Mom, would you wash my back?

Что-то зудит там, внутри, посмотреть которое Махито сможет только расцарапав себе челюсть. Что-то зудит и на деле оно делает свои последние попытки жизни перед тем, как треснуть. Лицо почти трескается от того, кого он видит перед собой. Внутри этой женщины бушующий океан, в него с самого детства лили слёзы и, насколько глубоким и безудержным он не был бы, в конце концов он высохнет. А где-то уже. Гето выглядит как самая. Самая прекрасная и её волосы хотелось расчёсывать бесконечно. И её лицо к сорока годам было также прекрасно. В любом случае, Махито видит её такой. Он видит её любой: и в говне и в золоте, но это уже прописано на подкорке мозга "Гето Сугуру великолепна". Её жизнь могла быть великолепной (она сама так говорит). По её словам, сейчас она была бы заграницей. Сейчас она счастливая попивала бы коктейль, но отец всё испортил. "Хорошо, мамочка." Он, кстати, в это поверил. Гето капала ему на мозг, мол отец сделал так много плохих вещей, она говорила о своей ненависти к нему и потом, когда приходила очередь катить бочку на Махито, она шла с отцом вместе. Говорила мол отец на тебя столько тратит, он так тебя любит и желает тебе самого лучшего, хоть ты и дурак неблагодарный. Обидно. Он почти дал слезам проступить. Каждый раз она говорила о нём плохо и каждый раз, идя против сына она говорила о нём как о святом. Махито было обидно лишь из-за того, что она непостоянна в своих словах. Сначала — ещё начиная с самого детства — она говорит, что отец — её самый худший выбор, и сеет это в голову сына, а потом приходит время поливать говном его и плохим становится уже он. И о неблагодарном мама была права. Ему правда было так насрать на то, кем стать, пока не пробили часики на подъём в десятый класс... Махито даже максимально размыто не обрисовывал себе ситуацию со своим будущим. Слово будущее напоминало ему Гето. Это так, к слову. В один из их разговоров (снова где-то на абсолютно обсосанной локации квартиры: кровати обеих спален или кухня) он будто очнулся. Ему говорят: "ты нигде и никто, и если для тебя это не такая уж и проблема, то в конце концов ты останешься за кассой продуктового". Так мало, но ёмко и, на удивление, чудодейственно. С этой фразой пришли мысли о будущем, небольшие правки в картине мира и тревожность от лени. А это так, блять, смешно! Это как сериал, где минимум, ну, сто серий посвящено одной его проблеме: нихуя. Это нисколько философия, сколько простое его "нихуя". У него ничего и Сугуру это пугало. Она говорила, что ей весело с ним, но потом она плакала, что её седина — его заслуга. А ему четырнадцать, он сидит и ему проще говоря похуй, он не до этого не был амбициозным, так и после не станет. Можно лишь спорить (возможно даже на деньги) о чём из всех доступных тем в его тугой башке он думает. Он всегда в такие моменты выглядел виноватым. Выглядел виноватым потому что случай того требовал. На деле там в голове ветер. Ещё он клал огромный на то, чтобы вникать в разговоры. Она говорит ему: это так, так; потом в разговор встревает второе, потом третье и по возвращении к первому "так и так" он забывает о чём оно было. И по новой. Кажется он слишком заигрался с раскладыванием своей жизни по полочкам. Он снова не понимает слов мамы.