Figure

Тайлеру не были присущи любые эмоции, чувства либо же черты характера, которыми обладали другие люди, даже я в том числе. Ему не было свойственно стремление к проявлению любых чувств также. Он попросту не умел этого делать. Не умел злиться, плакать, радоваться и сопереживать. И часто меня это расстраивало, но не в моих силах было на это повлиять. По крайней мере, отчасти. Тайлер не мог говорить. Он не умел, и не только из-за того, что слова, быть может, не вязались между собой. Нет. Всё гораздо проще: у него не было рта. Соответственно не было и возможности чем-либо питаться, издавать хоть какие-нибудь звуки. Часто меня это расстраивало не меньше. Тайлер, скорее всего, мог видеть. По крайней мере, я замечал за ним все признаки, указывающие на то, что кое-каким наличием зрения он обладал. Конечно, мне неохотно хочется разбираться в этом подробнее, ведь меня и так терзают неприятные догадки по поводу того чем же он всё-таки видит, если глаза отсутствуют. Нет, не пустые глазницы, лишённые любых признаков жизни, а полное отсутствие глаз как таковых. Тайлер возможно мог слышать. Пускай он отзывался на все мои попытки обратить на себя внимание раза четыре от силы, но что-то всё равно подсказывает мне, что он слышит. Он глядит на меня из дальнего угла моей спальни и появляется ощущение будто он действительно меня понимает. В целом в его предпочтениях именно ночное время суток, ведь днём мне удавалось заметить его лишь парочку раз. Ему нравится находить себе убежище в самых тёмных углах моей квартиры. Поначалу это неплохо могло напугать, но со временем я просто привык. Тайлер практически всегда со мной. Каждый вечер я боковым зрением замечаю силуэт, проходя мимо открытых дверей ванны, а вскоре он оказывается прямо передо мной. Я пытаюсь с ним разговаривать, но это бессмысленно: в ответ всегда приходит продолжительное молчание. Часто отсутствие любых черт лица ставит меня в очень плачевное положение, ведь понять что сейчас на уме у Тайлера невозможно. А у меня есть полная уверенность в том, что там вправду есть что-то разумное, быть может даже мозг. Конечно, не в том понятии что принято, но всё же. Мне кажется он знает моё имя. Кажется, что знает и узнаёт моё лицо и мой голос. Проблема только в том, что я не имею ни малейшего понятия каким же образом заставить его сделать хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь кроме этих безмолвных переглядываний со мной. Я знаю, что Тайлер способен на что-то большее. Он, на данный момент, одна из моих самых разумных галлюцинаций. Если, конечно, он всё ещё является галлюцинацией, а не чем-то отдельно существующим и живым. В последнее время такие догадки всё чаще преследуют. Он точно отличается. Остальные не доходили до такого пика своего развития. Они оставались где-то позади, где-то на нижней ступеньке. Оставались чем-то бесформенным либо же наоборот приобретали самую отвратительную «внешнюю оболочку», если так можно выразиться, из всех, которые хоть когда-нибудь мог выдумать человек. По всей видимости, их кости были сломаны, а сухожилия отсутствовали напрочь. Они выворачивали свои немногочисленные конечности под немыслимыми углами и всё продолжали несвязно хрипеть, объявляясь в пределах моего бокового зрения изредка. Некоторые просто так и не смогли пересечь ту черту между эфимерным и осязаемым, поселяясь мигающими точками перед глазами и странным чувством паники или паранойи. Они не имели настолько законченный вид. Всё же, никто не был настолько умён как Тайлер. И пусть он оставался обыкновенной тёмной фигурой в углах моей квартиры, но это не меняло факта его отличия от своих предшественников. Он заглушал их всех, заставляя блекнуть на своём фоне. Возможно, это должно было вызывать у меня животный страх, но часто внезапное его появление я воспринимал вполне нормально, даже с радостью. Компания Фигуры казалась мне более удовлетворительной, чем компания кого бы то ни было. И, скорее всего, именно это вызывало осуждение со стороны. На которое, впрочем, мне было практически всё равно. В любой конфликтной ситуации я точно знал что никто не испытывал того, что испытываю я, глядя на Тайлера в ответ при слабом свете небольшой лампочки, расположенной у кровати. У меня была непоколебимая уверенность в том, что Тайлер обязательно начнёт меняться. И что это, к тому же, произойдёт очень и очень скоро.