Жизнь как наука

Повелитель мух сидел за своим рабочим местом, и привычно перебирал уже знакомые бумаги, изредка проходя по лаборатории, что бы свериться с показателями на датчиках. Немного поодаль от его стола расположился Никола, сосредоточенно читая книгу и, Владыка Аид свидетель, что за все то время, проведённое с человеком, Вельзевул уже мог по мимике лица учёного примерно знать о чем тот думает. И сейчас нахмуренные брови и недовольный взгляд устремленный на уже несколько раз (уверен Бог) прочитанную страницу, говорили сами за себя. Шумный вдох и не менее шумный хлопок закрывающейся книги лишь подтверждал его выводы. Мало кто знает, но у великого учёного Николы Теслы есть очень интересный талант. Он прекрасный рассказчик. Интерес Николы охватывал многое, начиная от элементарной статики, заканчивая сложно выполнимым сейчас устройством для телепортации. Он буквально жил этим. При желании мог объяснить что угодно, зачастую выходя за рамки поставленного вопроса. Одна тема могла плавно перейти в другую, что сам рассказчик порой не замечал, но, даже если она была оборвана на середине, то все равно получала свое продолжение и заключение. Ученый помнил всё. Со стороны казалось, что ему, по сути, и собеседник то был не нужен. Вот только Бог в первый же монолог понял, что это не так. При каждом своём рассказе, человек искал внимание в чужих глазах. Он не требовал ответы на поставленные вопросы, не просил помощи с тем или иным суждением. Ему было важно то, что его просто слушали. И зная это, Вельзевул слушал. Да, иногда не то, что бы не понимал, скорее воспринимал по своему, некоторые моменты. В конце концов они, буквально, из разных миров, да и их род деятельности в целом отличался. Но это не мешало, но даже наоборот помогало. Бог украдкой что то спрашивал, иногда уточнял или просто оставлял свои комментарии, что создавало новые ветви для их, уже не односторонней, беседы. Это помогало ему посмотреть на людской мир по новому. У Вельзевула зачастую создавалось впечатление, что у Николы в голове была своя библиотека, которой он активно пользовался. Учёный часто цитировал слова своих коллег, многие из которых умерли задолго до его рождения. Их работы он читал еще при своей земной жизни и помнил каждую строчку даже спустя столь долгое время. Иногда он с ними соглашался, иногда нет, хотя зачастую он сохранял нейтралитет. Он мог кивнуть на само суждение и в тоже время недовольно хмуриться от ее формулировки. С этого порой и начинались его монологи. Тесла просто нарушал идеализированную тишину начиная рассуждать в слух. Сначала спокойно, как простой наблюдатель, который хотел бы выразить свою точку зрения. Но со временем эмоции набирали обороты. А вот в какую сторону они шли зависело целиком и полностью от отношению человека к самому фрагменту. Мимолетную фразу из десяти слов Никола был способен превратить в полное сочинение (обзор) с эмоциональным выделением каждой ошибки и любого недочёта, подкрепляя это собственным опытом, знаниями и приводя всевозможные доказательства. И Богу искренне было интересно, что было бы, если бы это услышали те самые коллеги… За простым прочтением книги в лаборатории, Тесла внезапно становился центром внимания. Работа откладывалась в долгий ящик, ибо что-то делать под чужие рассуждения не хотелось от слова совсем. Первое время Вельзевул списывал это на мешающий ему шум, но постепенно все-же признался себе, что такое времяпровождение ему нравилось. И дело было даже не в надоевшей бумажной волоките. Сейчас же, уже разложив документы по мере срочности, Повелитель мух поднимается со своего кресла. Он видит, что Никола улыбается и ждет, когда Бог подойдет к нему и сядет рядом, тем самым показывая, что здесь и готов принимать поток мыслей ученого. Дождавшись, Тесла обнимает Вельзевула одной рукой за талию и притягивает ближе. Тот же, в свою очередь, устраивает голову на плече ученого. Домашняя атмосфера, как однажды назвал это чувство Никола, окутывала тело, успокаивая. Богу нравилось слушать своего человека.