Светлячки

***

Тишина окутала его словно кокон. Казалось, что весь мир решил на секунду прекратить свое существование. Не было ничего. Ни шума ветра, ни шелеста деревьев, ни стрекота цикад, даже маленькие зверьки, что часто бегали в траве по ночам, сейчас сидят тихо в своих норах. Будто они понимают, что сейчас не тот час, чтобы нарушать царившее вокруг безмолвие. Кузнечики, что всегда были слышны здесь по ночам или поздним вечером решили на время окунуться в окружающую тишину, стать ее частью, раствориться в ней. Этот лес всегда был волшебным, как бы смешно это не казалось. Но каждый заходящий в него всегда чувствовал себя странно. Кому-то казалось, что за ним следят, кому-то наоборот дышалось не в пример лучше чем там, за границей, где они оставили суету, обиды, горести, страдание. Каждый, кто хотел этого, чувствовал в лесу лишь умиротворение и защищенность. Страхи и страдание преследовали лишь тех, кто не мог оставить на границе леса свои переживания и пороки. Ужасы леса. Таких их всегда называли невежды. Они просто не понимали: этот лес никогда не был страшным для тех, кто был свободен от обид и тоски. Для них он всегда казался великим. Он был для таких тихой гаванью, маячком куда можно было прийти и спрятаться, оставив все на границе. Невежды боялись его, хотя сами виноваты в своих страхах. Как какой-то лес может быть виновен в том, что ты боишься себя или кого-то там, за границей? Дело же не в великих красных дубах или острых вершинах сосен. Не хотите ли вы сказать, что в ваших горестях или вашей ненависти виноваты маленькие кустики с красивыми крупными и вкусными ягодками голубики или дикой малины. Они лишь жители этих мест, такие же как и вы в своих домах. Неужели когда к вам приходят в гости и боятся, что, например, не сдадут завтрашний экзамен, в этом виновата ваша обитель. Ваш гость сидит и пьет чашку чая, посматривая на картину на стене, где изображен корабль во время шторма, и на него накатывает чувство опасности, исходящее из этой картины. Они начинает бояться ее, хотя раньше всегда картина лишь радовала его глаз и привлекала невероятной игрой синих и черных цветов. Разве это картина виновата в том, что он опасается ее? Так и этот лес. Он никогда не виноват в том, что в нём происходит с вами. Он просто есть — такой, каким его создали когда-то, или он сам себя создал. Но всегда найдется тот, кто не может смирится с тем, что его страх порожден не лесом, а им самим. Он заражает своими страхами всех вокруг. И вот, спустя несколько лет, лес уже начинают обходить стороной, потом к нему запрещают подходить, а дальше все и забывают, как он красив в лучах закатного солнца или в полуденное марево. Все забывается, стирается из памяти людей. И, спустя века, люди и представить себе не могут какие секреты и красоты хранит в себе этот лес в самом его сердце. Ведь самые смелые не заходят дальше граничных опушек. Поэтому и стало считаться, что сердце леса самое опасное место, что никто не возвращался оттуда. Но разве в лес можно зайти только с одной стороны? Разве нельзя выйти с другой? Или остаться в нем жить? А он лежал на земле, и тишина окутывала его. Все вокруг было залито белым светом, вышедшей из-за тучи, луны. Она была единственным лучиком, за который он мог ухватиться. Облака, окружавшие лунный диск, окрашивались в белый цвет. Они казались невероятно мягкими и пушистыми. Словно стражники, они окружали светило и охраняли его покой от всего окружающего мира. Казалось, что ничто и никогда не сможет помешать луне выполнять свою работу. Никакие ужасы нашего мира не смогут дотянуться до нее, не смогут омрачить ее существования. Ее могучие стражники-облака помогут ей спрятаться от поглощающей все вокруг тоски, одиночества и жестокости. Казалось, что никакие земные обиды и стенания не смогут достичь ее слуха. Она была так прекрасна и от того недосягаема. Она давала шанс на то, что когда-то и люди смогут отпустить свои грехи. Было тихо. Ветви могучих дубов вместе с макушками сосен пытались прикоснуться к ее холодной и успокаивающей красоте. Окунуться в этот, казалось что, потусторонний свет. Вот с одной из веток сорвалась вниз и начала подниматься в бескрайнее небо, прямо к луне, охраняемой своими стражниками-облаками, маленькая птичка. Она быстро скрылась из вида, словно поняв, что ей никогда не достигнуть спокойствия лунного света. Вот с глубине леса засияла одна белая точка. Следом за ней вспыхивали один за другим множество других таких же белых и ярких точек. В небесного отражателя они казались чем-то эфемерным. Их движения невозможно было предугадать. Вот, ты следишь взглядом за одной. Она, будто почувствовав, что за ней следят, летит сначала в одну сторону, затем в другую, потом решает подняться вверх. И вот, когда ты уже уверен, что знаешь, что сейчас она изменит свое направление, маленькая яркая точка неожиданно пропадает. Секунду назад она была: такая маленькая и беззащитная — и теперь ее уже нет. Ты даже не можешь представить себе куда она подевалась. А спустя секунду в другом месте вспыхивает новая точка и, пройдя такой же путь, завершает свое секундное существование. Их жизнь так быстротечна, но они все равно появляются и исчезают. Для них секунда твоей жизни и есть вся жизнь. Их судьба и заключается в том, чтобы подарить тебе свою секундную красоту. Они подобны вспыхивающим на мгновения надеждам, мечтам и желаниям, которые мы в силу каких-то обстоятельств не можем питать, которым не можем предаться, и которыми не можем загораться, подобно этим маленьким огонькам. А они могут. Они наши отражения. Именно им мы должны дарить свои секундные порывы, неисполнимые мечты, свои стремления. Они пронесут их через всю свою жизнь и навсегда похоронят в себе. А мы можем заняться другим, но помнить, что один из этих маленьких ярких огоньков в глухой лесной чаще под успокаивающим светом луны пронес это через всю свою жизнь. Помнить и рассказывать другим, как сказку перед сном, чтобы эти белые точки никогда не проживали свои жизни впустую, чтобы даже после своей смерти они могли оставить свой след в вашей жизни, и навсегда сохранить ваши несбывшиеся мечты. И когда-нибудь вы сможете сами пронести свои желания через свою жизнь, и даже исполнить их. И тогда, может именно вы станете теми самыми огоньками в чаще под лунным светом. Будете проносить через свои жизни чужие радости, надежды, мечты и печали. И, может, люди станут более мечтательны, желать жить в этом мире и не стремится к свету луны. И, может, тогда станет чуть теплее в наших сердцах и душах. Вот, еще одна птица сорвалась с ветки вниз и взлетела к лунному диску. Она улетала все дальше и дальше от этого места, от этого леса. Она неслась навстречу ветру и облакам, навстречу солнцу и завтрашнему дню такому прекрасному и такому непохожему на сегодняшний. Может, там в завтра люди смогут поверить в сказки и легенды; откажутся от чужих, навязанных им, желаниям и надеждам; научатся жить для себя, проживать каждый день, так будто он последний и завтра для них уже не наступит; любить тех, кого всегда хотел любить; не бояться сказать, что чего-то не хотят или, наоборот, хотят; может там в завтра, люди научатся слушать других и верить в них. Что, наконец-то, все станет таким каким должно быть изначально, и навязанные кем-то правила и нормы просто не будут иметь никакого веса. В этом мире люди перестанут бояться, что их не поймут, не примут, не полюбят. Мир, где каждый станет тем, кем всегда хотел. И в этом новом мире люди примут себя. Но это будет в завтра. А пока… Луна все также освещала все вокруг. Стражники-облака охраняли ее. Лес так и был Запретным. А огоньки все проносили и проносили через свои жизни чужие желания и растворялись в пустоте. И он все также лежал на земле. Тишина окутала его словно кокон.