фрустрация

нортон мерзкий, мерзкий, мерзкий. у него пробитый нос и почти черные глаза, смотрящие прямо в душу, у него тихий, хриплый голос и брови, приподнятые в вечном вопросе. орфей ненавидит нортона и ненавидит то, как часто он ему снится, ненавидит помнить каждую черту его ехидного лица и просто не выносит клокочущее чувство в груди, сопровождающее его уже на протяжении нескольких месяцев. орфею всегда невероятно сильно хотелось избить нортона - сжать его чертову шею в своих руках и наблюдать, как он судорожно ловит ртом воздух, как цепляется пальцами за запястья орфея и как его лицо начинает краснеть от недостатка кислорода, пока сам орфей нависает над ним. они бы наверняка смотрели друг другу в глаза - и стоит орфею представить взгляд черных глаз, слезящихся от беспомощности и злости, у него сразу спирает дыхание. подсознание любезно подсказывает ему, когда еще нортон может судорожно ловит воздух ртом, цепляться пальцами за запястья орфея и краснеть под ним, но орфей лишь стыдливо запихивает эти мысли как можно глубже, стараясь забить их представлениями об избиении кэмпбелла. вот он хватает шахтера за грудки, вот резко прибивает к стене, выбивая воздух из легких, а тут заносит руку для удара. на мгновение в голове всплывает образ раскрасневшегося нортона, смотрящего на него с томной поволокой, и тут же в голове все путается, спотыкаясь о череду последующих образов красного, изнывающего лица, дрожащих плеч и длинных раскинутых ног. как же мерзко, как же омерзительно! нет ничего противнее мужчины, спящего с другим мужчиной - орфей отлично помнит эту установку и дрожит от ненависти при виде нортона, нортона, не покидающего его снов. ... нортон серьёзно прикрывает глаза, обхватывая член орфея тонкими губами и пробующе опускает голову, проходясь языком по гладкой головке с выступившей каплей предэякулянта на ней. длинные пальцы проводят по промежности, проходясь по на мгновение напрягшемуся анусу, задевают поджавшиеся яички и останавливаются на основании члена, мягко обхватывая его. орфей напряжен - судорожно выдыхает, сжимает простыни в руках и жмурит глаза. между ног орфея чертова катастрофа - нортон выпускает его из своего горячего рта и широко проводит языком по всему члену, оставляя поцелуй где-то на середине длины. он почти сдерживает стон, когда нортон снова берет его член в свой рот и уверенно заглатывает чуть ли не половину, втягивая щеки и опуская голову еще ниже. кэмпбелл движется неумело и в то же время невероятно уверенно, набирая темп в поступательных движениях: ладонь скользит по оставшейся длине члена, размазывая скопившуюся слюну, а в какой то момент нортон достает член изо рта и, продолжая надрачивать, смотрит на расскрасневшееся лицо напряженного орфея. - перевернись. в голове плывёт от низкого и хриплого голоса, отчего орфею остаётся лишь молча послушаться и перевернуться на живот, зарывшись лицом в ткань постельного белья. член ноет от возбуждения, истекая естественной смазкой, а орфей продолжает крепиться, стоически выдерживая каждое прикосновение, не издавая ни звука. он не должен терять своего лица даже сейчас - уж точно не перед чертовым нортоном, сопровождающим каждый его дрянной сон. в голове роются мысли о неправильности происходящего, перебивающиеся тупым, плотским желанием - он хочет прикосновений, хочет снова ощутить горячий рот на своем члене, хочет наконец придти к разрядке и после разбить нортону лицо- о боже. поток мыслей сразу прерывается, стоит орфею почувствовать разводящие его зад ладони и мокрый язык на анусе - нортон влажно проводит своим чертовым языком по напряженному кольцу мышц, зарываясь лицом промеж его ног, щекоча колючими волосами нежную кожу бедер и задницы. внутри все клокочет от возмущения - как он вообще смеет? это мерзко, это грязно и унизительно, он не имеет никакого права на подобное издевательство и тем более не имеет права доводить орфея до такого состояния, вынуждая чуть ли не скулить в простыни. очередное движение сильного языка бьёт по нервам, и орфеус напрягается всем телом, выгибаясь в пояснице и поджимая пальцы на ногах. как же, блять, плохо - орфей мелко дышит, теряясь в ощущениях, мечется между ноющим без стимуляции членом и языком нортона, таранящим его зад, пытается думать о чем угодно, лишь бы отвлечься от отупляющего, ноющего чувства возбуждения и забыть о кэмпбелле, превратившим его в один сплошной оголенный нерв, но каждая последующая череда мыслей разбивается о движения чужих губ и языка, будто бы пытающихся сожрать его чертов зад. и орфей дрожит в предвкушении, когда грубая ладонь нортона снова ложится на изнывающий член, неловким движением пальцев попадая по всем так жаждущим внимания местам. всем телом он дрожит от желания наконец достичь этой чертовой кульминации: он так близко, так близко к этому абсолютно грязному и пошлому катарсису, к этому грядущему эмоциональному и физическому извержению, к тому, что бы наконец достичь ключевой точки и- о. в мгновение и комната, и постель, и нортон растворяются, оставляя орфея наедине с кромешной темнотой. ещё мгновение - и он просыпается с отчётливым чувством разочарования, пожирающим его внутренности. опять ему снился нортон. опять его трусы постыдно липкие. ему точно нужно что то делать.