Кофе

Закат медленно поглощал город, усыпляя некогда шумные улицы, своей теменью и прохладой. Начало весны, все еще отдавало суровостью зимних ночей, от чего даже в уютных квартирах старых хрущевок, легкий ветерок гулял без зазрения совести, обдувая посильнее укутавшихся жильцов. Гиксос был одним из них, шагая по квартире в поисках чертежа очередного проекта своего нового изобретения. Укутанный в шерстяной свитер кофейного цвета, будто сливающейся с его волосами, небрежно заколотыми крабиком в некое подобие хвостика-гульки, Гиксос нервно теребил выбивщеюся прядку и обреченно стонал, брезгливо вглядываясь на залитый чаем чертеж, вскидывая бровь и прищуривая взгляд для установления степени ущерба. Горечно вздохнув, Гиксос злобно перекинул взгляд на телефон, стоявщий на тумбе у дивана — больше Рамзесу, такие хрупкие вещи для перевозки, он не доверит. — Лучше бы сам забрал, а теперь придеться переделывать его заново — выдохнув, Гиксос смял ненужную бумагу и оборачиваясь на ходу, выкинул в мусорную корзину. Звонок, а затем и стук. Гиксос состроив непонимающее лицо, шел к входной двери, пытаясь понять, кто и зачем мог заявиться к нему в такой час. Сделав вдох, Гиксос повернул ручку двери и изумился. На пороге стоял Кефер, с пакетом в руках и мягкой виноватой улыбкой. Гиксос чуть отпрянул от двери, приоткрывая было рот в попытке сказать что-то, но Кефер лишь улыбнулся и указав взглядом вглубь квартиры, дожидался разрешения от хозяина. Гиксос опомнившись, уступил Кеферу и тот войдя, и разувшись, тут же заключил механика в крепкие объятия. — Кефер…ты…- Гиксос застыл, не подбирая слов, что с безумной скоростью крутились на кончике языка, путая и смущая его. — Рад видеть тебя, дру… Гиксос- Кефер говорил тихо, у самого уха с явным печальным или даже горечным подтекстом. Гиксос напрягся и прикрыл глаза в попытках представить себе цель визита: сердце болезненно выбивалось из грудной клетки, пол словно растворялся, превращая уютную квартиру в пучину агонии и злости, в ушах тарабанил шум, дыхание стало медленее и с каждым разом давалось трудней — неужели …кто-то погиб или… Нет-нет! Этого просто быть не может. — Что-то произошло? — сбивчиво прошептал Гиксос, мрачнея с каждой секундой. Кефер отстранился, отводя свой взгляд к полу и поджав губы, посмотрел Гиксосу прямо в глаза: томно, горечно и уверенно. Гиксос и представить не мог, что могло произойти и заставить давнего друга, так нечитаемо и тревожно глядеть прямо в его душу. — Нет…вовсе нет, ничего плохого ни с кем из наших друзей не произошло, я здесь по личным причинам — монотонно произносил Кефер, пока сердце Гиксоса с каждым произнесенным словом успокаивалось, но стоило лишь поймать краем уха последние слова, как паника пришла с новой силой. Гиксос ничего не ответил, не знал, не было сил и желания, говорить сейчас. Мимолетно взглянув на Кефера, приглашая его на кухню — удалился, оставляя старого друга одного в коридоре. Кефер прикрыл глаза, его броня треснула, стоило ему перейти порог так хорошо знакомой квартиры — он больше не мог, не мог: скрывать от себя, бежать от своих чувств, врать себе и всем вокруг. Не в его силах было, скрывать рвущуюся наружу нежность и гулкую любовь, при одном только виде знакомого лица или небрежно собранных темнокоричневых волос, точно напоминающих кофе, кофе, что Гиксос пил постоянно засиживаясь над проектами в своем кабинете при свете одинокой лампы. Каждое их собрание старых друзей, начиналось и заканчивалось одинаково больно и возлюбленно: непосильное ему желания заправить выбивщуюся прядь волос за ухо, слегка виноватая улыбка Гиксуса напоминающая ангела, только один взгляд и Кефер сдержанно улыбался, пытаясь заново научиться дышать. Собрав жалкий остаток трезвости рассудка, Кефер направился к маленькой кухоньке. У столешниц Гиксос ушел в себя, машинально помешивая кофе на газовой плите. Кефера умиляла такая картина, он ясно ощущал как тает с мечтательно-дурацкой улыбкой. Сверля взглядом пальцы рук друга, так изящно и волшебно держащих ложку, Кефер приметил пену, что кажется бежала вон из посуды, преодолев расстояния меж ними, Кефер быстро выключил огонь и чуть потряс друга. Гиксос вздрогнул, вопросительно глядя на Кефира, изредка моргая глазами. — Кофе — емко отозвался Кефир, взглядом указывая на белую пенку на газ плите. Гиксос ойкнул, поспешив вытереть пятно, Кефир слегка усмехнулся, смотря на друга и летающию из его рук тряпку, его всегда умиляло эта особенность Гиксоса умудряться вываливать из рук, даже самые невываливаемые вещи, после того как его вывели из сладостных раздумий, и быть при этом чертовски милым, не говоря уже о его виноватой улыбке после, в это время все внимания Кефера было приковано к Гиксосу и он не замечал, точно такой же неуклюжести Рамзеса где-то на заднем плане под хохот Гора, хмыканья Кха и громкой, нецензурной лексики из уст самого Рамзеса, устроивщего себе фигурное катания на асфальте в сорокаградусную жару лета под палящим солнцем, недалеко от парка атракционнов с кучей детей, и возмущенных женщин. — Прости пожалуйста — Гиксос сожмурился, указывая рукой на голову Кефера, тот покинув мир сладостных воспоминаний, поднял взгляд и обреченно усмехнулся, смотря как вверх его рубашки стал украшен коричневыми пятнами, а волосы промокли и пахли смесью из безумно вкусного и ароматного кофе Гиксоса и не очень приятного запаха тряпки. — Не стоит сильно беспокоиться, рубашку можно выстерать, как и голову — Кефер застыл, изумленно смотря как Гиксос на носочках пытается дотянутся до тряпки на его голове. О, Ра, какой же он красивый! — И все же прости, я постираю рубашку и помыться ты тоже можешь, и это не может обсуждаться. Я все же виноват, я принесу тебе сменную одежду — Гиксос быстро скрылся за дверным проемом с тряпкой в руках. Кефер присел за стол и накрыв лицо руками, пытался выстроить мысли в порядок, но получалось просто отвратительно. За эти пятнадцать минут, он успел прочувствовать столько эмоций, сколько и за всю жизнь не чувствовал. Мысль о том, что его рубашка будет пахнуть тем же кофейным ароматом, что всегда веет от Гиксоса просто будоражит абсолютно все, что можно. Ох, этот приятнный аромат кофе, чая, трав, дома и уюта с легкой ноткой машинного масла — Кефер готов, нет — желает задохнуться от него. — Вот держи, это все что я нашел после нашествия Рамзеса ко мне — Гиксос возвращаеться с темнобежевой рубашкой, которая явно была больше его самого на размеров так три. Кефер оборачивается и застывает, представляя себе Гиксоса: в этой рубашке с закатанными рукавами и коричневых брюках, в очках, и заколотыми волосами, читающий что-то студентам на своей лекции, и Кефер готов упасть в обморок от такого зрелища: безумно красивый, невероятный и вовлеченный профессор Гиксос, просто…просто сложно оставаться хоть в каком-то самооблдание после этого. Кефер забирает рубашку и аккуратно сжимая её в руках, понимает, что она шелковая и мысленно примеряя её на Гиксосе, еле держится на ногах и вообще в сознании. Уходя в ванную переодеваться, краем глаза Кефер замечает почти весь гардероб Гиксоса в корзине для белья — вот и разрушительные последствия от нашествия Рамзеса. Вещь садиться на нем просто прекрасно, словно под него и подбирали. Отпирая дверь, Кефер идет обратно на кухню и с порога замечает две чашки кофе, Гиксоса размеренно пьющего свое творение с прикрытыми глазами и утопающего в своем мире. Где-то за окном, в отдалении еле-еле слышится голос Рамзеса и Гора, но это не важно. Присаживаясь, Кефир берет чашку в руки и делая глоток, успокаивается, все же решаясь начать трудный для себя диалог. — Гиксос, у меня есть то, о чем я очень давно хочу тебе сказать и это может перевернуть наши отношения — начал Кефир, внимательно всматриваясь в глаза друга- возлюбленного. Спустя столько времени, бессоных ночей, мечтаний и тревог — этот разговор настал. — У меня тоже есть новость, которая может разрушить наши дружеские отношения — Гиксос распахнул глаза и строго взглянул на Кефира, у того сердце будто остановилось в страхе. — Ты мне нравишься, не как друг или человек, в романтическом ключе. Я давно тебя люблю …- и все, в голове все пусто. Столько речей продуманных Кефером еще за годы до, все в пустую. — Это…взаимно — Гиксос отвел взгляд к окну, говорить было нечего и не зачем. Не хотелось делать конфликт углубляясь в подробности его любви, что Кефер завладел его сердцем с первого взгляда, что всегда был не совсем другом. Кефер выдохнул и улыбнулся, протягивая руку к ладони Гиксоса и накрывая её своей. Ему уже хотелось высказать ему насколько он прекрасен, невообразим, умен и превосходен, но входная дверь отворилась впуская на порог трех оставшихся друзей. Рамзес без тени стеснения заявился на кухню, с пакетом своего любимого, где-то добытого хлама, который гордо демонстрировал Кеферу и Гиксосу, забывая, что весь грязный и мокрый, к тому же и простуженный. Гор облокачиваясь об косяк, оглянув пару, присвистнул. Кха сверлил взглядом Рамзеса, держа в руках еще один пакет железного хлама. — Гиксос как-то говорил, что ему нужен был металлалом — выкрикнул Рамзес, всматриваясь в лицо друга. Кефир усмехнулся, глаз Гиксоса заметно дергался, а в глазах плесали черти — никому не сдобровать. — Я говорил выкинуть этот металлалом и перестать таскать его ко мне в квартиру, а не с двойнным усердиям таскать новый! — Гиксос метнул злобный взгляд на Рамзеса, тот выпустив пакет из рук, обреченно вздохнул под раздарженный взгляд Кха.