Монолог самоубийцы

Осень Меня зовут Кристиан, мне 27. Живу в Париже, работаю редактором в одном издании, которое выпускает утренние газеты. Иногда, уходя на обед, проходя мимо уютных кафе я вижу как люди читают наши газеты с чашкой кофе, спокойно переворачивая страницу за страницей никуда не спеша. Я захожу в одно из таких заведений за кофе и сэндвичем. До этого дня все было однотипно, кинул заказ сухим голосом, подождал пять минут, забрал кофе и ушел. Но сегодня все поменялось. На кассе стояла новая девушка, молодая, робкая, старающаяся улыбаться всем посетителям. Такие желают хорошего дня всем, несмотря на то, как он проходит у них. В этот раз эти пять минут превратились в вечность. Я стоял у кассы и смотрел на нее, уж до боли она была красивая. Забрав свой заказ я вышел из кафе и пошел в издательство. Я запретил себе думать о ней, но целый день как назло все мысли были только о ней. Не знаю что меня сподвигнуло это сделать, но через неделю я вновь придя в то кафе, попросил у нее номер и пригласил прогуляться вечером. Она согласилась. Не знаю зачем я это сделал. Я знал что мой конец близок. Не из-за болезни, а из-за чувства собственного ничтожества в этом мире. Я устал, работа, за которую платили гроши не приносила никакого удовольствия. Ужасный коллектив, и начальство сподвигли меня на мрачные мысли. Хотелось уйти из этого мира так, чтобы никто не заметил, спокойно. И это вскоре бы произошло, но появилась она. Вот уже вечер. Я выхожу с работы как всегда самый последний. Иду к кафе. Она, уже отработав смену, стояла под теплым светом фонаря, что обрамлял ее лицо и делал еще более ангельским. Мы обменялись парой фраз и пошли на главную площадь. Гуляли долго, я рассказывал о своей скучной работе, а она смеялась. Ее смех был звонкий, такой что хотелось слушать его вечно. Сама же ничего о себе не рассказывала. Я думал стесняется, ну или еще не готова делиться чем то со мной. Я проводил ее до дома. Оказалось мы жили в паре кварталов друг от друга. После прогулки мы не общались, я было расстроился, но спустя несколько дней она сама написала и пригласила прогуляться. Мы пошли на выставку, оказалось она обожала искусство. Я смотрел на то, с какими глазами она рассматривала экспонаты. После выставки мы пошли в кафе, выпили кофе, я проводил ее домой а сам пошел изучать ночной Париж. Стоя на мосту я подумал что жизнь моя начала налаживаться, оставил мысли о суициде. Так и пролетели три месяца. У нас завязался роман. Мы съехались. Казалось у меня началась новая жизнь. Зима После новогодних праздников меня на работе ждал сюрприз не из приятных. Меня хотели отправить журналистом по обмену в Америку. Сначала я сопротивлялся, но после того как начальство пригрозило мне увольнением я согласился. Придя домой я все рассказал, она не обрадовалась, но потом была готова даже уехать со мной, но я возразил, так как понимал что найти ей работу будет сложно, да и жить где то нужно будет. Мы расстались. Она не была готова к такому долгому расставанию друг с другом, поэтому пресекла все на корню. Каждый из нас остался с разбитым сердцем. Она не отвечала на мои сообщения, не брала трубки, и вообще никак не взаимодействовала со мной. Полгода в Америке пролетели незаметно. Я вернулся в Париж. Несколько раз заходил в то кафе, но ее не было. Уволилась. Так моя жизнь опять приобрела серый цвет. Я только и делал что работал. На себя времени не было. Работал даже по выходным, иначе если и были выходные, мне с трудом удавалось возвращаться к трудовым будням. Канун католического Рождества. У меня был выходной, я решил прогуляться по Парижу. Было много людей, но двое ясно выделялись из той серой толпы. Впервые за очень долгое время я встретил ее. Она была счастлива, смеялась и улыбалась как когда то со мной. Рядом с ней был тот самый о котором она вероятно мечтала. „Они скоро станут родителями“ - подумал я, увидев уже прилично округлившийся живот. И отчего то стало так тяжело на душе. И в тот самый момент она заметила меня. Улыбка сползла с ее лица, оставив на нем лишь печаль. Но уже спустя мгновение она вновь улыбалась, но не мне. Полночь. Рождество. Мне пришло сообщение от нее: «Теперь все так, как должно быть» «Какой срок?» - спросил я «9 месяцев» «Поздравляю, ты права, теперь все на своих местах». Отправив последнее сообщение я выключил телефон и исполнил то, что планировал год назад. Теперь меня нет. Этой же ночью в одном из парижских роддомов родился мальчик, которого назвали Кристиан. Она назвала.