***
Шишигуми возвращались в особняк после того, как проверили некоторых торговцев на Черном рынке. На многих из них висели флаги с их именем и символом, а на стенах некоторых зданий было нарисовано имя Мелона, напоминание о той неожиданной славе, которую принес им гибрид. Агата избегал смотреть на них, но потом заметил, что Мелон делает то же самое. Странно. Подумал он. Неужели ему тоже не нравится? Не так уж много животных на Черном рынке знали о Копи Лювак как о группе превосходства, к этому добавлялось и то, что преступная организация появилась относительно недавно, и то, что она не располагалась на территории Черного рынка. Однако один из продавцов, к которому они зашли, по иронии судьбы оказался шурином офицера полиции. Он рассказал, что полицию вызвали в этот детский сад, а потом поехали в Копи Лювак, но, по словам зятя, там никого не было. Все здание было заброшено. Никаких следов Дешико или его летучих мышей. "Значит, они похищают детей, пытаются убить Мелона, а потом просто уходят? Это как-то трусливо."Прокомментировал Джинма. "Я думаю, что слово, которое ты ищешь, это подозрительно." Ответил Хино, нахмурившись. "Забудьте о детях, этот парень чуть не убил Мелона. Почему он просто сдался, когда вызвали полицию?" "Может быть, он струсил." Доуп пожал плечами. "Сомневаюсь, что кофе, сваренный в тюремных туалетах, хоть сколько-нибудь хорош." "Фу, зачем ты мне об этом напомнил?" С отвращением спросил Мигель. Агата не принимал участия в их разговоре. Дешико и Копи Лювак были последним, о чем он хотел сейчас говорить. Он только удивился, что Мелон не присоединился к ним. Зная его до смешного сильные чувства, он должен был догадаться, что они говорят о его похищении. Если подумать, Мелон ни разу не затронул эту тему. Ни о похищении, ни о том, что пытался сделать с ним Дешико, ни о чем-либо другом. Неужели он пытается притвориться, что этого не было? Задался он вопросом, глядя на гибрида и вспоминая день, прошедший после его попытки самоубийства. Только на этот раз Мелон не мешал львам говорить об этом. Похоже, ему было все равно, что они говорят. Мелон...? Агата вспомнил вчерашний вечер и все предыдущие. Ты в порядке? Он не спрашивал о ночных визитах, но эта мысль не давала ему покоя. Мелон всегда выглядел испуганным, когда входил к нему в комнату. Широко раскрытые глаза, бледное лицо и дрожь во всем теле. Агата без вопросов пустил его в свою постель и потирал ему виски. Гибрид становился заметно спокойнее и расслаблялся, пока не засыпал. К моменту пробуждения Агаты его уже не было. Для него это было в новинку. Даже когда у Мелона проявлялась поврежденная сторона, он никогда не искал физического комфорта. Единственное объяснение, которое мог придумать Агата, это то, что похищение повлияло на Мелона сильнее, чем он сам того хотел. Возможно, именно поэтому ему было трудно заснуть в своей постели. Но тогда зачем ему идти к нему? И открыто желать от него утешения? ...Это из-за того... "Эй, Дольф!" Внезапно прорезался голос. "Рад видеть, что ты не умер!" Дольф вздрогнул от этого голоса. О нет, только не он! Голос принадлежал Кельвину, самому молодому члену Мадарагуми. С ним были еще два молодых леопарда из группы, Смит и Дайки. "Что тебе нужно?" Прорычал Фри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на всех троих. Кельвин защищаясь поднял руки. "Эй, я просто хотел посмотреть, как сильно тебя достал твой босс." Агата узнал тон его голоса. Кельвин был известен тем, что притворялся уважительным и отпускал язвительные комментарии в адрес тех, кого считал ниже себя. Если бы "Черный рынок" был школой, он был бы мелким хулиганом. Несмотря на давнее соперничество с ними, лидер "Мадарагуми" был не так уж плох. Конечно, Кадзуэ был таким же гордецом, как и все остальные кошачьи, но он был более сдержанным и уважительным по отношению к другим животным, чем младшие члены группы. Он никогда не допустит драки или конфронтации, даже с Шишигуми, без причины. Но в тоже время он был злопамятен и агрессивен. Если он решал, что есть повод для драки, он не сдерживался. "Он действительно знает толк в тесаках, не так ли?" Добавил Кельвин, взглянув на Мелона. Агата повернул голову и посмотрел на гибрида, заметив, что Мелон смотрит на Кельвина. На его лице было написано легкое раздражение. "Он не заинтересован в разговоре, почему бы тебе просто не уйти!" Доуп попытался оттолкнуть его, но Дайки оттолкнул его первым. "Эй!" "Эй, Мелон-сан!" Агата вздрогнул от явного неуважения в голосе Кельвина. Ничем хорошим это не кончится. "Как твои родители сделали тебя?" О прекрасно, опять началось. Мелон не обращал внимания на учащенное сердцебиение. Хотя было бы несправедливо ненавидеть всех леопардов за преступления только одного из них, Мелон не мог не испытывать неприязни к этому виду. Мужчина или женщина, молодой или старый. Все они были похожи на его мать. Их жуки двигались так же. Один только взгляд на них вызывал у него тревогу. Может быть, поэтому он всегда был с ними немного грубее, чем с другими животными. Он не мог дать им понять, как сильно они его пугают. "Правда?" Спросил он в ответ, стараясь говорить спокойнее, чем на самом деле. "Спрашиваешь о том, как меня зачали? Как неоригинально." Кельвин удивленно моргнул. "Ч-что?" Шишигуми смотрели, не зная, что делать. Агата озабоченно покусывал губы, думая о леопарде из клуба. Мелон сделал еще один шаг к леопарду, не сводя с него глаз. "Послушай, Пятнистый." Прошипел он. "Ты не первый зверь, который пристает ко мне, и не последний. Нет ничего особенного ни в тебе, ни в твоих надоевших оскорблениях! Или оставь нас в покое, или я перережу тебе глотку!" Он говорил это серьезно. Несмотря на то, что у него не было с собой этого тесака, Мелон хотел нарезать этого леопарда на куски. "Ты же знаешь, он не боится этого делать!" Воскликнул Мигель, пытаясь отвлечь молодого леопарда от гибрида. "Ты можешь умереть!" Добавил Доуп. "Заткнись!" Прикрикнул на них Дайки. Смит до сих пор молчал. "Ребята, давайте просто уйдем. Говядина остывает." Он жестом указал на сумку в своей руке. Смит был худым леопардом, на голове которого красовалась шляпа. Не самый умный из Мадарагуми, но, пожалуй, самый порядочный из них рядом с их лидером. Возможно, даже больше. Агата не знал, почему он был членом группы, ведь он, кажется, не любил есть мясо или драться. "Замолчи, Спитс!" крикнул Кельвин, намеренно неправильно произнеся имя Смита, и снова повернулся к Мелон. "Значит, ты меня не боишься? Ты, уродливый уродец?" Кельвин либо не воспринял угрозу Мелона всерьез, либо ему было все равно. Отвали от меня! "Почему я должен бояться такого высокомерного ничтожества, как ты?" Выражение лица молодого леопарда изменилось. В нем появилось почти разочарование. "О." Почти. Чувства Мелона начали действовать, что-то должно было произойти. "Тогда что ты почувствуешь, если я сделаю... Вот это!" Он вдруг сделал движение, чтобы повалить Мелона. Мелон, который уже был в состоянии паники, отпрыгнул назад, прежде чем руки леопарда успели коснуться его. Но все равно поскользнулся и оказался на земле. Он попытался вскочить на ноги, чтобы убежать, но Кельвин оказался быстрее и внезапно оказался на нем. Оседлав на нем. "Эй!" Закричал Агата, хватаясь за пистолет. "Что ты делаешь?!" "Отстаньте от него!" Шишигуми попытались вмешаться, но Дайки попытался их остановить, плохая идея. Мигель схватил его и прижал к стене. Сабу и Джинма направили свои пистолеты на леопарда, а Доуп и Хино на Смита, который тут же бросил свой пакет с говядиной и поднял руки вверх. "Я сдаюсь!" Воскликнул он. Восемь львов против трех леопардов, легкая схватка. Или так казалось... "Кельвин, немедленно убери свою тупую задницу от нашего босса, или мы стреляем!" Пригрозил Фри. Агата хотел пристрелить его независимо от того, уберется леопард или нет. Кельвин, как и положено, проигнорировал их. "Так вот как они трахаются?" Спросил он, приблизив лицо к лицу Мелона. Достаточно близко, чтобы почувствовать его мерзкое кошачье дыхание. "Сверху был леопард, а снизу газель?" Он мог бы легко ударить его своей головой, возможно, это могло бы его оттолкнуть, но Мелон не мог пошевелиться. Крупное животное удерживало его, но его собственная паника заставила его замереть на месте. "Они сделали это вот так?!" Продолжал Кельвин, схватив гибрида за рога. Глаза Мелона расширились от ужаса. Глаза Кельвина... Стали глазами его матери. Мелон яростно пинался и царапался, пока Кельвин не отпустил его. Он бежал без раздумий, быстрее, чем когда-либо прежде. Отчаянно пытаясь убежать, спастись от этих когтистых рук... От этих жуков. Агата, пылая от ярости, внезапно набросилась на Кельвина, схватил его за воротник кимоно и ударил по лицу. Леопард заработал жуткий синяк и, возможно, сломал нос. "Да что с тобой такое?! Ты отвратительная дерьмовая морда!" Крикнул он ему. Но гнев Агаты был направлен не только на него. Он не защитил Мелона... Кельвин любил действовать людям на нервы. Нажимать на их кнопки, находить всевозможные способы издеваться и насмехаться над ними. Худшее, что он мог сделать, это облить кого-нибудь холодной или горячей жидкостью. Дольф обычно был его любимчиком во время войны за территорию, но все и каждый были для него честной игрой. Но он, нечаянно, задел что-то в Мелоне. Это было похоже на леопарда на балу-маскараде. Прости меня, Мелон.***
Мелон. Он смутно осознавал, что находится в своем кабинете, но ничто в этой знакомой комнате не приносило успокоения. Эй, Мелон. Приступ паники был гораздо сильнее, чем все, что он когда-либо испытывал. Он практически рухнул на пол, как только закрыл дверь. Его трясло так сильно, что он не мог стоять, и он чувствовал, что задыхается. Нет... Как будто ее когти душили его! Перед глазами замелькали образы, воспоминания, которые он так старался подавить. Время спать. Время купания. Этот тошнотворно сладкий голос. Жуки. Он попытался вздохнуть, но ее хватка была слишком крепкой. У твоей мамы не все в порядке с головой. Этот ублюдок был прав. Он хотел оскорбить его, и Мелон в тот момент хотел его за это убить, но этот парень был прав насчет нее. Мать не должна обижать своего сына... Особенно так, как она его обидела. Не смотри на меня так. Мелон почувствовал тошноту в животе. Сердце колотилось так сильно, что он ощущал его вибрацию в голове, отчего у него кружилась голова. Мелон. Он закрыл глаза, стараясь отгородиться от ее голоса. Уходи, мама. Пожалуйста, оставь меня в покое! "Мелон? Ты здесь? Мелон!" Он открыл глаза. Это был не голос его матери! "Мелон? Босс?" Агата.***
Лев Конго ходил по коридору и искал. Он знал, что гибрид здесь, он чувствовал его запах, но не знал, в какой комнате он находится. "Где т-ва!" Внезапно его дернули за руку, и он оказался в кабинете. Лицом к лицу с Мелоном. Несколько секунд Агата не знал, что делать. Коварного, садистского босса, которого он знал, больше не было. Мелон, стоявший перед ним, весь дрожал, у него было повышенное давление. Его широко раскрытые глаза были наполнены ужасом, которого он не знал и не видел ни в одном другом животном. Черт. Черт, черт, черт! "Мелон!" Агата вышел из шокового состояния и положил обе руки на плечи гибрида. "Посмотри на меня, просто посмотри на меня! Дыши!" Его слова звучали так далеко. Мелон смотрел прямо на него. Он знал, что Агата что-то говорит ему, но не слышал. Ее голос все еще звучал в его голове. Пожалуйста. Мелон... Слезы жгли ему глаза. Я больше не могу! Мелон открыл рот, чтобы что-то сказать, но из него вырвалось лишь придушенное и едва слышное хныканье. Агата нахмурил брови, пытаясь понять, что он хочет сказать. "Мелон?" Ее хватка становилась все сильнее. Казалось, что мать знает, что он пытается сделать. Задыхаясь, Мелон вырвался из рук льва Конго и побежал к своему столу. Схватив первую попавшуюся ручку, он стал яростно чертить на листе бумаги. Записывая слова, которые он сдерживал все эти годы. Тайну, которая преследовала его до сих пор. Ты больше не сможешь причинить мне боль. Агата наблюдал за ним в недоумении. "Мелон, что ты..." Его прервали, когда Мелон прижал бумагу к груди. Он перевел взгляд с гибрида на слегка помятую бумагу, затем обратно, приподняв бровь. Мелон сделал несколько шагов назад, не сводя с него глаз. Безмолвное послание было ясным. Прочти это. Медленно Агата взглянул на бумагу в своих руках. На ней было написано всего четыре слова. Моя мать изнасиловала меня Сердце Агаты упало. Он прочитал еще раз, но разум отказывался понимать прочитанное. Нет. Подумал он. Нет, нет, нет! Я читаю это неправильно! Ни одна мать не стала бы...! Но сколько бы раз он ни перечитывал записку, слово оставалось неизменным. Прикосновение всегда приводит к боли. Задыхаясь от тошнотворного осознания, Агата оглянулся на Мелона. В глазах трясущегося гибрида стояли слезы. "...Мелон...?" Это было все, что требовалось. Услышав шок, ужас, беспокойство в голосе льва Конго, когда он произнес его имя, он сломался. Это сломило его. Мелон закрыл лицо и закричал. Это было все, что он мог сделать, единственный звук, который вырвался из его горла. Агата подхватил его, когда он рухнул на землю, и практически придавил его, так крепко он его держал. Крик, этот ужасный крик. Казалось, он доносится отовсюду, пол и стены вибрируют от него. Он подумал, может ли Мелон кричать так громко, чтобы земля трескалась, а небо рассыпалось. Столько боли. Слезы навернулись на глаза Агаты. Шаги спешащих Шишигуми были приглушены, но он узнал их голоса. Оглянувшись через плечо, Агата увидел Дольфа и Сабу, стоявших в дверном проеме первыми. Они смотрели на происходящее широко раскрытыми шокированными глазами, а за ними следовали остальные. Дольф смотрел на происходящее с открытым ртом. Сюрреалистическое чувство дежавю, смешанное с тревогой, поселилось в его груди. Он не говорил и не думал, но вопрос был написан на его лице. Что, черт возьми, происходит? Сабу увидел на полу какую-то бумажку и поднял ее. Агата проследил за тем, как старший лев просмотрел ее, затем широко раскрыл глаза и быстро подтолкнул Дольфа и Фри, передавая им бумагу. Он понял, что они прочитали ее, когда Дольф встретил его взгляд. Фри передал бумагу остальным, и на его лице появилось отвращение и ярость.***
Фри вышагивал по коридору и ругался про себя еще долго после того, как крики Мелон стихли. Доуп и Хино наблюдали за ним, ища возможность отвлечься, даже если это и не принесет особой пользы. "Этой суке просто повезло, что она умерла от рук Мелона." Разглагольствовал Фри. "Иначе ее смерть была бы намного хуже." Джинма попытался успокоить его. Мелон не должен это слышать. "Мы ничего не можем сделать..." "Мы могли бы собрать все банды и устроить хорошее Линчевание на Черном Рынке!" Фри прервал его. "Или мы могли бы сами выследить ее и вынести мусор!" Дольф вздрогнул от его слов, надеясь, что Мелон этого не услышал. Действительно, преступные организации Черного рынка были разделены. Например, Шишигуми уже более двадцати лет соперничали с Мадарагуми. Инаригуми и Докугуми тоже не были в хороших отношениях с ними. В прошлом соперничество доходило до убийств членов конкурирующих банд. Но в то же время они были едины. Об этом либо не знают, либо говорят редко, но большинство, если не все, члены всех преступных организаций были выходцами из неблагополучных или жестоких семей. Многие из них были брошены или осиротели, а некоторые в детстве подвергались насилию со стороны родителей или родственников. Понятно, что все преступные организации испытывали глубокую ненависть к жестокому обращению с детьми в любом виде. Особенно к тому, от которого страдал Мелон. Линчевание на Черном Рынке были именно таким, как оно звучало, все четыре банды собирались вместе, чтобы пытать обидчика ребенка. В тех немногих самосудах, в которых участвовал Дольф, обидчики редко выживали. Если они вообще выживали, их парализовало, и всю оставшуюся жизнь они были вынуждены питаться через трубку. Не говоря уже о шрамах и уродствах, полученных в результате пыток. Если бы Мелон не убил в детстве свою мать, ее, вероятно, постигла бы та же участь. Даже женщин-насильников не щадили. Если животное издевалось над ребенком, а особенно если оно издевалось над ним подобным образом, и об этом узнавали преступные организации, его судьба была предрешена. Независимо от того, кем они были, какого пола или вида. Слава Рексу, она мертва. Подумал Дольф, бросив взгляд на Агату и Мелона. Для них это может быть слишком. "Ты в порядке?" Спросил Агата, обретя голос. Он уже несколько часов не мог ничего сказать. Он был слишком потрясен и в ужасе от откровения Мелона, чтобы говорить. Не слишком удивительно, что Мелон ничего не ответил. Его взгляд оставался на полу, не обращаясь к нему. Конечно, он не в порядке, о чем я думаю? Агата пытался придумать, что еще сказать. Молчание гибрида тревожило его. Пугало его. "Мелон..." Он попытался снова. "...Ты когда-нибудь кому-нибудь рассказывал?" На этот раз он получил ответ. Мелон коротко покачал головой. Этого было достаточно, чтобы дать понять льву Конго, что он его слышит. "Тогда почему ты...?" Агата замолчал, осознав, как это, вероятно, звучит. Он не знал, как задать этот вопрос. Это то, что Мелон, очевидно, держал в себе годами, возможно, всю свою жизнь. У него должно было быть бесчисленное множество возможностей рассказать об этом кому-нибудь, кто мог бы ему помочь. Будь то заявление на мать или обращение к психотерапевту по поводу травмы. Так почему же из всех этих животных Мелон решил рассказать именно ему? Одному из своих подчиненных? "Потому что..." Он с трудом узнал дрожащий голос гибрида. "...Я доверяю тебе." Мелон ненавидел свое положение. Он чувствовал себя незащищенным, как будто голым, но не только. Его маска, которую он носил все это время как защитный щит, упала. И теперь Агата и другие львы могли увидеть его таким, какой он есть на самом деле. Каким уязвимым и слабым он может быть. Если бы они захотели, они могли бы причинить ему боль. Убить его. Но из всех восьми львов Агата, видя его в таком состоянии, волновал его меньше всего. Это ставило его в странное положение. Ожидание того, что в любой момент может случиться что-то плохое, но в то же время спокойствие. Если ты собираешься меня съесть, то сейчас самое время. Покончи с моей травмой. Освободи меня. Агата снова замолчал, не в силах вымолвить ни слова. Он доверяет мне... Он вспомнил все те случаи, когда Мелон отталкивал их. Каждый раз, когда они замечали эту его сторону, он тут же начинал угрожать им и отгораживаться от них. Значит ли это, что он впустит меня? ...Я уже впущен? "Мелон." Он начал говорить, тщательно подбирая каждое слово. Позволит ли он мне рассуждать с ним? "Ты ведь знаешь, что можешь обратиться к кому-нибудь по этому поводу?" Ты издеваешься?! С досадой подумал Мелон. Ты серьезно собираешься снова об этом говорить?! "...Нет смысла." Он ответил, не пытаясь скрыть свой растущий гнев. "Никто мне не поможет." Агата слишком поздно понял, что происходит. "Ты можешь получить лекарства, терапию, групповую терапию." Нет, ты не сдашься. Я не позволю тебе. "Ты не должен жить с этим..." Он был прерван сильным ударом по лицу. "Ты, блядь, не понимаешь, да?!" Крикнул Мелон, теперь уже стоя на ногах. "Ты тупой кот!" Внезапная суматоха насторожила остальных львов. Все взгляды устремились на них, когда Агата поднялся на ноги. "Меня не спасти, Агата! Ты что, блядь, не понимаешь, что...?!" "Да ты...!" "ЗАТКНИСЬ!" Мелон не мог припомнить случая, чтобы он чувствовал такой огонь. "Я убил слишком много животных! Даже если мне помогут, это ни черта не изменит!" Никакие методы лечения и лекарства не могут помочь мне. Когда бы он ни притворялся психотерапевтом, Мелон всегда раздражался и скучал от проблем, о которых ему плакались его пациенты-слоны, превратившиеся в жертв. Мелкие, не очень хорошие вещи, раздуваемые их моралью. Азартные игры, воровство, ложь, обман, сожаления. Глупые вещи, о которых можно ныть. У большинства из них была депрессия, вызванная годами страха перед другими животными, но были и те, кто хотел получить прощение за свой "плохой выбор". По сравнению с его собственными преступлениями, эти вещи казались Мелону такими глупыми. Их считали неправильными только обстоятельства, взгляды общества на них или мораль самого слона. Мелон не испытывал ни сожаления, ни вины ни за одну из унесенных им жизней, но он знал, что его преступления не могут быть прощены, да он и не хотел этого. Почему он должен искать прощения за то, что нельзя простить? Почему он должен умолять о прощении, если никто его не даст? Все это просто большая, жирная трата времени. Этот идиот Конго лев пытался исправить того, кого исправить нельзя. "Ты ничего не можешь для меня сделать!" Его голос стал спокойнее, но все еще дрожал. "Я этого не стою!" Я слишком далеко зашел. "Откуда ты знаешь, если никогда не пробовал?!" Неожиданно бросил вызов Агата, чем поверг Мелона в изумление. Никто не стал бы его винить, если бы он набросился на гибрида. Мелон практически питался страхом Шишигуми перед ним, и все они уже не раз приходили от него в ярость. Удар по лицу, хотя и не такой сильный, как обычно, но достаточный, чтобы заставить любого огрызнуться. Но в глазах Агаты не было таких чувств. Только мягкость. "Что происходит?" Прошептал Мигель. Джинма отмахнулся от него. "Это может стать ужасным." Фри оставил свои размышления и вместе с остальными заглянул в комнату. По его мнению, эта сцена очень напоминала тот случай, когда Агата должен был попытаться убить Мелона. Только лев Конго, похоже, не испугался Мелона. "А как же Мелон из подвала?" Спросил Агата, делая шаг к Мелону. "Тот, который играет на пианино и играл со мной в "Пятнашки" и "Правда или действие"?" Мелон сделал шаг назад и посмотрел на Агату странным взглядом. Наверное, впервые Шишигуми увидел в гибриде неуверенность и растерянность. Львы медленно осознали, что наблюдают вовсе не за противостоянием. "...Мне не нравится этот Мелон..." Он отвернулся от Агаты, не желая видеть этого взгляда в его глазах. "...Этот Мелон... Сломан..." Это... Идеальное слово, чтобы описать его. Преступник, который хотел причинить миру такую же боль, какую он причинил ему. Сломанный неудачник. "А мне нравится." Мелон оглянулся на Агату, когда лев Конго сделал шаг к нему. Скорее уверенно, чем нерешительно, Агата положил руку на щеку Мелона. Тепло знакомого мягкого прикосновения заставило его сердце трепетать. А ты знаешь, что у тебя глаза блестят? Агата снова поймал взгляд гибрида. Они очень красивые. Несмотря на то, что его только что ударили и он увидел мельком его обычную сущность, Агата не боялся ни Мелона, ни того, что он еще может с ним сделать. Он даже не чувствовал, что разговаривает со его жестокой стороной. Ему казалось, что он разговаривает с тем Мелоном, который был в подвале и на балу-маскараде. Это было сюрреалистическое ощущение. "Помнишь, ты говорил, что никогда не чувствуешь себя в безопасности? Что ты боишься, что тебе снова причинят боль?" Спросил он, не отводя взгляда ни на секунду. Мелон молча смотрела, широко раскрытыми глазами на льва Конго. "Тебе больше не нужно, Мелон... Тебе не нужно бояться." С этими словами Агата снова обхватил его руками и крепко обнял. Мелон не мог пошевелиться. Что... Что происходит?!... Что это?! Шишигуми не решались произнести ни слова. Они были в недоумении от происходящего. Тогда Доуп шагнул к ним. "Мой двоюродный брат тоже подвергался такому насилию, босс..." На его лице появилось странное выражение. Мелон не узнал его. "Ты не один." Он подошел к нему и обнял его сзади. Присоединяясь к тому, что это было. Хино, не так уверенно, как Доуп, подошел к ним. Он на мгновение задумался, прежде чем тоже присоединиться к ним. Затем Мигель... Что за...?! Сабу, Джинма, Фри и Дольф остались смотреть на явное групповое объятие перед ними. "Ребята...?" Начал было спрашивать Сабу, но потерял дар речи. Джинма нахмурился. Сначала Фри и Дольф подумали, что он хмурится из-за того, что половина их товарищей обнимается с Мелон, но потом он покачал головой. "Какого черта?" Пробормотал он, после чего подошел к остальным и присоединился к ним. Сабу посмотрел на двух других львов и, пожав плечами, последовал за Джинмой. Это только усугубило растущее напряжение Мелон. Что ты делаешь?! Прекрати!!! Хватит меня жалеть!!! Фри и Дольф, единственные, кто остался у входа, обменялись взглядами. "Что, черт возьми, здесь происходит?" Прошептал Фри, подняв брови. Дольф на мгновение перевел взгляд с него на остальных, а затем снова посмотрел на него. "Старые шрамы, наверное." Ответил он. Фри ничего на это не ответил. Все в Шишигуми в той или иной степени пережили насилие. Ибуки и Агата были не единственными, кого подвели их семьи. Они не часто говорили об этом, но даже если боль ушла, воспоминания остались. Те, кто постарше, уже не задумывались о своем воспитании, но для младших раны были еще свежими. Они так и не зажили. Если они узнавали, что кто-то из них пострадал от рук тех, кто должен был их любить, младшие львы испытывали злость и печаль за них, а старшие львы чувствовали их боль. По всей видимости, теперь это распространялось и на Мелона. Хотя, возможно, это было связано с тем, что Агата начал обнимать его первый. "Итак... Что же нам делать?" Спросил Фри через некоторое время. Дольф задумался, прежде чем сделать шаг к ним. "Единственное, что мы можем сделать." Фри постоял еще немного, а затем, нехотя, последовал за ним. Мелон не мог пошевелиться, парализованный шоком и полностью поглощенный львами. Все они обнимали его. Его подчиненные, которые его ненавидели и хотели от него избавиться, обнимали его. ...Ребята... Прекратите... Зачем вы это делаете? Не в силах говорить, вопросы застряли в его сознании. Когда он моргнул, то почувствовал, как на глаза навернулись жгучие слезы. Несмотря на внутренний протест, Мелон... Не хотел, чтобы они останавливались. Более того, он не хотел, чтобы Агата, да и другие львы, отпускали его. Теплые, сильные руки, которые не давали ему упасть. Не давали проникнуть в темноту. Страх, который он испытывал раньше, эта ужасная уязвимость от того, что его секрет известен, исчез. Теперь он чувствовал только спокойствие. Он закрыл глаза и позволил слезам скатиться по лицу. Постепенно Мелон понял, что он чувствует. Это спокойствие, которое он ощущал, а также чувствовал, когда был с Агатой. Он чувствовал себя в безопасности. В большей безопасности, чем когда-либо в клубах.***
Место преступления находилось в лесу, у озера Сакура. Менее чем в часе езды от города. Останки животного были обнаружены в озере во время пешей прогулки. Согласно отчету, всем присутствующим было очевидно, что животное было убито. Яхья приехал сразу же, как только узнал об этом. Обычно он не работал с полицией, не помогал ей лично и не брал на себя ее расследования, но после промаха с похищенными детьми гибридов он не доверял им в том, что они справятся с этим делом должным образом. По его мнению, именно они должны находиться под следствием. Когда он подъехал к дому, территория была обтянута желтой лентой и заставлена полицейскими машинами. Казалось, что они просто сворачивают дело. "М-мистер Выдающийся зверь." Вздохнул начальник полиции, увидев его. "Я буду заниматься этим дальше." Заявил Яхья, не потрудившись поприветствовать его. "В этом нет необходимости, сэр, мы можем..." Яхья прервал его. "Я думаю, после прошлого раза такая необходимость есть." Шеф замолчал, поняв, что он имеет в виду. Яхья заметил двух полицейских, которые несли на носилках синюю сумку, и подошел к ним. "Покажите мне тело. "Приказал он. Оба полицейских, один из которых был петухом, а другой немецкой овчаркой, посмотрели друг на друга, а затем снова на него. "Не думаю, что вы этого хотите, сэр." Сказал петух. "Покажи мне." Повторил Яхья более решительно. Он впервые заметил, что синяя сумка в основном плоская. Если бы не выпуклость посередине, он бы подумал, что она пуста. Полицейские снова посмотрели друг на друга, после чего немецкая овчарка пожала плечами и начала расстегивать молнию на сумке. "Только помните, я вас предупреждал." Сказал петух, открывая сумку. Когда сумка была открыта, перед Яхьей предстала, пожалуй, самая гротескная вещь, которую он когда-либо видел. Теперь он понял, о чем пытался предупредить его полицейский. Это было вовсе не тело. Просто окровавленная обезглавленная голова. Дыры на месте глаз и оторванные уши. Она была настолько залита кровью и мусоре из озера, что он даже не смог определить, что это за животное. "Что за черт?" Пробормотал он про себя. А в голове Яхья думал: Дорогой Рекс, во что я ввязался?!