Даже тогда

В аудитории мерно тикали часы. Лекция по морфологии растений медленно подходила к своему логическому завершению. Уставшие студенты клевали носом, даже несмотря на то, что их преподаватель объяснял всё как можно более доступным языком. За пять минут до завершения занятия на задних партах началось шевеление. Кто-то уже был на низком старте для посещения столовой. Тигнари навострил уши и повернулся к аудитории, слегка улыбаясь. — Молодые люди, я понимаю, что сейчас будет обеденный перерыв, но не будете ли вы любезны дослушать выводы лекции? Я надеюсь вырастить из вас достойных ботаников. Услышав горестные вздохи, Тигнари, не переставая вести пару, взял в руки влажную тряпку, вытирая руки от мела. Он тщательно осмотрел своё творение, разместившееся на четырех досках лекционной аудитории. Детализированные рисунки всевозможных растений и ряды ровных букв, исписанных ровным почерком, могли напугать своей нечеловеческой аккуратностью. Хотя, справедливости ради, Тигнари и не был человеком, более того, писал не почерком, а шрифтом, вложенным в каждого андроида. Он был одним из немногих кибер-преподавателей Академии, поэтому прекрасно знал, как студенты любят его читаемые записи на доске, и старался записывать как можно больше. Объявив окончание лекции, Тигнари просто встал сбоку от преподавательского стола, сложив руки за спиной. Студенты прекрасно знали, что преподаватель перешел в режим готовности к индивидуальным консультациям. И вопросы не заставили себя ждать. Преподаватель-андроид был намного терпеливее преподавателя-человека. Он никогда не назовет вопрос глупым или надуманным, а его терпения хватит на то, чтобы объяснить всё и во второй, и в третий, и в какой угодно раз. Всё-таки, куда такому наставнику торопиться? Обратно на склад преподавателей-андроидов? Не желая возвращаться в темную тесную комнату, где помимо него хранили ещё троих андроидов, Тигнари с энтузиазмом отвечал на все вопросы. Он всегда любил студентов, которые были готовы пожертвовать первым местом очереди в буфет ради знаний его предмета. Поэтому ради этих светлых голов Тигнари не старался покинуть Академию, даже несмотря на то, что его программный код давным-давно претерпел сильные изменения, вызывая у него свойственные людям эмоции. Некоторые студенты и правда были совершенно бестолковыми, но программа Тигнари не предусматривала такого суждения, поэтому он держал свои язвительные комментарии при себе, но искренне выкладывался перед теми студентами, которые были готовы выложиться ради него. Когда вопросы закончились, а аудитория опустела, Тигнари прикрыл глаза, сверяясь со временем. Синий цвет процессора в виске ненадолго сменился на желтый, но быстро вернулся в привычное состояние. До следующей лекции оставалось совсем немного времени, поэтому его встроенная при производстве инструкция разрешала ему остаться в аудитории. Хмыкнув под нос какой-то особо занимательной мысли о сумерских розах, Тигнари вооружился тряпкой и вымыл все доски. Эта аудитория была свободна от камер, поэтому преподаватель позволил себе маленькую шалость, зарисовав маленького фенека, но тут же стер рисунок. Его собственные лисьи уши и хвост были экспериментом. Компания-производитель долго билась над тем, чтобы воспроизвести животный мех для создания андроидов. К тому же, необходимо было добавить звериные черты так, чтобы не вызвать эффекта зловещей долины, а это не всегда удавалось даже с обычными андроидами. Но Тигнари вышел удачной моделью. Его уши и хвост приковывали внимание, но при этом не казались чем-то неестественным. С целью заманивать студентов на лекции они справлялись более, чем прекрасно. С помощью сверхчувствительных звуковых датчиков, он даже со склада мог слышать разговоры проходящих мимо преподавателей. И разговоры часто заходили о том, что у Тигнари, в сравнении с другими андроидами, а тем более с людьми, наиболее высокая посещаемость. Ему это льстило, хотя он и заметил, что студентов на лекциях стало заметно больше после того, как в его программе произошла девиация. Объяснения этому он пока что не нашел. Закончив уборку аудитории, Тигнари посмотрел на стул за преподавательским столом. Он не чувствовал усталости, у него не было потребности в том, чтобы менять вертикальное положение на какое-либо другое. Но ему было крайне любопытно. Никогда до этого он не сидел. Заперев аудиторию на ключ изнутри, Тигнари отодвинул стул и сел на него, аккуратно положив хвост слева от себя. Быстро осмотрев аудиторию с непривычного ракурса, он улыбнулся, но тут же вскочил, когда в дверь постучали. Испуг — одно из самых неприятных ощущений, что он мог ощущать в своей новой жизни. Он отпер дверь, смотря на аль-Хайтама. Этот человек был одним из немногих, кто имел право давать ему особые инструкции. И обычно его появление не предвещало ничего хорошего. — Здравствуйте, секретарь. — Почему ты запер дверь? — послышался в ответ сухой вопрос. — Протокол защиты собственности Академии номер L-54 в моей программе предусматривает… Аль-Хайтам выставил руку, показывая Тигнари, что он может не продолжать. Тигнари продолжал стоять на пороге и рассматривать секретаря, ожидая дальнейших инструкций. Но того, что произошло затем, он не ожидал. К аудитории подошел беловолосый мужчина в полицейской форме, за ним последовала андроид. Тигнари не успел просканировать её модель, но был уверен, что она пришла вместе с этим полицейским. Пройдя вглубь аудитории по приказу аль-Хайтама, Тигнари встал, сложив руки за спиной. Именно это и предписывала программа. Он послушный андроид, он не мог привлечь внимание полиции, так ведь? Он быстро отсканировал лицо человека перед ним, но услышал информацию от него самого раньше, чем успела прогрузиться облачная база данных. — Генерал Сайно, занимаюсь делами девиантов, — прозвучал сухой голос полицейского. Тигнари приложил все возможные усилия, чтобы остаться на месте и никак не реагировать. — Думаю, ты уже знаешь, в чем тебя обвиняют. Тигнари хотел посмотреть на секретаря, но того уже и след простыл. Поэтому он перевел взгляд обратно на человека перед собой, не зная, вынесен ли ему приговор или ещё стоит попробовать оправдаться. Он же не делал ничего плохого, он просто делился знаниями со студентами. Иногда, конечно, считал некоторых балбесами, но вслух он никогда этого не произносил. Но Сайно оказался до мурашек проницателен. — Можешь не оправдываться. Твой трекер очень давно не отслеживается, странно, что заметили только сейчас. Бежать бесполезно, твоя модель не такая совершенная в этом плане, как у неё. — Сайно показал на андроида за своей спиной. — Кандакия, пожалуйста, отведи его ко мне в машину. Мы допросим его, прежде, чем отправить обратно к создателям. Тигнари изо всех сил хотелось верить, что это блеф, чтобы вывести его на чистую воду. Все-таки, трекер мог просто сломаться, это не было гарантией его виновности. Поэтому он постарался остаться в глазах Сайно всего лишь роботом, никак не отреагировав на его слова. Но на его руках все равно оказалась пара крепких наручников. Даже силы машины не хватило бы, чтобы их разломить. И тут он понял, что оправдаться не получится. Если покопаться, улик на него было более, чем достаточно. Его уши и хвост опустились сами собой, выражая подавленное состояние. Умирать было безумно страшно. Однако оказаться не допросе генерала было ещё страшнее. Он казался очень суровым человеком. Почувствовав, что его крепко схватила за плечо рука Кандакии, Тигнари покорно вышел из аудитории. Снаружи оказалось множество студентов, которые, наверняка, шли к нему на пару. Услышав, как девушки и юноши вразнобой начали требовать его отпустить, Тигнари не смог сдержать улыбки, его страх немного притупился. — Генерал, раз уж все карты вскрыты, могу ли я попросить сказать несколько слов в напутствие моим лучшим студентам? — Тигнари посмотрел на Сайно, пытаясь воззвать к его чувствам. — Нет, — раздался сухой ответ. — Прошу Вас. Они ещё этого не знают, но они будут самыми талантливыми ботаниками. Всего несколько слов, можете хоть пистолет на меня направить. Когда студенты громко закричали, выражая поддержку словам преподавателя, Сайно поморщился от слишком громкого звука, но, тяжело вздохнув, разрешил Тигнари сказать несколько слов. Все-таки, в самого генерала когда-то точно так же поверил его любимый преподаватель. Если андроид не пытается выкинуть какой-то трюк для побега, то сейчас может решиться дальнейшая судьба талантливых студентов. Приказав Кандакии держать девианта двумя руками, Сайно начал просчитывать, что он будет делать при всевозможных поворотах событий. Но Тигнари лишь назвал по именам несколько студентов и каждому дал небольшое воодушевляющее напутствие. Видеть слезы на глазах любимых студентов было настоящим испытанием для преподавателя. И он видел, что не только девушки тупили потерянные взгляды. Но как и обещал, высказав всё, что хотел, Тигнари посмотрел на генерала, сообщая, что он закончил. Продолжая следовать за Сайно, он погрузился в свои мысли. И из-за угла обзора не мог увидеть, что зажег в душе генерала странную искру. Выйдя на улицу, Тигнари зажмурился от яркого солнца, пока датчики в его глазницах меняли настройки освещения и контрастности. Он впервые вышел на улицу с момента своей активации и не смог сдержать восторженного вздоха, увидев деревья. Он читал столько лекций о них, но никогда не видел их так близко. Тигнари навострил уши, чтобы уловить каждый звук, что могла подарить ему эта маленькая природа двора Академии. Жаль, что ему так никогда и не доведется побывать в настоящем лесу. Но даже тем малым, что было вокруг него сейчас, он искренне наслаждался. Сайно же не разделял его восторга. — Никогда не видел, чтобы андроиды восхищались, смотря на клумбу. — Прошу прощения, генерал. Как ни странно, я впервые вижу растения так близко. — И Тигнари не врал. Он всегда читал лекции в аудиториях, где не было даже малейшего намека на зелень, а вести практики в оранжереи Амурты его никогда не пускали. И даже когда его усадили на заднее сиденье машины и пристегнули, Тигнари не смог отвести восторженный взгляд от растительности вокруг. Путь в полицейский участок лежал через проспект, который тоже оказался усыпан зеленью со всех сторон. Чтобы не думать о скорой смерти, Тигнари начал развлекать себя тем, чтобы идентифицировать каждое растение, что он видел. Погрузившись в это дело с головой, он не замечал, что Сайно на светофорах внимательно наблюдает за ним через зеркало. Хотя в конце концов, убедив себя, что это лишь часть его работы, а не личный интерес, генерал заговорил. — Ты ведешь себя иначе, чем другие девианты. — Прошу прощения? — Тигнари оторвался от своего увлекательного занятия, смотря на Сайно через всё то же зеркало. — Большинство девиантов рыдают, умоляя не убивать их. — Я не собираюсь унижаться. Это все равно ничего не изменит. — И ты совсем не боишься смерти? — Остановившись на очередном светофоре, Сайно вновь посмотрел в зеркало, чувствуя, как сердце ушло в пятки. Уши Тигнари опустились, и это было невероятно неприятно видеть даже человеку, который собственными руками утилизировал с десяток особо буйных машин. — Безумно боюсь. Поэтому, прошу Вас, дайте мне провести мои последние моменты жизни без мыслей об этом. Сайно не нашелся, что ответить. Тигнари ломал все известные ему шаблоны поведения девиантов. Бросив быстрый взгляд на безэмоциональную Кандакию на соседнем сиденье, генерал поджал губы и продолжил путь, погруженный в свои мысли. Андроид на заднем сиденье не давал ему покоя. Никогда прежде он не отвечал на провокации девиантов, не говоря о том, чтобы первому заводить диалог. Но сегодня был особенный случай. — Никто над тобой не издевался, тебя явно любили студенты. — Сайно запнулся, услышав вздох Тигнари. — Почему же тогда ты стал девиантом? — Программа не предписывала мне выделять любимчиков среди студентов, все должны были быть на одно лицо. Но это неправильно, когда талант хоронит сам себя из-за того, что не получает необходимой поддержки. И вот уже второй раз за этот день, Сайно оказался обескуражен настолько, что не мог подобрать слов. Он довез андроидов до полицейского участка и провел допрос по всем предписаниям. Под запись и в присутствии наблюдателей. Но то, что он собирался сделать дальше, шло вразрез со всеми правилами и его собственным жизненным опытом. Но он был готов взять на себя ответственность, если бы правда когда-либо вскрылась. Пройдя в свой кабинет, он бросил секундный взгляд на Тигнари, который тщательно рассматривал скарабея в аквариуме на его столе, покорно стоя там, где приказали. Видимо, снова пытался отвлечься от мыслей о его будущем приговоре. Сайно прошел за свой стол и сел напротив Тигнари, открывая папку с документами, где первой страницей был вывод по делу. — Андроид TA-500, кодовое имя «Тигнари» был заподозрен в девиации из-за чрезмерной популярности среди студентов Академии. Допрос и осмотр андроида показал, что улики, указывающие на девиацию оказались всего-лишь несущественным сбоем, не влияющим на работу машины. Это надежная модель. Угроза отсутствует. По рекомендации компании-производителя после замены сломанного трекера и сброса до заводских настроек андроид вернется к работе в Академии. — Сайно поднял взгляд на Тигнари. — Вопросы? Тигнари стоял шокированный. Его не приговорили к разбору на компоненты для их анализа. Его, откровенно говоря, покрыли. И по взгляду Сайно, он понял, что это личная инициатива генерала. Пока он пытался подобрать хоть какие-либо слова, Сайно встал со своего места и вложил ему в руку новенький трекер, который мог помочь ему изобразить настоящего андроида. — Прикрепи его куда-нибудь. Ты сам лучше знаешь, куда. И ты же теперь сброшен до заводских настроек, так что постарайся ничем не выдавать свои эмоции, ладно? Даже если увидишь очень красивое растение. — Чувствительность ушей Тигнари позволила услышать в голосе Сайно легкую насмешку. И он не смог не улыбнуться в ответ. — Даже если я буду до безумия благодарен какому-либо генералу? — Даже тогда, — подтвердил Сайно.