***
— М? Лиам, ты чего не спишь? Ночь же… — тихо прозвучал сонный голос откуда-то с кровати. — А? Просто не устал. — отвечая словно на автомате произнёс Мориарти заученную годы назад фразу. — Нет нужды волноваться, мистер Холмс. Взгляд Уильяма был устремлён вглубь ночи. Сегодня на небе почти не было видно звёзд, а луна могла лишь тускло светить сквозь облако. В окно ударилась первая капля дождя, оповещая о начале ливня и, судя по тучам, грозы. В комнате был лёгкий запах табака, что не скрылось от детектива. — Простите, я одолжил у Вас сигарету и спички. — словно предвидя вопрос выдохнул Мориарти вместе с сигаретным дымом. — Мои закончились. — Тебя что-то гложет, Лиам? Ты не так часто куришь. — Читаете меня словно открытую книгу, мистер Холмс. — мягкая улыбка осветила подошедшего и тоже доставшего сигарету Шерлока. — Знаешь, всегда интереснее читать книгу, когда не приходиться додумывать чувства главного героя. Дак что тебя волнует? — затянувшись сигаретой и слегка приоткрыв окно сказал брюнет. Его непослушные волнистые волосы сейчас спадали на плечи, придавая детективу более домашний и в тоже время задумчивый вид. Было в этом моменте что-то притягательное. — Как скажешь, Шерлок. — тихонько усмехнувшись переходит на более неформальный тон Уильям. За окном сверкает первая молния. — Знаешь, сейчас для меня я сам словно пазл, который я раньше не собирал, но при этом не хватает детальки то тут, то там, а крышки с картинкой и вовсе никогда не было. Я вроде теперь уже вижу картину в общем и догадываюсь, что на месте недостающих деталей, но в то же время я сомневаюсь на их счёт. Я понимаю, что сделал что-то ужасное, с какой бы целью я это не сделал. Чувствую вину за это, но не знаю, за что именно я себя виню. Это словно кошмар, который невозможно запомнить после пробуждения, который оставляет после себя лишь страх. Комната наполнилась ароматом сырости и ночной прохладой. Капли дождя иногда залетали внутрь, обдавая влажным холодком то руки, то щёки, то выбирая своей целью губы, сомкнутые вокруг сигареты. По телу Мориарти пробежались мурашки, и он слегка поёжился от холода. В пару быстрых движений Шерлок накинул на плечи блондина плед, и тут же получил в ответ благодарный взгляд. — Вот как… Что ж, я не особо-то горю желанием рассказывать, что произошло. Но если тебе станет легче, то начну пожалуй с момента как я случайно встретился с тобой на корабле «Ноатик»… Меня тогда окружило несколько девушек, поражённых моей способностью угадывать профессии людей с одного только взгляда, а ты как раз проходил мимо. Конечно же я сразу понял, что ты математик, только математики видели в той винтовой лестнице золотое сечение и в изумлении делали пару шагов назад, дабы подтвердить свою догадку. Однако ты решил присоединиться к игре и тогда я впервые понял, что встретил действительно понимающего меня человека. Я ощутил, что меня видят насквозь. Это было одновременно пугающе и так… Захватывающе! Я был в полном восторге! Ох, какую же сложную схему ты тогда провернул, чтобы выставить на всеобщее обозрение все пороки графа Блитца Эндерса! Не проверь я температуру трупа, то ни одна душа даже не догадалась бы, что за кулисами этого театра стоит кто-то! Это было, наверное, лучшее моё путешествие, хотя по началу я вообще не хотел идти на тот корабль. Боже, я действительно был рад такому интересному делу, началу лучшей загадки в моей жизни! И вот уже Лиам внимательно слушает о том, кем он был до падения в реку. Не то чтобы Шерлок не упоминал об этом, вовсе нет. Детектив постоянно говорил, что восхищался и продолжает восхищаться умом профессора математики, но детали он не раскрывал никогда. Возможно, Шерли не хотел вспоминать, как им управляли, дёргая за ниточки. А возможно он считал, что все его мысли насчёт Криминального лорда и дорогого друга в одном лице, вечно бросающего вызов, были чем-то настолько личным, что даже участникам событий не было дозволительно знать о происходящем. Уильям склонялся ко второй версии, хотя и отрицать первую было бы глупо. В любом случае момент был уникальным. Глаза Холмса горели, когда он рассказывал обо всём, что только мог вспомнить. Гром и молнии словно дополняли повествование, возникая в самых интригующих моментах. Шерлок говорил и говорил, постоянно подбирал слова прямо на ходу, и из-за этого с тем же постоянством запинался. Иногда мотал он головой, когда сказанное не совсем точно отражало все чувства, бурлившие где-то на самом дне души, если таковая, конечно, имелась, и вновь и вновь возвращался к трудным для выражения моментам. — И вот, когда я прочитал то письмо… — Шерлок в очередной раз слегка замялся, но отнюдь не для того, чтобы подобрать слова, их он как раз знал давно. Пауза возникла, чтобы сглотнуть чувства, что вновь рвались наружу слезами от воспоминаний о той ночи. — Я подумал: «Чёрт, Лиам, какой ты идиот! Мы с самого начала чувствовали одно и тоже! Мне тоже казалось, что мы старые друзья, с самой первой встречи!». Тогда… — Холмс вновь сглотнул. — Тогда ты побежал к мосту, где всё и случилось… История достойная целой серии книг, впрочем — Уильям взял книгу авторства Артура Конан Дойля и демонически улыбнулся. — так считает ещё один человек, не правда ли? — Откуда ты—глаза Шерлока широко открылись. Не мог же Лиам устроить это, просто чтобы подшутить над ним, правда? Это было бы слишком жестоко: вывернуть всю душу и бросить так. Да и рассказ был бы скучным, знай Уильям всё. — Увидел, как ты писал письмо Ватсону. —лицо блондина вновь приняло спокойное и слегка печальное выражение. — В любом случае, если бы в книге была одна только правда, то в действиях реального Джеймса Мориарти не было бы никакого смысла, так что я не смог найти недостающие кусочки пазла в ней, а только сильнее запутался. Там только хорошая детективная история о противостоянии экстравагантного детектива и Наполеона преступного мира, но ни одного ответа на мои вопросы, ни одного объяснения кошмарам, терзающим меня… Липкое чувство вины ушло. Конечно, не на совсем, конечно, даже не на эту ночь, а ровно до тех пор, пока Уильям снова не попытается уснуть, а кошмары снова не разбудят его. И что-то подсказывало, что Шерлок раз за разом будет рядом и раз за разом будет подбадривать, уверять, что прошлое не влияет на будущее. Даже если они оба знают, что это не так и им необходимо всю жизнь искуплять свои грехи, зная, что искупить их невозможно. —Спасибо за твой рассказ, Шерли, думаю теперь я ещё лучше вижу собравшуюся картинку. Мне жаль, что ты потерял в ту ночь своего дорогого друга... — Шерлок уже хотел возразить, но ему не дали вставить своё слово. — Но я надеюсь стать для тебя не менее значимым человеком. Криминальный лорд действительно канул в лету после того прыжка в Темзу, точно так же как когда-то пропал в пожаре мальчик из приюта, выигравший в суде против взрослого аристократа. Даже я уже не помню этих людей. Хе-хе… — Мориарти мягко улыбнулся Шерлоку и тот улыбнулся в ответ. — Уже стал, Лиам. Шерли приобнял дорогого для себя человека — тот прижался в ответ. Никто не взял на себя ответственности продолжить разговор, и, некогда враги в глазах людей, продолжили тихо курить, наблюдая за ночными единичными прохожими. Только звук стихающего ливня и размеренное тиканье часов позволяли не утонуть в этой притягательной бездне тишины. — Уже светает… Как на счёт всё-таки лечь спать прямо сейчас и проснуться только к обеду? — Я постараюсь.***
Утро. В квартире наконец появились занавески, которые в данный момент развевались из-за ветра, дувшего в открытое окно. Шерлок ещё нежился в кровати, стараясь спрятаться от утреннего солнца в одеяле. Уильям же готовил на завтрак блинчики. Конечно, они не могли сравниться с теми, что готовил Льюис, но уж точно получались куда лучше, чем были раньше. Тоска по людям, ставшим такими родными, с головой накрыла Лиама, и по щеке скатилась одинокая слеза. Конечно, он не позволял себе раньше думать об этом, да и даже к родному заботливому Льюису он относился непростительно холодно, уж это-то он помнил прекрасно. Он слышал от Шерлока и Билли, что Льюис стал новым главой МИ-6. Конечно, он гордился братом, гордился его выбором идти дальше несмотря ни на что, гордился, что его брат выбрал сложный путь, который в своё время испугал Уильяма. Он в целом гордился каждым, кто был с ним тогда и это лишь усугубляло боль от разлуки. Было адски тяжело не иметь возможности хоть как-то дать понять им, им всем, что он жив. Даже если Мориарти не мог вспомнить какие-то значимые мелочи, чувства забыть он уж точно не мог. Столько хотелось сказать этим людям. Смахнув рукой те несколько слезинок, Мориарти поставил на поднос две тарелки с блинчиками и две чашки с кофе. Он сейчас не один и его братья тоже, а остальное наладиться со временем, по крайней мере хотелось в это верить. Время за готовкой летит действительно незаметно. Только вернувшись с кухни в комнату блондин замечает, что Шерлока нет в кровати и давненько. Зато его уже успели обнять со спины сильные руки, а влажные волнистые волосы уже успели случайно задеть его щёку. —С раннего утра уже весь в заботах, Лиам? — С тобой иначе никак, Шерли. — мягкая улыбка озарила лицо блондина, и даже один глаз, сокрытый за чёрной повязкой, не помешал понять, что в красных глазах, словно согревающий огонь камина теплится надежда на счастье. И вот уже вместо влажных волос на щеке ощущается лёгкий, почти невесомый поцелуй, а возле уха звучит тихий смешок. — Знаешь, тебе стоит попробовать поспать больше, чем 3 часа. У нас не так много работы Лиам, чтобы из-за неё лишать себя сна. Твои планы безусловно идеальны, но ты же после их создания спишь на ходу. — Я раб своих привычек. — Уильям поставил поднос на кровать и погладил, всё ещё не отпускающие его руки. — Мне не нравится эта привычка. Если не можешь уснуть, то буди меня. Вместе мы уж точно придумаем, как помочь тебе. — Я постараюсь… Но побороть себя не так уж просто. — Я понимаю, Лиам. Но давай постараемся. Шерлок отпустил Уильяма. Теперь, уже обжигающий поцелуй, остался на шее. — У нас не такие близкие отношения, мистер Холмс. Больше так не делайте. — строго ответил на такой жест Мориарти. Доверяться он явно был не готов, да и не думал, что в Шерлоке играет не простая радость, от наличия понимающего человека. — Да, конечно, прости, неудачная шутка вышла, признаю. — отмахнулся детектив. Они оба сделали вид, что математик поверил и больше не поднимали эту тему за завтраком. — Ты очень вкусно готовишь, Лиам, но думаю тебе стоит и есть побольше. — Угу.***
Прохладный вечер неохотно отпускал из своих крепких объятий двух мужчин стоило им только зайти в тёплую квартиру. —Я даже не думал, что ты знаешь всего Шекспира наизусть! —раздосадовано и, судя по всему, не в первый раз, воскликнул Шерлок, снимая пальто. Его раны ещё болели, так что выходило весьма неуклюже. — Взял бы тогда билеты на другую постановку. Всё равно я в этом не разбираюсь, а тебе было бы интереснее. — Не волнуйся, Шерли. Ты не мог знать, что я до сих пор помню сюжет, да и каждая постановка уникальна. Мне понравилось, правда. —Уильям снял верхнюю одежды и пошёл на кухню., заканчивая фразу уже будучи там. В его голосе чувствовалась неловкость. —Давай выпьем горячего чая. Я весь продрог. — От вкусной чашечки чая я уж точно не откажусь. — сказал Шерлок, также проходя на кухню. Уже скоро в квартире витал аромат цитрусового чая. Холмс неожиданно потянулся к небольшому бантику, на который была закреплена повязка, и дёрнул за ниточку, развязывая. Небольшой чёрный кусок ткани сполз ниже по лицу. —Что Вы делаете, мистер Холмс? — усмехнулся Лиам, окончательно снимая повязку. — Если хочешь увидеть моё лицо полностью, то просто скажи. —Делать так куда веселее. Шрам на левом глазу блондина напоминал о той роковой ночи Шерлоку, но он не боялся смотреть на него. Маленький зрачок, блёклая, особенно на фоне другого, алого глаза, радужка и белые, обрывистые полосы, сплетённые в неведомый узор где-то в области верхнего века. Нет, это определённо не пугало детектива. Это была совсем крохотная цена за жизнь Уильяма, такую позицию принял Холмс. С шрамом или без, спокойное или поглощённое яростью ко всему сущему, лицо Лиама всегда было прекрасно. Братья Мориарти всегда умели расположить к себе людей. Внешность же, как бы мы это не отрицали, играла в этом не последнюю роль. Все были по-своему красивы, по-своему очаровательны, обжигающе притягательны. Старший, всегда был в центре внимания, всегда был любимцем дам и главной звездой на светских мероприятиях. Он умел вести себя, как подобает, по всем правилам этикета, умел говорить и делать то, что нравиться абсолютно всем вокруг. Младший же редко появлялся на публике, он занимался хозяйством и следил за двумя поместьями одновременно, однако при любом своём появлении он просто очаровывал своей тактичностью и преданностью делу. Он выглядит так живо, натурально, неуклюже в общество дворян, что не могло не очаровывать, а милое лицо, частично срытое за чёлкой, было контрольным в голову. Средний не был похож ни на кого из братьев и на обоих одновременно. Внешность младшего, учтивость старшего и дьявольский огонёк в душе от себя. Он манил к себе своей таинственностью, улыбкой, словно у Салаи на картинах Леонардо да Винчи, и хитрым прищуром алых глаз. Студенты в Дареме его уважали, ловили каждое слово, что слетало с его тонких, бледных губ. Блитц доверился этим глазам уже после нескольких слов, что и стало причиной его смерти. Чёрт, да даже Шерлок, не имевший интереса к такому, уже окончательно ослеп от этого блеска океана крови, оглох от строгой вежливости голоса, его голос пропал, стоило увидеть нежность этой лёгкой улыбки, где-то внизу всё трепетало лишь от одной мысли о Лиаме. О да. Холмс видел зло, слышал зло, говорил о зле и делал зло, утопая в своих грехах только сильнее. И ему это нравилось. Дико. Но больше всего, конечно, привлекал ум, по крайней мере Шерлока. Адреналин бушевал в крови только от одного пронзающего взгляда. А после фразы Уильяма: «Поймайте меня, если сможете, мистер Холмс» — окончательно снесло крышу. Даже полный презрения взгляд Льюиса и сжатый, явно не к добру, столовый нож в его руке не мог остановить Холмса. — Снова погрузился в мысли с головой, Шерли? — А? Да, есть немного. — Раз уж ты сегодня такой задумчивый, ты не будешь против, если я заплету твои волосы? Мне, признаться честно, уже порядком надоел твой хвостик. — А ты умеешь? — Конечно. Я часто заплетал девочек, когда жил в приюте. Льюис, кстати, тоже наверняка не растерял ещё навыков. У него это выходило лучше, но я тоже не плох. — улыбнулся Уильям. — Я не против, Amore mio — Сделаем вид, что я совсем не знаю итальянского. — резко обрезал Лиам, уже находясь позади детектива и развязывая ленту, еле держащую иссиня-чёрные волосы собранными. — Думаю, что Вам мог бы пойти низкий пучок. — Зачем Вы так строго, профессор Мориарти? Если Вы и дальше будете игнорировать, то я могу повторить всё на английском хоть тысячу раз, хоть миллион, хоть до тех пор, пока не умру от обезвоживания, ведь у меня просто не будет времени на перерыв от повторения этих слов. В ответ лишь расчёска немного болезненно потянула за собой вьющиеся волосы, запутавшиеся за день. И вот, уже через минут двадцать Шерлоку позволили посмотреться в зеркало. — Знаешь, если мне вдруг когда-нибудь придётся притворяться девушкой, я точно попрошу тебя мне помочь, Лиам. — с восхищением, словно видя себя впервые, детектив рассматривал себя в зеркало. — Рад, что тебе нравиться. — игриво ответил Уильям, убирая в ящик все принадлежности. — Обязательно помогу, как представиться возможность. Мне тоже нравиться, как Вы выглядите с заплетёнными волосами. — Спасибо, любовь моя. — Ты меня смущаешь подобным, поэтому и только поэтому я так реагирую. Неужели для великого детектива это не элементарно? — насмешливо прозвучал голос уже со стороны письменного стола. — Я тоже люблю Вас, Шерлок Холмс. Правда. Однако мне всё ещё жаль за случившееся…***
!ВНИМАНИЕ!
Если вы хотели почитать просто флафф, то на этом всё.
Дальше метки меняются, могут быть триггеры. Последующее может изменить
Ваш взгляд на эту работу. Читайте на свой страх и риск. Я предупреждала.
!ВНИМАНИЕ!
***
—М? Лиам? Вот же, можешь даже днём уснуть за работой? — тихо прозвучал голос откуда-то сбоку, словно не ожидая ответа. —А? Просто устал, вот и вырубился. — отвечая словно на автомате произнёс Мориарти. — Нет нужды волноваться, мистер Холмс. Уильям приоткрыл сонные глаза и устремил взгляд в бездну глаз детектива. Хоть и засыпал он крепко, но каждый раз совсем ненадолыжко, и когда Шерлок заметил, он уже просыпался. Сегодня на небе почти не было облаков, а солнце словно сжигало всех, посмевших выйти из прохлады тени. В окно их комнаты в отеле заполз луч солнца. Впрочем, полоску света было так хорошо видно лишь благодаря наполнившим всю комнату сигаретный дым. — Прости уж, я одолжил у тебя сигареты и спички. — словно предвидя вопрос выдохнул Шерлок, не позволяя дыму окончательно рассеяться. — Вас что-то волнует, мистер Холмс? В комнате совсем не осталось чистого воздуха, и это при открытом то окне. — Видишь меня насквозь, Лиам. — Шерлок усмехнулся, когда Уильям отобрал у него сигарету, сердито глядя на переполненную пепельницу. — Ты же не думал скрыть от меня кровь на лезвии бритвы? Почему ты делаешь это? — Знаешь, тебе не стоит волноваться об этом настолько, чтобы скуривать всю пачку за раз. — перешёл на неформальный тон Уильям. Его мягкие золотистые волосы сейчас были совсем растрёпанные, а чёлка так и лезла в отстранённые от этого мира глаза. Было в этом моменте что-то необычно привлекательное. — Саморазрушение никогда не станет для тебя искуплением, моя любимая загадка. Ты и сам должен был уже это понять. — Шерлок схватил Лиама за руку и закатал рукав, обнажая порезы на белоснежной, тонкой коже. Остальным же телом он навалился, дабы пресечь попытки побега. — Ты пойман с поличным. — Разве мы в этом вопросе не одинаковые, мистер детектив? Ваш способ забыться ничем не лучше моего. — Ты по что? Про табак что-ли? Лиам, может для тебя это будет новостью, но ты тоже куришь. — Шерлок через силу улыбнулся. — Я же у тебя сигареты и взял. — Мне показать про что я? — блондин достал из кармана ампулу с кокаином. — Полагаю это принадлежит тебе, потому что Билли уж точно не употребляет, было это в нашей комнате, а я никогда не интересовался подобным. Если исключить всё невозможное, то что бы не осталось, независимо от того, насколько оно невероятно, должно быть истиной. Не помню, кто это сказал, но слова отпечатались на подкорке сознания. — Не поспоришь. Это — кивнул брюнет в сторону ампулы. —Памятная вещичка от дела, есть у меня такое хобби, знаешь ли. Х-хей! Ты что творишь?! — Уильям точно также закатал рукав рубашки Шерлока, на руке, которая сжимала бледное запястье. На ней было несколько свежих синяков, оставшихся от уколов. Комната окончательно погрузилась в полуденный зной, а в воздухе повисло напряжённое молчание. Оно прерывалось лишь тяжёлым дыханием. По телу Мориарти пробежались мурашки, и он слегка поёжился от того, насколько необычно злым выглядел Холмс. Его тёмная челка прилипла к лицу, стоило ему отпустить руку, на которой даже остался красный след, и сесть прямо. — Я загнал Вас в угол, верно, мистер детектив? — Я пытаюсь бросить знаешь-ли! Мой мозг не может долго существовать без стимуляции. Когда интересных дел нет, приходиться к этому прибегать, пока я альтернативы не нашёл. — Шерлок поправил свою чёлку и вернул рукав своей рубашки в изначальное положение. — Следы совсем свежие, а последнее время мы заняты работой. Скука—лишь оправдание. Шерлок долго молчал. Он не мог ничего возразить. В конце концов Холмс встал и резким движением задёрнул шторы, чтобы раздражающий свет наконец исчез. Синие глаза, выглядевшие в темноте особенно ярко, взглянули на Лиама. — Ладно, сдаюсь, возможно, мне нужна помощь. — Тогда я постараюсь Вам помочь. А вы поможете мне с… Ну… Вы поняли. Не думаю, что смогу сам, учитывая, что я не совсем даже помню, из-за чего это началось. Холмс редко упоминал о своих проблемах, иногда только на работу, но это всегда были мелочи. Он был на удивление скрытным, для такого эмоционального, даже вспыльчивого человека. Не найди Уильям эту ампулу, возможно никто никогда не догадался бы о таком пристрастии детектива. — Да… Звучит как не самая плохая твоя идея. Мысленно Шерлок пообещал себе больше никогда не верить этой улыбке и спокойным глазам. Конечно, он не думал, что сможет долго сдерживать это обещание, слишком уж хорошим актёром был Уильям. Мориарти всегда был на шаг впереди, это дико бесило и также дико возбуждало брюнета. Стоило им встретиться на корабле, как картина мира Шерлока просто рассыпалась на тысячу мелких деталек. Хотелось разгадать эту загадку больше, чем что-либо. Дела, казавшиеся ранее интересными, стали вдруг совершенно элементарными, скучными, раздражающе повсеместными. И даже когда личность преступного лорда стала известна абсолютно всем, для Шерлока всё ещё не было человека интереснее чем Джеймс Мориарти, чем тот неизвестный, заменивший собой оригинального Уильяма много лет назад. Это было нечто сродни его табачной зависимости, и он не был готов отказаться от своего некотина на том взорванном мосту. Мотивы Лиама оставаться рядом с ним оставались для Холмса тайной. Он хотел верить письму, хотел верить, что они действительно чувствовали одно и тоже, но… Каждый день, в полуденный зной, где-то за затворках сознания пробегалась мысль, что им просто опять манипулируют. От этого не становилось страшно, скорее грустно. Не хотелось верить, что любовь всей его жизни просто использовала его. — Если тебе было интересно, то это я каждый день приносил тебе белые розы в больницу. — неожиданно эти слова сами собой слетели с губ Шерлока. — Я знаю. — улыбнулся Уильям.***
Вечер. Ветер дул в открытое окно — занавески развевались. Шерлок уже упал на диван, стараясь принять более удобное положение, чтобы отдохнуть от целого дня работы. Уильям же готовил на ужин пастуший пирог (если говорить простым языком, то это картофельная запеканка с фаршем). Конечно, он не мог сравниться с тем, что готовил Льюис, но это довольно простое и при этом сытное блюдо, так что оно идеально подходило на ужин. К тому же было что-то в этом блюде такое притягательное и домашнее. Даже Альберт, известный как гурман в обществе аристократов, дома был рад простому пастушьему пирогу от младшего брата. Альберт… Уильям слышал, что их поместье сгорело, что старший из Мориарти принял всю вину на себя, что даже писем от него никто из родных не видел, но, судя по всему, он жив. Лиам, даже не помня большую часть своих прегрешений, слыша о них только от Шерлока, прекрасно помнил, что этот путь был выбран давным-давно. Альберту было не за что винить себя, незачем прятаться от родных и близких, занимаясь самоистязанием. Надо будет сказать об этом прямо, как только представиться возможность. Надо будет вообще перед всеми извиниться. Не то, чтобы действительно у Уильяма появилось желание жить, просто… Теперь вина за причинённые близким страдания не давала окончательно сдаться. Да и Шерлок тоже пострадал, прыгнув за ним. — Шерли, а у тебя точно нет возможности связаться с Майкрофтом? — У нас, конечно, сложные отношения, но не настолько, чтобы я намеренно скрывал от него, что выжил. А что? — Просто я уверен, что он уж точно знает, где сейчас Альберт и имеет возможность с ним связаться. Думал, если есть хоть малейший шанс, что весточка от меня дойдёт до него, попытаться её передать. Да и Льюису было бы прекрасно сообщить, что я жив и даже относительно здоров. Но нет дак нет, я ожидал этого… — Ты так волнуешься за братьев… — Конечно! Они— это самое дорогое, что у меня когда-либо было. Мы повязаны общими тайнами, словно цепями. —Уильям несколько горько усмехнулся. — Хотя иногда кажется, что уж слишком они меня превозносят над собой. Я дак никогда не думал, что они менее талантливы, чем я. Весь этот план, я уверен, удался только потому, что они были рядом и помогали. — Понятно…— ответил Шерлок с некой тоской в глазах. — Пойду в ванную. Сегодняшний день заставил меня знатно попотеть. Тоска по дому давала о себе знать. Всё чаще во снах приходили близкие, всё чаще в воспоминаниях мелькал родной Лондон и, ставший родным, университет Дарема. Сколько же людей присягало ему на верность, в обмен на услуги криминального консультанта? Конечно, лишь несколько из них действительно после работали на Уильяма, но представлять цифру, откровенно говоря, страшно. Наверняка многие из них спокойно приняли тот факт, что хозяин их жизней— это криминальный лорд. В конце концов они знали, на что он способен и не могли его ненавидеть. Наверное. В вопросе человеческих чувств нельзя быть уверенным. Сглотнув от осознания этого факта, Мориарти достал пастуший пирог и принялся нарезать его. Время за готовкой летит действительно незаметно. Пока блондин накрывал на стол, его уже успели обнять со спины сильные руки, а влажные волнистые волосы уже успели случайно задеть его щёку. — Целый день весь в заботах, Лиам? — С тобой иначе никак, Шерли. — мягкая улыбка озарила лицо блондина, и даже один глаз, сокрытый за чёрной повязкой, не помешал понять, что в красных глазах, словно согревающий огонь камина теплится надежда на счастье. И вот уже вместо влажных волос на щеке ощущается лёгкий, почти невесомый поцелуй, а возле уха звучит тихий смешок. — Мистер Холмс, что вы опять употребили? — голос Лиама резко стал серьёзным. — Если ты надеялся, что скроешь запах просто помывшись, то со мной это не прокатит. Мы об этом ведь уже говорили… — Прости, Лиам, я знаю, что обещал бросить, но сейчас я не смог сдержаться. —Шерлок всегда тараторил, когда оправдывался. Слушать его в такие моменты было бесполезно. — Мой чердак иначе бы давно рухнул, хотя я честно стараюсь уже просто сделать там капитальный ремонт, но пока выходят только заплатки в крыше. В ответ раздался лишь тяжёлый вздох. Конечно, Мориарти знал, что так просто Шерлок не бросит, хотя он сам ненавидел свою зависимость. — Давай постараемся не думать об этом и просто поужинаем. — садясь за стол сказал Уильям. — Хорошо-хорошо. М! Твоя готовка определённо вышла на новый уровень, Лиам! — от улыбки Шерлока становилось только хуже. Тошнота подступала к горлу от этого нетрезвого взгляда. Хотелось напиться до беспамятства. Лиам понимал, что не имеет права злиться на Шерлока, но хотелось накричать, ударить прямо в это нахальное лицо, выдрать все волосы. Они оба старались вступить в новую жизнь, и у обоих получалось, откровенно говоря, херово. Картонный фасад, представляющий надежду на счастье, вмиг рухнул, обнажая суровую реальность. Уильям достал бутылку алкоголя и, вскрыв, начал пить прямо так. Его импульсивную сторону почти никто не знал, но она брала верх в подобные моменты. Не было ни плана, ни зрителей, на их месте была лишь ярость. Здравомыслие уступало место алкоголю, поэтому Лиам так редко и немного пил. Бутылка полетела в стену. Мориарти потянул Шерлока за волосы, заставляя заглянуть в своё лицо. В синих казалось, проснулся разум, а вот в алом он точно исчез. — Л-лиам?! Я понимаю, ты зол! Но успокойся, пожалуйста! Это больно. — Успокоиться?! Да когда я слушал мнение такого мусора?! — Холмса грубо прижали к стене, схватив за ворот рубашки. — Зачем ты спасал меня, если ты себя спасти не в состоянии?! Звонкая пощёчина прилетела по бледному лицу, но последовавший взгляд кровавым одиноким глазом заставил Шерлока пожалеть. — Приди в себя, ты не такой человек, Лиам. — с надеждой в дрожащем голосе сказал Шерлок. — Да откуда наркоману вообще знать какой я человек?! Пересекался со мной пару раз и уже думаешь, что знаешь меня?! Или тебе одного трогательного письма хватило?! — ничего давать сказать Холмсу даже не думали. Удар. Ещё один. И ещё. И ещё, и ещё, и ещё, и ещё, и ещё. Уже была кровь на руках и неизвестно чья. — Жалкий! Импульсивный! Слабый! Эгоистичный! Зависимый! — в ответ была лишь тишина. — Чего молчишь?! И только сейчас Уильям заметил кровь. Рука, держащая Шерлока, ослабла. Нет, нет, нет, нет, НЕТ! Даже когда он поклялся себе жить несмотря на то, что было в прошлом, он вновь видит свои руки в крови. Алкоголь выветрился как по щелчку пальцем. Спустя пару мгновений, как ощущал это Лиам, он уже сидел на кровати рядом с Шерлоком, и обрабатывал все раны, что сам и нанёс. Его руки дрожали, а по лицу текли слёзы. — Прости, прости пожалуйста, я не должен был срываться, не должен был…***
Морозное утро. Первый снег. В такие моменты никуда не хотелось идти, благо им и не надо было. В камине потрескивал огонь, а напротив него на простеньком стуле, закутавшись в плед сидел блондин. Он читал труды Максима Бохер. — И зачем ты нагружаешь мозг с утра пораньше этой сложной терминологией? Я понимаю, ты у нас гений, но неужели это правда интересно? — прозвучал сонный голос Шерлока около уха. Увлёкшись чтением, Уильям даже не заметил, как к нему подошли. — Если у Вас проблемы с математикой, то это не значит, что для всех это сложно, мистер Холмс. Мне действительно это интересно также, как для тебя твои химические эксперименты. — Уилл усмехнулся, увидев задумавшееся лицо Шерлока. — Ну и куда мне тебя водить вообще? В театр, дак по ощущениям ты вообще всё уже видел, а на научных конференциях я засну, да и не романтично это звучит. — Шерли, мне нравится и сидеть дома около камина. А от скуки меня избавляет работа, не волнуйся. Сделаешь нам кофе? У тебя лучше получается. — Да-да. Конечно. Уже скоро в квартире витал аромат кофе, а двое мужчин сидели на кухне за завтраком. Холмс неожиданно потянулся к небольшому бантику, на который была закреплена повязка, и дёрнул за ниточку, развязывая. Небольшой чёрный кусок ткани сполз ниже по лицу. — Боже, ты когда-нибудь прекратишь так делать? Можно ведь и просто попросить, Шерли. — окончательно убирая повязку сказал Лиам. —Но делать так куда веселее. — слегка на распев ответил Шерлок. Беззаботность Шерлока поражала Уильяма. Обладая столь же незаурядным умом, тот умудрился не утратить всё то светлое, что когда-то, наверное, было и в братьях Мориарти. Шерлок был человеком крайностей. Эту деталь характера Ватсон передал с, на удивление, идеальной точностью. То бросается раскрывать дело, не освободившись от наручников, то смиренно сидит в ожидании приговора, пока дело всей его жизни стало достоянием общественности, без необходимых для понимания подробностей. То говорит, что арестует преступников несмотря ни на что, то скрывает истинную картину от Скотланд-Ярда. Клянётся себе защитить Ирен Адлер, но отдаёт её в руки опаснейшего преступника практически без вопросов и реальных гарантий. Высокомерный, но славы никогда не искал. Да даже его внешность состояла из сплошных противоречий. Тонкий, худощавый, но при этом никогда не выглядит слабым. Его прическа всегда была небрежна, но ничего изящнее этого хвостика Лиам и представить себе не мог. Глаза цвета индиго, такие глубокие и холодные, одним своим взглядом разжигали в сердце огонь, какого никто не видывал. Как ни крути, а хуже кандидатуры, на роль главного героя в постановке Уильяма не придумаешь. Но эта непредсказуемость стала визитной карточкой Шерлока. Для Лиама после их встречи не было иных кандидатур. Что там говорить! Эта роль была добавлена в план исключительно ради Холмса младшего! — Знаешь, мне, наверное, стоило сказать это тебе сразу в ту ночь, но до встречи с тобой у меня в планах не было никакого героя, раскрывающего преступления. Но всё так идеально сложилось. Человек не относящийся ни к кому, и при том действительно умный! Разве может кто-то иной раскрывать убийства дворян, обнажая при этом и их пороки? — Шерлок залился смехом и привычно поправил чёлку. — Боже, ты действительно странный, Лиам. Ты не смог сказать мне тогда, не написал в письме, но говоришь это сейчас после потери памяти! — Я не могу сказать, что помню это. Просто зная меня и картину, которую ты мне обрисовал, решил, что тогда я хотел сказать тебе в лицо ещё и это. Считай это последним посланием преступного лорда с того света. Шрам на левом глазу блондина напоминал о той роковой ночи Шерлоку, но он не боялся смотреть на него. Не теперь, когда в его голове наконец сложился пазл. Для кого-то сказанное Мориарти могло показаться лишь простыми словами, но не для Шерлока. «Отпусти меня,» — это буквально звучало так. «Нет больше здесь загадки, играющей с тобой. Тут только просто любимый человек. Без тайн, без ребусов, без испытаний.»¬— даже если это был лишь бред, доносившийся в рухнувшего чердака Шерлока, от него становилось легче. — Снова погрузился в мысли с головой, Шерли? — А? Да, есть немного. Знаешь, может быть и хорошо, что он умер. — горько усмехнулся Шерлок. — Некоторым загадкам стоит оставаться загадками. — Рад что ты справился с утратой. — Это Льюис и Фред попросили тебя спасти. Я всё равно не собирался тебя бросать, но думаю, для тебя это важно. — Да, спасибо. — улыбнулся Уильям. — Это действительно значимо для меня. Ты прекрасно справился этим делом. — Рад слышать, Amore mio.***
— Уже уезжаешь? — Уильям улыбнулся уходящему из квартиры Шерлоку. — Да … Прости, не получилось нормально провести время между работой вместе. — Удачи. Ты ведь долго не вернёшься? — А, да. Спасибо. Ты тоже давай тут не закисай. — Конечно, Шерли. Уильяму ничего не оставалось как провожать следом отдаляющийся силуэт. Было ощущение, что это всё сон. Уже столько времени прошло с тех пор, как он видел близких, но вот он расстаётся с последним. Конечно, не на всегда, Холмс удивительно живучий, но всё же. В столь простенькой и пустой квартире было тошно находиться без звуков скрипки. На концертах, которые пытался посещать Лиам, никогда не было ничего столь живого и эмоционального, хотя все вокруг были в восторге. Игра действительно была превосходной, но скрипка не в руках Шерли уже не могла тронуть блондина. Кровать казалась холодной, диван тоже. Оставался лишь письменный стол, с лежащей на нём потрёпанной картой червового валета. Точно. Уильям уже смог выяснить, как живут все. Все, но не Себастьян Моран. Как и следовало ожидать, от человека, которого он так долго держал подле себя… Ни одного следа. Но… Моран не тот человек, который бы забыл или просто умер… Работа, работа, работа. Сразу как Шерлок уехал, Лиам стал просто составлять планы для «Пинкертона». Шерлок знал все слабые места своего друга и прикрывал их, точно также поступал и Мориарти. А вот для работы в одиночку бледные костлявые руки были совсем не предназначены. Трость до сих пор служила скорее опорой, нежели аксессуаром. Падение в реку и несколько месяцев после этого считай без движения… Дак ещё и почти не приходя в сознание и действительно мало питаясь. Ну не могло такое пройти бесследно. Как жаль, что только ослепший глаз можно было прикрыть повязкой… — Прости, мне придаться остаться во Франции по работе. Я скучаю. Твой детектив… — В очередной раз прочитал вслух Уильям. — Спустя столько времени?! В прочем, может это и к лучшему, что ты во Франции, Шерли. Нашим друзьям может понадобиться твоя помощь… — Лиам поправил чёлку, запечатывая конверт с картой. Сигаретный дым тонкой лентой, извиваясь, стремился ввысь, подальше от окна и бледного лица, выглядывавшего из него. Зубы сжали сигарету. Нет, не то. Уильям терпеть не мог сигареты, но обожал курить рядом с Шерлоком. Поддерживать простую беседу, а потом сразу, не переключаясь, обсудить и работу, и планы на будущее, и прошлое. — Билли, можешь оказать мне услугу? — мягко и невинно улыбнувшись протянул небольшой конверт Уильям. Когда он прикрывал глаза, никто не мог устоять, и он это знал. — Можешь отдать это Шерли, когда будешь во Франции? — А чего телеграмму не пошлёшь? Будет явно быстрее. — удивился неожиданной просьбе Билли. Он ведь просто зашёл проверить, как тут Уильям, да и сообщить, что уезжает. А тут стоило переступить порог, как ему вручают конверт. — Там вещь очень важная для меня и одного человека. Шерлок поймёт кому это, ты главное передай это ему до его отъезда из Франции. — Это для дела, да? Не знаю, что вы там задумали, но раз ты просишь… — Можно и так сказать. Я очень благодарен тебе. Я закончу с делами тут и сразу же поеду в Лондон. Мне столько всего надо сказать близким… Мои ребята наверняка так спутали свои мысли, что я и за век с этим не разберусь. В конце концов прошло почти три года…