Курсант Арестович, выполнять приказ!

Алексей вяло перебирал вещи в своей тумбочке, готовя всё к следующему занятию, когда его окликнул командный голос их командира. - Курсант Арестович! - Я! – он быстро выпрямился, слегка покачнувшись. Что, естественно, не укрылось от глаз начальства. - Ко мне в кабинет, живо! - Есть! Они прошли в небольшую комнатку, и капитан сел за свой рабочий стол, пристально глядя в глаза парню, что так старательно вытягивался перед ним по стойке «смирно». - Ничего мне сказать не хочешь? - Никак нет. А что, что-то случилось? - Да вот думаю, когда же ты, наконец, соизволишь мне рассказать, что ещё со вчерашнего вечера себя, мягко говоря, плохо чувствуешь. - Товарищ капитан, я здоров. - Ага, вижу. Особенно по твоим красным глазам и носу. Ну? Долго мне ждать? Или за шкирку к медсестре отвести? Скажи честно, болен? - Немного… - Лёша понуро опустил голову, даже про выправку военную забыл. Капитан Горичов только головой покачал, всё смотря на Алексея, что так напоминал его самого в юности. Умный, гордый, чересчур упрямый, но друзьям верен и предан до конца. Хороший офицер будет. Если не сломается. - Алексей, ну вот скажи, кому ты лучше сделал? И сам на ногах едва стоишь, и остальных в казарме заразить можешь. Нам что потом, весь ваш курс скопом на больничный отправлять? - Так ведь учёба, семестр месяц как начался! Предметы новые! - В таком состоянии ты точно ничего нормально не усвоишь и не запомнишь, поверь моему личному опыту. Ни к чему хорошему это не приведёт. Так что давай-ка ты собирайся, и езжай домой лечиться. А как поправишься – вернёшься. Ты парень смышлёный, всё быстро догонишь. Ну, или друзей попросишь. На вот, держи разрешение. Твоим родителям я сообщу. - Но я… - Курсант Арестович! Выполнять приказ, шагом марш! - Есть! – и Лёша унёсся собирать сумку. Уже через пол часа он, закутанный в зимнюю шинель и поминутно хлюпая носом, показывал на проходной своё разрешение на отпуск. Ему предстояла долгая дорога домой через всю страну. Как назло, билеты на ближайшие поезда до Киева были только на верхние полки. Ох, как же он их не любил! Лежишь скрюченный, и даже сесть не выходит. Особенно с его-то ростом. Но выбора не было – в феврале на вокзале особо не посидишь. Ему и так с каждым часом становилось всё хуже. Командир, как всегда, оказался прав. Вагон был холодным, повсюду гулял сквозняк из щелей в окнах. Не спасала даже толстая шинель. Казалось, эти 18 часов не закончатся никогда. Но вот он уже стоит на перроне и крепко сжимает ручку чемодана. Осталось каких-то сорок минут, и он будет дома. Знакомый подъезд, этаж, дверь. Звонок отозвался до боли знакомой трелью. Дверь ему открыла мама. - Сынок, ну наконец-то! Входи скорей! Давай чемодан и раздевайся. Как ты себя чувствуешь? Звонил твой начальник, сказал, что ты заболел. - Да так, немного. – Лёша, неуклюже стягивая с себя верхнюю одежду, шмыгнул носом и тут же закашлялся. - Зайчик, ну как же ты так? – женщина помогла сыну раздеться, ласково погладив того по голове. - Мам, а можно горяченького чего-нибудь попить? Я замёрз как собака. - Ой, да что ж это я? Сынок, ты давай скорее в душ беги, я вещи твои уже отнесла туда. А я пока покушать разогрею. - Твой фирменный борщ? - Ну конечно. Мой ребёнок приехал, ещё и болеет, нужно же вкусненьким накормить. - Ма-а-ам, ну я же взрослый уже. - Для меня ты всегда будешь ребёнком, Лёшенька. Да оставь ты эти берцы, иди отогревайся. Как ледышка весь. - Как скажешь, мамуль. – он улыбнулся и прошёл в ванну. Горячая вода творила чудеса – промёрзшие до костей руки и ноги, получив долгожданное тепло, отозвались приятным покалыванием. Нос, заложенный ещё с утра, снова начал дышать. А ещё безумно захотелось спать. И, поймав себя на том, что засыпает прямо там, в душе, Алексей решил заканчивать водные процедуры. Насухо обтеревшись пушистым полотенцем он надел свой любимый домашний костюм и потопал на кухню, откуда приятно пахло домашней едой. - Садись скорее кушать. Тут вот борщик, пюрешка с котлеткой, блинчики твои любимые. Сейчас ещё чай с мёдом и малинкой заварю. - Ма, да не влезет в меня всё это… - А должно влезть. Давай-давай, садись. – Тамара силком усадила парня на стул. – Не морозит? Может, плед дать? - Да всё хорошо, мамуль, не переживай. Мам, только я это… правда не смогу всё съесть. - Ну, давай тогда так сделаем, борщ и чай обязательно доедаешь полностью, а всё остальное как сможешь, договорились? - Ага. Мам, а папа где? Брат с сестрой? - Отец завтра приедет. А Олеся с Вадиком на учёбе. Только через две недели вернуться. - А, ясно… Жалко, я думал успею их увидеть. - Ну не переживай ты так, сынок. На каникулы летом приедешь и увидитесь обязательно. Ты давай кушай лучше. Он всё-таки смог впихнуть в себя пару блинчиков с творогом, запивая всё горячим чаем, но слабость от болезни и усталости одолевала его всё сильнее. - Лёш, ну всё, не мучай ты эти тарелки. - Ты же не обиделась что я не съел всё? - Зай, ну нет конечно. Пойдём в комнату, тебе отдохнуть нужно. Да и лекарства выпить. Алексей послушно пошёл за мамой и улёгся в мягкую кровать – с их казарменными койками не сравнится. А женщина поправила на нём одеяло и потянулась за коробкой с лекарствами. - Давай-ка температуру померяем. – она передала Лёше градусник. - Сынок, ну а серьёзно, где ты так простыл? На тебе же лица нет. - Да мы на учениях были, тренировки постоянные, спина мокрая, а там холодно, спали в таких палатках больших. Видимо там и перемёрз. - Чудо ты моё… - женщина потрепала сына по коротко стриженным прядкам, а тот как котёнок ластился к её рукам. – Скажи маме, что у тебя болит? - Горло очень болит, насморк. И голова так сильно кружится… - Всё будет хорошо, зайчик. Покажи горло, я посмотрю. – Тамара, осторожно помогая себе ложкой, постаралась как можно быстрее всё осмотреть. – Действительно очень красное. А дышать тебе не больно? В груди не печёт? - Нет, такого точно нет. - Ну хоть это хорошо. Такс, сейчас шею шарфом обмотаем… ну не кривись, не кривись, он не колючий… Да и помазать горло не мешало бы. - Мам, ну не-е-ет. - Лёшенька, ну я знаю, что это неприятно, но надо потерпеть немножко. Зато болеть меньше будет. – женщина тем временем перевязала шею Алексея шарфом, от которого действительно будто сразу стало легче. - Ладно… - Доставай градусник, посмотрим, что там. Так, 39. Ну, не очень хорошо, конечно, но и не критично. Справимся. Верно, сынок? Вот, держи, выпей это. – она протянула несколько таблеток. – Кашель есть? - Есть. - Ага. Значит, сейчас тебе грудь и спину натру, компресс сделаю. Сиропчики попьёшь. Может, и без банок обойдёмся. - Хорошо бы. Не люблю я их. - Ой, хитрюга. – Тамара шутливо щёлкнула парня в нос, на что тот улыбнулся. Пока мама наносила мазь, нежно втирая её в кожу, Лёша снова начал засыпать. - Лёшенька, не спи пока. Ещё горлышко помазать надо. - Мам, а это точно обязательно? - Конечно. Всё, открывай рот. Минутку потерпеть придётся. Ну давай, солнышко. Такому мягкому тону матери Лёша не мог противиться, и послушно открыл рот, позволяя той помазать воспалённое горло. - Вот так. Молодчинка. - Фу-у… кха… ну и гадость… кха-кха. - Ну всё, всё. Не ворчи. Засыпай, сынок. – женщина погладила своего ребёнка по плечу, подоткнув одеяло. - Это всё? Я думал будет больше. - А что ещё? Слишком много лекарств пить это ведь тоже плохо. Всё в меру нужно. А сон в тепле, да после горячего чая, сделает всё что нужно. Так что закрывай глаза, пора спатки. Я тебе сейчас воды принесу, вдруг пить захочешь ночью. Только ты сейчас пол часика не пей пока, мазь впитаться должна. Хорошо? - Ладно, мамуль. – Лёша прикрыл глаза, проваливаясь в сон. А Тамара, наблюдая за своим младшеньким, посидела какое-то время и, поцеловав его в лоб, вышла. Утром, а точнее ближе к обеду, Алексей проснулся от того, что рядом кто-то есть. Оказалось, это вернулся отец, и сейчас терпеливо ждал возле кровати сына. - Папа… - Выспался, чудо ты наше? - Угу. А ты давно тут? - Да с час где-то. Ну что, солдат, заболел? – он легонько потрепал Лёшку по руке. - Так, чуть-чуть. - А чувствуешь себя как? Мама полечила уже? - Конечно, ещё вчера. И у меня уже даже голова не так сильно болит и кружиться. - Вот и отлично. Со всем остальным тоже разберёмся. Вставай-ка, мама просила позвать тебя завтракать как ты проснёшься. Она там по каким-то делам убежала. - Хорошо, пап. Уже иду. – Алексей улыбнулся, садясь в кровати. Он переоделся в свежую футболку и быстренько сбегал умыться. - Держи. Приятного аппетита, сынок! – мужчина поставил на стол тарелку с яичницей, несколько домашних сладких булочек и большую чашку чая. - Спасибо, пап. А ты сам уже ел? – Лёша с удовольствием наворачивал предложенный завтрак. - Конечно, ещё утром. Да ты не спеши, ешь спокойно. Никто не забирает. – Николай коротко хохотнул. - Извини, привычка уже быстро всё съедать. - А вообще в училище как дела? - Да нормально. Сейчас только догонять из-за больничного придётся. - Справишься. Ты же у нас боец. - Ага. - Вот ведь совёнок. Ага, угу… Ты же офицер будущий, Лёш. - Да оно само как-то. - Само… - А что это вы тут обсуждаете? – на кухню зашла раскрасневшаяся с мороза Тамара. - Да так, про солдатскую жизнь. – мужчина незаметно пнул Алексея под столом. - Коль, ну хоть сейчас не мучай ребёнка! Болеет же! - Да кто его мучает-то?! Сидим разговариваем спокойно. Лёш, ну скажи! - Правда, мам, мы общаемся просто. - Ой, а то я не знаю вас. Коля… без фокусов мне тут. Ещё домашнего семинара по тактике мне тут не хватало. Пусть мальчик отдыхает. - Да я-то что, против что ли? - Да-да, вы оба всегда так говорите. - Ну Тома-а-а… - Ну ма-а-ам… - О, сразу видно – отец и сын. Ладно уж, сидите. Только без скандалов. - Как скажешь, Томочка. – Коля подмигнул парню. - Лёш, кстати, я тебе справку раздобыла. Так что в больницу идти не придётся, дома полечишься. Потом только дату нужную впишешь. - Мамуль, ты чудо! – Алексей встал и крепко обнял женщину, получая в ответ такие же объятия и чуть более сильно затянутый шарфик. - Не подлизывайся, хитрюга ты мой, всё равно горло полоскать и мазать сейчас заставлю. Не отвертишься. - Да я не подлизываюсь, мам. Я просто так люблю тебя. – Тамара на это расплылась в улыбке и погладила сына по немного горячей щеке. - А папу? – сзади подкрался Коля, обнимая их обоих. - И тебя. Вас всех. Очень-очень.