Всё, чего так не хватало.

Возможно, решение всё же согласиться на реабилитацию было хорошим. Тётушка не поскупилась на хороший санаторий с комфортными условиями проживания, терапией и специалистами. Сергий чувствовал себя лучше, светлее. Тело словно отмыли, от чего создаётся ощущение новизны и лёгкости, но с души грехи его уже не смыть, потому до сих пор он чувствовал себя собой, да и шрамы все на своих местах. Сигареты к прочему тоже забрали, поэтому сейчас, стоя на крыльце санатория, надеясь на то, что от холода спасёт одежда, заняться было нечем. Вокруг ничего кроме деревьев и дороги, укрытых свежевыпавшим полотном снега. Как бы хорошо тут ни было, хотелось уже скорее вернуться домой и нечисть половить. Что ж без него местная полиция делает? И как там Катерина, которая сегодня к вечеру обещалась его забрать и которую он, собственно, и ждёт. Частично ради неё он и пошёл на всё это, но никогда не признает. Солнце потихоньку клонилось к горизонту, когда к крыльцу здания подъехала знакомая машина. Мужчина спустился со скользких ступеней чудом избежав падения. Подойдя к машине он открыл дверь, кинул сумку на заднее сидение, а сам сел вперёд к водителю. — Слушай, ты без бороды лет на десять моложе выглядишь, — с улыбкой сказала Катерина, взглядом пытаясь найти знакомые черты в человеке напротив. Спокойные светлые глаза, расслабленная улыбка, морщины меж бровей, длинные русые волосы, небольшой шрам на щеке – точно Сергий. — И тебе привет, Катя. Я тоже соскучился, — он натянул чёрную ленту ремня безопасности через всё тело и замок глухо щёлкнул. — Как там дела? — Ох, дел у нас с тобой много. Там и человека топили, и женщин похищали, и закапывали заживо, — всё это девушка рассказывала спокойно, легко управляя машиной. Сергий изредка это подмечал и любовался, кося взгляд. По её рассказам он уже примерно понимал, с чем им предстоит иметь дело и сколько заплатят. — Но сейчас я тебя, конечно, никуда не потащу. Поздно уже, да и тебе отдохнуть надо. — Может быть отметим моё возвращение? — спросил пассажир с ухмылкой. — Нет, ну ты издеваешься? Только отлечился, снова за старое... — Катя уже хотела начать возмущаться, как её прервали. — Ладно-ладно, не серчай. Меня отучали от постоянного пьянства, но выпить по случаю-то можно. — Можем только за соком заехать, — с нотками усталости ответила она. — Хорошо. Дорога до города была не долгой и не тихой. Меж собой они обсуждали паранормальные дела, выходки Кракина, дела в храме у тётушки и процесс терапии. К тому времени уже совсем стемнело и свет уличных фонарей, фар, светофоров, вывески магазинов стали заметнее. Сначала им нужно было заехать к хозяину баржи, которую снимал борец с нечистью и забрать ключи. Сделали это довольно быстро. После они направились в ближайший к барже магазин и уже внутри остановились у стенда с разноцветными картонными коробками. Сергий понял что давно не чувствовал на языке кисловатый прифкус сока какого-либо фрукта, поэтому взяли небольшую пачку тропического мультифрукта. К счастью в очереди в душном магазине долго стоять не пришлось и оба скоро вернулись к тёплой машине. На барже их не встретил красочный фейерверк или хотя бы оркестр. Даже огней не горело, что не создавало ощущения уюта. Перейдя по мосту, соединяющему берег и палубу судна, мужчина открыл дверь своим ключом. — Добро пожаловать, дорогой друг, — Сергий открыл дверь и саркастично развёл руки, вдыхая холодный речной воздух, а потом обернулся к гостье, добавив — ну, и ты заходи. Катя в ответ на это усмехнулась, вспомнив старый детский мультик и поняв шутку. Улыбнулась и с более приподнятым настроением вошла в дом. Внутри было чисто, по крайней мере на первый взгляд при редком цветном освещении. Чище, чем было, когда тут постоянно находился Сергий. Его отсутствие шло помещению на пользу. Включив свет, мужчина на пороге стянул обувь, бросил сумку с вещами и длинное тяжёлое пальто на диван и после скрылся во тьме, завернув в сторону кухни. Катя свою верхнюю одежду скромно повесила на вешалке в прихожей и, разувшись, последовала за Сергием. Он тем временем искал стаканы и когда девушка отдала ему сок разлил чётко поровну. Порывшись в нижнем ящике, была удачно найдена пачка цветных трубочек. Катя взяла красную, а Сергий зеленовато-голубую. Их настоящий оттенок при доступном освещении был слабо различим. — За новую жизнь, — Сергий произнёс тост, они чокнулись и глотнули цветную жидкость. — Знаешь, действительно, не плохо, — всё же признал мужчина и Катя улыбнулась. Их стаканы опустели после очередной короткой беседы ни о чём. Если сильно заострить внимание, то можно было почувствовать, как судно скрипит и тихонько покачивается на неспокойной водной глади. После Сергий поставил свой стакан на стол и побрёл в сторону кровати, попутно стягивая свитер. — Ну, ладно. Время позднее, поэтому, я надеюсь, что ты не будешь против, если я лягу спать, — после этих слов тело упало на матрас лицом в подушку, смяв прежде идеально разглаженное покрывало сверху. — Да нет, не буду, — она оставила свой стакан рядом и медленно, с осторожностью подошла ближе, будто боясь встревожить. Почему-то решила сесть на кровать рядом. Глаза её увлечённо разглядывали чужую широкую спину, на которой виднелись чёткие очертания мышц. Изредка она вздымалась и опускалась при тяжёлых вдохах. Большая синеватая татуировка на лопатках выглядывала из под белой майки. Внезапно в голове что-то щёлкнуло и, оторвавшись от столь увлекательного занятия, девушка думала было встать и уйти, как её руку обвили чужие грубоватые пальцы, что остановило. — Катюш, может останешься? — спросили её жалобно и непривычно нежно, басистым низким голосом,  совсем тихо. Катя замерла, раздумая над решением, смотря куда-то сквозь копну светлых въерошенных волос. На город опустилась ночь, но Москва не стала тише и спокойней. На улицах, в обычных домах и высоких стеклянных башнях зажглись огни, да и фары не думали затухать. Отдалённо раздавались звуки сирен и гудки обычных машин из тысячи таких же, что застряли в баснословных размером пробках. И только на барже лишний свет был заботливо погашен корабельным-домовым, что возник с приходом темноты. Но он продержался в главном помещении не долго из-за собственного приличия и отправился гулять по самым дальним улгам судна, не желая слушать мягкие, томные и тягучие стоны, и совсем тихие вздохи, что стараются не тревожить ещё одного присутствующего в этих стенах.