«Зима тревоги нашей позади, к нам с солнцем Йорка лето возвратилось.» Ричард Глостер. Шекспир, Ричард III
Флаги на башнях королевского замка были приспущены. Смерть короля, всегда отличавшегося отменным здоровьем, привела придворных и лордов королевства в замешательство. Четырнадцать лет мира после затяжной гражданской войны могли закончиться внезапно — наследник был еще подростком, и едва мог даже удержать тяжёлый рыцарский меч. А королева-мать всегда была далека от придворных интриг, и не могла сейчас сохранить власть, которую уже пытались поделить между собой алчные придворные клики. Коалиции при дворе создавались и распадались, честолюбивые представители древних родов вновь подняли головы и заговорили о своих правах на трон. При покойном короле, гордо надевшем залитую кровью предшественника корону, это было вообще немыслимо. Казалось, новая смута неминуема. Крысы уже начали бежать с тонущего корабля королевской власти, когда гонец принёс радостную весть — «он согласился». Рыцарь выступил на помощь своей королеве. Величайший Рыцарь в истории, подхвативший знамя восстания из рук предательски убитого отца. Победивший в личных поединках больше людей, чем кто-либо из ныне живущих. Человек, который отдал корону поверженного им правителя старшему брату, и первый преклонил перед ним колени. Не имея детей, Рыцарь относился к племяннику, как к сыну. И именно он посвятил молодого короля в рыцари. Только лишь одно известие о том, что он, оставив армию, выкуривавшую вечно бунтующих горцев из их крепостей, с отрядом движется на помощь к королеве и к тогда ещё некоронованному племяннику, мгновенно охладила все горячие головы. Рыцаря знали и любили. И боялись, очень боялись. В день прибытия героя, все в замке были в возбуждённо-приподнятом настроении. Придворные дамы перемывали косточки жене Рыцаря, от которой у него не было детей, прикидывая, как было бы неплохо пристроить своих незамужних дочерей, и строя на всякий случай планы. Мужчины вспоминали подробности последней битвы гражданской войны, где Рыцарь сразил главнокомандующего вражеской армии, а потом собственноручно убил в поединке сына свергнутого короля. В преданности Рыцаря никто не сомневался. Ведь кто, как не он, собственноручно утопил в бочке с вином родного брата, злоумышлявшего против короны. Королевство и его юный правитель, спешно возведённый на трон, как только стало известно, кто его поддержал, воспрянули духом. И вот сейчас, когда отряд въезжал в ворота замка, все собрались в тронном зале. И придворные, столпившиеся вдоль стен, и молодой король, сидящий на слишком большом для него троне. Подросток в королевской мантии нервно сжал руку стоящей рядом матери, и она успокаивающе погладила его по плечу. Двери тронного зала распахнулись. Закованный в броню мужчина вошёл и снял шлем, передав его охране. Откинул со лба спутанные длинные светлые волосы, потемневшие от пота. Обвёл взглядом зал. Королева улыбнулась герою. Он немного криво улыбнулся в ответ. И все, находящиеся здесь в этот момент, едва сдержали вздох облегчения: «Рыцарь с нами! Теперь всё будет хорошо!» Первый Рыцарь королевства, верный слуга и дядя короля Ричард Глостер, с трудом скрывая ликование, опустил руку на меч и, немного приволакивая искалеченную ногу, двинулся к трону. Своему будущему трону.***
Лорд Томас Дель Рей закрыл книгу и встал, потягиваясь. Удача, похоже, улыбнулась ему — эта древняя хроника времен короля Ричарда III авторства его предка ещё нигде не публиковалась, и была просто кладом для историков. Она могла принести совсем неплохие деньги. Что ему, обедневшему потомку древнего рода, было совсем не лишним. Его папочка, помимо титула и поместья, не оставил сыну даже крох из семейного состояния. Предпочёл промотать всё сам. Впрочем, осталось ещё несколько книг из библиотеки поместья, которое вот-вот должно было отойти государству в счёт уплаты налогов и долгов. Платить которые, его папочка считал ниже своего дворянского достоинства. Во времена его величества Карла III такое случалось сплошь и рядом. Король, видимо в силу возраста, был более чем прижимист, и тратить деньги короны на спасение разорившихся лордов не считал нужным. Томас налил себе виски, сунул книгу под мышку и подошёл к окну. Проводил взглядом заходящий на посадку самолёт, прекрасно видимый из панорамных окон отцовского кабинета, обставленного сейчас довольно скромно. Всё более-менее ценное отправилось на аукционы, чтобы хоть как-то закрыть чёрную финансовую дыру, полученную молодым лордом в наследство. Сегодня Томас как раз собирался рассчитать последнего оставшегося в доме слугу — дворецкого Реджинальда, и можно будет освобождать дом. Томасу предстоял поиск жилья, и он надеялся найти квартиру в относительно тихом и спокойном районе, пока туда ещё не добрались вездесущие беженцы со всех концов света. Или, по версии одного из блогеров, «вездессущие». Районы, в которых те селились, очень быстро превращались в гетто. Впрочем, вариантов у последнего лорда Дель Рэй особо не было — на зарплату университетского преподавателя истории сильно не разгуляешься. Пусть даже он и написал несколько широко известных в узких кругах монографий. Можно было согласиться на брак по расчёту, благо древние титулы неплохо ценились у богатых «новых британцев» — выходцев с Ближнего Востока. Но, будучи убеждённым женоненавистником, чтобы не сказать большего, Томас оставлял эту возможность на самый крайний случай. Правда, вот сейчас на горизонте наметился явный просвет. Этот шанс — рукописная книга, переплетённая в толстую кожу, с вытисненным на ней гербом рода Дель Рей, чудом избежавшая зоркого взгляда инспектора налоговой службы, сейчас находилась у Томаса в руках. И насколько он знал, рукописный труд под названием «Первый рыцарь. Жизнеописание и размышления о жизни Ричарда Глостера, короля и воина» за авторством предка Томаса — некоего Генриха Дель Рея, не был известен ни одному историку мира. Да и отношение автора к герою книги явно выходило за рамки традиции, по которой, ещё со времён Шекспира, иначе как злодеем и клятвопреступником Ричарда, герцога Глостера, не представляли. Впрочем, была в этой книге ещё одна пикантная подробность — Ричард тут описывался как знатный ходок и по дамам, и по рыцарям. Что, впрочем, для нравов того времени не было чем-то таким уж выдающимся. И уж тем более не служило поводом для порицания. В любом случае, публикация или продажа этого фолианта могла принести неплохие деньги. Размышления Томаса прервал здоровенный ворон. Воронов в поместье всегда хватало, но этот, по местным меркам, был настоящим великаном. Птица неуклюже приземлилась на толстый сук дерева напротив окна, и одним глазом — второй у нее отсутствовал, внимательно посмотрела на Томаса. А потом с хриплым карканьем что было сил рванула к нему, заставив от неожиданности выронить на пол почти полный стакан с выпивкой. Панорамное окно разлетелось вдребезги, и ворон кинулся на Томаса. В попытке защититься, парень занёс над головой книгу и шагнул вперёд. Поскользнулся на разлитом виски, споткнулся и рыбкой вылетел в разбитое окно. Прижимая к себе книгу, Томас падал вниз. Он почувствовал, как весь мир вокруг него разлетается на осколки точно так же, как разбитое оконное стекло. И наступила темнота.» Клянусь, что сердце радостно ликует, такой прекрасный вспоминая сон.» Ричард Глостер. Шекспир, Ричард III
— Генрих, чёрт возьми, что с тобой случилось?! — мужской голос с легкой хрипотцой долетел до внезапно обретшего сознания Томаса. — Ты один из лучших наездников, и так загреметь со смирной кобылы? Нет, однозначно пора тебе заканчивать со своей летописью. Она явно выматывает тебя и отнимает все силы… Перед распахнувшимися глазами Томаса предстал высокий жилистый мужчина в широкой рубашке и узких кожаных брюках, чем-то неуловимо похожий на одного известного актёра, имя которого так некстати вылетело у парня из головы. Он в беспокойстве расхаживал по комнате, напоминавшей спальню в каком-то средневековом замке. — Что я здесь делаю? Кто вы? — спросил Томас, оглядываясь по сторонам. Он лежал одетым в какую-то непривычного покроя и явно не свою одежду на огромной кровати под балдахином. Точнее, полуодетый — на нём были одни штаны. — Кто вы? — Ну, слава всевышнему, очнулся! — мужчина, прихрамывая, подошёл к нему и присел на краешек кровати. Он с тревогой положил ладонь на лоб Томаса. — Генрих Дель Рей, ты начинаешь меня пугать. Мы в башне Тауэра. В моих покоях. А я — Ричард Глостер. Твой друг. Близкий друг. «Это сон. Это всего лишь сон! — Томас закрыл глаза и почувствовал, как мужская рука с загрубевшей от меча кожей проводит его по щеке. — Оказаться в Тауэре рядом с королём, которого убили пятьсот лет назад, в теле его фаворита, по совместительству моего далёкого предка, можно только во сне. И никак иначе. А впрочем, что я теряю…» Ричард Глостер в это время перешёл к более активным действиям. Сначала поцелуи, от которых Томаса просто унесло куда-то в космос, а потом парень почувствовал, что с него стягивают штаны. Сон был на удивление реалистичен. — Ваше величество, — запротестовал он, с испугом глядя, как Ричард, уже избавившийся от рубашки, избавляется от последней детали гардероба — кожаных штанов. — Может быть не стоит сейчас? Вы уверены, что время подходящее? — Ваше величество? — Ричард застыл с одной ногой в штанине и удивленно огляделся по сторонам. — Что-то не вижу здесь своего племянника. Король у нас Эдуард, если мне память не изменяет. Правда, ещё некоронованный, но за этим дело не станет. — Кстати, смотри, что у меня есть! — Ричард, наконец, справившийся со штанами, взял со столика у мозаичного окна флакон с притёртой пробкой. — Масло белых роз… так символично. Поворачивайся! Такого удовольствия, которое последовало потом, Томас не испытывал раньше никогда в жизни. Ричард оказался великолепным любовником — когда надо ласковым и нежным, а когда — жёстким и грубым. Настоящий рыцарь. Первый Рыцарь! — Ну вот, заседание тайного совета прошло, видимо, без меня. Там как раз лорд канцлер что-то очень важное сообщить должен. Насчёт прав моего племянника на престол. — Ричард поплотнее прижал к себе Томаса, еле дышащего после прокатившегося по нему сексуального урагана. — Редкая сволочь, кстати, этот канцлер. Терпеть его не могу. — Ну так казни его. Думаю, повод он уже раз сто тебе дал, — расслабленно произнёс Томас, припоминая этого исторического персонажа. Сволочью тот, действительно, был редкостной. И приложил в свое время все усилия, чтобы малолетнего Эдуарда, племянника Ричарда, лишили трона. — И, кстати, ты не видел мою рукопись? — Да вот она на столике, — Ричард протянул длинную мускулистую руку и взял упомянутую книгу. — На, держи. Интересное у тебя занятие для лорда. Больше какому-нибудь монаху подходит. Хотя… чем бы дитя не тешилось… — Ты не понимаешь! Это другое! — Томас открыл книгу и заглянул на последние страницы. Как он и предполагал, книга была дописана полностью. До самой смерти Ричарда на Босвортском поле. — Слушай, ты можешь мне пообещать? — Всё, что угодно, мой рыцарь, — Ричард с удовольствием поворошил волосы любовника. — Всё, что угодно. — Прочитай эту книгу. Тебе будет очень полезно! — Томас встал, накинул рубашку и, держа книгу в руках подошёл к окну. — Обещаешь? Ричард не успел ответить. Всё тот же ворон, явно поджидавший Томаса за мозаичным замковым окном, что-то каркнул, и снова ударил по стеклу клювом. Посыпались осколки, Томас отшатнулся, поскользнулся на лужице розового масла, пролитого неосторожным Ричардом, схватился за тут же оторвавшуюся гардину и, нелепо взмахнув руками, вылетел в окно. Мир вокруг него раскололся кусочками разноцветной мозаики.«Коня! Полцарства за коня!» Генрих Тюдор. Шекспир, Эдуард V
— Лорд Томас, лорд Томас, очнитесь! — донеслось до него сквозь туман в голове. — Так неудачно упасть из окна собственного кабинета… Сознание вернулось внезапно, и Томас, распахнув глаза, резко попытался встать. И тут же свалился обратно на кровать — голова взорвалось фейерверком. — Слава богу, вы пришли в себя! — пожилой мужчина, в котором Томас узнал Реджи, дворецкого своего отца, всплеснул руками. — Хорошо хоть под окнами были давно нестриженные кусты, и вы почти не пострадали. Всё-таки второй этаж. — Смешно звучит, Реджи, но где же мы сейчас находимся? — Томас огляделся по сторонам, с трудом узнавая отцовское поместье. Всё выглядело таким знакомым, и в то же время немного чужим. — Это же моя комната в поместье, верно? Но разве у нас его ещё не отобрали? — Видимо вы, милорд, всё-таки сильнее приложились головой, чем я думал, — Реджи пожал плечами. — Кто же у вас его отберёт? Если только король, но для этого нужно очень постараться. Да и парламент, скорее всего, этого не допустит. «Если это сон, то очень даже приятный, — откидываясь на подушки подумал Томас. — Хотя и предыдущий был неплох. Ничего не скажешь». — Томас, дорогой, с тобой всё в порядке? — мужчина, вошедший в комнату, был уже знаком парню по предыдущему сну. Всё такой же высокий, жилистый и слегка прихрамывающий. Он быстрым шагом вошёл в спальню, бросил сумку на кресло и, присев на угол кровати, озабоченно потрогал лоб парня. — Стоило тебя на день оставить, и вот результат! Реджи, а ты куда смотрел! — Здравствуйте, сэр Ричард, — с достоинством поклонился гостю дворецкий. — Это всё проклятые вороны. Бьются прямо о стекло, никакого сладу с ними нет. Наверное, уже пора на них начать охотиться как следует… — Ну теперь, похоже, вороны поместья Дель Рей будут не менее известны, чем вороны Тауэра, — хмыкнул Ричард. — Помнится, тогда на глазах у моего предка — первого герцога Глостера, основателя твоего рода Генриха Дель Рей вороны с башни сбросили. Шекспир, кстати, это в своей драме описал, в «Эдварде V». — Наврал там с три короба, как всегда, — поморщился Томас. Хоть убей — такой пьесы он у Шекспира не помнил. Зато кое-что другое вспомнил почти сразу. — С тех пор у нас в гербе ворон на фоне Тауэра, отец рассказывал эту легенду. — Ну вот, раз помнишь, значит не сильно тебя приложило, — Ричард нежно коснулся руки Томаса. — Кстати, у меня для тебя сюрприз. — Масло из белых роз? — ляпнул Томас, не подумав. И тут же покраснел. Ричард переглянулся с дворецким. Тот кивнул и испарился. — И это, конечно, тоже, — пальцы Ричарда нежно коснулись щеки Томаса. — Хотя я говорил не об этом. Вот, посмотри — нашёл в библиотеке у отца, герцога Глостера. — Почему-то мне кажется, я знаю что это, — пробормотал Томас, наблюдая, как Ричард достаёт из сумки упакованную в подарочную бумагу книгу. — Вот только не знаю, что мне с этим делать. В результате книга в переплёте из потрескавшейся кожи, с вытисненным на обложке гербом Дель Реев — чёрным вороном на фоне Тауэра, отправилась в самый дальний уголок библиотеки поместья. А Томас постарался привыкнуть к новой, изменившейся благодаря его путешествию в прошлое реальности. Реальности, где Ричард Глостер не убивал своих племянников и не надевал корону. И остался в памяти как герой, спасший Англию от гражданской войны, и лично убивший в битве на Босвортском поле мятежника Генриха Тюдора. Реальности, где король Великобритании Бенедикт I Йорк, один в один похожий на киноактёра, имени которого Томас так и не вспомнил, вместе с мужем открывает крупнейший в мире воздушный порт для дирижаблей имени Ричарда Глостера. И с потомком этого самого Ричарда он сам недавно сочетается браком на торжественной церемонии в Вестминстерском аббатстве. Томасу иногда казалось, что это всё ещё продолжающийся сон. С другой стороны — какая разница, сон это или реальность, если рядом с тобой находится твой любимый человек, верно?