Экстраверсия смерти (треш-роман про наркоманов, 18+!)

Иллюстрация: https://sun9-57.userapi.com/impg/ek0LCM1y1BOFtOxMzg3VeEG8f-Isz9MZ14tFCQ/535uN6zr7pE.jpg?size=2196x1808&quality=95&sign=46c2288f006b8a30b5a52cb58128567b&type=album *** Иммануил Кант сказал: «Если наказывать ребенка за дурное и награждать за доброе, то он будет делать добро ради выгоды». Бред. Ибо, в таком случае, любое условное действие ребёнка со знаком плюс будет обесцениваться. Воспитанный таким образом, он потеряется в этом мире. Человек с ранних лет должен чувствовать отдачу, чтобы знать себе цену и не работать вхолостую © Марианна *** Моя же мама, как я успела заметить, вместе с Андре постоянно бегала по дому, в спешке собирая какие-то документы… Я не стремилась вдаваться в подробности — думала, что они разбираются с останками бизнеса. В целом, чувствовалась их гордость за меня — оба обрадовались моему назначению старостой, только вот оно приносило мне все больше страданий. Почти каждый день я скрывала пропуски парней и Лотти, зная, что иначе никак не попасть в их компанию. Я не понимала, в каких отношениях Райан с этой сучкой, и меня просто распирало от раздражения! Если он с ней из-за рейтингов, как того и хочет его отец, то слишком натурально играет… Слишком правдоподобно втянулся в роль. Потому что он позволял ей шептать на ухо, дотрагиваться руками до шеи, особенно в присутствии Тео. Райан сразу начинал с ней заигрывать исключительно потому, что тот появлялся в поле зрения. После, они втроём, конечно же, сматывались. У меня не было никакого желания возвращаться в студию, особенно вспоминая каждый раз про конкурс, для которого так ничего и не сделала. Мое появление в пятницу должно стать последним, и я решила им воспользоваться. Торчать и тухнуть дома показалось паршивой идеей. В аудитории оказалось непривычно много человек… Половина из них были старше нас. Они обсуждали конкурсные работы и концерт Джеффри, о котором я уже не мечтала. По привычке села за свой стол и достала наброски, чтобы сделать прототипы образов для выкроек. — А твоя конкурсная работа уже сдана? — смотрите-ка, прямо на больное! Я повернулась лицом к нахалу, который стоял за моей спиной. У него был септум*, взъерошенные каштановые волосы, тату на шее в виде обвивающейся змеи и очень светлые, голубые глаза, взгляд которых меня сейчас только раздражал. — Нет, — я огрызнулась, — я даже не приступала. Переведя взгляд на толпу вдали, мне стало очевидно, что я выгляжу очень отстраненно и враждебно, поэтому и привлекла его внимание. — Если бы я только знала, что говорили на первых двух занятиях, — я смягчилась, и отодвинула стул рядом с собой, приглашая жестом сесть, — не знаю, от чего отталкиваться. От отчаяния, скопившегося за неделю, начала выплескивать все своему новому таинственному незнакомцу: то, что в голове абсолютная пустота, как и в интернете насчёт этого певца; то, что никто из знакомых даже близко не может помочь с идеей. Этот парень, кажется, на пару лет старше меня, очень внимательно слушал все, что я говорю. — А ты правда так сильно хочешь к нему на концерт? Этот вопрос показался мне абсолютно идиотским, но незнакомец говорил серьезно. — Конечно, кто здесь не хочет, — я показала на толпу, обсуждавшую рисунки. — Ты слушала его музыку? — Пара треков считается? — он покачал головой, а я вспомнила, что мне они не понравились — там была техно-электроника с дабстепом, и она взрывала мою черепушку на части. — Это мои любимые композиции, — он дал мне оба своих наушника и включил плейлист, — может, они наведут тебя на мысли. Заиграли первые ноты синтезатора; после добавился дабстеп, но вся композиция оказалась намного спокойнее тех, что я слышала. Следом за ней проигралась следующая, а за ней ещё. Все это время парень сидел рядом со мной и рассматривал эскизы платьев, а я не протестовала. Треки и правда разворошили мою фантазию — мне показалось, будто автор пытается выбраться из стереотипов общества, выпрыгнуть из них, и это можно изобразить с помощью отпечатков ладоней неоновых цветов… А внизу под ним валялись бы черепа. Они бы символизировали победу над вековыми устоями. Но этого все равно не хватало. — Спасибо, — я сняла наушники и передала их ему, — образ близко, но я не могу его нащупать. Жаль, я даже не знаю, как выглядит исполнитель. — Этого не знает никто из них, его музыка популярна в интернете, — он кивнул головой на толпу, — но его появление и будет сюрпризом для всех. Однако, я видел его. Я не знала, что все были в равных условиях — и так обижалась на себя, на остальных! Андре прав: я не представляю из себя ничего особенного, потому что все равно не смогла ничего придумать… — Серьезно? — мне вдруг моментально стал интересен разговор с ним. — Да, моя мама работала с ним, — он развернулся ко мне, закинув ногу на ногу и подперев ладонью лицо, — Джеффри выглядит также, как звучит его музыка: белые дреды, пирсинг на сосках, подтяжки, обтягивающие кожаные штаны, акцентирующие внимание на члене… Этот незнакомец выдавал мне всю инсайдерскую информацию, пока пазл в моей голове складывался окончательно. — Если хочешь их поразить, — он имел в виду комиссию, — то используй эти детали. У меня появился просто фонтан концептов! Тут же бросилась к карандашу и бумаге, чтобы успеть все зарисовать и не забыть. — Как тебя зовут? — он уставился прямо на меня, в то время как я была полностью поглощена работой — впервые за последние дни. — Марианна, — я не смотрела на него, — а тебя? — Луи! — к нам подошла девушка примерно одного с ним возраста, — пойдём, надо ещё кое-что обсудить. Он встал с места, готовый прощаться со мной, а я решила спросить: — Это ты брат Лины? Луи утвердительно кивнул и пошёл вслед за девушкой. Нет, это не тот Луи, что толкает наркотики, как и Тео. Я вспомнила, что девочки говорили про некоего Луи в раздевалке. Нет. Определенно не он. Я осталась абсолютно одна сидеть в стороне, когда Луи исчез в коридоре. Совершенно головокружительные идеи вихрем овладели мной, так что оставшееся время в студии я сидела за конкурсной работой: на огромном листе, даже большего размера, чем стол, намечала карандашом основные пропорции силуэта мужчины, черепа под его ногами, неоновые вспышки, ладони рук; для напульсника я тоже успела набросить идею — пестрый паттерн, перемежающийся с металлическими вставками и неоновыми полосками. А изнанка с фактурой змеиной кожи. У меня не было времени оценивать оригинальность идеи, я просто хотела выложиться на максимум, тем более зная больше всех вокруг. Да… Луи вдохновил меня. Благодарность из моего сердца так рвалась наружу, что я нашла выход ей в рисовании ночами напролёт — поэтому даже не бралась за уроки. Все выходные ушли на детальное прорисовывание плаката, его покрас гуашью, и аппликацию на бумаге для напульсника с максимальной имитацией подходящих материалов. Я слезно просила маму не приводить Адель в эти дни из-за большой занятости, но ее снова привели и поручили мне. Моей матери было некогда; они все ещё носились с документами. Впрочем, я серьезно настроилась сдать работу на конкурс, особенно при том, что мне разрешили донести в понедельник, а у всех остальных последний срок стоял в пятницу. — Смотри, — я показала кукол, которых она просила сделать, — они почти готовы. Но я дам тебе их, если ты поможешь сделать аппликацию. Так, Адель была сама заинтересована в этой работе, и я почти полностью свалила это на ребенка. Она вырезала, клеила, аккуратно заполняя пустые пространства, пока я разбиралась с огромной афишей. Идею с переливающимися цветами я бы не придумала без нее — все-таки дети — лучший источник фантазии. В понедельник, я списала у Джейд все домашние задания, не особо разбираясь в темах. — Вау, — она рассматривала ватман, пока я в спешке заглядывала сначала в ее тетрадь, а потом в свою, — с такой афишей я бы отдала за этот концерт любые деньги. Я прекратила писать и посмотрела на неё — она восхищенно смотрела на плакат и улыбалась. Это был первый отзыв насчёт моей судорожной трехдневной работы — и он был самым приятным. И от кого? От безэмоциональной подруги, которая не стала бы расхваливать попусту. *** После уроков меня, как старосту, обязали заглянуть в кабинет директора и сдать списки отстающих, отсутствующих и опоздавших на занятия. Некоторые результаты были подделаны — и я боялась, что он догадается об этом. Постучавшись, услышала голос секретаря, приглашающего входить. Директора на месте не было; я бы подождала, если бы мне не пришлось спешить в студию, чтобы сдать работу. Молча подошла к его столу и оставила свои бумаги. Уже хотела развернуться к выходу, как меня что-то остановило. Это был документ всех должников по оплате коллежа по классам. Я наклонилась ближе, найдя наш. Первым в списке отчисления был Тео… Рядом с его фамилией стояла сумма в евро. Эта неделя была последней и означала, что если он не погасит сумму, его отсюда вышвырнут. Документ лежал на подписи у директора, и пока он не был окончательным. Я выпрямилась и пошла медленным шагом к выходу, чувствуя растерянность. Почему его родители так тормозили с оплатой? Сентябрь подходил к концу, и его могли отстранить от занятий в любой момент. В любом случае, мысли о сдаче работы меня волновали больше, чем его судьба. Зайдя в студию, я даже не посмотрела на сидящих в ней, и отдала куратору два рулона — один гигантский, скрученный ватман, а второй размером с локоть, с концепцией напульсника. — Мари! — я обернулась на знакомый голос и увидела Луи. — Ну как, получилось? Он назвал меня сокращенным именем… Я мельком взглянула за его спину и поняла, что в понедельник занимались лицеисты, одним из них оказался мой знакомый. — Да, — я была рада его увидеть, все-таки, он очень помог, — благодаря тебе. Он улыбнулся, и когда я уже собиралась уходить, сказал: — Слушай, — он поднял свой телефон и помахал им, — надо найти друг друга. Хоть это и было неожиданно, а я особо не горела желанием с ним общаться, все-таки мы подписались на профили в снэпчате и скайроке** взаимно. — Скинь свои самые любимые песни, — он помахал рукой, когда я уже попрощалась и дернула ручку двери. Конечно, я этого не сделала — забыла об этом через десять минут, пока добиралась до дома. Маму с отчимом вообще охватила суета — она звонила кузинам, приглашая в гости и другим родственникам, а Андре печатал что-то в ноутбуке за столом, сидя на кухне. Я была даже рада — наконец-то они перестали донимать меня! Хоть это и было непривычно… На кровати, в своей комнате, почти вернулась в своему любимому занятию — киберсталкингу Райана в соцсетях, но заметила множество уведомлений в сообщениях. 18:30: «Рад был увидеться сегодня» 18:50: «Как ты?» 18:55: «Надеюсь, все хорошо?» 19:10: «Напиши, как будешь дома» 19:11: «И я жду песни» Воу, он каждому человеку так спамит? Я не могла поверить… Неужели ему действительно не плевать? Зато плевать было мне, потому что это были сообщения не от того человека, от которого я с нетерпением их ждала. Я ответила так, не придавая никакого значения: скинула наугад песню, и ответ пришел в ту же минуту. Такая навязчивость уже напрягала, а внимание отпугивало. Ничего более идиотского, кроме как написать Джейд о том, что я узнала в кабинете директора, не придумала, чтобы сбежать от этого «общения». В глубине души мне нравилось, что обо мне заботятся. Но я считала это незаслуженным, поэтому предпочла игнор. «Тео собираются отчислить в ближайшее время» — хватило, чтобы Джейд моментально прочитала сообщение и восприняла это как руководство к действию. Теперь, из-за Луи, я вообще не хотела заходить лишний раз в сеть — загорался онлайн, и он тут же начинал писать. Это настораживало. Теперь я понимала, зачем Райану запасной закрытый аккаунт — вот для таких случаев. Зачем ему ограничивать общение. Я раздумывала об этом после игры в волейбол в зале физподготовки: хоть меня и отчислили из секции, обычные занятия никто не отменял — от Луи пришла новая пачка уведомлений, и я чувствовала только вину — за то, что он помог, а теперь я, видимо, вынуждена расплачиваться общением. Нет ли такого тошнотворного чувства у Райана по отношению к Лотти? Я как раз наблюдала за ним в действии — он был по-настоящему счастлив, играя. И его окружили одноклассники, поздравляя с очередной победой. Мне было так жаль, что он пытается угодить отцу… Погодите-ка: на другом конце зала стояли Джейд с Тео и непринужденно болтали о чем-то, смеясь. Я подошла к ним. Они, конечно, сразу замолчали и с любопытством меня рассматривали. — А мы как раз говорили о тебе, — Джейд улыбнулась, а я подняла бровь, — ты сможешь отмазать нас обоих? Дежавю — уже неделю Тео сматывался вместе с Райаном, а теперь вместе с моей подругой? Сначала я удивилась. Потом разозлилась. А последним аккордом симфонии ужаса стала месть за все эти чувства. — Ты что-то собираешься делать со своим отчислением? — Тео удивился на мою реплику, но меня перебила Джейд. — Как раз с этим я и собираюсь помочь. Да, я определенно говорила то, на что Тео не рассчитывал. Они повставали со своих мест переодеваться и мне ничего не оставалось, как последовать за ними. — Ты ведь не собираешься толкать наркоту? — провокация. В женской раздевальной я, специально подождав, когда все исчезнут из комнаты, стала допрашивать подругу. Я очень верила в то, что она не решиться на это. — Осталось меньше трех дней, — она озлобленно кидала вещи в сумку, не желая продолжать диалог, — у нас не очень много вариантов заработать. — О чем ты говоришь? — Мы заключили сделку: сейчас я помогаю найти деньги, а потом он обеспечит меня ими. Я совершенно ничего не понимала, и кажется, меня не собирались в это посвящать. У меня ещё оставалось чувство собственного достоинства, так что, совершенно не хотелось навязываться с вопросами, как Луи. Потому что за два дня от его внимания я уже порядком устала. Вечером, как только вернулась домой из студии, где дорабатывала крылья моей кукле, сразу поднялась в мансарду, но… У мамы с отчимом был ко мне разговор. Они оба сидели в обнимку, сияя от счастья, за накрытым столом. В честь чего? Я подумала, что это, наверное, в честь проданного бизнеса. Тут же набросилась на еду, будто не видела ее уже сотни лет — такая она была удивительно вкусная. Они сидели, не притронувшись к ней и все ожидая подходящего момента, чтобы что-то объявить. — Мы все обсудили и решили, — когда это они стали «мы»? — что настало время сказать, да и нет смысла тянуть, — Андре сжал руку моей матери, — тем более, что нам понадобится твоя помощь. Как я помогу им в продаже бизнеса? — Первого ноября у нас с Андре назначена регистрация, — мама переглядывалась с этим идиотом, — в день его рождения мы станем одной семьей. Внезапно вся проглоченная еда осела внутри холодными камнями — я чувствовала тошноту и головокружение. — И ещё, — как будто одной новости не хватило, — я решила оставить ребёнка.