Алкоголь вынул твоё сердце наружу.

      Стрим хата Дрейка в честь дня рождения. Кто бы мог подумать, что Даня будет приглашён туда. Да и он сам сильно не ожидал такого, но был не против и очень даже рад находится там. Шёл он лишь из-за своих друзей, и чтобы шуточно поздравить Дрейка, выдав ему детский рюкзак с собранным пеналом. Это казалось очень смешным Даниле, поэтому он сделал именно такой подарок.       Своеобразно он, как немногие, не любил находиться в шумихе и куче пьяных в доску людей, но всё же взял на себя небольшую ответственность и стал потихоньку наблюдать за тем, чтобы Илья Коряков ничего не натворил во время этого важного события. Хоть все были уже достаточно пьяны, и стрим длился не один час, Кашин всё так же оставался трезвым, будто ни капли в рот, ни сантиметра в жопу. Про последнее можно будет сегодня забыть. Ладно, шучу. Илья небрежно бросался словами возле камеры, пока Даня издалека наблюдал за ним и рядом сидящим Стинтом, которого трясли уже не в первый раз и о чем-то бурно перебивали. В тот момент Кашин и сам решил подойти, чтобы хоть немного понять, о чем идёт речь, а также наконец появиться в ракурсе камеры.       Он медленно встаёт с дивана неподалёку, что не вписывался в кадр вообще, и быстрыми шагами проходит в сторону сидящих возле камеры, аккуратно кладя руку на плечо сидящего спереди, о чём-то агрессивно споря. Это был Илья. Напившись в хлам, он нёс какую-то чушь и, заметив Даню, решился не упускать шанс и тоже начал забивать ему голову. — Даня, ну это полный брэд, согласись! — бурчал Коряков, его речь была слегка неразборчива, особенно потому что в одну голосину с ним говорил Максим, и из-за этого уши совсем забивались от бесконечной музыки и постоянного шума.       Дк тихо вздохнул и согласился с Ильёй, лишь бы он отстал, всё ещё не понимая, что он говорит, так как тот даже внятно объясниться не мог. Ощущая на себе вечный взгляд Ильи, хотелось тут же провалиться и никогда не появляться в этом ебаном мире. Сумбурный разговор со зрителями, Кашин сидит и отчитывается за других, осуждая запрещёнки, что невольно вырывались из пьяных ртов, уже зевая от усталости и тяжести после выпитого, но всё ещё чувствуя себя трезвее всех.       Повествование от лица Ильи. Коряков уже хотел бы скорее закончить глупейший спор со Стинтом, как вдруг к ним подошёл Данила с расспросами, о чем они говорят. Тот лишь что-то пробурчал, засматриваясь на рыжего, считая каждую веснушку на его лице, которое так хотелось сейчас почему-то поцеловать. Илья не отрывал от него взгляда и уже не очень хотел объяснять внятно, о чем шёл спор, поэтому быстро что-то протараторил и услышал в ответ утверждение его слов, засияв от радости как не в себя.       Илья уже не мог усидеть даже на дурацкой табуретке, поэтому склонился к плечу Кашина, опираясь о него, всё так же не спуская глупый неразумный взгляд на его лицо, будто... Влюблённый, блять, что ли? Коряков считал Даню одним из самых обаятельных парней здесь, да и не только здесь, а наверное во всём мире.       Илья забылся в своих глупых мыслях и потянулся выше к лицу Кашина, тот сидел прямо и был очень высок, а Илья-то и ростом толком не вышел, но всё же подтянуться смог, аккуратно тыкаясь носом ему в щёку и прикасаясь искусанными губами к мягкой коже. Кашин будто очнулся. Чувствуя прикосновение к щеке, он резко отпрянул подальше от Мазеллова. Его пробрала какая-то жуткая злость, и он со всей агрессией взглянул прямо в опьяневшее лицо, пока тот, не сумев продержаться и пяти секунд без поддержки, неимоверно быстро падает на пол с огромным грохотом, ударяясь об край рядом стоящего стула головой, громко вопя от боли и выкрикивая все маты, что только мог.       Кашин, стиснув зубы и скорчив лицо, резко встаёт с места и помогает встать пострадавшему. Лицо Ильи выглядело расстроено и растерянно: видимо, он не получил взаимности от Кашина, как бы этого не хотелось. Данила лишь тяжело вздыхает и поднимает Илью на руки, затаскивая в свободную комнатушку, закрыв дверь изнутри, делая всё слишком тихо. Кажется, никто кроме зрителей их не заметил. Вот именно, что кажется, сука.       Он приносит Илью и садит на кровать, одновременно присаживаясь, сам рядом с ним выдыхая. Внутри всё сжалось и, кажется, сейчас он выплюнет свои органы от передоза чувств. Хотелось бежать оттуда прям щас и не разбираться, кто что чувствует и кто чего хочет. Илья аккуратно пододвигается и снова смотрит в лицо Кашина, надеясь хоть сейчас получить какую-то взаимность, а в ответ получает лишь глубокие вздохи и секундный взгляд, после чего на него вновь не обращают внимания, будто полностью погружаясь в себя. Илья подносит руки к своему лицу, чуть сутулится и тихо притихо выдыхает. — Извини, — тихо вырывается из его рта, после чего Дк с мягкой улыбкой смотрит на него и как бы поворачивает к себе, стараясь убрать его руки с лица. Он бережно целует в щеку и всё так же легко улыбается.       Илья трепетно потряхивает руками и не верит. Не верит в то, что сейчас происходит, кажется, он в секунду отрезвел и прочувствовал тысячу эмоций за ту же секунду. Спектр, так скажем. Илья ластится к огромным рукам и нежно целует веснушчатое лицо, тихо хихикая, мягко улыбаясь в ответ. Эти нежные поцелуи лучше всяких слов и признаний в неимоверной любви. Это и есть та самая любовь, о которой так все принуждённо говорят. Коряков не забудет этой несчастной стрим хаты, и Даня видимо тоже. Никогда не забудет.