1,4 терабайта

      1,4 терабайта. Таков был приблизительный размер впечатляюще обширной коллекции Мэтта Миллера… которую деликатнее было бы назвать материалами незаконного содержания.       После нескольких видов шифрования информации можно было не опасаться того, что кто-нибудь из команды случайно наткнётся на его цифровой тайник.       Он обратился к СИДу за помощью с передачей данных через спутник. И не ожидал никакой подставы от искусственного интеллекта, о котором успел узнать достаточно путём неловких разговоров, а потому не думал, что СИД выдаст что-либо компрометирующее.       Если бы он только знал, что этот круглый засранец давно «приручён» Кинзи, то сделал бы всё сам. Впрочем, теперь уже поздно.       Мэтт не отрывал взгляда от своих ухоженных ногтей. Его потряхивало от нервов, он переминался с ноги на ногу, а мысли в голове постепенно превращались в хаотичное месиво. Почему она отмалчивается? Не может быть, чтобы от взора чрезмерно внимательной Кинзи укрылся гигантский фрагмент его коллекции, да ещё и тот, на котором была запечатлена она сама. Мэтт закусил нижнюю губу с такой силой, что на поверхности проступили крохотные капли крови.       Он не обязан чувствовать себя виноватым. Он просто следил за той, кто была — и, что уж душой кривить, остаётся — его заклятым врагом. Когда-то ему удалось собрать материал для шантажа, которым следовало воспользоваться, если его изначальный план, подразумевающий увольнение Кинзи из ФБР, не сработал бы. Мэтт ещё сделал ей одолжение, тщательно сохраняя этот материал и не позволяя никому увидеть лишнее.       Никому, кроме него самого…       На самом деле эту коллекцию можно было даже счесть за комплимент, ведь он считал Кинзи достаточно привлекательной, достойной его личного архива. Правда, у неё на этот счёт наверняка была бы противоположная точка зрения. Как всегда. Будь у Мэтта выбор, он бы предпочёл никогда больше с ней не пересекаться, однако, нравится ему это или нет, Кинзи стала его коллегой. Напарницей. Они вдвоём были единственными, кто умел держать под контролем и корабль, и симуляцию. Если он решит спрятаться от неё и прекратит всякое взаимодействие, то рано или поздно всё тут взлетит на воздух.       Поэтому он должен поступить как настоящий мужчина и поговорить с Кинзи. Развеять недружелюбную атмосферу, чтобы облегчить совместную работу. Мэтт глубоко вздохнул, морально подготавливая себя к предстоящему испытанию. Подошёл к автоматической двери, и спустя несколько мгновений та открылась, позволяя ему услышать приглушённый звук печатания на клавиатуре.       Мэтт перешагнул порог и посмотрел на Кинзи, которая со скрещенными ногами устроилась в одном из кресел. Она казалась полностью сосредоточенной на работе, и это было признаком того, что прямо сейчас её не стоило отвлекать во избежание очередного конфликта.       Что ж, он заглянет к ней позже, когда выдастся свободная минутка у обоих. И зачем он только притащился сюда? Какой стыд. Мэтт уже собирался покинуть комнату, когда его задержало одно слово:       — Миллер.       Он медленно повернулся, слегка вздрогнув, когда заметил на себе пристальный взгляд Кинзи. Выражение её лица было абсолютно нечитаемым, и от того напряжение лишь усиливалось.       — Э-э… Да, Кинзи?       Она переместила руки на колени, перестав печатать. И, похоже, совершенно забыла о том, чем занималась секундой ранее. Её глаза сузились, вызывая у Мэтта ощущение грядущего наказания за какой-то проступок.       — Раз уж пришёл и помешал мне, то не уйдёшь отсюда до тех пор, пока не объяснишь, что тебе нужно.       Мэтт попытался улыбнуться, но вышло как-то фальшиво и явно не подействовало на Кинзи. Значит, отступать некуда. Они всё решат сегодня или никогда.       — Л-ладно. Я… ничего такого, если честно. Просто хотел обсудить с тобой некоторые данные, которые ты могла получить от СИДа.       В комнате воцарилась долгая тишина. Затем Кинзи покинула кресло и пугающе равнодушным голосом произнесла:       — Я в курсе, что там.       Мэтт открыл рот, однако не успел произнести ни слова, когда локоть Кинзи врезался ему под челюсть, заставив отшатнуться и удариться о стену позади настолько сильно, что на мгновение он позабыл как дышать.       Зелёные глаза буквально приковали его к одному месту. Мэтт с трудом сглотнул, чувствуя давление на горло. Кинзи вряд ли всерьёз намеревалась задушить его, но если он ляпнет какую-нибудь ерунду, всё может быстро и фатально измениться.       — Слушай меня внимательно, Мэтт, — процедила Кинзи, и теперь в её тоне угадывалось раздражение. — Мне плевать, сколько моих фотографий у тебя хранится. Плевать, что ты там с ними делаешь по вечерам, когда Аши нет рядом, чтобы нянчиться с тобой.       Давление увеличилось. Уголки губ Кинзи дрогнули в ухмылке, когда она увидела проблеск страха в глазах Мэтта. Он обхватил пальцами её запястье, но ничего более сделать не мог. Кинзи оказалась на удивление сильной, особенно для той, кто всю жизнь просиживал штаны за компьютером.       — Но не смей думать, что хоть какая-то из твоих грязных фантазий воплотится в реальность. Наедине со мной ты не протянешь и недели. Я причиню тебе такую боль, какая и не снилась твоему маленькому извращенскому мозгу. Ты будешь умолять меня остановиться, но я не остановлюсь.       Ответить Мэтт смог лишь слабым стоном. Былое остроумие полностью покинуло его. Кинзи убрала руку, но только за тем, чтобы нанести удар ему в грудь. Ноги Мэтта подкосились, и он рухнул на пол, после чего ощутил на своей спине подошву ботинка Кинзи. Она продолжала давить на него всем своим весом, не давая подняться.       — Я бы с удовольствием уничтожила тебя. И не только ради мести за то, что ты сделал со мной, — Кинзи присела на корточки, удерживая ногу между его лопатками. Наклонилась, впиваясь пальцами в уложенные волосы Мэтта. — Я насквозь вижу таких, как ты, Миллер. Тебе нравится убеждать себя в том, что ты — хозяин собственной жизни, но по факту не способен и шагу ступить без чужого приказа.       Она заставила его поднять голову, наслаждаясь вырвавшимся ругательством и болезненным вскриком.       — А ещё ты упрямый до усрачки. Готов бодаться со мной до последнего. Но ты мне не ровня — я тебя в пыль сотру, если захочу.       Мэтт попытался освободиться из её хватки. Его разум атаковала целая буря разнообразных эмоций. Он тайком кайфовал от угроз Кинзи, даже если она пугала его своим поведением. А любое обещание расправы порождало в воображении такие образы, от которых могло вырвать. Или довести до мощного оргазма.       Кинзи видела возрастающее возбуждение в его глазах и всё понимала. В следующий раз, когда Мэтт доберётся до её фотографий, дрочить он будет на совершенно грандиозную фантазию.       — Я ясно выразилась?       — Б-более чем…       Небрежным движением отпустив его голову, Кинзи встала и вернулась к своему рабочему месту, чтобы продолжить работу. Мэтт без оглядки выскользнул из её комнаты, отправившись к себе зализывать душевные раны.