last night

Я сжимаю ткань его пиджака так сильно, что костяшки моих пальцев побелели. Не знаю, что у него на уме и от того становится ещё страшнее. Враг есть враг — чеканилось от зубов в моих мыслях. Что, если сейчас он сдаст меня? Я даже боюсь подумать, что будет со мной попади я опять в лапы Чумы. Простым заключением уже не отделаться. Мои ноги касаются мягкого ковра, а руки, крепко удержавшие меня пропадают, я все ещё чувствую их тепло там, где они касались меня секунду назад. Осматриваю комнату: темная энергия, прям как у него. К большому счастью понимаю, что кроме нас тут никого нет. Мальбонте чуть отходит и, с каким-то неизведанным мне ранее проблеском в глазах, смотрит на меня. — Вики… Его голос звучит ниже, чем обычно, он делает шаг обратно, ко мне, протягивает ладонь к лицу и касается меня. Стена, выстроенная между нами последними событиями, ломается, как хрупкая ветка расшатанного древа. Я делаю облегченный вздох, прижимаюсь к раскрытой ладони, мне кажется это таким нереальным, я хватаюсь за его запястье, боюсь, что сейчас он опять выкинет какую-то колкость, закроется, оттолкнет меня. Больше я не переживу его грубости, только не его. Глаза неприятно щиплет от солёной жидкости, я хочу ответить ему, сказать все то, что копилось все это время во мне. Поднимаю свои глаза на Мальбонте и не могу выговорить ни слова, буквально, открыв и закрыв свой рот обратно. Он смотрит на меня ужасно разбито, словно пропасть не впереди нашего пути, словно мы уже в неё упали, опустились на дно, где, наверное, нам самое и место. Грубоватые руки опускаются с лица на шею, я послушно позволяю ему это сделать, он проходит пальцами по нежной коже ключиц, оглаживает шею и линию челюсти, пока не замирает около подбородка, задирает моё лицо выше и впечатывается жадным поцелуем в мои губы. Мои руки тут же находят его крепкие плечи, я сжимаю их, открываю рот на встречу его языку, сплетая их в бешенном танце. Тут же ощущаю руку на своём бедре, пальцами Мальбонте бесцеремонно задирает моё платье, касается оголенной кожи. Мой несдержанный стон прямо в его губы, как зелёный свет, вторая рука пропадает от моего лица на мгновение, чтобы оказаться на талии и прижать меня лишь сильнее. Я с досадой кусаю его за губу, хочу передать все своё отчаяние ему через поцелуй, прижимаюсь ближе к Мальбонте. На меня накатывает глубокая истерика, хочется кричать и биться об стены, кажется, ломаюсь и я. — Почему?.. — сквозь бесконечный рой поцелуев шепчу я. — Почему нам не быть вместе? Почему мы должны быть всегда по разную сторону баррикад? — Потому что не всегда получается так, как ты хочешь. Моё тело словно оголенный нерв, когда Мальбонте отходит от меня, становится невыносимо холодно не из-за прохлады за окном. — Мы увлеклись. — Да. И с новой силой припадает к моим губам, с ещё большим напором давит так, словно я могу сопротивляться ему. Не разрывая поцелуя, он подталкивает меня к кровати, я падаю на жесткую поверхность, не успевши удивиться, Мальбонте нависает сверху. Проводит своей рукой по моей щиколотке, поднимается выше, пока пальцы не касаются кромки моего белья, я откидываю голову назад, вытянув губы в немом «О». Вторая рука проделывает тот же путь, берет меня за бедра и подтягивает ближе к себе, так, чтобы его тело оказалась промеж моих ног. Я плавлюсь, как шоколад на солнце, растекаюсь по поверхности перины, когда он прижимается своими бёдрами к моим и я чувствую его… И больше всего на свете в этот момент я ненавижу платье, которое ужасно мешается нам обоим. Он понимает это, позволяет мне приподняться и помогает расстегнуть застежку, ткань падает на пол и я остаюсь в одном нижнем белье перед ним. Глаза бегают по моему телу: от губ к ключицам и к груди. Я готова задохнуться лишь бы он так смотрел на меня всегда, с таким читаемым вожделением в глазах, словно во мне вселенная. Мальбонте стягивает с себя пиджак, следом за ним рубашку и маску, наконец-то я могу рассмотреть черты лица по которым я слишком скучала, хоть и боялась признаться в этом самой себе. Я хватаю его за руки, притягивая обратно к себе и уже сама, закусив губу, вжимаюсь в него, одним таки простым движением почти что умоляя, поддаюсь сильнее, чтобы он мог почувствовать, как мне действительно не хватает его сейчас. Он опускает чашечки лифа, губами поддевает сосок и кусает слишком осторожно, позволяя мне мельтешить в его руках. Я непристойно выгибаюсь под натиском его губ на моем теле, чувствую как он сильно хочет меня, пытаюсь дотянуться до ширинки его штанов, Мальбонте отталкивает мои руки продолжая пытку: кусает и вылизывает мою грудь поочередно, словно пытается насытиться вдоволь. Словно это наша последняя встреча… Наши взгляды встречаются, когда он сжалившись расстегивает свои брюки, чуть припускает их и касается внутренней части моего бедра. Я от контраста холода на разгоряченной коже охаю, чуть отстраняюсь, руки медленно тянутся к белью, поглаживают меня. Когда пальцы касаются меня там через ткань, жмурюсь, стараюсь сдержаться и у меня почти получается, затем вместо пальцев я чувствую его плоть, все также через белье, я еле слышно вздыхаю. Он играется, будто у нас есть время на игры. — Прошу. — шепчу я, тихо выставная. — я больше не сдержусь… — Что ты просишь, Вики? Я поднимаюсь глазами, совершенно озадачена этим вопросом, Мальбонте продолжает играться, испуганно замираю, но его взгляд неизменен, наполнен таким же желанием. — Тебя внутри. — и поддаюсь вперед, не зная, кому сделала хуже: ему или себе. — Внутри. Прямо сейчас! Он усмехается так, словно ему это стоило огромных усилий, отводит моё белье в сторону и входит в меня рывком, оставляя в полнейшем опустошении мои мысли. Мальбонте подхватывает меня под колени, с каждым толчком выбивая меня из реальности, двигается быстро, резко, свойственно ему. И неизменно смотрит в мои глаза, от этого мне становится дурно, хочется провалиться от его взгляда или же никогда больше не терять его. Сам кусает губы, опускается взглядом вниз, где наши тела сливаются и опрокидывает голову назад, стонет. Готова покляться, ничего красивее я не видела в своей жизни, не слышала. Мой мир в момент сократился до одной комнаты, до наших сплетённых тел, я ухватываюсь за его руку, тяну обратно к себе и целую его чуть обветренные губы, он поддается мне, замедляясь внутри и по хозяйски сжимает рукой грудь, от чего я невольно вскрикиваю, тут же испугавшись. — Не. — Мальбонте дышит мне в губы, шепча. — услышат. Внутри все пылает и горит с каждым новым звуком бьющихся тел, я перехватываю ногами его торс, Мальбонте подхватывает мои ноги и переворачивает нас так, что теперь я сижу верхом на нем. Опираюсь руками на его грудь, нижнее белье неприятно трётся об кожу, но мне плевать. Причёска, над которой Мими трудилась часами, распускается и локоны падают на мои плечи, обрамляя их. Я делаю пару неуверенных движений, чувствую как его руки цепкой хваткой оказывается на моей талии и направляют меня двигаться более уверенно. Хочется отпустить все мысли и переживания, позволить себе насладиться этим моментом, дать волю тем чувствам, что нам опять приходится скрывать как тогда, десять лет назад. Он понимает меня и с некой стервозностью начинает входить быстрее, отчего пальцы на ногах поджимаются. Я откидываюсь назад, упираюсь руками в его ноги и подстраиваюсь под его ритм, позволяя ему вбиваться в моё расслабленное тело. Мальбонте проводит рукой вдоль живота, поднимается на кровати и его рука впивается жесткой хваткой в мою шею, в этот момент он делает пару глубоких толчков, я вся сжимаюсь внутри от подступившей разрядки. Тихо стонет, целует меня, затем кончает следом. Мы обессилено падаем обратно на кровать, сознание кажется где-то далеко, я упираюсь щекой в его грудь, тяжело дыша. Говорить ничего не хочется, хочется укрыться, спрятаться и быть вместе, пока вечность не заберет нас к себе. К огромному сожалению за стенами — война, а мы, если не главные, то ключевые её фигуры. И все также по разные стороны. И лишь в этот момент слабости, которую он позволил и себе, и мне, я могу подтянуться к нему и поцеловать так, как целовала до этого. Как было тогда, когда мы правили вместе. Мальбонте без слов понимает меня, целует в ответ и зарывается в мои волосы, руки ласково проходятся по спине, касаются моей поясницы и замирают там. Я понимаю, что утром ему придется все-таки опять заточить меня в клетку, что утром все наши розовые мечты вновь окажутся серым пеплом, но это будет утром, сейчас у нас впереди вся ночь и я не готова так просто отпустить её.