Увидимся завтра

Утром, когда восходит солнце, днем, когда оно достаточно высоко, чтобы поднять УФ-индекс на пару стержней и дать вам солнечный ожог. Вечер, когда садится солнце, и ночь, когда луна закрыта облаками, и глаза едва видят в темноте. А когда бедствие достаточно сильное, чтобы его коснуться, тьма становится худшим препятствием, с которым можно столкнуться во времена отчаянной нужды. И было темно, и страшно, и мрачно. Завален щебнем и разрушениями от страшного землетрясения. Шон мог только надеяться, что успеет выползти живым до того, как над ним треснет крыша, и он заживо раздавится вместе со своим пациентом. Мертвый, одинокий, в крови и синяках, без возможности попрощаться с мужем. И Нил мог достаточно нервно ерзать подол своей рубашки, ткань щеки была изжевана и потускнела от постоянного беспокойства. Пытался и пытался, кричал в пустоту громче, чем мог, надеясь, что Шон вернется из разрушенного и разрушаемого здания. Целый и живой, с грязью на лице, которую потом бережно убирал рукавом рубашки Нил. И все и всё было бы хорошо. И Шон мог на секунду подумать про себя, что, возможно, если бы он не решил спасти свою лучшую подругу Лею, он был бы сейчас в объятиях Нила, чувствуя себя комфортно со слезами на глазах, потому что знал, что с ним все в порядке. Но здесь, одному Богу известно. Потому что он не мог связаться с ним по рации, а его телефон был сломан в кармане, и сегодня он вообще не видел Нила. Но затем, когда афтершоковое землетрясение снова пронеслось по их району, Шон и Нил могли только наклониться, где бы они ни были, и молиться Богу, чтобы конец еще не наступил. Когда с потрескавшихся крыш падали обломки, а уличные фонари мерцали из-за ослабления электричества, Нил и Шон вспоминали только вчерашнюю ночь. ~~~ Долгий рабочий день всегда сопровождался долгими часами, объятиями на диване и поеданием нездоровых закусок, пока по телевизору крутили какой-нибудь старый вестерн, который выбрал Шон. Быть хирургом было работой, а работа всегда утомляла пару. Кольца на пальцах, любовники переплелись. Нил мог дорожить этим моментом вечно. Сидеть в уютной тишине. Но тут Шон решил открыть рот. «О, нет.» Он вздрогнул, что заставило Нила повернуть голову ровно на сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть ему в глаза. «Что? В чем дело?» — сказал Нил, нахмурив брови в явном беспокойстве. «Я только что вспомнил кое-что важное на работе для одного из моих пациентов, мне нужно вернуться». — сказал Шон, сбрасывая с себя мягкое одеяло и быстро вставая. О чем Нил много говорил. — Что… Шон, милый, сейчас три часа ночи. Ты не можешь просто вернуться домой сейчас, пока мы заняты тобой и мной». — рассуждал Нил, вставая лицом к Шону. «Сегодня мы вышли пораньше! К тому же нам все равно завтра рано вставать!» « Уже завтра, так что нет причин беспокоиться о том, чтобы рано вставать». — сказал Шон, быстро уворачиваясь от мужа и направляясь одеться. «Я подсчитал, как долго мы обычно не ложимся спать допоздна, и обычно это время от того времени, когда мы возвращаемся домой с работы, до времени, когда нам нужно быть на работе, поэтому мне лучше собраться пораньше и закончить свои дела для моего пациента.» — Шон… тьфу. Нил знал, что не может спорить с Шоном, такое случалось и раньше. Шон мог быть большим трудоголиком. Пока Шон шел к двери, Нил решил, что хочет сказать последнее слово. Он посмотрел на своего мужа, и на его лице появилась ухмылка. — Ну, в любом случае, увидимся завтра. — сказал Нил с хитрым и хитрым выражением лица, как всегда. И Шон просто посмотрел на Нила, его улыбка была маленькой, но все еще заметной на его лице. И он издал свое обычное тихое мычание и вышел из квартиры. ~~~ Теперь Шон мог только сидеть, тяжело дыша, когда он вырвался из катастрофического здания, он мог только надеяться увидеть лицо Нила, ожидающего его у скорой помощи. Он мог подумать о возможности увидеть его снова после всей этой катастрофы. Надежда с тяжелым, мокрым сердцем, что по ту сторону грязного и темного ржавого туннеля его любовь будет ждать там, может быть, с несколькими царапинами. Но к чему он не был готов, так это к тому, чтобы выбежать на открытый теплый воздух калифорнийского климата и вместо Нила была Леа. Она все еще стояла в беспокойной позе, прислонившись к бетону, встретившись взглядом с Шоном, и вместо слов с ее губ сорвался тревожный вздох. И Шон мог спросить: «Где Нил?» Но в глубине своего уже сохнущего сердца он как никогда твердо знал, что будет правдой. Когда Леа открыла рот, ему уже не нужно было слышать, что будет дальше из начала разговора. Он знал, от головы до кончиков пальцев ног, где на самом деле был Нил. И до того, как Леа успела прошептать, вплоть до того момента, когда последнее слово сорвалось с ее языка, Шон втайне пожалел, что никогда не покидал квартиру прошлой ночью. Ему хотелось, чтобы, может быть, в другом мире он бы его выслушал. И ждал, чтобы лечить своего пациента на следующее утро после. Потому что, даже если трагедия неизбежна, Шон желает, чтобы последние часы Нила он провел в квартире. Прижался, милый, смотрит сериалы. Примечания: Хорошего дня