***
Ланн повалившись на землю от неожиданного коварного удара командора, выглядел скорее смущённо, чем раздосадовано, когда Амелия уселась на него сверху. Арушалай испуганно прикрыла рот рукой, когда поняла, что попала в грёзы монгрелла. Но почему она здесь? Она не делала этого специально. Может сама Дездна послала ее сюда? Но зачем ей смотреть сон соратника о совместной тренировке с командором? Пока суккуба в нерешительности гадала, стоит ли ей сейчас же покинуть этот сон, обстановка на крепостной стене изменилась, заставив, Арушалай оторваться от своих мыслей. - Это у тебя бутылек с зельем в кармане или ты так рад нашему спаррингу? - Амелия улыбнулась, прищурившись и склонилась ближе к лицу Ланна. - А ты кажется не против любого из вариантов? - монгрелл, видя реакцию командора, тоже улыбнулся, но более неуверенно. Девушка-аазимар вместо ответа провела рукой по накачанной груди Ланна, и приникнув к нему всем телом, впилась в губы долгим и страстным поцелуем. Арушалай с трудом оторвавшись от видения, смущённо отвела взгляд. Это слишком личное для Ланна и она не должна быть здесь, но разворачивающаяся сцена почему то завораживала, помимо страсти и желания, к которым суккуба была привычна, ощущалась какая-то стыдливость и тоска. Наконец решив, что видение поможет ей разобраться в непонятных ощущениях и лучше узнать смертных, Арушалай осталась наблюдать. Амелия все больше распалялась и оторвавшись от губ монгрелла переключилась на его шею, то нежно проводя губами, то слегка покусывая, она опускала руку все ниже пока не остановилась в районе паха монгрелла. Дыхание Ланна становилось все тяжелее, и когда он почувствовал нежное прикосновение руки Амелии сквозь свои брюки, парень не удержавшись, застонал. - Если ты продолжишь, я не выдержу и тогда... - уняв стон, прошептал монгрелл. - Теперь мне стало интересно, что тогда, - лукаво улыбнувшись, командор оставила яркий след от поцелуя на шее парня. Ланн шумно выдохнув, прижал девушку-аазимара к себе и перекатившись оказался сверху. - Тогда я окончательно потеряю голову, - хрипло сказал монгрелл. - Может я этого и добивалась? - ничуть не смутившись, рассмеялась командор. Ланн, взъерошенный и раскрасневшийся, с лихорадочным блеском в глазах ничего не сказал в ответ, и влюбленно глядя на Амелию, прикрыл ее губы своими губами. Не в силах больше сдерживаться, он гладил и целовал каждый сантиметр ее тела, пока не почувствовал как тонкие пальцы все сильнее сжимаются у него на спине, а учащенное дыхание командора переходит в тихие стоны. - Я люблю тебя Амелия, я... я хочу тебя..., - не прекращая покрывать поцелуями шею девушки-аазимара, выдохнул Ланн. Пальцы командора сжимались все сильнее и сильнее на спине монгрелла, пока он не почувствовал как ее когти впиваясь в кожу, оставляют рваные порезы. Когти?! Ланн отшатнувшись, увидел как на месте Амелии лежит та кого он хотел сейчас видеть меньше всего на свете — Вендуаг. - Что такой я тебе уже не нравлюсь? А ведь ещё совсем недавно ты не жаловался, - насмешливо прошипела женщина, напоминавшая и кошку и паука одновременно. - Можешь даже не мечтать, лучше чем я тебе все равно ничего не светит. - Хуже чем ты со мной ничего не случалось, - зло процедил парень в ответ. - Злость тебе идёт больше чем нежности, - хвост Вендуаг медленно провел по ноге Ланна, монгрелл с отвращением отодвинулся ещё дальше. - Мы звери, монстры, чудовища, но никак не рыцари в сияющих доспехах, что бы ты там себе не воображал. - Не сравнивай меня с собой, - прорычал парень. - Ну, вот видишь, - девушка вкрадчиво рассмеялась, - ярость переполняет тебя, Ланн, тебе всего лишь нужно поддаться этому порыву. Честь, подвиги, любовь это всё чушь собачья, в это могут играть люди, но никак не мы, наш век слишком короток, чтобы обманывать себя такими глупостями. Так зачем ты сопротивляешься? В тебе все ещё живёт надежда? На то что люди запомнят тебя, на то что кто-то полюбит тебя, ты все ещё в это веришь? - Лучше я умру как человек, чем буду жить как чудовище - Ланн скрепя зубами, зло посмотрел в ответ, Вендуаг снова рассмеялась. - А любовь... это больно, но это дает силы жить и двигаться дальше... - Ты в любом случае, закончишь так же как и все мы, - прошипела девушка. Откуда то из под земли начала проступать черная вязкая жижа. Ланн попытался подняться, но не смог, он словно тонул в зыбучих песках. Наконец с трудом вырвав руки из вязкой жижи, он с ужасом увидел проступающие в ней лица, знакомые лица, словно всплывающих на поверхность из воды мертвецов. Монгреллы из его племени, один за другим смотря на него немигающими глазами тянули к нему руки, пытаясь полностью утопить.***
Арушалай вздрогнула и открыла глаза, успев заметить как Ланн, тяжело дыша резко сел на спальном мешке. - Кошмары? - суккуба сделала сочувственное лицо. Монгрелл и так относился к ней с подозрением и вряд ли поверил бы, если бы она рассказала, что случайно оказалась в его грёзах. - Один кошмар, - зло бросив взгляд на спящую в нескольких метрах от него Вендуаг, сказал парень. - Могу выслушать, - тихо предложила суккуба. - Нет, - Ланн резко мотнул головой. - Это личное. - Понимаю, - девушка отвела взгляд. Монгрелл улёгся обратно, явно задумавшись и при этом рассеянно глядя в сторону спящей Амелии. Арушалай отвела взгляд, она и так сегодня увидела то, что ей явно не предназначалось. Бросив попытки снова погрузиться в сон, она легла, глядя в ночное небо. Темнота постепенно отступала, окрашивая горизонт в алые цвета. В душе все ещё бушевала буря эмоций, обрушившаяся на нее в чужих грёзах. Непонятно было как смертные могут во всем этом разобраться - страсть, неуверенность, отвращение, одиночество и ужас и все это за такой короткий промежуток времени. Но увиденное почему-то в отличие от много из того, что успела понаблюдать суккуба у смертных, как будто откликалось глубоко внутри. Несмотря на то, что сон обернулся кошмаром, после него осталась какая-то непонятная светлая тоска, щемящая сердце. Арушалай резко села, вдруг, вспомнив что уже ощущала подобное, всего на мгновение, но спутать это ощущение было невозможно - тогда в Дрезене, когда Амелия, освободив ее из тюрьмы, просила суккубу присоединиться к их отряду и взяла ее за руку. От этих воспоминаний на лице проступил румянец, а сердце на секунду словно сжалось, девушка обрадовалась, почувствовав более человечные эмоции, чем те которые она привыкла ощущать. Значит так чувствует себя Ланн, глядя на командора? Но к странному ощущению тут же примешались и более привычные, голод, страсть и желание обладания, суккуба сцепив руки в замок, постаралась унять разрушительные мысли. Ей нельзя об этом задумываться, иначе она сорвётся... Похоть сразу же уступила место злости, почему эти смертные такие бестолковые и всё время все усложняют? Если бы у нее была возможность, пусть даже ненадолго, но любить кого-то без желания выпить его досуха, неужели она бы ее упустила? Арушалай вздохнула, понимая, что теперь в ней заговорила зависть. Хоть в чем то века кошмарной жизни в Бездне, полные соблазнения и развращения могли принести пользу - когда было необходимо, она прекрасно умела контролировать свои эмоции. Сделав усилие над собой, суккуба почувствовала как зависть, злость, похоть отступили, но щемящее чувство в груди почему-то осталось.