивилизованное затишье продлится не только на один разговор, а на пару часов, или, может, до самого утра. Никаких вызывающих мигрень даже у привыкшей нее криков, никаких приводящих к опостылевшему ремонту драк, никаких вызовов здраво беспокоящимися соседями патрульных, которым, несмотря на свой вроде как мафиозный статус, Тсуне до сих пор стыдно смотреть в глаза. Никакого «камикороса» от традиционно воспитанного Хибари за каждую мелочь, тот сидит себе на энгаве (в каких пор в доме Савада есть веранда?!) и вроде бы почти доволен. Хотя по парню никогда точно не скажешь, конечно, поэтому всегда спасибо Интуиции за любую внесенную ясность. «…мир наш рожден из Пламени», — Тсуна зацепилась за эту мысль. Расфокусированным взглядом она ловила теплое закатное солнце на столовых приборах, гул голосов в помещении удивительно не перекрывал умиротворяющий шум тихой улочки — звон цепи велосипедиста, кошачий возмущенный мявк, скрип потревоженной прогнувшейся ветки единственного разлапистого дерева на границе внутреннего дворика. Вдох Тсуны, глубокий и размеренный (под мимолетно-одобрительным взглядом Хибари), наполнился полной гаммой сочных и сладких персиков, чуждыми терпкими орхидеями, маскулинными порохом и вроде бы хвоей. Так много ощущений и чувств. Почти материальных. «Рожденный из Пламени». Тсуне нестерпимо хотелось поправить: — …из Призрачного Пламени. Мафиози мнили себя всезнающими. Высокой классовой надстройкой над обычными людьми. Вернее, итальянские мафиози — над всеми остальными. Ослепленный гордыней «сверхвид», а на самом деле маленький условно-закрытый анклав, как и многие другие, вымаравший ценные знания из истории. Ради собственного «величия» и «сохранения традиций». Гордая, темпераментная нация, склонная сражаться и делить, а не приумножать. День за днем, год за годом, поколение за поколением. Развивать живой огонь души, взывать к нему, хранить, беречь. Чтобы иметь возможность говорить на равных с теми, кто за гранью. Савада больше, чем пламенник; она — оммёдзи.