Твоя любовь ко мне навечно.

Утро вечера мудренее. Рассвет настал, а как иначе, будто он не мог не настать. Оля храпела, носом сопела. Во сне Антон видел, как он моет Ромкин нож, которым они нарезали колбасу. Почему-то это сон заставил его улыбнуться. И вдруг будильник — 4 утра. Антон открыл очки с глазами, и был зол. Сон окончился, и по дому ванял смрад чего-то. — Опять мама приготовила кашку! — расстроилась Оленька. — Да она надоела! — ответил Тошенька. Но тут оказалось что в комнате стоял отец. И отец был недобр. — Отец, уйди уже на работу наконец, — не выдержал Антон, его нервировало присутствие отца. — Ты как посмел так со мной?! — зарычал отец. И это видела Оля. Оля расплакалась, и закричала, мол, когда вы уже успокойтесь и съедите кашку! *** Сидит Антон и ковыряет манку ложкой. Мерзкая субстанция густовато стекает с холодного металла ложки в поварешку. — Как тебе кашка? — спрашивает мама. — Как какашка! — кричит Антон. Мама краснеет от злобы и ненависти к сыну. Замахивается на него поварежкой и кричит: — Ну и иди тогда в кафе ешь, я тебе не ресторан, чтобы кормить тебя изысканной французской кухней! Антон понял что спизданул что-то лишнее, и умолк, продолжив буравить ложкой манку. Мать ему в рот всунула таблетосы, и вдруг… *** Вдруг до Антона донесся мерзкий дискант. Голос Бабурина продрал видение, и вылез ему в мозг пролез. — Где мои сапоги аляска? — кричит Семён. — Бабуля утром ругалась не могла найти! Оказалось, кто-то у него сменку стащил. — Кто забрал мои сапоги Аляска?! — заорал Бабурин на весь класс. Тут Катя объявилась не запылилась. Голос её был ещё более мерзким, чем у Семёна: — Да их маньяк украл, да-да-да! Бабурин резко развернул жирную харю, и его слюна улетела Кате в глаз. Катя вдруг освирипела: — Да ты плюешься! — она кулаком ему погрозила. — А ты пургу гонишь! Не мороси, чучундра! — Семён был безбашееным. — Какой маньяк, если это очкарик явно был! Антон опешил. Он же был совершенно не причём, а этот его выставляет в дурном свете! — Да я ничего не крал! — вскричал Антон, вскочив с места. — Ты глупый жиромясокомбинат! — Ты за базаром-то следи! — Знаешь что, Семён? Иди нахуй! Семён не вынес оскорбления, и побежал на Тошеньку с ножницами (у них была технология). Антон уже зажмурил очки, готовый к удару, но… — Ты че, свинья, оборзел?! Неожиданный голос обезаружил оружие. Семён застыл на месте с лицом в ахуе. И Антон застыл на месте с лицом в ахуе. Перед очкариком стоял Рома Пятифан, и угрожающе махал руками. — Да ты чо, Ромыч… — проскулил Бабурин. — Я тебе не Ромыч! Я не дружу с тупыми! — Ромка указывал рукой на ноги Бабуина. — Что на ногах у тебя?! Бабурин удивленно посмотрел вниз. — Сапоги Аляска! — закричал Семён! — Вот бабуля пидораска! — Все иди нахуй, — махнул на него Пятифан. — В своих сапогах Аляска! И Семен пошел в сапогах Аляска к бабушке на разборки. А Антон остался с Ромой. — Рома, — радостно сказал Антоша. — Спасибо! Но Рома ему не ответил. Он холодно посмотрел на него с равнодушным непониманием, и отправился к Бяше в столовую. У Антона дыхание сперло. Неужели они пара?.. «Но я же люблю Рому! Я не могу позволить Бяше разрушить нашу любовь!» *** Бяша ест кулебаку и запивает компотом из чернослива. — Много пердеть будешь! — шутит Ромка, и выпивает два стакана такого. Бяша ему блеюще говорит: — У тебя понос будет, на! Пятифан такой: — Нет, не беру! Антон сидит рядом и ест чёрные оладьи горестным прикусом. Он слушает разговоры банды, и ему не понятно, о чем они говорят, что это за бред. Ему Бяша никогда не нравился, он неотесанный болван и дурак, и двоечник колышник, гнида, и его мать была дрянью! А вот Рома другое дело! От него пахнет двумя полосками адидас, слезами и горем с черешней. И сигаретами, и кофем. Мальчики встали и отжались. Антон в очередной раз подумал, что завидует спортивным телам своих друзей, а сам он кашки мало ел, одни таблетки да чёрные оладьи целыми днями. И тут к нему подсаживается Полина, она сегодня мягка как глина, лепи что хош, если есть свой грош. — Я тебя люблю! — сказала она, смотря в стену. Антон замялся, бумагой смялся. — Но Полина, ты точно в этом уверена? Полина покраснела, как алая роза: — Мои намерения серьёзные, Антон! И начала мазать красную икру на батон. Бяша сказал: — Нихуясе, а чо я кулебаку ем! Полина такая: — Не заслужил! А вот Тоша-а… Полина всунула икру в рот Тоше, и захотела поцелуя губами. Но Антон не шалун! — Полина, знаешь что? Иди нахуй. Антон встал, и захотел уйти. Полина схватила его за очки, отобрала их, и Антон шлепнулся. Бабурин загоготал плешиво: — Ахахахахахахах! И продолжил есть свою чёрную икру с королевскими креветками, запивая Колокольчиком. Антон встал и сказал: — Полин, послушай, я тебя не люблю. Но. Я могу тебя полюбить за одно дело… Полина выжидательно грызла ноготь. Глаза её смотрели и говорили «Антон, продолжай!» — Ты должна убить со мной Бяшу — он скривился, говоря имя это. Полина ответила: — Ок. *** После школы, снег пошел. На Антона блажь нашел. Небо заволокли серые тучи, ожидалось прибавление снега. Высокие тёмные кромки сосен поглядывали на идущих меж их твёрдых замерзших стволов путников, укрывая их от предательских лучшей ненавистного солнца. Дикообразные кустообразные рукастые когтистые душистые лучистые игристые глаза Полины были лукавы и несвоевременно похотливы. — Ну так что, веди его ко мне в гости. — Ох отведу, — ответил Антон. Полина скрылась с глаз долой. И тут вдруг объявился этот с позволения сказать Ииигорь, хотя какой он Игорь тоже мне, бурят… — Ну че, на, идем, на. — Ну щас ты пойдешь, — Антон расплылся в улыбке шизофренической. Бяша спросил: — Тебе плохо, Тошик, на? — Щас нам с тобой станет хорошо! — оскалился Петров. — Да, ты же мой друг! Антон неожиданно ощутил стыд, совесть у него заболела блять у мудака. Но губы Ромы, мягкие как прокладки весенного ковра сирени были ему милее родной Оли. Шли они и дошли наконец. Видят Полинин дом. — Ну пошли, на! — Пошли! И они пошли и зашли. И вдруг видят внутри нету дома Полины-то. А тем цепи крюки мясные, стоит дрянь какая-то под этой самой ну которой машины накрывают, и пахнет там смертью и фекалием. Бяша заметил, что там валяется нечто. И вдруг слышат они скрип несмазанных колесел коляски. — Это че за на? — Бяша увидел, как из темноты угла выезжает хитрый Харитон. — Че за пердун на — СКЫРЛЫ СКЫРЛЫ — сказал Харитон. И Бяша понял, что он в гараже. Тут же голова седая стала, и он такой: — Бе. — АХ ТЫ ДРАЗНИШЬСЯ?! Пока не вдуплял Антон, Харитон украл Бяшу, посадил на колени и увез. Но вдруг нож бабочка летит спасать казаха, и приземляется в глаз Харитону. Это Рома метнул! И спас Бяшу. А Харитон сдох. Вдруг дома Полины стал гаражом чорным, мальчики сбросили Харитона с коляски и уехали восвояси, оставив Полину наедине с трупом деда. Пока ехали, был разбор полетов. Бяша и Рома простили Антона, а Антон признался Роме в любви. И Пятифан сказал: — Я тоже тебя люблю, только папе не говори. И состоялся у них страстный поцелуй. Бабурин встал встречаться с Полиной, подарил ей сапог Аляска, а Бяша сдох в психушке.