Four's a Crowd

– Почему бы тебе просто не пнуть Дрима в яму? Томми зажал рот рукой, чтобы остановить вырывавшийся наружу удивленный смех, и широко раскрытыми глазами уставился в спину Дрима. Мужчина, о котором шла речь, в данный момент был сосредоточен на яме, которую он копал. Ран в ужасе отпрянул. – Подчеркивание! – Нет, нет, он прав. – Пурпурный излучал неестественное веселье, как будто нашел идею забавной, но серьезно обдумывал ее. – Просто подожди, пока он не подожжёт ТНТ, затем столкни его внутрь. Томми очень хотел ответить, но он не мог говорить – не тогда, когда Дрим мог услышать. Он ограничился тем, что яростно замотал головой. – Ребята. – Голос Ран звучал раздраженно. – Он полностью одет в незерит. – Это твоё мнение? В этот момент Дрим обернулся и указал на дыру. Голоса смолкли, когда Томми очищал свой инвентарь, вежливо сдерживая свои эмоции, насколько это было возможно. Дрим поджег ТНТ щелчком кремня и стали, затем подтолкнул блок в яму. – Столкни его внутрь, столкни его внутрь, – нараспев повторял Подчеркивание. Томми почувствовал вспышку неохотного веселья. А потом его руки дернулись. Вспышка паники пронзила их. Подчеркивание мгновенно отступил, ликование уступило место смеси ужаса и вины. – О черт, я не хотел- Томми, мне так жаль! Томми не ответил, просто сделал два больших шага назад, когда взорвался тротил, сжимая свои запястья и впиваясь ногтями в кожу, пока не пошла кровь. Он сосредоточился на своем дыхании. Вдох, выдох. – Вдох, два, три, четыре, – проинструктировал Пурпурный. – Задержи, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Выдох, два, три, четыре- – Ты был довольно тихим. Томми дернулся, ногти царапнули его кожу. Их тщательно выстроенное спокойствие разлетелось вдребезги, как стекло. Дрим наклонил голову. Томми запоздало понял, что он ждет ответа. – О, – сказал он. – Ум. Да. Извини. В последнее время у меня много чего на уме. – Что-нибудь конкретное? – Просто- я просто немного устал, да. – Томми ковырял землю своей изодранной кроссовкой. – Сон на самом деле не помогает. – Мне жаль. – И в голосе Дрима действительно звучало искреннее сожаление. – Надеюсь, ты скоро почувствуешь себя лучше. Может быть, тебе стоит проводить больше времени на улице, на солнце. Меньше сосредоточенности на майнинге. – Может быть, – сказал Томми и не подумал о часах бесполезного майнинга, которые он провёл. –––––––––– – Ты... злишься на меня? – Нет, – сказал Томми. Он провел щеткой по боку Грибного Генри. Подчеркивание тыкал в его стены. Томми мысленно отбросил его ‘пальцы’. – Я не злюсь, – сказал он. – Я не злюсь. – Ну, ты также не счастлив, – невозмутимо произнёс Пурпурный. – Томми, я переступил черту- – Я сказал, что я не злюсь, – снова перебил Томми. Он провел щеткой по вельветовой коже немного жестче, чем необходимо, заработав недовольное мычание Грибного Генри. – Извини, Генри. – Позволь мне извиниться, – настаивал Подчеркивание. – Я перешёл твои границы. У Томми ужасно пересохло во рту. Он сглотнул. – Ты не хотел, да? Это всё, что имеет значение. Разочарование и вина вспыхнули в их груди. – Это действительно имеет значение! Ты имеешь значение, Томми. То, что я сделал, было неправильно, и ты не должен просто отмахиваться от этого! Томми приостановил расчесывание достаточно надолго, чтобы скорчить недоверчивую гримасу. Не то чтобы кто-то из голосов мог это заметить. – Таб-Подчеркивание, ты хочешь, чтобы я разозлился на тебя? – Я думаю, эм, – вмешался Ран, – что, эм, он имеет в виду, что ты должен, эм, ценить себя? Немного больше? – Я действительно ценю себя. Я просто не злюсь. Они погрузились в неловкое молчание. Томми уловил обрывки чего-то от Подчеркивания, но они промелькнули слишком быстро, чтобы он мог их понять. Он вернулся к чистке Грибного Генри, пытаясь игнорировать слабые отголоски неодобрения от трех других. Сами по себе, его мысли начались крутиться в подобии карусели, кружась взад и вперед, но всегда возвращаясь к одному вопросу. Вопрос, который горел у него на языке с того дня, как он был изгнан. Томми помолчал, вертя щётку в руках. –... Ты меня ненавидишь? – Что? – Спросили три голоса в унисон. Томми побледнел. – Черт, я не хотел этого говорить. – Ненавидим тебя? – Ран спроецировал водоворот замешательства-беспокойства-печали. – Почему мы должны тебя ненавидеть? – Не- не ты, не все вы, – выпалил Томми. Ему действительно нужно было замолчать, но паника развязала ему язык, и теперь он не мог остановиться. – Просто, э-э, просто Таб- Подчеркивание. Удивление, острое и яркое, промелькнуло в них. – Нет! – воскликнул Подчеркивание. – Нет, Томми, нет, почему ты так думаешь?! – Ты изгнал меня. Что-то тяжелое осело у Томми под ребрами. – О, – прошептал Ран, прежде чем отступить. Пурпурный последовал за ним, оставив Томми и Подчеркивание одних. – Томми... – Подчеркивание затих, вихри тоски и ненависти к себе прокатились рябью по их общему ментальному пространству. – Я не ненавижу тебя. Томми вонзил ногти в ручку щетки. Подчеркивание был его Таббо. Ему не нужно было причинять ему такую боль, он должен был прекратить говорить, но- с тех пор, как началось фиаско, этот вопрос вертелся в глубине его сознания, становясь все тяжелее и тяжелее, пока плотину не прорвало. Он больше не мог сдерживаться. – Тогда почему? – он задохнулся. – Почему ты- почему ты позволил Дриму сделать это? – Я не знал, что всё так плохо, – начал Подчеркивание, но тут же зашипел. – Нет, это не оправдание. Мне жаль, Томми. Я не- я не должен был- – Но ты сделал! – Томми закричал. Грибной Генри вздрогнул. Чувство вины сжалось в груди Томми, но он не мог перестать говорить. Слова, которые месяцами кипели у него в горле, вырвались наружу. – Черт возьми, Таббо, я не хочу извинений, я просто хочу знать почему! Подчеркивание замолчал. Его эмоциональное смятение уменьшилось до такой степени, что Томми едва мог его чувствовать, спрятавшись за железной стеной самоконтроля. – Ты прав, – сказал он наконец. – Ты... ты заслуживаешь объяснения. Он помолчал мгновение, затем сделал ненужный вдох. – Дрим... он поставил мне ультиматум. Или я изгоняю тебя, или он уничтожит Л'Манберг. Я... Я выбрал Л'Манберг. Томми захлопнул свои стены, пытаясь сдержать внезапный шквал эмоций. Должно быть, некоторые из них проскользнули сквозь щели, потому что Подчеркивание ускорился, его слова перетекали одно в другое. – Дрим угрожал нам, и я запаниковал. Это не оправдывает того, что я сделал. Ничто не может оправдать того, что я сделал. Я нарушил наше обещание, Томми, и я... мне очень, очень жаль. Я должен был придерживаться плана... – Но ты этого не сделал. –... Но я этого не сделал. Мягкий, прерывистый смех вырвался из горла Томми. Подчеркивание неловко сдвинулся, когда звук стал громче, пока Томми не согнулся пополам, запустив пальцы в волосы. Вот к чему все свелось, не так ли? Он или Л'Манберг, и все выбрали Л'Манберга. – Томми...? Челюсть Томми со щелчком захлопнулась, прервав его следующее хихиканье. – Ты выбрал Л'Манберг, – прохрипел он. – Черт возьми, Таббо. Ты выбрал Л'Манберга, а не меня. – Он провел руками по волосам, дергая до тех пор, пока кожа головы не начала гореть. – Черт. – Томм- – Знаешь, что хуже всего? – Гортанный смешок вырвался из его груди. – Я хотел бы разозлиться. Я хотел бы ненавидеть тебя. Но я не могу. – У тебя есть полное право злиться на меня, – сказал Подчеркивание. – Я зол на себя. То, что я сделал- – Нет, нет, Таббо- ты не- ты не понимаешь, ты не понимаешь! – Томми запустил пальцы в волосы и дёрнул. Улыбка расплылась по его лицу, широкая, яркая и расколотая, зубы стиснуты из-за разрушенной дружбы и нарушенных обещаний. – Я не могу злиться! Я не могу, потому что я сделал то же самое, черт возьми! Потому что так и было. Он выбрал Л'Манберг, когда отказался от своих дисков и своей второй каноничной жизни. В то время это казалось правильным. В то время он все еще верил в мечту Уилбура. Когда Таббо изгнал его, он не верил в мечту Уилбура. Уилбур был давно мертв, и они оба двигались дальше. Нет, Таббо думал о мечте Томми, о его собственной мечте, их видении Нового Л'Манберга. Глядя на своего лучшего друга и нацию, за которую они вместе сражались, проливали кровь и умирали, он знал, что если он выберет Томми, Л'Манберг падёт - а вместе с ним и мечта, ради которой они пожертвовали всем. Но если бы Томми изгнали, ничего бы не изменилось. Л'Манберг был бы в безопасности. Дрим был бы удовлетворён. Как Таббо, это было величайшим его предательством, но как президент он нес ответственность перед своим народом. Поэтому он сделал выбор, сказав себе, что это для общего блага. Он был неправ. Теперь Томми был один, во власти Дрима, который постепенно уничтожал всё, что делало Томми Томми. Согласно той небольшой информации, которой поделились голоса, Л'Манберг все равно должен был пасть. Всё, через что они прошли, было напрасно. – Мне жаль, – повторился Подчеркивание. Это были бесполезные слова, и они оба знали это. – Я не... Томми, я знаю, что не давал тебе никаких оснований доверять мне, но пожалуйста, дай мне- дай Таббо еще один шанс. Я- потратил годы, пытаясь компенсировать это, и я знаю, что этого недостаточно, этого никогда не будет достаточно, но- – его голос сорвался на жалобный визг. Томми тяжело сел на траву, щетка выпала у него из рук и, откатившись, остановилась в двух футах от него. Гибной Генри толкнул его копытом, озабоченно мыча, затем устроился рядом. Томми прижался к ней, пытаясь успокоиться. Его глаза горели. Он глубоко вздохнул. Он не мог плакать. Не здесь. Не сейчас. – Я- мне нужно подумать, – прошептал он. – Я- Таббо, я не злюсь, но я- я не могу. Я не- не знаю, что чувствовать. Подчёркивание не плакал, что в любом случае осталось бы неуслышанным, но волны печали-сожаления-скорби, которые накатывали на них, говорили сами за себя. – Все в порядке, – прошептал он. – Я понимаю. Это... Он погрузился в молчание. Томми ничего не сказал. – Я оставлю тебя одного. Он отошел на задний план, все еще присутствуя, но едва осознанный. Оставшись один впереди, Томми судорожно вздохнул и дал волю слезам. –––––––––– Томми перевернулся, в третий раз за этот час проведя рукой по опухшим глазам. В его голове царил беспорядок из боли-гнева-сожаления, который терзал его каждый раз, когда он пытался погрузиться в сон. Остальные три голоса уже спали, хотя и прерывисто. Таббо- Подчеркивание все еще посылал эти отчаяние-ненависть-вину прерывистыми вспышками, и это портило настроение Томми. Он стиснул зубы и сделал все возможное, чтобы блокировать их, немного плотнее натянув одеяло. Логстедшир был огромным улучшением по сравнению с палаткой, но океанский бриз все еще проникал сквозь щели в стенах. Черт возьми, он хотел бы уйти. Пойти куда-нибудь, где хорошо и тепло, где достаточно еды, чтобы он был сыт, и с реальными физическими людьми, с которыми можно поговорить, и- и- – Я хочу уйти, – сказал он вслух. Ран зашевелился в его сознании, вырываясь из легкой дремоты. – Хм? Уйти? – Уйти, – повторил он. Он обвел глазами трещины на потолке, представляя звезды. – Я хочу покинуть Логстедшир. Уйти куда-нибудь еще. Куда-нибудь, где безопасно. Сонливость Рана испарилась. Его внезапная настороженность коснулась других голосов, и Подчеркивание изменился, бессмысленный поток мыслей пронесся через их общее пространство разума. Ран и Томми затихли, пока он не успокоился, снова проваливаясь в беспамятство. – Тогда почему бы тебе не уйти? – Я не могу, – пробормотал Томми. – Не с- не с Дримом, наблюдающим за мной. – Тогда уходи, когда его здесь не будет. – И куда бы я пошел? Ран дернулся, как будто хотел что-то сказать, но затем передумал. Томми хихикнул, звук был лишён юмора. – Вот именно. – Иди спать, – пробормотал Ран. – Мы позаботимся о твоей безопасности. И Томми, и Ран знали, что голоса почти ничего не могли сделать, учитывая то состояние, в котором они сейчас находились. Это была ложь, но очень приятная. Томми закрыл глаза и позволил себе поверить в это всего на одну ночь. Он задремал под звуки мурлыканья Ран. –––––––––– – Итак, – сказал Томми, щурясь на солнце сквозь слипшиеся от соли веки. – Я тут... подумал. Это был тот момент, когда Подчеркивание обычно вмешивался с шуткой. Томми обнаружил, что делает паузу, оставляя ему место. Подчеркивание хранил молчание. Томми прочистил горло и преодолел неловкую паузу. – И, э-э, я понял, что, наверное, мне следует- я собирался вам кое-что показать, ребята. Любопытство-беспокойство-страх расцвели в их сознании. – Хорошая вещь? – Спросил Ран. Томми присел на корточки рядом с внешней стеной и вонзил лопату в землю. – Для кого как. Тремя блоками ниже его лопата ударилась о воздух. Он скользнул в туннель, протиснулся через узкую щель и спрыгнул в комнату под домом. Вдоль стен стояли сундуки, едва различимые в тусклом свете, сочащемся из туннеля. – Что это такое? Томми открыл один из сундуков, чтобы показать стак железа. – Когда я впервые попал сюда, я сделал что-то вроде хранилища, чтобы хранить вещи, чтобы Дрим не заставил меня их взорвать. Я на какое-то время что-то туда положил, но... – Но...? Томми закрыл сундук, смахнув поднявшееся облако пыли. – Понял, что на самом деле не знаю, что хочу с этим делать. Я думаю, что изначально я хотел убить Дрима, но он, э-э, я не могу победить его. Не то чтобы я этого хотел, – поспешно добавил он. – Теперь он мой друг. Я думаю. Все три голоса выражали резкое несогласие. Томми поспешил продолжить, прежде чем они успели заговорить. – Но да! Я не знаю, у меня так и не нашлось времени уничтожить это, потому что я был- напуган, я думаю. Я просто подумал, раз вы, ребята, тоже теперь здесь- может быть, вы найдете всему этому какое-нибудь применение. – Он махнул рукой на сундуки. – Может быть, улучшить НЛО или что-то в этом роде. – Что у тебя здесь? – спросил Подчеркивание. Он говорил медленно, как будто ожидал, что его прервут в любую секунду. Томми проигнорировал эту странность, твердо решив использовать свою обычную стратегию игнорируй-пока-не-перестанет-причинять-боль. – Э-э, алмазы. Железо. Лазурит. В основном то, что я прихватил с шахт, я могу использовать это для зачаровывания или создания дерьма. – Мы должны перенести это, – сказал Ран. – Дрим... он часто роет ямы в Логстедшире. Если бы он нашел это место... Томми сглотнул, его сердце подпрыгнуло в груди. Он и не подозревал, как легко его могли поймать. –Где... тогда где? Он также роет землю вдоль и поперек пляжа, и я не могу спрятать ее в лесу. Я бы забыл, где она находится. – НЛО, – сказал Пурпурный. – Спрячь это под НЛО. Легкий доступ к материалам, и Дрим никогда там не копается. – Хорошо. Это, э-э, это отличная идея. Томми согласился, но... – Переносить это будет больно. – Положи это в Эндер-сундук, который тебе подарил Эрет, – предложил Ран. – Затем убери пустой сундук и замени в нем вещи. – Все еще больно, – проворчал Томми, но вытащил свой Эндер-сундук и начал складывать туда вещи. Этот проект занял бы довольно много времени, но, по крайней мере, были голоса, которые подбадривали его. –––––––––– Томми обхватил кружку руками и сделал глубокий вдох. Аромат шоколада заполнил его нос, и он позволил себе посидеть так мгновение, успокаивая свои нервы. Когда он был уверен, что не разрыдается, он поднял голову, чтобы посмотреть на человека, сидящего на другом конце стола. – Томми. – Таббо, – ответил другой Томми. Он скрестил руки на груди и встретил его непроницаемым взглядом. Томми глубоко вздохнул. –... Об изгнании. Другой Томми пожал плечами. – Я прощаю тебя. Томми замер. Он не ожидал этого. – Я- что? – Я прощаю тебя, – сказал Другой Томми. Его взгляд скользнул в сторону, обводя узорчатое дерево стола. – Это в прошлом. Нет смысла цепляться за это дерьмо. Руки Томми судорожно сжали кружку. Он заставил себя отпустить ее, пока не расплескал повсюду горячий шоколад. – Томми, это не означает, что этого не было. Другой Томми усмехнулся. – Ну да, я это знаю. Просто мне теперь всё равно. Томми облизал губы, пытаясь придумать, что сказать. –... Я все еще был несправедлив к тебе. Ты заслуживаешь- ты заслуживаешь извинений, Томми. – Да, ну, это бы мало что изменило, не так ли? Ты делал то, о чем сожалеешь я делал то, о чем сожалею. Это не имеет большого значения, когда наступает конец света. Тишина опустилась на кухню. Томми взял свою кружку и поднес к губам. Напиток был уже тепловатым, и он поморщился, делая глоток. Он поставил чашку на стол и вздохнул. – Я просто... я все еще хочу извиниться, Томми. Это... после всего, это меньшее, что я могу сделать. – Мм. – стул другого Томми скрипнул, когда он поерзал. – Конечно, продолжай. Извинись, если тебе от этого станет лучше, это не имеет значения. Ты всё равно оставил меня позади. **** Голова Томми вскинулась. Другой Томми улыбнулся, его глаза были пустыми и безжизненными. Красные растения расцвели на его щеке, подбираясь к крови, капающей с линии роста волос. – Почему ты оставил меня позади, Таббо? – спросил он. – Почему ты позволил им забрать меня? –Я- я этого не делал, – выдохнул Томми. – Я пытался, Томми, я так старался остановить их- Другой Томми закатил глаза. Он никак не отреагировал, когда алые лозы извивались между плитками пола и вонзали свои шипы в его плоть. – Ну, ты недостаточно старался. Томми с ужасом и восхищением наблюдал, как рука другого оторвалась со звуком рвущихся мышц и ломающейся кости. Ему хотелось броситься вперед, замахнуться на лианы, но он не мог пошевелиться. Итак, он сидел там, сжимая руками свою кружку, когда кровь забрызгала его одежду, а его лучший друг был разорван на части. Он сидел там, пока виноградные лозы проламывались сквозь кухонный стол, открывая зияющую пасть в полу, где останки Томми должны были быть съедены Багрянцем. Он сидел там, когда дверь распахнулась и двое мужчин вошли внутрь, алые нити извивались под их кожей. Затем он попытался закрыть глаза. Но его веки были заморожены, как и все остальное тело, поэтому он мог только наблюдать, как Дрим и Техноблейд приближаются, их руки поднимаются, чтобы потащить его вперед, к массе виноградных лоз, ожидающих на полу. Алые растения расступились, обнажив остатки изуродованного лица, один голубой глаз злобно уставился на него снизу вверх. Томми захотелось блевать. Когтистая рука толкнула его вперед, и он упал в объятия Багрянца. **** Томми с криком вскочил. Мгновение спустя в глазах у него потемнело, а ментальные стены рухнули под напором цунами вины-ярости-горя. Когда он пришел в себя, он стоял на коленях у своей кровати, выплевывая остатки своего скудного ужина. В голове у него была каша из белого шума и ярости, но постепенно голоса просочились обратно. – -кошмар, – сказал Подчеркивание. – Я думаю, что мои эмоции повлияли на него. – Что за чёрт, – прохрипел Томми. Облегчение расцвело в их груди. – Томми, – поприветствовал Ран. – Ты в порядке? – Что за чёрт, – повторил Томми. Он хлопнул ладонью по плечу, потирая руку, чтобы убедиться, что она все еще там. – Я- что, черт возьми, это- было? – Что? – Меня только что разорвал на части- гребаный розовый куст! Холодный ужас просочился в их легкие. –Ты видел это? – выдохнул Подчеркивание. – Да, я просто- наблюдал, как меня- – Томми сел на пятки и провел руками по лицу. – Что за чёрт. – Ну, – сказал Пурпурный. – Это нехорошо. Тревога Рана грызла их ребра. – Ты можешь видеть наши сны? Томми поморщился. – Я- да. Да. Это был не- я. В этом, я был- я был Таббо, я думаю. – Ты видел какие-нибудь другие сны? – потребовал Подчеркивание. Вздрагивание Томми было достаточным ответом. – Какими они были? Что ты видел? – Я не- я помню только один, – признался Томми. – Э-э... Кот Рана сидел на моем стуле или что-то в этом роде- – Мой, - сказал Пурпурный. – Это... это мой. – Ладно. Хорошо. – Ран, казалось, встряхнулся. – Значит, ты можешь видеть все наши сны. Это... не идеально. Подчеркивание промычал. – Мы могли бы попробовать блокировать их? Как мы сделали с эмоциями? – Каким образом? Воцарилась тишина. Томми глубоко вздохнул, закрыв глаза, только для того, чтобы вздрогнуть, когда за его веками мелькнул отпечаток его изуродованного лица. – Это то, что произошло? – выпалил он. – Со- со мной? Невыразимая эмоция пронзила Подчеркивание, прежде чем он подавил ее. – Не совсем. –... Значит, твой мозг только выдумал, что меня разорвало на части? – Томми невесело рассмеялся. – Это довольно хреново, Табс. – Подчеркивание, – резко поправил Подчеркивание, затем взял себя в руки. – И нет, это не- это не- прости, я... я не могу. – Тогда что? – потребовал ответа Томми. Обычно он был бы добрее, чем сейчас, но дни ожидания истощили его терпение. Кошмар стал последней каплей. – Почему ты не можешь просто сказать мне? – Я- – Подчеркивание видел, как ты умирал, – вмешался Пурпурный. – Вы двое отправились на поиски припасов. Дрим и Техноблейд поймали тебя и потащили к Яйцу. Подчеркивание наблюдал, как тебя съели заживо. Он сбежал только потому, что ты отдал ему свой последний эндер пёрл. – Пурпурный! – взвизгнул Подчеркивание. – Он спросил. Томми, тем временем, побелел как мел. Он хлопнул рукой по полу, чтобы успокоиться, и сделал глубокие вдохи, пытаясь вспомнить свои дыхательные упражнения, несмотря на ужас, затуманивший его разум. – Ну и дерьмо, - прохрипел он. – Это- это пиздец. – Немного, да, – сухо сказал Пурпурный. – Значит, я- разыграл гребаную карту самопожертвования? – Томми дернул себя за волосы. – Что за хрень? Но даже когда он говорил, он понимал. Их отношения были не самыми лучшими прямо сейчас, но между ним и Таббо, Томми выбрал бы Таббо в одно мгновение. (Жаль, что Таббо не сделал того же- нет, он не мог так думать.) – Я знаю, что это не- – начал Подчеркивание, но Томми перебил его. – Нет, заткнись, заткнись. Он сделал это, и я понимаю, почему он это сделал. Я просто- – он вспомнил сон. – Черт, всё так запутано. – Так и есть, – согласился Ран. Пурпурный отбросил вину Подчеркивания в сторону взрывом холодной решимости. – Именно поэтому мы пытаемся это изменить. Твоя смерть была началом- ну, не концом, скорее концом конца. Ты единственный человек на этом сервере, который действительно невосприимчив к Яйцу. Ты нужен нам. Томми не смог сдержать острую боль, которая пронзила его. К сожалению, его стены все еще были опущены, поэтому остальные три голоса почувствовали это. – Томми? – Голос Ран звучал встревоженно. – Что случилось? Томми поморщился. – Ты... Значит, ты хочешь спасти меня, потому что, если я умру, наступит конец света? – Прайм, нет! – выпалил Подчеркивание. – Я имею в виду- да, мы не хотим конца света, но мы здесь, потому что мы заботимся о тебе, Томми. – Подчеркивание прав, – сказал Пурпурный. – И даже если бы мы не испортили путешествие и не оказались в наших старых телах, как мы предполагали, мы бы все равно спасли тебя из изгнания. – Ты наш друг, – твердо добавил Ран. – Ты хочешь сказать, будущий Томми был твоим другом, – пробормотал Томми. – Не я. – Перестань вести себя глупо, - рявкнул Подчёркивание, и Томми дернулся, потому что это был первый раз, когда он слышал, чтобы тот звучал так сердито на него. – Ты Томми, верно? – Ну да, но- – Нет. Это всё, что имеет значение. Ты - Томми, независимо от того, в каком мы году. Томми сглотнул. – Ты... действительно это имеешь в виду? Возмущение Подчеркивания смягчилось. – Томми, послушай. Ты мой лучший друг, мой брат во всем, кроме крови. Мне все равно, находимся ли мы в другой временной линии, или альтернативной вселенной, или что там еще. Я люблю тебя. Я любил тебя, и я всегда буду любить тебя. Мне жаль, что я когда-либо заставлял тебя сомневаться в этом, и мне жаль за ошибки, которые я совершил в прошлом, но я никогда не собираюсь сделать этого снова. На этот раз я буду рядом с тобой. Мы против всего мира. – Ты заставляешь меня плакать, – пошутил Томми, но надломленность в его голосе была очень реальной. – Я- черт возьми, Таббо- Подчеркивание, я не- Подчеркивание слегка подтолкнул его сознание. Томми отступил в сторону, позволяя ему взять под контроль их руки. Они поднялись, чтобы заключить Томми в объятия. – Прилипчивый, – прошептал Томми. – Мм. Я мог бы сказать то же самое о тебе. – Сука. – Ублюдок. – Я ненавижу тебя. – Я тоже люблю тебя, Томми. Они немного посидели в тишине, кожу покалывало, когда океанский бриз вызвал мурашки на их руках. Как только первые лучи солнечного света начали пробиваться в окно, Томми заговорил снова. – Подчеркивание? – Да? –... Я прощаю тебя. Эти три простых слова имели вес, которого раньше не имели. Подчеркивание сделал глубокий, дрожащий вдох. – Спасибо тебе, – прошептал он. – Спасибо тебе. Я не заставлю тебя пожалеть об этом. Глаза Томми горели. – Ты не сделаешь этого, – согласился он, затем вернул контроль над их руками, чтобы он мог закрыть лицо. – Черт возьми, Табс, я сейчас заплачу. – Плакать – это нормально. – Большие мужчины не плачут. – Иногда они это делают. Томми уставился в потолок и моргал, пока жжение не исчезло. – Заткнись, – проворчал он. Подчеркивание послал в ответ взрыв смеха-любви-облегчения. Ран выплыл в полузабытье с того места, где он прятался в глубине. – Всё хорошо? – он позвал. – Всё хорошо, – отозвался Подчеркивание, звуча немного сдавленно. Томми поднялся на ноги, когда Ран присоединился к ним впереди, Пурпурный тащился за ним. Он потянулся, чувствуя, как хрустит спина, затем тяжело вздохнул. – Ну, ребята, после этого эмоционально истощающего разговора я умираю с голоду. Как звучит поесть? Он получил три восторженных ответа. В конце концов, посреди завтрака Томми разрыдался на свой тост, но все слезы были счастливыми. Впервые с тех пор, как его изгнали, он почувствовал надежду. Это было приятное чувство. Томми просто молился, чтобы оно не было раздавлено. –––––––––– Томми с ворчанием поставил последний сундук на место, затем отступил назад и осмотрел хранилище. – Как это выглядит? – Как будто тебе нужна лучшая система организации. – Да пошёл ты, фиолетовая сучка. Я разложу свои сундуки так, как ты хочешь. Не похоже, что ты знаешь, как сделать это лучше. – На самом деле- – Именно. Моя точка зрения высказана. Обсуждение закрыто. Пурпурный произвел очень сильное впечатление закатившихся глаз. Томми ухмыльнулся, еще раз обвел взглядом законченную комнату, затем развернулся на каблуках и направился к лестнице. – Еда, – выпалил Ран, казалось бы, из ниоткуда. Томми остановился на полушаге, нахмурив брови. –... Еда? – эхом повторил он. – Еда. Мы должны. Эм. Сохранить немного еды в хранилище. Или выращивать немного. – Ран сдвинулся. – Ты зависишь от еды Дрима. Это не- самая лучшая ситуация. – Это хороший довод, – пробормотал Пурпурный, когда Томми открыл рот, чтобы возразить. – Если он приедет на пару дней позже или ‘забудет’ принести еду, как в прошлый раз... – Я могу распределить еду, – возразил Томми, открывая свой инвентарь, чтобы проверить, сколько еды у него осталось. Если он съест самый минимум, то, вероятно, сможет протянуть еще три дня. – Я просто сделаю так, чтобы это продлилось- – Ты не знаешь, когда он вернется. – Я не могу предать Дрима- – У тебя уже есть хранилище. Что значит еще немного неповиновения? Томми молча проклял Пурпурного и его логику. – Это... – Почему ты так упрям в этом? – спросил Подчеркивание. – Это не причинит тебе вреда. – Но Др- – К черту Дрима. Он может умереть в яме. Удивленный смех вырвался изо рта Томми, и он подавил его, прежде чем вспомнил, что Дрима здесь нет для того, чтобы злиться на него. – Под- Подчеркивание, какого хрена. – Просто говорю, – пробормотал Подчеркивание, и хотя его тон был беззаботным, под ним что-то кипело. – Он самый настоящий ублюдок, какого я когда-либо видел, и он заслуживает смерти. – Поддерживаю, – невозмутимо ответил Пурпурный без малейших колебаний. Ранбу вмешался прежде, чем Томми успел возразить. – Суть в том, что тебе нужен собственный запас еды. Я, эм, знаю, как построить подземную ферму, так что, если тебе нужна помощь... мы могли бы построить ее рядом с сундуками. У Томми пересохло во рту. – Я... Вы уверены, что это хорошая идея? – Да, – ответили все три голоса. Томми кивнул. – Ладно. Хорошо. я... Думаю, я смогу. С чего... с чего мне начать? Ран сделал ненужный вдох. – Ну, нам понадобится немного глоустона... –––––––––– – Чего ты хочешь от меня? Мужчина рассмеялся, мрачно и искаженно ненавистью. – Ты знаешь, чего я хочу. – Ты забрал у меня все, - огрызнулся Томми. – Ты уничтожил мою базу, ты использовал меня. Ты навлек это на себя- **** От удара у него перед глазами заплясали звездочки. Томми сплюнул кровь на пол. – Не смей так говорить, – прорычал мужчина. – Ты убил его! Ты хладнокровно убил его- – Как будто ты не сделал то же самое со мной! Мужчина зарычал, его руки сжались в кулаки. Томми приготовился к следующему удару. Этого так и не произошло. Другой сделал шаг назад, ярость сменилась жутким спокойствием. – Ну, теперь это не имеет значения. Томми закатил глаза. – Что, ты наконец собираешься убить меня? – Нет. Я не хочу, чтобы ты умирал. – промычал мужчина. В его руках появился нож. Томми сглотнул, разглядывая зазубренный край и острый, как игла, кончик. – Тогда не возражаешь, если я уйду? – язвительность не смогла скрыть дрожь в его голосе, поэтому он потянул за свои наручники, позволив цепям зазвенеть. – Я не думаю, что это место получило лучшие отзывы о Vrbo. – Я не хочу, чтобы ты умирал, – повторил мужчина. Он провел пальцем по обратной стороне лезвия, лаская его. Когда он поднял взгляд, его глаза сверкали безумием. – Нет, я хочу, чтобы ты страдал. Томми стиснул зубы. Его сердце стучало в ушах. – Эй, чувак, я не думаю, что это лучшая идея- – Страдай так, как ты заставил страдать его, – промурлыкал мужчина, шагая вперед. Он схватил Томми за подбородок и дернул его вверх, прижимая кончик ножа к его левому глазу. – Страдай так, как ты заставил страдать меня. Нож скользнул вверх. Томми закричал. **** Томми резко проснулся, отбиваясь и не касаясь ничего, кроме воздуха. Он замахал руками, запутавшись конечностями в одеяле, и в конце концов рухнул на пол. Мантра прячься-прячься-прячься звенела в его черепе. Он нырнул в угол, забился под кровать и свернулся в клубок. Он не был уверен, как долго он лежал там, практически задыхаясь, пока Ран и Подчеркивание пытались сориентироваться. – Ч-Томми? – Подчеркивание был первым, кто понял, что происходит. – Всё в порядке, Томми. Ты в безопасности. Ты один в Логстедшире. У тебя есть мы. Томми просто вздрогнул, его глаза были прикованы к части стены, которую он мог видеть из-под кровати. Он не знал почему, но он продолжал ожидать появления руки, которая обхватит его запястье или оставшуюся лодыжку и вытащите его из-под кровати, где-- не думай, не думай, не -- где с ним что-то случилось бы. Он не был уверен что, всё, что он знал, это то, что ему нужно было спрятаться, чтобы отсрочить неизбежное, потому что он не- – О, – произнёс Подчеркивание, как раз в тот момент, когда Ран содрогнулся от ужасающего осознания. – Пурпурный! Пурпурный, проснись! – Пурпурный! – Ран присоединился, когда ужас-ярость-ненависть усилились. – Это мы! Под- Таббо и Ранбу! Мы в прошлом, помнишь? Тебя там больше нет! Томми попытался выдавить вопрос сквозь стиснутые зубы, но даже думая о том, чтобы издать хоть какой-нибудь звук, его сердце учащенно забилось. Он был вынужден лежать там, бесполезный, пока его друзья пытались разбудить Пурпурного. Ужас усилился, и Томми физически дернулся, когда Пурпурный рывком взял контроль. В полусне голос зажал рот рукой, устремив дикий взгляд на открытое пространство по краям кровати. – Пурпурный! Что за черт! Голова Пурпурного взлетела вверх, с грохотом столкнувшись с каркасом кровати. – Томми...? – прошептал он. Томми проецировал волну спокойствия-безопасности-облегчения. –Ага. Большой человек Томми здесь. – Но это... – Пурпурный сделал паузу, затем медленно приоткрыл левый глаз. Он моргнул несколько раз и посмотрел вниз на свои руки. –... О. Без предупреждения он отпустил контроль, оставив их тело безвольно распластаться на земле. Томми поймал его прежде, чем их лица коснулись половиц. Он поморщился, протягивая руку, чтобы пощипать новую шишку на голове, затем обратил свое внимание внутрь. –Эй, чувак, ты в порядке? Железная стена Пурпурного оставалась такой же пустой и непроницаемой, как поверхность утеса. Томми плотнее прижал колени к груди, не обращая внимания на то, как грубый деревянный пол царапает его обнаженные руки. – Ты... хочешь поговорить об этом? – Нет. – Хорошо. – Томми глубоко вздохнул. – Ты не будешь возражать, если я вылезу из-под кровати? – Делай что хочешь, – сказал Пурпурный. – Я отступаю. Он исчез из мысленного пространства. –––––––––– – Ран. Подчеркивание. Хватит. Оба голоса оторвались от того места, где они пытались достучаться до Пурпурного, возмущенные и обеспокоенные поочерёдно. – Мы не можем просто- – начал Подчеркивание, но Томми прервал его. – Прошло два дня, Табс. Он еще не готов к разговору. – Что еще мы должны сделать? – Подождать его. В конце концов, он вернется. Ни одному из голосов это не очень понравилось, если судить по их беспокойству-разочарованию-печали. Томми вздохнул. – И пока мы ждем, мы можем сделать подарок в честь возвращения, хорошо? – Он указал на сундуки, расставленные вокруг него. – Я уже раздобыл для нас немного песка и гравия. – Ты хочешь сделать для него еще один НЛО, – понял Ран. – Не... совсем. Я собираюсь собрать материалы, но он может построить это сам. Подчеркивание промурлыкал. – Это хорошая идея. Строительство - хорошее отвлечение для него – когда он впервые пришел на нашу базу, он часами сидел взаперти в своей комнате со своим редстоуном. Томми пришлось вытаскивать его, чтобы он поел. Не совсем здоровый механизм преодоления трудностей, но пока мы здесь, чтобы напоминать ему о перерывах, с ним все будет в порядке. – Так с чем именно тебе нужна помощь? – Спросил Ран. – Мы с Таб- Подчёркиванием не лучшие в строительстве, так что... – Не, мне просто нужна помощь в сборе материалов. По очереди, понимаешь? Это хороший способ привыкнуть к, э-э, переезду. Оба голоса обменялись шквалом мыслей и эмоций. – Если ты... не против, – нерешительно сказал Ран. Томми закатил глаза. – Да, черт возьми, я прошу тебя сделать это. – Он поднял лопату и мотнул головой в сторону пляжа. – А теперь перестань быть слабаком и набери еще песка. Нам понадобится больше бетонного порошка, чем есть, чтобы построить эту штуку. –––––––––– – Хей, Пурп. Пурпурный. Пурпурный. – Томми подчеркивал каждое имя мысленным уколом в глубину их сознания. – Давай, я знаю, ты можешь чувствовать меня. Пурпурный подался вперед совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы его голос был далеким, но слышимым. – Чего ты хочешь? – Возвращайся сюда и помоги мне с этим, я не разбираюсь в чертежах. Пурпурный остановился на мгновение, затем скользнул еще немного вперед. –... Чертежи? В ответ Томми развернул грубый набросок НЛО, который они сделали несколько месяцев назад (и быстро выбросили, потому что весь НЛО был сделан из булыжника, так что расположение блоков не имело значения). – Я делаю второй, – сказал он. Сундук справа от него открылся легким движением запястья, обнажив материалы внутри. – Ран и Табс помогли мне собрать дерьмо. Это всё здесь. – Красное витражное стекло, – пробормотал Пурпурный. – Бетон... На этот раз ты собираешься сделать настоящий НЛО? – Ага. И мне нужна твоя помощь. Пурпурный колебался. Томми терпеливо ждал, пока он обдумывал. –... Нам нужно будет изменить чертежи, – предупредил он наконец. – Тот, что с булыжником, выглядел достаточно по-другому, чтобы Дрим не задавал никаких вопросов, но если он заподозрит, что молодой я навещал тебя... – Это прекрасно! – Томми скомкал имеющиеся чертежи и отбросил их, не обращая внимания на протестующий вопль Рана. Он достал из ящика чистый лист бумаги и кусок графита. – Больше простора для творчества и прочего дерьма. Какие у тебя есть идеи? – Я знаю, что ты делаешь, – сказал Пурпурный. Томми ухмыльнулся. – Это работает? –... Да. Томми помахал графитом в воздухе. – Тогда давай. Начинай рисовать. – Ты... не собираешься спрашивать? – Если ты не хочешь говорить об этом, я не буду спрашивать. –... Ладно. – Пурпурный потянулся вперед, и Томми потерял контроль. Следующие два часа пролетели в вихре графита и бумаги. Пурпурный делал наброски, в то время как остальные трое добавляли свои собственные идеи. Получившаяся конструкция была меньше похожа на НЛО, а больше на треугольный космический корабль с крыльями и кабиной, закрытой красным стеклом. – Мне это нравится, – заявил Томми. – Я собираюсь назвать это Красный Бунт. –... Это имя звучит знакомо, – пробормотал Ран. Подчеркивание фыркнул. – Давай построим его, прежде чем начнем говорить об именах, хорошо? – Звучит как отличная идея. – Томми направился к сундукам, выстроенным в ряд у стены, только для того, чтобы остановиться. – Подожди, напомните, а где мы собираемся построить это? Пурпурный фыркнул, последние остатки его беспокойства рассеялись в небытие. – Вы все идиоты. – Удивительные идиоты, – прощебетал Подчеркивание. – И ты говоришь это так, как будто сам не идиот. – Мы здесь ради тебя, – добавил Ран. – Как и на базе, помнишь? – И если ты когда-нибудь захочешь отвлечься- – Томми ткнул пальцем обратно в сторону сундуков, – -я здесь. Но если ты просто хочешь побыть один, скажи нам. Не отрезайте нас просто так, это идиотский поступок. Мы будем уважать ваши границы. – Это что, групповая терапия? – пробормотал Пурпурный, но остальные трое почувствовали его благодарность-облегчение-нежность. – Я... да, я сделаю это в следующий раз. Извините. И... спасибо, я думаю. – Для этого и существуют друзья, – ответил Томми. Он щёлкнул своей шеей, затем открыл сундук. – Теперь, когда с этим покончено, давайте займемся строительством дерьма! –––––––––– – Нет. – Я, например, думаю, что это отличная идея- – Заткнись. – Это замечательная идея, – фыркнул Томми. – Тебе ведь не снятся кошмары о коровах, верно? Так что я сплю рядом с коровой, корова будит меня, если мне снится кошмар, и поскольку никто из нас не был травмирован самым удивительным животным на свете, мы не выходим из себя или что-то в этом роде. – Ты не можешь поместить корову в дом! – Я имею в виду, Генриетта- – Содержалась в подземном коровнике. Не считается частью ‘дома’. – Но это считается частью бункера в целом- – Генриетта принадлежала Томми. Спал ли Томми в коровнике? Нет, следовательно, ваш аргумент недействителен. Вы не можете привести Грибного Генри в дом. – Это мой дом, мне решать, – съязвил Томми, а затем добавил для пущей убедительности, – Сука. Пурпурный испустил долгий-долгий вздох. – Почему я здесь единственный голос разума? – Это не повредило бы, – высказался Ран. – С таким же успехом мы могли бы- – Ты предвзят. – Ты тоже! – И последнее слово за мной. В конце концов, ту ночь они спали рядом с Грибным Генри. Это был лучший сон, который у них был за последнее время. Пурпурный отказался комментировать волны самодовольства, которые Томми излучал до конца дня.