***
Молча сидя и стараясь даже не шевелиться лишний раз, чтобы не спровоцировать чужого ворчания, Мика размышляла на тему того, насколько Вселенной нравится над ней издеваться после стольких лет. Предплечье едва заметно царапнули когти, заставив кожу покрыться мурашками и не поворачивая головы дёрнуть губой в раздражении. Видимо Тимируф действовал по принципу «кто поймал — тот и нянька», из-за чего спустя несколько дней, к ней припёрся абсолютно недовольный и мрачный Вирал, со сменными бинтами и очередной порцией еды. То что его пинками заставили прийти и ежу было понятно, у него по одним глазам всё презрение видно. Но делать нечего, пришлось просто забиться в угол и наблюдать за ним из-под бровей, пока открывалась металлическая дверь и глава отдела заходил внутрь под ехидные смешки стражников, которые после захлопывали створку за его спиной с металлическим грохотом. Шедевральная издёвка над тем, чья работа — убивать людей, а не выхаживать их до прибытия в столицу… Вот сейчас и сидели, пока зверочеловек разматывал для виду натянутые ей на руки бинты после «допроса», собираясь нанести лекарство и замотать обратно. Не рыпалась шатенка из соображений безопасности и само разумеющейся реакции обычного человека на муки, зарубившего бы на носу информацию, что сопротивляться — это плохо и ты получишь за это кнут, если ещё раз задумаешься. Так что была, так сказать, идиллия в нынешнем взаимодействии — она его не раздражала, он не ждал с её стороны подвоха. Однако стоило бинтам открыть вид на абсолютно не повреждённую кожу, кроме электрических ожогов, как глава по Искоренению застыл изваянием, заставив хмуро пробежаться по распахнувшимся кошачьим глазам и проступившим желвакам. Пилот ганмена очень медленно перевёл на неё взгляд, заставив непроизвольно фыркнуть в сгиб локтя второй руки, и тут же с шипением ощутить как стиснули левое запястье когтистые пальцы, не церемонясь разрывая повязки и демонстрируя то же самое — отсутствие каких-либо ран и ушибов после пыток. Это было как и фактом предательства дознавателя-медика, так и проявлением возможной невероятной регенерации с помощью Силы Спирали, а кровь из-за вони в командующем центре не различить, тем более, что она очень натурально впиталась в слои бинтов как от настоящих повреждений. И как тут докажешь свою правоту, по поводу любого из выводов? По крайней мере так думала Мика, наблюдая за мыслительным процессом сидящего на коленях пилота и ожидая его последующей реакции. Но заметив как заиграли желваки и с неё просто стянули разодранные повязки, поняла, что к этим выводам пришёл и он — не выйдет у него доказать хоть одно из предположений, так как пыточная была в крови, руки у дознавателя тоже, вёл он себя как обычно, да и состояние после того посещения у Мики было не очень: реагировала на раздражители с запозданием, огрызалась совсем вяло, из угла своего не выползала, а это было большим признаком страха и перенесённых побоев. Так что тут никак не подступиться к мысли о предательстве… остаётся факт регенерации. Глава отдела молча скомкал в широких руках мотки использованных повязок и рывком придвинул к ней поднос с едой, заставив правдоподобно вздрогнуть и вжаться в угол. Прижав к груди колени, шатенка молча уткнулась в них носом, наблюдая за зверочеловеком из-под бровей с бездной недоверия, пусть и знала прекрасно, что её приказали не травить и не причинять вред больший чем уже «нанесли». Но напуганному человеку до таких размышлений дела нет, он всё равно будет относиться ко всему с подозрением, в особенности — к еде из рук пытавших существ, что является закономерной реакцией. Судя по тому как недовольно выдохнул сквозь стиснутые клыки Вирал — о таком варианте даже он подумал, что не осталось без внутренней нотки уважения к его умению собирать информацию и использовать её по назначению. Всё-таки, что в аниме, что в реальности, он был очень неоднозначной личностью и заслуживал свою долю восхищения и интереса. — Еда не отравлена, лучше ешь. — недовольно процедил сквозь зубы пилот, заставив просто вжаться боком в стенку, упрямо отказываясь кооперировать. В янтарных кошачьих глазах заплескались стопроцентная злость и желание просто её прикончить за такую наглость, но парень волевым усилием сделал глубокий вдох и сдержал привычные, поощряемые всю жизнь, порывы. А ведь если так подумать, его как собаку натаскивали для этого дела — науськивали на людей, поощряли за каждую смерть и одаривали наградами с каждым новым успехом в этом деле. Для него это уже само собой разумеющееся — убивать человека, чтобы получить больше одобрения от своих сородичей и выслужиться перед Спиральным Королём, в тщетной надежде заслужить вознесение подобно Генералам. Мика поморщилась от собственных мыслей, впрочем не отрицая их правдивости — он воспитывался таким, он не знает как быть другим, он — солдат, убийца… мясник человечества. — Слушай, — хрипловатый голос зверочеловека выдёргивает за шкирку из мыслей, заставив приподнять голову и посмотреть на него из-за чёлки, — смысла нет тебя травить. Но если уж ты такая упрямая… На её глазах когтистые пальцы сжали ложку и чуть загребли полупрозрачный бульон, тут же сунув в клыкастый рот и вынув, следом за коротким сглатыванием подняв раскрытую ладонь. С каждой секундой загибался один палец, отсчитывая время самым банальным способом, пока они смотрели друг другу в глаза и ждали. Как только прошло полминуты, Игараси не выдержала и чуть улыбнулась, ощущая смешинку от столь простого и детского примера отсутствия яда в еде. Но была благодарна за это, доверяя этому Виралу чуть больше и покорно принимая из его когтистой ладони ложку, следом беря и протянутую тарелку, чуть проехавшись сапогами по полу и опустив колени, чтобы было удобнее есть. Суп был пресноватым, в основном из знакомых картофельных плодов и какой-то пародии морковки, а ещё с беловатыми кусочками чего-то, относительно напоминающего цветную капусту. Разве что по вкусу была слаще и не такой мягкой. А может дело в том, что и варили её недолго, поэтому чуть хрустит на зубах. В ответ на первую порцию еды, желудок радостно заурчал, заставив на минуту замереть, прежде чем медленно покраснеть от стыда под заглушённые кулаком тихие смешки рядом, молча продолжая поедать свой обед… или завтрак? — А… как тебя зовут? — поинтересовалась девушка у главы отдела, повернув к нему голову и отмечая лёгкую насмешливую улыбку, прежде чем он приподнял голову с кулака. — Зачем тебе? — кивнул в её сторону в небрежном жесте зверочеловек. Мика искренне пожала плечами, погоняв ложкой бульон по тарелке, в принципе и не ожидая ничего другого. Ну не скажет и пусть, «сама узнает». — Вирал. — с коротким вздохом произносит пилот, привлекая внимание. — М… красивое имя. — без капли иронии ответила Игараси, чуть улыбнувшись неясному отражению в бульоне. — Что ж, с недолгим знакомством нас. Я Мика. И молча продолжила трапезу заложника, не поднимая глаз и не заметив странное смягчение в янтарном взгляде, пока зверочеловек задумчиво наблюдал за методичным подносом ложки к потрескавшимся и едва пухлым губам. Ни клыков, ни когтей, ни шипов, ни гибкого и сильного хвоста, ни даже рогов… мелкая, мягкая, слабая и беспомощная человечка, каких сотни и тысячи живёт под землёй, если не больше. И всё равно перед глазами — коридор, в котором мимо проходит Генерал после приказа о разведке боем по указанным координатам, а следом две гориллы волочат смехотворно смотрящуюся между ними девчонку, всё равно выглядящую странно-высокой. На бедре четыре царапины от когтей сквозь плотные штаны, с проступившей кровью, на колене, на стороне таза ещё четыре, на плече, предплечьях, гематомы на шее… её отчаянное и упрямое торможение каждые несколько шагов с насмешливым прикладыванием о стены и издевательскими рывками за плечи вперёд в ответ… вскрик, звонкий, жалобный, девичий до мозга костей и глухой удар кости о металл, когда они проходят мимо него — его ноздри наполняет яркий запах человеческой крови, поверх животного мускуса и грязи. Глаза в тот момент замечают оставленное алое пятно на сером углу поворота, пока девчонка в чужих руках чуть обвисает и опускает голову, слабее сопротивляясь волокущим к дознавателю-медику гориллам, но продолжая бороться за себя саму. Маленькая, хилая, сла… отчаянная. Резкость ответов, её демонстрация спины и злой тон — лишь попытка защиты, укусить чтобы не лезли, даже если клыков нет. Но даже так — он слышал её крик ещё до того как встретил конвой в коридорах, его наверное не слышали лишь в ангаре из-за шума механизмов и встающих на ремонт ганменов. Полный злобы, отчаяния, протеста, отскакивающий от металлических стен звенящим эхо и пробирающий до костей самыми понятными эмоциями… такими на самом деле были люди? Понятными? Простыми? Взгляд снова пробегается по сидящей напротив, в облюбованном углу, шатенке, подмечая засохшие бурые разводы от крови, подранную одежду и проглядывающее под ней телосложение. Серьёзно, как с таким слабым строением она была способна водить за нос его и Отдел по Искоренению Человечества четыре месяца? Хотя… он особо других людей и не разглядывал, возможно по их меркам она как раз таки и не самая хилая. Взять того же наглого лысого примата, занявшего один из ганменов и давшего ему бой, но сравнить как-то трудно… Стоит еде закончиться и девчонке отставить всё в сторону, стук посуды выбивает из мыслей и странного оцепенения. Двигаться не хочется — сейчас точно заноют мышцы из-за долгого нахождения в одном положении и придётся разминаться. Хотя странно — раньше у него не было привычки вот так застывать, как будто прислушиваясь к шумам вокруг. Повода не было, а сейчас даже уши подрагивают в попытке прислушаться. Мика просто опускает голову на колени и закрывает глаза, ощущая как после еды разморило организм, откликаясь на вспышку стресса и физическую измотанность за четыре месяца, даже не смотря на привыкание к физическим нагрузкам. Расслабляются мышцы, поводит тело в сторону и под боком ощущается металлический холод изолятора, вызывая мурашки от соприкосновения и лёгкую дрожь. Но с ней можно свыкнуться, по крайней мере до освобождения…***
Валяясь весёлой звёздочкой посередине изолятора, Игараси не особо уже задумывалась над тем, какой по счёту день она уже сидит ровно на заднице (лежит на лопатках) и не пытается даже попытаться выбраться отсюда своими силами. С одной стороны, это было бы логично с её нынешними способностями в Спиральной Силе, но с другой — не хотелось слишком сильно рушить линию повествования, хотя она итак вмешалась в первый бой Вирала и Камины, чем изрядно искривила уже предначертанное. Хотя учитывая, что глава Отдела по Искоренению Человечества не появлялся на пороге камеры довольно долгое время и еду ей носил Урн, который заодно подсовывал ей записки с примерным строением Мега-Ганзена, вполне возможно, что не так уж она и натворила делов. В четырёх стенах об этом судить крайне трудно… Снова вытянув перед собой ладонь и перехватив её второй, механик аккуратно вытягивает из-под перчатки большим пальцем последнюю записку, рассматривая возможный вариант побега через вентиляцию или мусоросжигатель, чтобы точно не попасться. Побег на ганмене был отметён в зародыше, так как идти на огромный риск чтобы пробиться на ближайшие пару метров, пока её не расстреляют корабельные орудия, верх глупости. Лучше уж аккуратно и без лишнего внимания, чем с разгону в чужие лапы прыгнуть и получить заслужено по роже… Гулкие и частые шаги в коридоре заставляют быстро спрятать записку обратно под перчатку, ощущая в каждом грохоте соприкосновения подошвы с полом неконтролируемую злость, заставив на врождённом желании выжить отползти в дальний от двери угол и сжаться, визуально уменьшаясь и стараясь не попадаться на глаза. Замок скрежещет открытием, заставляет испуганно обмереть внутри и вжаться в стену лопатками, замечая метнувшуюся к ней фигуру. От страха хочется провалиться на месте, глаза непроизвольно и на чистом рефлексе зажмуриваются, а голова оказывается вжата в плечи, закрывая в животном жесте страха горло. Ладони раскрыты, выставлены в защите вперёд, тело трясёт и слишком хорошо вспоминается выволочка по коридорам до дознавателя, с этим треклятым унижением и собственным человеческим страхом, полностью отбившим воспоминания о своих нынешних способностях… За запястье дёргают с болью в сторону и вызывают испуганный вскрик, бок отдаётся болью удара об пол… а после горло перекрывает тяжёлая, крепкая и ненавидящая хватка, сдавливая голосовые связки и гортань, останавливая проходимость воздуха и не давая закричать в полную мощь. Ногти цепляются за чужие запястья, пытаются разодрать кожу противника, заставить отпустить и уйти, ноги барахтаются под более сильной тушей и пытаются пнуть, повредить или отбить кости, лишь бы отогнать незваного гостя. В изоляторе итак темно, но перед глазами начинает темнеть ещё сильнее из-за перекрытия кислорода, пока тело ощущает постепенное отключение и похолодание конечностей в попытке сердца прогнать богатую кислородом кровь к мозгу… кажется, последнее, что она ощутит — слеза стекшая по скуле от осознания, что она снова будет обязана начать всё сначала… Но хватка пропадает с горла вместе с царапаньем когтей по коже, резко позволяя сделать хриплый вдох и оттолкнуться от пола руками, вжимаясь спиной в стену и тут же ощутив как её загнали в угол, зажимая собой. В ушах невыносимый звон, он перекрывает все звуки, но постепенно отступает, позволяя расслышать чужое злое рявканье и негромкое, угрожающее и почти спокойное рычание. Темнота перед глазами проясняется, позволяет увидеть алую униформу перед лицом, осознавая не глядя удерживающую в углу за плечо когтистую и широкую ладонь, пока из-за плеча в свете распахнутой двери заметен какой-то зверочеловек. — Приказа не было! — Проваливай я сказал, Вирал! Человечка всё равно рано или поздно сдохнет, так чего мучить — убьём сейчас! — Я сказал «не было приказа»! Хочешь убить её — встань перед Спиральным Королём вместо неё и скажи какой ты великий, убив человека вперёд приказа! — рычал утробно в ответ полугиенне пилот Энкина, сильнее вжав в угол своей спиной. — Убирайся! — Да что ты её защищаешь?! Она человек, ты их убивать должен, как щелкать орехи! — Я, в отличии от тебя, не потакаю своим низменным желаниям и порывам как последнее зверьё! А ты, судя по всему, от зверя взял больше чем от человека, от которого и произошёл. — Скотина! Вирал напрягся и выпустил из пальцев её плечо, явно готовый ввязаться в драку, прежде чем с испуганным визгом, взъерошенного зверочеловека к полу пригвождает огромная горилла, за шкирку и лапу вышвыривая из изолятора. Повторный взвизг — гиена точно врезалась со всего разгону в стену и теперь жалобно поскуливала, встретившись с более грозным авторитетом. Мика медленно приходит в себя и прижимает пальцы к горлу, всё ещё ощущая на ней тяжёлую хватку и жажду убить, ощущая как медленно пробираются под кожей мурашки, приподнимая каждый волос на теле в ужасе. Она только что могла умереть, если бы не приказ Тимируфа доставить её Лоргеному живой и ответственность Вирала… опять… От страха по щекам потекли слёзы, губы задрожали от внезапного осознания того, что она была в двух шагах от возвращения в ту невыносимую и одинокую темноту, где ей пришлось бы ещё несколько сотен, тысяч, миллионов или даже миллиардов лет пытаться спасти команду из-за кулис. Снова и снова, и снова, и снова… пока от личности не осталось бы просто эха… На плечи внезапно опускается что-то тёплое, заставив поднять глаза и заметить простую серую майку, пока на глаза лезет край красного мундира. Когтистые пальцы отпускают края, а сам пилот ганмена поднимается с места и неспешно уходит к двери, захлопывая её за собой и оставив в недоумении сидеть в углу, ощущая осевшее на жёсткой ткани тепло и запах. Кошачий мех, машинное масло, металлика крови… он знаком, вызывает очень много воспоминаний из далёкого-далёкого прошлого, которыми хочется обмануться хотя бы на это мгновение, чисто чтобы успокоиться… И Мика позволяет себе это, завернувшись в крупную для неё верхнюю одежду и улёгшись на пол, тихо-тихо выдыхая и стараясь не скулить от страха, закрывая глаза. Всё хорошо… пока что она жива, но скоро она сбежит и этого «пока что» не будет. Главное дождаться момента… И всё же она очень благодарна… Новое пробуждение провоцируется ощущением прикосновения к горлу, заставив перехватить чужое запястье и резко вскочить на локте, испуганно хрипнув и вжавшись лопатками в стенку. Янтарные глаза напротив спокойны, смотрят без угрозы, да и всё лицо замершего послушно Вирала не выражает и капли неприязни, лишь ожидание её успокоения. Прежде чем переворачивает в её хватке ладонь, демонстрируя на подушечках пальцев едва заметно поблёскивающую мазь, знакомую запахом из кабинета Урна. Судя по всему — лечебная и для синяков, и для царапин… Сердце прекращает колотиться истошно в глотке и постепенно замедляет стук, позволяя разжать пальцы на чужой руке и вернуть к себе, ещё немного загнанно вдыхая воздух через рот. Пилот тянет ладонь вперёд медленно, позволяя успокоиться и осознать его желание помочь, прежде чем прикасается к горлу с едва заметным царапаньем когтей, вызывая непроизвольное вздрагивание. Но отдёргиваться Мика не стала, неподвижно «слушая» ощущения и замечая мурашки от прохлады мази на коже, пока её очень мягко наносят на место где ей перекрыли кислород. Зверочеловек не надавливает, действует удивительно бережно, позволив расслабиться и прикрыть глаза, осознавая помощь и принимая её, не имея иного выхода. Но как только горло накрывают обе широкие ладони, снова становится страшно и она зажмуривается, ожидая что он сейчас свернёт ей шею… но этого тоже не происходит, когтистые пальцы лишь втирают мазь в гематомы и царапины, снова позволяя успокоиться и приоткрыть глаза, следя за пилотом напротив. Янтарные глаза с её горла не сходят всё то время, пока сильные пальцы медленно втирают лечебную мазь, оставляя едва заметные ощущения проводящих по коже когтей и тем самым вызывая мурашки. Механик позволяет себе отметить краем глаза — зрачки у зверочеловека расширены, лицо спокойно, его ничего не напрягает, даже собственные мысли в данный момент. В какой-то момент широкие руки уходят в сторону и бережно разматывают бинт, сначала на свет демонстрируя ей, словно стараясь убедить, что он всё ещё желает ей помочь, а не прикончить изощрённым способом. Это сподвигает пойти навстречу, садясь на месте ровно и собрав чуть отросшие до плеч волосы одной рукой, освобождая вид на шею. Глаза улавливают как дрогнули когтистые ладони с развёрнутым бинтом ещё не коснувшись кожи, перебегают на полузвериное лицо и замечают неотрывный взгляд на её горло, с заметно сузившимися зрачками, едва не превратившимися в две узкие щели, если бы не почти полное отсутствие света в изоляторе. Факт его злости смущает и вызывает недоумение, но приходится запереть их под семью замками внутри, чуть приподнимая подбородок стоит ему приступить к обмотке её шеи, чтобы мазь впиталась и не смазалась неосторожным движением или прядями волос. Обматывает аккуратно и не слишком туго, спустя пару минут цепляя специальными замочками-кусачками конец и отстраняясь, захлопывая только сейчас замеченную аптечку. Появилось острое желание поблагодарить, даже если он делал это из-за приказа Генерала, заставив на эмоциях протянуть руку и ухватиться пальцами за крепкое и непривычно широкое запястье, привлекая к себе расширившиеся в удивлении янтарные глаза. Голос давится из повреждённого горла неохотно, жутко хрипит из-за пытающихся восстановиться связок и гортани, но всё же едва слышно прорывается в реальность: — Спа…си…бо. Это небольшое усилие забирает все силы, вызывая тихий кашель в подставленный кулак и постепенное возвращение к своему углу, вжимаясь в стены спиной и боком, лишь бы хоть с какой-то стороны обладать защитой от возможной нападки. В изоляторе повисает очень густая и колючая тишина, прерванная быстрыми шагами, скрипом двери и её же хлопком, позволив уложить голову на поджатые колени и прикрыть глаза. Внезапная близость смерти отрезвляет, заставив сосредоточить все мыслительные процессы на побеге с командного центра Тимируфа, ведь иначе она погибнет или от нетерпеливых и желающих выслужиться зверолюдей-рядовых, или из-за встречи с Лоргеномом, которой нельзя сейчас допустить. Мрачно нахмурившись и приоткрыв глаза, Мика уставилась на запертую дверь перед ней, ощущая как прокатывается по нервам Спиральная Сила, готовая помочь в любой момент выбраться самым громким способом. Но она этого делать не будет… можно пойти по другому пути и она пойдёт, потому что уже предложили… На условный следующий день, Вирал приносит завтрак, как и до этого, разве что в его взгляде что-то меняется. Он не смотрит как до этого — с презрением к человеческому роду, насмешкой над слабостью… он смотрит спокойно и с интересом, словно наблюдая за неизведанной зверушкой, чьи повадки надо выучить для дальнейшей охоты. Это пробивает мурашками и заставляет от него отодвинуться, насколько позволяет положение в углу комнаты, тут же замечая наклон головы к плечу. До главы отдела доходит не сразу причина неудобства, но стоит осознать её ощущение подопытной — прикрывает глаза и с глухим фырком отворачивается подпирая голову ладонью, словно заскучав в её компании. Это позволяет спокойно продолжить трапезу, мельком вытянув очередную записку Урна и спрятав её в перчатке, чтобы в дальнейшем дать согласие на вызволение её из этого проклятого плена. Когда поднос оказывается подобран когтистыми пальцами, Игараси позволяет себе пробежаться взглядом по собирающемуся покинуть её солдату, замечая схожий короткий осмотр в ответ. Механик вопросительно наклоняет голову в сторону, отмечая мгновенное движение прочь, словно и не пересеклись случайно вниманием. Пожав на это плечами, девушка снова прикрыла глаза и опустила голову на колени, погружаясь в полудрёму. Разбудила её настойчивая и частая тряска за плечо, заставив с перепугу ухватиться за чужое запястье, осознавая крепкую чешую и замечая в отсвете открытой двери длинную морду ящера. Урн быстро прижимает когтистый палец к губам, призывая её к тишине, и поднимает за локоть на ноги, ведя следом за собой к выходу. В коридорах удивительно пусто, а недавно высокомерные сторожи лежат на полу в сладком сне, явно сотворённом особой медициной лекаря. Мика не задаёт вопросов, пока её ведут дальше, не пытается их задать и в момент когда путь кажется до ужасного чистым, что совсем не типично для зверолюдей. Но как только за спиной оказывается закрыта дверь и в помещении оказывается включен свет, она ощущает резко затопившее тело напряжение, разглядывая янтарные кошачьи глаза напротив. — Что…? — тихо выдаёт механик, прежде чем ощущает как на голову упала жестковатая ткань. — Времени нет, в скором времени должен прозвучать общий подъём по командному центру и транквилизатор обнаружат. — хрипло и негромко обрывает Вирал, заставив в шоке на него уставиться. — У вас будет несколько часов, чтобы уйти на безопасное расстояние, придётся бежать со всех ног. — Что…? — Командующий… помогает нам сбежать. — глухо отвечает Урн, привлекая к себе внимание. — Что? Транквилизатор есть лишь у меня под лапами, в отчётности не записана пропажа нескольких десятков доз, мне уже не спустят с рук всплывание его применения сегодня. — Тебя заклеймят предателем до вымирания поколения, так что в твоих же интересах сбежать. — иронично дёрнул бровью на его слова глава отдела, коротко раскручивая какой-то крупный вентиль и открывая круглый широкий проход. — Почему ты помогаешь? Тот зверь ведь сказал, что ты должен убивать людей… — Игараси вздрагивает, стоило широкой лапе схватить её за плечо и проволочить до открытого лаза, в который уже заполз Урн. — А мне надоело, что все считают, что знают что я должен делать и чего не должен! Заткнись и вали отсюда! Иначе реально убью! — рычит зверочеловек сквозь клыки, вызывая мурашки вдоль позвоночника и машинальную хватку на всученной винтовке, ощущая как её сгребают за талию и сажают на край мусоросжигателя. — Выживи, как ты это до этого делала! Убивать тебя в четырёх стенах, всё равно что скот на еду забить! Шатенка неловко подобрала ноги и отползла на рефлексах, прежде чем вздрогнула и упёрла руку в почти закрывшуюся дверцу. В щели показались недовольные кошачьи глаза, прежде чем они расширились в удивлении при прикосновении ладони к мягкой щеке. — Спасибо. Я этого не забуду. — улыбнулась искренне Мика, прежде чем убрала руку и отползла дальше по трубе, тут же стискивая винтовку и с писком ощутив как покатилась резко вниз. В нос ударил одуряющий запах мусора и гнили, чавкнули о нечто сапоги и на кожу попала какая-то слякоть, вызывая омерзение и мурашки, с которыми девушка двинулась вперёд, замечая отблеск фонарика в лапах Урна. Ящер её дождался и с улыбкой поддерживая под руку, повёл за собой на выход отсюда, к противоположной от стока стене, где передал светильник ей на руки с просьбой подсветить. Нашёл панель, отсоединил и потянул за рычаг, после чего под ними разверзлась пропасть и с невольным криком их выбросило наружу, сверху присыпав чуть мусором. Падение смягчили растревоженные внезапным падением винопотамы, тут же помчавшиеся прочь во весь опор и уносящие на своих спинах в тёмное утро, в глубь пустыни, на поиски нового, безопасного, оазиса. Игараси обернулась через плечо на ходу, наблюдая за тем как в предрассветном небе постепенно вычерчивается силуэт командного центра и отражается в стёклах светлеющий восток. Только что произошедшее кажется бредом, безнадёжным сном, но её слишком реально и сильно трясёт на спине ревущего винопотама, чтобы это всё оказалось неправдой. Слишком реально хлопает по боку винтовка с мешочком патронов, слишком громко в ухо отдаётся топотом десятков ног и перепуганный рык Урна, старающегося удержаться на месте и не свалиться на песок. Только что… предубеждения насчёт одного зверочеловека разбились вдребезги. А её гордость захлопнула пасть, примирившись с принятием чужой помощи.***
— Что значит «она сбежала»?! — с грохотом копья о металлическую палубу ревел Тимируф, нависая над только недавно разбуженными после транквилизатора охранниками. — Как вы посмели упустить из виду эту человеческую самку?! Мелкую! Забитую! ДРЯНЬ!!! — Генерал. — вмешался в выволочку Вирал, отнимая от головы пакет льда и морщась из-за гудящей боли в черепе. — Позвольте, вы сами видели оставшиеся гильзы от транквилизатора. У нас есть лишь один медик, заведующий подобными лекарствами и тот — пропал. — Вот предатель… что встали?! На патрули, немедленно! Из-под земли их вытащите, но немедленно вернуть на Мега-Ганзен! Девчонка должна быть доставлена Спиральному Королю! — взревел ещё громче горилла, спугнув солдат с мест и заставив разбежаться. — А ты, Вирал, возвращаешься к задаче о уничтожении тех проклятых людишек, что посмели захватить ганмена! Проклятье! — Позвольте спросить, генерал. — выпрямился на месте командир, привлекая к себе внимание. — Почему Спиральному Королю столь необходима эта девчонка? — После отчёта о ней, Король немедленно потребовал доставить её в Теппелин. Больше мне знать не положено! — отвернулся от него генерал, гневно скаля клыки. В душе зверочеловека зародились подозрения на этот счёт, заставив снова приложить лёд к голове, которую пришлось порядком расшибить чтобы не попасть под подозрения в пособничестве побегу. Что-то странное толкнуло его на это, что-то внезапно не дало уснуть после нападения рядового на абсолютно беззащитную девчонку, что цеплялась за него как за единственного защитника на командном центре. А теперь ещё и странная, необъяснимая необходимость Короля увидеть её перед собой лично в Теппелине, о причинах чего не знают даже приближённые генералы. Что-то было не так… Вспомнилось едва тёплое прикосновение человеческой хлипкой ладошки, в тот момент пославшее странные мурашки вдоль спины одним лишь фактом произошедшего. И тихий-тихий, только отошедший от травм девичий голос, с этим странным обещанием помнить его внезапный даже для самого себя поступок. Но… он соврёт самому себе, если скажет, что было не приятно осознать спасение окровавленными руками хотя бы одной жизни. Он просто хочет сам её убить, без необходимости что либо, кому либо доказывать после. Поэтому и сделал это! Вот и причина! Взгляд перешёл на далёкие пустынные горы, вспоминая пересечение на оазисе и ещё тогда вспыхнувший интерес к её умениям выживать в столь тяжёлой обстановке. Горло покинул тихий вздох, с мимолётной надеждой, что она выживет и в этот раз, чтобы отвесить ему оздоровительного пинка фактом живучести людей. Да и… забавно её было дразнить постоянным наступанием на пятки в погоне. Командующий тряхнул раздражённо головой, отгоняя непрошенные мысли. Что-то он задумался не о том, необходимо выследить ту наглую лысую макаку и подавить его, а то после получения его шлема совсем зарвался!