***
Утром, когда Владимир Иванович находился на гастролях в родном Екатеринбурге, ему позвонил Олег Евгеньевич и попросил сразу по прилёту заглянуть в театр, мол, есть разговор, не по телефону. Зайцев конечно же догадывался к чему такая срочность, но виду не подал. Да и в глубине души он все-таки надеялся на чудо. Забрав с парковки, расположенной около их московских пенатов свою машину, актёр достаточно быстро добрался до театра. Собираясь выйти на улицу, мужчина услышал, что звонит телефон. На экране высветилась фотография жены, невероятно счастливый, он ответил на звонок. - Танюша, привет, родная, - в голосе чувствовались теплота и любовь. - Привет. Ты долетел? – спросила Татьяна Юрьевна, - Я же просила позвонить, как прилетишь, - пожурила она мужа. - Прости, забегался, забыл. Все хорошо. Прилетел. Я сейчас в театр заскочу и сразу домой. - В театр? – Шумова удивилась, так как уже был поздний вечер. - Да. Олег Евгеньевич позвонил, попросил срочно заехать. - Что-то случилось? – женский голос заволновался. - Да нет, все хорошо. Не переживай. - Правда? Ну ладно, - шатенка пожала плечами, - Вооов, - раздалось вдруг на том конце. - Да, любовь моя? - Я соскучилась. - Танюш, а я как соскучился, - Зайцев расплылся в улыбке, - Скоро буду дома. - Не буду тебя отвлекать. Беги в театр. - Хорошо. Целую. - И я тебя. Стой! Подожди! – проговорила вдруг Татьяна Юрьевна.. - Что такое? – Зайцев нахмурился. - В магазин заедешь? У нас дома продукты закончились, а магазин в Абрамцево закрыт. - Какой кошмар! – Владимир Иванович включил актерские штучки. - Вообще-то я серьёзно. - Заеду, - пообещал мужчина, услышав серьёзный голос жены. - Спасибо. Список напишу смской. Жду. - А кого больше: продукты или меня? – снова сыронизировал артист. - Зайцев! – карие глаза на мгновение «сверкнули». - Всё-всё, не очень удачная шутка. - Иди в театр, шутник, - женщина засмеялась. Не медля ни секунды, актёр вошёл в здание Ермоловского. Быстро поздоровавшись с гардеробщицей, он направился в кабинет к худруку. Подойдя к двери с нужной табличкой, Зайцев постучался. - О, Владимир Иванович, добрый вечер. Меньшиков встал из-за стола и протянул руку. - Добрый, Олег Евгеньевич. Чего звал? – Владимир Иванович хотел поскорее оказаться дома, поэтому не стал тянуть кота за хвост. Руку для приветствия он тоже протянул. - А ты присаживайся. Я боюсь, у нас разговор непростой получится. - Уволить хоче..хотите? – прямо спросил актёр, сложив, что называется, два плюс два. - Владимир Иванович, ну что вы? Почему сразу уволить? Просто мне кажется, что в силу возраста, вы можете уставать. Перелёты, гастроли, съёмки.. А уже ведь не мальчик. - Спасибо, дорогой Олег Евгеньевич, что напомнил..ЛИ, - Зайцев выделил окончание, - Но пока еще к счастью, полон сил. - Володь, только, пожалуйста, не делай из меня монстра. - Я? Да как можно.. Просто говорю, что ваши волнения за меня совершенно напрасны. - Это замечательно. И всё-таки, Владимир Иванович, ты же должен понимать, что театр меняется, приходят новые люди. Это нормальное явление. Я понимаю, тебе обидно, но.. такова жизнь. Сначала ты молод, играешь во всех спектаклях, тебя обожает вся страна, ты заводишь роман, а потом бац.. - Что ты сейчас сказал?! – Владимир Иванович прожег Меньшикова взглядом. - А что? – не понял тот. - Про романы что ТЫ сейчас сказал?! – Зайцев перешёл на повышенный тон. - Володь, ты думаешь я не знаю, как у вас с Таней всё начиналось? – эта фраза стала для актёра ножом в спину. - Ты – нет. - Ну да, конечно, приехал молодой парень в Москву, только поступил в университет, и тут бац встречает приму московского театра и влюбляется в неё. Эта схема стара как мир, - худрук ухмыльнулся. Терпение Владимира Ивановича лопнуло в одну секунду. Олег Евгеньевич не успел сказать и слова, как на него налетел ужасно злой Зайцев. Между мужчинами завязалась драка. Оба в порыве ярости рассекли друг другу бровь, поцарапали лицо, Владимир Иванович больно ударил худрука по носу, но и сам пострадал не меньше: неудачно упав на пол после очередного удара, он почувствовал ужасную боль ни то в руке, ни то в ноге и понял, что пора заканчивать. - Дааа, Владимир Иванович, ты сейчас сам себе проблем нажил, - вытирая кровь, проговорил Меньшиков. - А мне плевать! – Зайцев по-прежнему был очень зол, - Я никогда и никому не позволю нести всякий бред и обижать мою семью и мою любимую. Ты всё уяснил?! - Ох, как грозно, - продолжал ехидничать худрук, - На следующей неделе жду от тебя заявление об увольнении из театра по собственному, - бросил он уже уходящему коллеге. - Номер мой забудь, худрук чёртов! И Таню не трогай. - А может быть, Татьяна Юрьевна сама решит с кем ей общаться, а с кем нет? - Поверь мне, у неё не будет никакого желания общаться с такими моральными уродами, как Вы, Олег Евгеньевич. - Фу, как грубо, - поцарапанный Меньшиков покачал головой. - Как есть, - обернувшись, спокойно проговорил Владимир Иванович, - Всего Вам доброго, - покинул кабинет. Под бесконечные охи вздохи всех неравнодушных, хромая, актёр кое-как доковылял до своего авто. К тому времени на улице окончательно стемнело. Впрочем, Зайцеву с его незапланированным внешним видом – это было даже на руку. Никто не увидит фингала под глазом и красную, всю в царапинах щеку. Приземлившись на водительское сиденье, Владимир Иванович тяжело вздохнул. Глядя на себя в зеркало, он размышлял о том, как ему таким «красивым» теперь возвращаться домой, чтобы не сильно расстроить любимую. - Старый дурак, - выругался Зайцев. Мужчина хотел тронуться с места, но правая рука была как деревянная, а при малейшем движении пронзала невыносимая боль, - Чёрт! Только этого не хватало, - артист устало откинулся на спинку. Через пару секунд в голове возникла идея позвонить кому-нибудь из родных. Однако и тут была загвоздка: Лида в командировке по работе, Ваня тоже не в городе. Остаётся Катя. Именно ей Владимир Иванович и набрал. На лице тут же появилась улыбка. - Дедушка, привет! – раздался радостный голос. - Катерина, рад вас приветствовать! Как ваши дела? - Отлично! Я победила в конкурсе, мы выучили новый танец, - делилась девушка новостями. - Здорово! Кать. - Да? - Ты можешь меня выручить? – неожиданно спросил Зайцев. - Я тебя? – девочка удивилась, так как обычно всё было наоборот, дедушка помогал ей, - Конечно могу, - тепло проговорила она. - У меня тут небольшой форс-мажор случился. Ты сможешь сейчас подъехать к театру Ермоловой? - Что случилось? Хорошо, сейчас приеду, - Катя всегда очень переживала за родных. Благо, «пробок» в Москве поздним вечером почти не было, и улыбающаяся Екатерина через полчаса добралась до центра столицы. Увидев в свете фонарей, приближающуюся к машине внучку, Зайцев открыл ей дверь. - Привет, - она села в авто и обняла дедушку, - Господи, что случилось?! – Катя увидела на его лице многочисленные ссадины, царапины и ахнула. - Привет, солнце моё, - Зайцев расплылся в улыбке. - Болит? – девушка поморщилась. - Неет, да ерунда, заживёт. - Давай я обработаю? – Катерина полезла к себе в рюкзак и достала оттуда бутылёк с перекисью водорода. - А откуда у тебя.. - У девушки в сумке должно быть всё самое необходимое. - Ну даааа, мне бабушка то же самое говорит, когда я пытаюсь у неё в сумке что-нибудь найти, - Владимир Иванович засмеялся, немного морщась. - Что стряслось-то у тебя? И почему ты стоишь тут, никуда не едешь? Тебя уже бабушка наверное заждалась. - Я и сам в Абрамцево хочу, - грустно проговорил актёр. - Так поезжай скорее, - Катя положила перекись обратно в рюкзак. Пока внучка не видит, Владимир Иванович решил переместить руку на ручник, но из-за боли резко одёрнул ее обратно. Лицо стало каменным. Мужчина терпел как мог. - Ай.. – донеслось тихо. - Дедушка, ну расскажи, что случилось? У тебя болит где-то? – заботливо поинтересовалась Екатерина. - Рука. Плечо болит. Еще и правая, зараза. Я тут повздорил с какими-то пацанами возле театра, закурить попросили, ну а дальше – прям как в кино, - Зайцев улыбнулся. - Кошмар какой! - Это да. Вот не знаю, как домой ехать. Меня бабушка попросила в магазин заехать, а я вместо этого вляпался, - вздохнул он. - Эй, ты чего? Все будет хорошо! – подбодрила Катя, - Она тебе список написала? Давай я схожу и всё куплю? - Там много всего, Катерин, ты не справишься. - Справлюсь. - Пакеты тяжёлые. - Попрошу помочь донести кого-нибудь. Где список? - Бабушка смску скинула, - Владимир Иванович потянулся к телефону. - Тихо-тихо, я разберусь, - девушка сама взяла гаджет в руки, - Так, хлеб, помидоры, огурцы, - читала она. Рука у Владимира Ивановича болела всё сильнее. – Нет, так дело не пойдёт: я вызываю такси и мы едем в ближайший травмпункт. - Может не надо? – Зайцев грустно посмотрел на внучку, но она уже вызвала машину.***
В травмпункте мужчину почти сразу осмотрел врач. Узнав о том, что пациент неудачно упал, он на всякий случай провёл все необходимые обследования. К счастью, никаких серьёзных повреждений, кроме сильного ушиба плеча у актёра не обнаружилось. Из кабинета Владимир Иванович вышел слегка прихрамывая и с тугой повязкой на руке. - Ну как ты? – Катя очень переживала за дедушку. - Хорошо. Вот видишь, теперь немного раненый, - шутил он. - Угу, - кивнула девушка, - А что врач сказал? - Ушиб плеча. Выписал кучу лекарств, - артист показал листок, - Чёрт! - Что такое? - Да время уже. Там бабушка, наверное, с ума сходит. Я обещал ей, что приеду ещё два часа назад. - Не переживай, я ей уже позвонила, всё рассказала. - Сильно расстроилась? А хотя, чего я спрашиваю, - Владимир Иванович снова улыбнулся, - Ну что, Катерина, поедешь в родное гнездо? - А можно? - Она ещё и спрашивает. Поехали! – Зайцев обнял внучку здоровой рукой и они вместе отправились домой.***
Когда Екатерина и Владимир Иванович наконец добрались до Абрамцево, они ощутили прохладу практически сразу, как вышли из такси. Герда поспешила их поприветствовать. - Привет, привет, - засмеялся Зайцев. - Дедушка, смотри как мы умеем, - Катя взяла собаку за две лапы, - Герда, кружись! – прозвучала радостная команда. Девушка закружилась вместе с четвероногой. Причём, судя по лаю и счастливому смеху им обеим это нравилось. - Собачий вальс, ни дать, ни взять! – пошутил Владимир Иванович. - Герда, что у тебя стряслось? – послышался взволнованный голос, - Ну наконец-то, приехали, - Татьяна Юрьевна смотрела на внучку и мужа с любовью, а затем обняла их, - Прости, не больно? – карие глаза встретились с голубыми. - Неет, всё хорошо. Сотрясения нет, все хорошо, жить буду, - Зайцев обезоруживающе улыбнулся. - А могло быть? – Шумова испугалась. - Зря сказал, согласен. Не бери в голову. - А пойдёмте в дом, а? Тут же холодрыга, - Катя поёжилась. - Катерина, неужели ты не романтик? - Романтик, но сейчас слегка замёрзший. - Катюш, иди в дом, мы с дедушкой скоро придём, - Татьяна Юрьевна заботливо поправила внучке выбившуюся прядь волос. Девушка кинула, улыбнувшись. Через считанные мгновения она уже была на кухне и ставила пакеты на стол. - Бабушка, можно я сделаю коктейль? – спросила Катя. - Конечно, котёнок, - шатенка тепло улыбнулась. - Коктейль? – Зайцев удивлённо выгнул бровь. - Сейчас всё узнаешь, - загадочно отозвалась Шумова, решив сохранить небольшую интригу. - Даже интересно стало. - Ты голодный? Пойдём скорее, я там борщ приготовила. - Я не буду, - отказался Владимир Иванович. На самом деле он очень хотел есть, но понимал, что левой рукой вряд ли справится с ложкой. - Вов, ну что случилось? Ты же наверняка нормально сегодня не обедал, - женщина смотрела в родные глаза. - Всё хорошо. - Зайцев, когда все хорошо, ты на ужин бежишь. Рука? – догадалась Татьяна Юрьевна. Мужчина вздохнул, - Так я же помогу тебе. Пойдём. - Тань, ну я что совсем беспомощный что ли? Что ты со мной как с маленьким? – раздраженно проговорил актёр, уйдя за пределы их участка. - Вова, ну куда ты? Там холодно, - переживала Шумова, хотя знала, что в такие моменты лучше дать мужу побыть один на один со своими мыслями. Смотря на тёмное ночное небо Зайцев размышлял о сегодняшней ситуации. Он и представить не мог, что Меньшиков скажет и сделает такое. Впрочем, что случилось, то случилось. Нужно просто это принять и уж тем более не срываться на родных, они тут совершенно ни при чём. Так решил Владимир Иванович, собираясь идти в дом, как вдруг увидел перед собой жену. Она стояла с букетом сирени в руках и смотрела на него. Карие глаза, самая лучезарная улыбка на свете, шелковистые волосы.. «Боже, как же она прекрасна» - думал он, влюбляясь снова и снова. Наклонившись, чтобы поцеловать, мужчина почувствовал ноющую боль в плече и застыл. Но Татьяна Юрьевна всё поняла: в следующую секунду их губы слились в следком и долгожданном поцелуе, который пришлось прервать лишь потому что оба начали замерзать. - Замёрзла? - Да, а ты? - И я. - Побежали домой? – как ребёнок предложил Владимир Иванович. - А может не надо? – карие глаза обеспокоенно взглянули на перебинтованную руку. - Ну тогда пошли домой. Ночью Зайцев никак не мог уснуть. И это несмотря на то, что на часах было три часа ночи. Понимая, что своими тяжёлыми вздохами и перемещениями по кровати, он может мешать крепко спящей жене, глава семейства решил перебазироваться на диван. Но как только Владимир Иванович встал, карие глаза тут же открылись. - Вова, а ты куда? – обеспокоенно спросила Татьяна Юрьевна, немного привстав. - Прости, разбудил, - виновато улыбнулся он, - У меня бессонница, не хотел тебе мешать, думал на диване посплю. - Ложись обратно. Не придумывай. С больной рукой он на диван собрался. - Но.. - Зайцев, иди сюда. Я без тебя не усну. - Иду, - артист забрался обратно под плед. Он хотел обнять любимую жену, но сделав движение рукой, поморщился и застыл в одном положении. Боль снова оказалась сильнее него. - Вова, ну как ты так умудрился? Вообще откуда возле нашего театра поздним вечером взялись курящие подростки? Никогда такого не было! - Да я не хотел с ними драться. Оно само вышло, - голубые глаза виновато смотрели в карие. - Как ребёнок, - Шумова вздохнула. - Спокойной ночи, любимая, - Владимир Иванович пристроился поближе к жене. Она нежно провела пальцами по ладони его больной руки. - Спокойной ночи, любимый, - едва слышно проговорила женщина, а затем выключила светильник на своей тумбочке. Вместо того, чтобы спокойно спать, актёр продолжал то и дело вертеться из стороны в сторону. Ему никак не давали покоя собственные мысли. С одной стороны, он поступил абсолютно правильно. Ведь работать в театре под руководством этого.. негодяя всё равно бы не смог. С другой, Ермоловский – это целая история, не один десяток лет творческой жизни, сколько сил, труда вложено.. А теперь что? Ни сцены, ни любимого театра, ни ролей. Подумав об этом, Владимир Иванович глубоко вздохнул. Татьяна Юрьевна снова проснулась. - Вова, что происходит?! Время четыре утра. Почему ты не спишь? У тебя что-то случилось? Расскажи, ни мучай ни себя, ни меня, - не выдержала она и вновь присела в кровати, смотря на мужа. - Если я скажу, ты расстроишься. - Говори, - настаивала женщина. Зайцев понял, что пришло время рассказать. - Тань, - сжал её руку в своей, она накрыла его - своей ладонью, - Я из театра ухожу. - Как? Почему? – сказать, что Шумова была в шоке – это ничего не сказать. - Потому что наш худрук козёл, - зло выпалил мужчина, отвернувшись. - Я ничего не понимаю, что стряслось-то? Вы что с Меньшиковым сегодня поссорились? - Сегодня утром, когда я был на гастролях, он позвонил мне, попросил заехать в театр. Я как дурак туда приехал, а он мне с порога даёт бумажки об увольнении из театра, мол, старый ты стал, а Еомоловскому нужна свежая кровь. - Что прямо так и сказал? - Да, прямо так. А потом еще добавил: «Я понимаю тебе обидно, ведь сначала ты на коне, молодой, тебя любит вся страна, ты заводишь роман с примой, а потом бац..» - Про нас с тобой ещё рассуждал, что я с тобой, потому что это выгодно. «Эта схема стара как мир» - он заявил. - Какая схема? Не ожидала такого от Олега Евгеньевича.. И какое ему дело до наших отношений? - Вот и я о том же. У человека крыша поехала. - Вы подрались? – теперь Татьяна Юрьевна поняла, почему у мужа все лицо в царапинах и травмирована рука. - Да. Он когда про тебя и семью ляпнул, я думал убью гада! – Зайцев стиснул зубы. - Тихо-тихо, не надо никого убивать, - успокаивала мужа Шумова, поглаживая по спине. Хотя у самой глаза были на мокром месте. - Ты плачешь? - Я? Нет, - женщина подавила ком, подступающий к горлу, - И что теперь? – спросила она, заглянув в родные, но очень грустные голубые глаза. - Не знаю. Сказал на следующей неделе прийти с заявлением по собственному. - Вов.. – голос дрожал. Женщина очень корила себя. Ведь выходит, это из-за неё супруг лишился театра. Не в силах сдержать эмоции, Татьяна Юрьевна ушла из спальни. Включив в кухне свет, она вынула из шкафчика рюмку, нашла вишнёвую настойку, приготовленную супругом ещё год назад, наполнила немного стеклянный сосуд и залпом его опустошила. Алкоголь приятным теплом разлился по телу. В этот момент Шумова словно пришла в себя и отшвырнула рюмку вместе с остатками настойки. В помещении послышался звон. - Можешь вообще разбить, я не против, - раздался позади знакомый голос. Татьяна Юрьевна от неожиданности вздрогнула и обернулась. - Прости, я.. я не знаю, что на меня нашло. Ты знаешь, я никогда не.. - Знаю, - с улыбкой, спокойно и тихо проговорил он, заключив жену в объятия, - Будем считать, что сегодня была внештатная ситуация. - Вкусно? – спросил Зайцев, немного отстранившись, но по-прежнему держа руки на талии жены. - Что? – не поняла она. - Настойка, говорю, вкусная? - А, да, очень. Сладкая. - Ну и замечательно, - Владимир Иванович тоже решил попробовать собственное творение. - Вов. - Да, родная? – выпив, мужчина перевёл свой невероятно тёплый взгляд на любимую. - Мне уйти из театра? - Танюш, - подошёл к ней, вытирая с её лица солёные дорожки от слёз, - Давай мы об этом поговорим завтра, хорошо? - Угу, - Татьяна Юрьевна кивнула, положив голову мужу на грудь. - Я тебе обещаю: всё у нас будет ХА-РА-ШО! - О! – в дверном проёме появилась Катя, - А вы чего не спите? Бабушка с дедушкой, увидев внучку, отстранились друг от друга. - Мы? Танюш, почему мы не спим? – Зайцев не знал, что ответить, поэтому смотрел на жену очень выразительным взглядом. - Дедушка попить решил, но компот в темноте в холодильнике не нашёл. Я пришла помочь найти. - А. А свет чего не включил? - Кто? - Дедушка, говорю, свет чего не включил? - Да, действительно. Дедушка, почему ты свет не включил? – Татьяна Юрьевна решила передать эстафету. А то чего это она одна выкручивается. - Так я вас с бабушкой разбудить боялся, - «нашёлся» актёр. - Понятно, - девушка улыбнулась. Было забавно наблюдать, как два взрослых человека боятся кое в чём признаться. - Котёнок, ты что-то хотела? – спросила Шумова. - Да, можно мне тоже компотику. - Конечно, - женщина достала графин из холодильника. - Только не в рюмку, - как бы невзначай обронила внучка. Шумные Зайцы переглянулись. - Катерина! - Да, дедушка. - Ты же никому не.. - А никому это ты про Ваню, маму, про Стефана, - перечислила девушка. - Да, - раздалось взволнованно. - Нууууу не знаааааю, - Катерина взяла мхатовскую паузу. - Катюша, - бабушка посмотрела на неё умоляющим взглядом. - Да не скажу я, не скажу, - сдалась, наконец, девушка и обняла родных. - А пойдемте-ка спать, дорогие мои, - предложила Шумова. - Пошли, - поддержал её Владимир Иванович. - Спокойной ночи. - Спокойной, - хором пожелали Шумные. Все разошлись по своим комнатам и в доме наступила тишина.