Это не свидание

По долгу службы Уайетту пришлось многое узнать о вампирах. Их слабости, их способности, их иерархия, даже их территориальные привычки были тщательно изучены Братством охотников, и все эти знания наставники старательно вколотили в голову молодого Эрпа, научив никогда не расставаться с охранным амулетом и всегда носить при себе особый серебряный нож. Разумеется, если вампир собирался драться всерьез, пока один из сражающихся не погибнет, уйти без тяжелых ран не смог бы ни один охотник. Всё же они — обычные люди, пусть и закаленные тяжелыми тренировками, в то время как их противники — сверхъестественные существа, прожившие бесчисленное количество лет. Бывали и обратные случаи, когда вампиры сами выходили на контакт. Их мотивы были разными. Искали ли они мести против другого вампира, жаждали власти или думали одурачить наивных охотников — не имело значения. Братство всегда успешно справлялось со всеми проблемами и неожиданными ситуациями, выдавливая из вампиров всё до последней капли крови и забирая все их знания. Но самыми опасными существами охотники считали не первых и не вторых, а тех, что затаились в тени, выжидая момента для удара. Никто не мог предсказать, какие мысли крутятся в голове у такого вампира и что он сделает в следующий момент. Оставит охотника в покое, не желая связываться с людьми? Нападет в миг уязвимости? Затянет в свою многоуровневую игру, сделав марионеткой? Сложно сказать. Разглядывая Дока Холлидея в его белой свежевыстиранной рубашке, ярко-алом жилете, расшитом золотыми нитями, и узких штанах для верховой езды, подчеркивавших бедра, Уайетт никак не мог решить, к какому типу вампиров тот относится. Был ли он манипулятором, лжецом, затаившимся убийцей или существом, что просто хотел наслаждаться жизнью? Ответ казался очевидным, однако Уайетт привык не доверять всему, что видел. — Зря вы выбрали такой пестрый наряд, — произнес он вместо приветствия. — Мы ведь собираемся на охоту, а не на свидание. Сам Уайетт облачился в привычный для охотника черно-белый наряд, дополнив его шляпой, шпорами и красным шейным платком, чтобы при необходимости прикрыть от песка и ветра лицо. Увидев, что вампир не желает реагировать на его слова, Уайетт добавил: — Вы сами напросились идти со мной, мистер Холлидей. Так что будьте любезны следовать моим командам. — Он замер, вдруг заметив пристальный взгляд, которым одарил его Холлидей, и до него наконец дошла совершенная им оплошность. Он помолчал пару секунд, однако всё же исправился: — Док. Прошу вас, не стройте из себя оскорбленную невинность. Холлидей хмыкнул, наконец проявляя подобие реакции. — Дорогой Уайетт, если вас вовремя не поправлять, вы станете делать всё, что вам заблагорассудится. — Вампир слегка прищурился, рассматривая недовольного собеседника. — Возможно, в один прекрасный день вы просто решите убежать от меня, не сказав ни слова. — Смелое предположение, что я вообще хотел остаться, — ответил Уайетт полным иронии голосом. Чертов вампир слишком легко и чрезвычайно ловко вызывал в нем яркий эмоциональный отклик и очень часто этим пользовался, подбивая охотника вспылить, будто чужая ярость — или искренняя страсть — казалась ему самой интересной вещью на свете. Однако в остальное время Уайетт находил его приятным собеседником и не мог так просто разорвать сложившуюся между ними за пару месяцев общения связь. Наставники из Братства наверняка сказали бы что-нибудь про ловушку, расставленные капканы привязанности и вампирское высокомерное отношение к жизни смертных, которых они рассматривали строго в качестве источника пищи и способа развлечения, и Уайетт без труда находил аргументы, подтверждавшие каждое их заявление, вот только человеческие чувства — вещь крайне сложная и запутанная. Даже зная, что на его пути находится глубокая пропасть, на дне которой зияют острые скалы и белеют бесчисленные кости, Уайетт всё равно шел вперед, надеясь на то, что хлипкий мостик выдержит и не переломится прямо под его ногами. — Смелость — это удел смертных, — рассмеялся Холлидей и огладил бок своего коня. — Я же предпочитаю слова «наблюдение» и «расчет». Верный скакун тряхнул головой, признавая руку хозяина, и недовольно взглянул на Эрпа, которого посчитал наиболее вероятной причиной задержки. Ему уже не терпелось стремглав броситься вперед, копытами разбивая мягкую после ночного дождя землю, а долгий разговор лишь сильнее оттягивал опьяняющий миг свободы. — К тому же, — Холлидей бросил взгляд на окрашенный багровым светом горизонт, — нам стоит поторопиться. Запах слабеет. — Тогда вперед, — Уайетт кивнул и проверил надежность креплений сбруи. Его собственный конь вел себя немного нервно рядом с грубым и яростным конем Холлидея, однако мужественно переносил все выпавшие на его долю испытания. Похлопав друга по горячей шее, Уайетт утешающе произнес: — Хороший мальчик. Не волнуйся, мы обязательно отомстим этим двум засранцам. Холлидей хмыкнул. От его чуткого слуха не скрылся этот слабый шепот, но комментировать услышанное он никак не стал. Еще успеется вернуть должок. *** Погоня выдалась… пресной. Вампир, которого они преследовали, оказался слаб к солнечному свету и спрятался на заброшенном ранчо, чтобы переждать самый жаркий период и продолжить путь уже ближе к вечеру. А поскольку преступник несколько дней не мог нормально питаться, подгоняемый в спину преследовавшим его охотником, то и достойный бой он дать не смог. Холлидей даже не удосужился бросить на своего сородича сонные чары, оставив Уайетта разбираться со всем самостоятельно, и лишь неторопливо объехал ранчо по кругу, высматривая другие возможные опасности. — Помнится, с утра вы что-то говорили про свидание, — сладко улыбаясь, произнес он и окинул пренебрежительным взглядом плотный черный мешок в руках Эрпа, из которого доносился густой запах крови. Голова вампира — лучшее доказательство успешной охоты и одновременно самая мерзкая вещь, которую только можно было увидеть. Частичная трансформация, которую вампиры часто активировали во время боя, после смерти превращала плоть во что-то неописуемое, похожее на помесь человека и гигантской летучей мыши. Запах подпаленных волос, почерневшая кровь и искаженные черты лица уж тем более не делали вид приятнее. — Если вам нравится смотреть, как горят тела ваших собратьев, Док, тогда свидание действительно удалось, — Уайетт смирился с выбранным вампиром словом для обозначения их сегодняшней охоты и мог лишь слегка ужалить в ответ. — Не стоит сравнивать это низшее существо со мной, — Холлидей даже не удосужился спешиться, продолжая глядеть на Эрпа сверху вниз. Похоже, язвительность ничуть не задела его, однако он посчитал своим долгом разъяснить суть дела: — Наши виды настолько же отличаются друг от друга, насколько разные по своей сути вампиры и люди. Уайетт еще ни разу не сражался с высшим вампиром (и в целом не планировал, считая свою жизнь дороже всего остального), однако в книгах Братства действительно упоминалось что-то такое. Иерархия, статус, чистота крови — три столпа вампирского общества. Прицепив мешок с неприятным содержимым к седлу, Уайетт вытащил на крыльцо обезображенный труп убитого вампира. Останки нужно было сжечь, чтобы предотвратить распространение болезней, и сейчас он думал о том, как бы не спалить случайно вместе с вампиром всё ранчо. — Говорят, у вас даже кровь другого цвета. — Уайетт обернулся и взглянул на Холлидея. Почему-то ему показалось важным сказать это, будто он делал вампиру искренний комплимент. — Хотите проверить? — с ухмылкой спросил Холлидей и коснулся пальцем собственной шеи. Четкий и ясный намек напоминал особый вампирский флирт. — Только учтите, дорогой Уайетт, за каждую пролитую каплю высшей крови придется заплатить во сто крат больше. Уайетт нахмурился и покачал головой. — Оставьте свои сомнительные предложения при себе. — Он чувствовал, что вампир был полностью серьезен, предлагая взглянуть на свою кровь. Вот только фраза про цену пугала, и от интонаций, с которыми она была произнесена, по коже разбегались бесчисленные мурашки. — Мне не нужна ваша кровь и ваша жизнь тоже. Холлидей снова улыбнулся. Ему хотелось закончить разговор какой-нибудь глупой фразой вроде «А вот мне ваша — нужна», однако, немного подумав, он не стал торопить события. К тому же у него впереди полно времени для того, чтобы распробовать все вкусы человека по имени Уайетт Эрп. — Тогда давайте закончим здесь и вернемся, — спокойно сказал он, без труда подавив вспыхнувшую в нем яростную жажду. — Свидание стоит завершить на хорошей ноте и без компании третьего лишнего. Едва удержавшись от тяжелого вздоха, Уайетт кивнул и снова схватился за покойника, оттаскивая его в сторону от деревянных стен дома. Извращенные вкусы Холлидея действительно беспокоили его, однако, несмотря на это, связь охотника и вампира с каждым днем становилась только крепче. А слова про ловушку чувств всё меньше казались шуткой.