Зимняя вишня

На ватных ногах я брела на территорию школы. Мне помогал человек, натнувгий плед на мои дрожащие от холода плечи. Он мило улыбнулся и назвался Александром. Я же не могла ответить ему тем же, а лишь выдавила из себя слабую и отчаеную улыбку, смотря на клубок дыма, скопившийся над плавящейся отделкой торгового центра.. Людей было слишком много. Все старались запечатлеть момент, кто-то даже улыбался, это вызывало боль в моей душе и обиду на человечество. Кому-то нравится это зрелище.. Смотреть на стены, забирающие чью то жизнь. И вот я переступила порог школы. Александр вел меня внутрь и периодически тер за плечи, чтобы я окончательно не замерзла. Казалось, на улице уже конец марта, но в кузбасских краях в это время еще бушуют морозы. Я дрожала.. Но не от холода, а от боли. Мое сердце обливалось кровью, в душе жила надежда на то, что я вновь увижу свою дорогую сестру. Мою Диану, что все эти года была рядом. В здании было все для тех, кто нуждался в помощи. Были даже те, кто в купальниках был вынужден стоять на крыше и принимать на свою кожу мокрый и холодный снег. Я зашла в кабинет, садясь на матрас, лежащий на полу. Мне выдали кружку горячего чая, чтобы я могла хотя бы как-то согреться. Все тело дрожало. Слезы капали с кариих глаз. Оставались серые потеки туши. Дыхание было рваным, тяжёлым, похожим на плач, но я не плакала, я держалась. Меня удивляло то, что Александр был рядом, он держал меня за плечи и с понимаем глядел в пол. В его взгляде тоже тонко чувствовалось печаль. — Кто-то из в-ваших родственников остался внутри? — Да, моя сестра. — С-сколько ей? — Недавно исполнилось двенадцать. С моих уст послышался всхлип, я обняла парня, что был не сильно меня старше. Меня удивляла его выдержка, умение не подавать эмоций. Я же не отличалась этим. Слезы лились рекой, которую невозможно было унять. — Должен, должен кто-то их спасти,- я шмыгнула носом,- там была еще одна дверь. Их спасут. — Я слышал, что внутрь направили спасателей. Будем ждать новостей. Вдруг в моей душе появилась надежда. — Правда? — Да, но уже прошло минут пятнадцать. Нужно сходить и узнать. — Ты прав,- я вытерла слезы. Неужели удача и правда улыбнулась мне? Неужели мне это не показалось. Мы поднялись с матраса, двигаясь по лестнице. По коридору бродили работники служб и простые выжившие, либо же родственники. Кто-то плакал, кто-то сидел и смотрел в одну точку. Все по-разному переживали эту боль. На первом этаже скопились люди, они обсуждали то, как кого-то спасли. Я же не могла думать не о чем кроме сохранности двух своих близких людей. Я прорвалась к ним, словно безумная. Смотрела на них глазами, полными надеждой. Стальной надеждой, которая никогда еще так меня не накрывала. — Ну что? Где они?! Они живы?! Здоровы?! — Девушка, вы о ком?- уточнила одна из работников. — О людях из кинозала. Где они? Их же спасли? — Нет, - стоящий рядом парень был серьёзным и уставшими,- но спасли одного мужчину, потерявшего сознание в коридоре. В кинозал не стали идти, опасно. — Что.. Вы себя слышите?! Там люди. Там же дети! Прошу вас! Сделайте что-нибудь. — Эй, эй, успокойтесь,- девушка пыталась меня как-то успокоить. — Там люди! Прошу вас! Пусть эти чертовы спасатели вернутся! Прошу вас. Там моя сестра. Ей всего 19.. Прошу вас, умоляю.. Сделайте что-нибудь. — Девушка, не кричите.. — Не затыкайте меня! Вернитесь.. Вернитесь,- мои крики были полные гнева и отчаяния,- вы же спасли человека, спасите и их! В чем проблема?! Вы же должны спасать людей! – Боюсь час разочаровать, но уже слишком поздно. Прошло минут тридцать. Наверняка нам уже ничем не помочь. Рисковать спасателями мы тоже не можем. Это бессмысленно, примите мои соболезнования. Мир стал еще хуже. Только что у меня была надежда, но ее растоптали в прах. Я не могла себя сдерживать, я разревелась. И пусть на меня смотрели как на сумасшедшую, мне было все равно.. Я кричала. — Ты слышишь себя?! Там люди! Там много людей! Нет.. Нет.. Вдруг еще не поздно! Вдруг еще есть время! — Простите.. Времени уже нет,- парень грустно смотрел, отчего я скатилась на пол, упираясь ладошками на холодный пол, с глаз ручьем лились слезы, — нет! Это не могло произойти. Вы можете их спасти! Можете! Вместо этого вы стоите как болваны! Они умирают! Спасите их! Все смотрели на меня с пониманием. Мне было плохо... Слишком плохо. Я даже не помню того, как шла домой. Александра я не видела, видимо тоже ушел. Сегодня и он потерял своего близкого человека.. Это так ужасно. Но точно помню, что выходя из школы, я застала уже глубокий вечер. Языки пламени до сих пор расползались по зданию, но уже по левой части.. Части, где был кинотеатр. — Моя сестрёнка..,- как же не хотелось осознавать эту жестокую и болезненную утрату. Спустя два дня после всех событий я молча сидела в своей пустой квартире и смотрела в окно, за которым виднелся крупный снегопад. Не было сил плакать, реветь. Я выплакала все свои слезы за эти два мучительные дня. Моя квартира опустела. В ней больше не слышался смех моей сестры близнеца, не слышались милые перепирания её и Андрея. В воздухе больше не витал запах недорого парфюма, купленного недалеко от нашего дома. Больше не было той энергии, что бесила меня, но при этом мотивировала жить дальше. Больше не было её. Моей сестры, моей Дианы. Крупицы моей души. На следующий день после пожара я направилась в морг на опознание. На такую бессмысленную вещь будто бы я не знала что моя сестра погибла. Видимо надежда на её спасение привела меня в столько плачевное место. Из-за того, что тела сильно обгорели приходилось проводить опознание по кусочкам сохранившийся одежды. И я опознала её… По небольшому розовому браслетку на ее правой руке, которых был и у меня. В лет семь мы поклялись носить их вместе и никогда не снимать как символ нашей «связи». Новый поток слез хлынул с моих глаз, будто бы я не знала об её смерти вчера. В траур вошла не только я, но и весь город, другие города. Все одновременно скорбили об людях, погибших в том адском пламени. Не знаю зачем, но я включила телевизор, чтобы посмотреть новости, хоть это было последнее занятие, которым я бы хотела заняться сейчас. Мне было больно. Мне не хотелось осознавать реальность. Хотелось представит, что все это сон из которого можно проснуться. По телевизору рассказывали об числе погибших, об деталях, приводящих к трагедии, об том, что ждет городскую администрацию, что ждет власть области. А в прочем там тоже оказались перемены. Пост губернатора сменился новым человеком из-за митинга, собравшегося на главной площади города. Близкие погибших собрались там, чтобы добиться необходимой справедливости. Добиться справедливости, чтобы виновные отплатили сполна. Больше всего мне запомнилось имя Игоря Вострикова, что потерял в тот день всю семью. Я хотела на митинг, но мои ноги и шагу не сделали с теплой постели. Я не спала, я не ела. Мне не хотелось совершать эти рутинные действия из дня в день, из года в год. Мне не хотелось жить, но похороны моей сестры дали мне чуточку мотивации взять себя в руки. Не могла я упустить шанс попрощаться с ней. Не могла я так зверски с ней поступить, не придя на её похороны. Черное свободное одеяние покрыло моё тело. В зеркало смотреться и вовсе не хотелось. Видеть черные круги под глазами, истрепаные волосы и опухшее лицо от бесконечных слез мне не хотелось видеть. Все вокруг отныне потеряло краски. В зале висела фотография. Мама, папа, я и Диана. Все мы радостные на фоне реки, держим большой улов, пойманный отцом. На лицах всех членов семьи широкая искренняя улыбка. Больше всех улыбалась сестра, это было ей по характеру. Большим пальцем, я смахнула пыль и горько улыбнулась. — Я хочу к вам. Заберите меня, прошу. Я корала себя за то, что не уберегла её от этого жестокого мира. Еще недавно она сидела на кухне, радовалась жизни, строила планы. Вела типичную жизнь для среднестатистического студента, но все это оборвалось. Как бы сильно я не любила Андрея, как бы не ревела каждую ночь, убиваясь от невзаимных чувств, но я желала им обоим добра. Долгой жизни, долгого счатья. Через пару часов я была уже на южном кладбище города. Катафалки везли закрытые гробы к этому оплаконому месту. В моих руках оказались белые розы, что так любила Диана и маленький плюшевый белый медведь, который был ей безумно дорог. Слезы стекали по щекам. Повсюду была скорбь. Столько людей оказались одиноки. Кто-то потерял кого-то одного, кто-то целую семью, а кто-то просто хотел посочувствовать людям, потерявших родных в трагедии. Когда похороны закончились, я опустилась на землю, касаясь влажной черной земли. — Мне так тебя не хватает, — мокрая дорожка соленых слез стекала с моих глаз по щеке, — лучше бы мы остались дома, посмотрели телевизор. Ты ведь любила смотреть великолепный век, — я улыбнулась, — надеюсь, что вы сейчас в раю, вы вместе. Я скучаю по вам, но я найду силы жить дальше, обязательно. Ты бы не хотела видеть меня такой, ты бы наругала меня, привела бы очередной пример из жизни, — мои руки дрожали, — я люблю тебя. Мы встретимся, обязательно встретимся, но еще не время. Слезы падали на и без того влажную могильную землю. Я опустила белый букет перед плитой, поднялась и вытерла слезы. Она будто бы смотрела меня со своей фотографии и улыбалась, давая повода разреветься еще сильнее. Надпись " Колесникова Диана 21.04.1999-25.03.2018" меня добивала. Я еле держалась на ногах от чувства тоски и боли. Я сдержала слово. Говорят, что время лечит, но это не так. Прошли долгие пять лет, но тот ужасный день у меня перед глазами до сих пор. Запах дыма, я сидящая в здании школы, и которая надеялась встретить сестру снова. Я, кричащая мысленно на правительство: «разве эти миллионы вернут мне сестру?! Я осталась совсем одна! Мою сестру не вернут никакие деньги!». Но моя сестра не хотела видеть меня слабой. Поэтому я закончила колледж, продала квартиру и получила работу в другом городе, мне не хотелось больше находится в Кемерово, слишком много воспоминаний. И кстати, тот самый Александр. Мы встретились с ним случайно, когда я в очередной день шла на кладбище. Кто бы знал, что две утраты сблизили нас. Мы сами того не понимая начали отношения, и сейчас мы уже два года как женаты. Лишь иногда я приезжала в город на кладбище или в парк ангелов— расположеный на месте трагедии — и ложила белые розы. Её любимые цветы. Мой муж помог мне пережить эту боль, а я помола ему. Мы стали новой опорой друг для друга. Впереди меня ждало светлое будущее, которое заслуживали мы трое, но шагнула в него лишь я.