Где ты?

Альфы вспыльчивы и ревнивы. Но если не обращать внимания на вторую строчку в больничной книжке.. Эти двое весьма агрессивны. Чон Чонгук - альфа двадцати лет. Увлекается музыкой, но не работает. Мин Юнги - альфа двадцати четырёх лет. Работает барменом в одном из известных клубов. Всю жизнь Чонгуку твердили, что альфы конкуренты во всём, что они могут забрать всё. Что многие жестоки, и уподобаться таким не нужно. Но через пару минут отец, говоривший эти слова, орёт на недавно пришедшую с работы мать, замахиваясь. Забавно.. Говорили, что альфы - это люди, конкурирующие за каждую мелочь. Но.. Никто не говорил, что можно дать трахнуть себя альфе. Почему..? Ах, точно. Это аморально. Спать с себе подобными неправильно, грязно. А если хочется? — А если чего-то хочется.. Прямо очень сильно? — Спрашивает пятилетний Чонгук, сжимая в руках игрушку кролика. — Один раз можно. — Хрипит отец, закуривая. Значит, один раз дать трахнуть себя можно. Только вот.. Приходя в клуб, он не может найти ни одного альфу, который мог бы сойти на роль актива. Все альфы выглядят молодо и слишком.. Высокомерно. Чонгук не может. Не сможет на трезвую голову. Поэтому заказывает у мятного бармена пару стаканов виски. Пьёт он медленно, выглядывая кандидатов на эту роль. И о чёрт, никого не находит. Примерный возраст здешних альф от восемнадцати до.. двадцати, может быть, и чуть старше. А Чонгук хочет постарше, чтобы опыт был. Чтобы с альфами этот кто-то тоже имел опыт. Уж в этой ситуации быть первым ему не прельщает. Чонгук ещё раз заказывает виски, заостряя внимание на чертах лица этого самого, пахнущего мятой, бармена. Так начались его отношения с тем самым барменом. И вот.. Этот один раз превратился в пять лет. Пять грёбаных лет нервотрёпки что для одного, что для другого. Один выносит мозг, что заебала ночная смена, а другой - что первый занимается в своём возрасте хуйнёй. Один упрекает в том, что ему не уделяют времени, а другой - в том, что не может найти работу. Как ужиться двум альфам.. Нет. Как ужиться двум агрессивным людям вместе и не разорвать друг другу глотку из-за ерунды? Как сдержаться и не порвать Мина, пока он больно удерживает за волосы, вбиваясь? А как не порвать Чона, пока тот, будто специально, противится его просьбам? Они оба понимали, на что идут, когда продолжили спать друг с другом. Наверно.. Они ведь понимали, что альфы - конфликтные люди, и что битвы за доминантность всё равно будут? Наверное, нет. Потому что Чонгук сдаётся первым. Он уходит из квартиры, пока Юнги на очередной смене. Он ничего не говорит и ничего не оставляет в своё объяснение. Он уходит, не предупредив. Уходит без единой копейки в кармане. В плотной толстовке он выходит из многоэтажки, тут же проваливаясь в только что наметённый сугроб. От ночного холода тело пробирают мурашки и дрожь, но он с уверенностью идёт по пустующей улице. Он не вернётся в этот дом самостоятельно. Чонгук садится за ближний столик в баре, мелко подрагивая. Бросает беглые взгляды на Мина, что делает напитки для людей, и недовольно пыхтит. Чонгук встретил Юнги, когда тот проработал в этом баре уже три с половиной года и хорошо делал напитки. А сейчас? Что-нибудь изменилось? Стал ли он делать напитки лучше или хуже? Он ловит какого-то альфу и просит его принести ему пару бокальчиков. Они вздорят, но другой альфа сдаётся и, фыркая, уходит. Через пару минут он приносит ему два полных фужера. Чонгук пьёт также медленно, но теперь не выглядывая для себя кандидатов. У него уже есть. И Чон надеется, что он единственный и навсегда. * Чонгук следует за Юнги до самого дома с натянутым капюшоном. Тот идёт медленно, непринуждённо. "Конечно. Тебе ведь нравится меня изводить." — Думает Чон, грустно усмехаясь. Это правда надоедает. Постоянное отсутствие любимого человека.. Заставляет Чона нервничать чаще. Вот, совсем недавно ходил краситься. Начали появляться редкие пучки седых волос. Чонгук отрывает давно надоевшую болячку на губе, непроизвольно слизывая выступающую кровь. Юнги звонит кому-то, смеясь, и почти около дома прощается. "Кому он звонил?" Чонгук выжидает минуту после того, как Мин скрывается в подъезде, и только тогда заходит сам. Чонгук знает Мина наизусть. После долгой смены он не пожелает идти по лестнице на третий этаж, поэтому Чон поднимается по ступенькам, злясь на самого себя. Зачем преследовать Мина, если младший сам ушёл? Он ведь этого хотел. Так зачем..? Чонгук поднимается на третий этаж примерно в одно время с Юнги. Доходит до поворота к квартире и останавливается. Ждёт, когда Юнги заходит и проходит дальше. Достаёт телефон, выключает звук и опирается на подоконник, дожидаясь звонка. Юнги заходит в квартиру тихо. За столько лет научился. Раздевается и заходит в душ, смывая с себя усталость этого дня. Выходит он через двадцать минут и идёт в спальню. Но не видит ожидаемой кочки в кровати. Постель аккуратно застелена с утра. Значит, Чонгук не ложился спать. И его нет в квартире. Юнги хочется плюнуть на это и лечь спать, но переживания за младшего берут верх, и он набирает номер. Чонгук фыркает на то, как долго он это делал и берёт трубку. Он не скажет ни слова. Просто будет молчать. — Ты где? — Шипит Мин в трубку, заставляя Чона покрыться гусиной кожей. Чонгук, как и намеревался, не говорил. — Ты где, блять? — Уже рычит Мин. — Если ты не скажешь, я тебя убью, честное слово! Я заебался сегодня в край, и если ты сейчас же не придёшь домой, то боюсь представить, что я с тобой сделаю..! — Кричит, и Чонгук слышит, как что-то в его руках хрустнуло. Кажется ручка.. Или карандаш. — Отвечай. — Приказной тон заставляет Чона вздрогнуть и жалобно пискнуть в трубку. Юнги по ту сторону телефона ухмыляется, но от своего не отступает. — Ещё раз повторяю. Где ты? — Чонгук прикрывает глаза и вдыхает побольше воздуха. — Тебя это касается? — Голос чуть дрогнувший, но холодный. Чонгук всегда был хорошим актёром. — Ещё как касается. Мы вроде трахаемся с тобой. — Чонгук болезненно морщится. — Говори, где ты. — Рычит Мин, повышая голос. — Да. А то, что мы встречаемся, тебя не волнует? — Шипит Чон, судорожно выдыхая. Мин издаёт сдавленный звук, бубня что-то под нос. — Возвращайся домой. Если тебе важно обсудить все проблемы, то мы сядем за стол и обсудим. — Говорит уже спокойным тоном Юнги. Чонгук чувствует, что он сожалеет. Сожалеет, что в первую очередь думает не сердцем, а, похоже, членом. — Какова вероятность, что когда зайду домой, ты не набросишься на меня с кулаками? — Спрашивает, уже берясь за ручку двери. — Клянусь, что я не стану набрасываться на тебя с кулаками. Мы просто поговорим. Завтра. — Нет, сегодня. — Капризничает Чон, хмурясь. — Хорошо, — Чонгук дёргает ручку вниз и открывает дверь. — Сегодня.. — И тут же замолкает, когда слышит хлопок входной двери. Он выходит с комнаты, находя Чона на входе, готовым в любую минуту выбежать обратно. Без лишних слов эти двое мирятся и действительно садятся за стол. Обсуждают все моменты своего недовольства и обещают исправиться. Юнги берёт теперь дневную смену в клубе и лишь изредка, с присутствием Гука, ночные. Чонгук же устраивается в этот же бар певцом, который иногда выходит на сцену, чтобы спеть парочку песен. Давно уже пора было взять и поговорить по душам.