0310 - код от моего сердца.

Тьма. Кровавые лучи закатного солнца только начали приближаться к горизонту, и бьются в окна людей, оставляя след в глазах каждого, будто печать. Ветер с каждой секундой успокаивается. Становилось все тише. Машины стали припарковываться около жилых домов, очищая улицы, а свет в окнах стал потихоньку включаться по районам. Никто не хотел гулять по улицам полными тьмы, это будто страшный сон для людей. Странно. Однако, почему люди должны тянутся к ней? В той нет ничего привлекательного и манящего, просто мрак, который ничего не порождает. Лишь неоновые вывески, которые уже начали зажигаться, не оставляют людей без внимания, манят к себе. Выходя из душной ванной комнаты, от тела парня исходил пар даже через белоснежный халат с пришитым логотипом какого то бренда. Выключив свет, тот надел тапочки и последовал по полу-темному коридору, который освещался лишь за счет солнца в окнах из разных комнат. Дойдя до кухни, парень заварил себе кофе и сразу сел за ноутбук, проверяя входящие сообщения. Чимин открывает глаза и сначала не понимает где находится: привстав, парень опирается на локти, осматривать неизвестное помещение. Светлый пол, большая мягкая кровать с белым постельный бельём, панорамные окно, с видом на город — квартира находилась явно не на первом этаже. Рак лениво поднимается с кровати, скидывая с себя огромное одеяло, а после подходит к двери Бежевый ламинат привел Чимина на кухню, как в нос сразу же забился невероятный аромат кофеина с чем то сладким, этот запах заносился во все щели и углы комнаты, что делало ту — безумной. В помещении находилось несколько стеллажей с документами, два шкафа с одеждой, дверками которых служили зеркала, а на против них распологался диван для гостей с мини-столиком. В комнату лучи солнца так же попадали через панорамное окно, так что сидящего мужчину было сложно не заметить. — Чонгук? — шепотом произносит младший, положив руку на свою шею, слегка массируя её от неловкости. — Странный вопрос, но… Что я тут делаю? — Доброе утро, Чимин. Вчера ты уснул в машине и не успел сказать мне адрес, поэтому мне пришлось везти тебя к себе. Не волнуйся, ты спал один. — проговаривает старший, а после переводит взгляд на мальчишку. — Чего стоишь? Чувствуй себя как дома. Голодный? — А. Нет, спасибо, я не голоден. — младший проходит в помещение и садится напротив Чона, не отводя от того взгляда. Про себя парень начал проклинать себя за то, что вчера оказался не у себя дома, а в гостях у человека, который ему нравится, да к тому же на ночь. Немыслимо. — Ты какой-то странный, все хорошо? — Чонгук делает глоток кофе, смотря на ночного гостя. — Нет, все в порядке. — Чимин стал записаться, не зная что делать, что говорить и о чем думать. Если мыслить логично, то тот ведёт себя спокойно, значит ничего не знает. Но вдруг все же… — Чимин. Может ты хочешь поговорить? — Нет. То есть… Я не знаю, что сказать. Мне неловко быть тут, находится рядом с тобой, я не могу. — Что же ты раньше на сказал. К тому же, не смотря на свою неловкость, мне кажется ты хочешь что-то сказать. — Чонгук уже начал понемногу давить на эмоции младшего, дабы тот хоть что-то сказал. Если было интересно, правда ли это все, что сказал ему Джин. — Не хочу… Я не знаю… — Чимин опустил голову, смотря на свои бедра. Под столом было не видно, как ноги дрожали, а Пак становился более расстеряным. — Так и знал. — спокойным тоном отвечает Чон, а после резко поднимается со стула, идя к раковине. В его действиях появилась какая-то агрессия и разочарование. — А я то, глупый, надеялся, что ты сам сможешь мне сказать это. — Ты чего…? — Чим дёргается от резких движений старшего, а его голос понемногу начинает дрожать. — Прости. — Твоё дело, говори и делай что хочешь. Мне уже все равно. — старший говорит достаточно строго, вымывая грязные тарелки. Это был единственный раз, когда Чонгук был рад большому количеству посуды. — Ты мне тоже понравился. Вчера в машине я залип на тебя, пока ты спал. Ты выглядел ужасно мило. Признание Чонгука выбило из младшего все догадки, теперь ответ был найдет. Сначала Чимин просто смотрел на свои колени, на его лице читались удивление, причем очень сильное, и некая радость от того, что он вспомнил. Кареглазый вздрогнул и покрылся мурашками, которые током ударяли буквально, заставляя мелким волосам на конечности вставать дыбом. Казалось, что парни только-только начинают изучать тела друг друга, оттого так остро реагируют к каждому прикосновению. Однако, со стороны брюнета это было совершенно из-за другого. Рассуждая об этом, старший ощущал нежные и аккуратные прикосновения мальчишки, покрываясь все новыми мурашками. Вздохнув наконец, синеволосый выкинул из рук губку с моющим, а затем провел своими руками по ладоням юноши, которые мирно укладывались на торсе старшего. Чонгук именно в таких обьятиях видел что-то слишком интимное и такое теплое, что плавится в тот самый момент, когда голова близкого друга устроилась на накаченной спине брюнета, а руки все сильнее сжимали к себе его тело. От накопленных эмоций глаза сами начали слезиться, младший не мог это контролировать. Раскрыть чувства здесь и сейчас было крайне трудно, а сделать это становилось ещё сложнее, видя то, как Чонгук переживает и нервничает, изводя себя. Чимин сжал чужие плечи, стараясь успокоится и выдавить из себя хоть слово, хотя бы что-то, что может успокоить его друга. Мысли крутились в голове. Смотря в глаза своего ученика и видя там миллион тревог, мужчина будто бы и сам стал переживать еще сильнее. Видеть слезы на щеках младшего и вовсе было пыткой, он буквально физически ощущал боль из-за этого и сейчас готов был сделать все, чтобы стереть их с лица юноши. Все, на что пока решился Пак — это поцелуй. Вставая на носочки, Чим схватился за шиворот футболки Чона и потянул того на себя, прикрывая глаза. Он аккуратно и нежно коснулся губ старшего, словно отдавая ему все свои силы и успокаивая, после чего стал медленно сминать чужие губы, оттягивая верхнюю и прикусывая нижнюю губу. От подобного у Чонгука те самые бабочки в животе, о которых многие так часто говорят, вспорхнули и кружились в танце, ускоряя пульс кареглазого. Однако, остарший просто закрыл глаза и попытался раствориться в ощущениях, отвечая на поцелуй так же аккуратно и медленно, растягивая удовольствие. Чимин прекрасно ощущал вкус кофе на чужих пухлых устах, сминая их и наслаждаясь их мягкостью. Руки синеволосого тут же легки на талию юнца, прижимая его ближе и мягко гладя ее через ткань огромной толстовки. Мужчина хотел растянуть это как минимум на вечность, но тут почувствовал, как младший пытается отстраниться и позволил ему это, давая личное пространство. Чимми отстранился так, что между лицами обоих было всего несколько сантиметров, затем стал тихо говорить в губы партнёра. — Не говори так, пожалуйста. Я просто бы не готов к этому разговору, но сейчас деваться некуда, я вижу твое состояние. Ты мне тоже нравишься, только ты, больше никто. Я хочу быть с тобой, милый, — вторая слеза скатилась по щеке, и Винс почувствовал соленый привкус на губах. сейчас, смотря в глаза старшему, он начал замечать, как его нервозность и некая агрессия уходит, от чего младший и сам чуток расслабился. — Я тоже хочу быть с тобой, маленький, — проговаривает старший и чувствует, как маленькие волны возбуждения накрывают его тело, — Я хочу быть с тобой во всех смыслах. Сказав это, Чонгук медленно наклоняется к парнишке и утягивает того в поцелуй, прижимая ближе к себе за талию и обхватывая ее двумя руками, будто тот может куда-то уйти или отстраниться. Старший целует так же чувственно и развязно, передавая через данный танец двух губ все свои эмоции, довольно мыча в уста Чимина. Младший отвечает на поцелуй, прижимаясь ближе к Чонкугу, чувствуя тепло от его тела. Чим обвил руками чужую шею, не желая отпускать старшего от себя больше ни на секунду, он хотел быть с ним все время, оберегать и дарить исключительно положительные эмоции. Внизу живота появилось небольшое напряжение, которое с каждым чувственным прикосновением мужчины возрастало и стягивалось тугим узлом, разливаясь по телу теплом. Младший начал делать небольшие шаги вперёд, понемногу толкая своего парня назад, дабы тот упёрся в столешницу. Руки стали плавно опускаться вниз, забираясь под футболку и поглаживая горячее тело напротив, чувствуя пальчиками каждую напряженную мышцу на спине, маленькие ручки так же аккуратно сжимали чужую талию. Понемногу поцелуй переходил от нежного к более требовательному и страстному, с каждым этапом оба углубляли его: Чимин проталкивал свой язык в рот старшему и проходялся им по пухлым губам, второй тоже в стороне не остается, вскоре перехватывая инициативу в свои руки и начиная целовать грубо местами, кусая пухлые уста сильнее. Мычание и полустоны, что вырываются из уст обоих лишь сильнее разгорячают их юные тела, желая намного большего, чем просто поцелуи. — Чон. — младший почувствовал тяжесть в груди, ком подступал к горлу. Пак не знал что делать: ему казалось, что он виноват в том, что обидел и разозлил мужчину, от чего ему было очень стыдно. Выдохнув, парень протер глаза и резко встал из-за стола, тяжело дыша. Простояв в таком положении несколько мгновений, Чимин развернулся и направился к старшему. Встав сзади, младший аккуратно обвил руками крепкую шею, а после кладет голову на широкую спину, обнимая старшего крепко-крепко. Чим закрыл глаза и шмыгнул носом, вдыхая уже такой знакомый аромат парфюма с чужой одежды. — Прости, я боялся тебе сказать. Кареглазый вздрогнул и покрылся мурашками, которые током ударяли буквально, заставляя мелким волосам на конечности вставать дыбом. Казалось, что парни только-только начинают изучать тела друг друга, оттого так остро реагируют к каждому прикосновению. Однако, со стороны брюнета это было совершенно из-за другого. Рассуждая об этом, старший ощущал нежные и аккуратные прикосновения мальчишки, покрываясь все новыми мурашками. Вздохнув наконец, синеволосый выкинул из рук губку с моющим, а затем провел своими руками по ладоням юноши, которые мирно укладывались на торсе старшего. Чонгук именно в таких обьятиях видел что-то слишком интимное и такое теплое, что плавится в тот самый момент, когда голова близкого друга устроилась на накаченной спине брюнета, а руки все сильнее сжимали к себе его тело. От накопленных эмоций глаза сами начали слезиться, младший не мог это контролировать. Раскрыть чувства здесь и сейчас было крайне трудно, а сделать это становилось ещё сложнее, видя то, как Чонгук переживает и нервничает, изводя себя. Чимин сжал чужие плечи, стараясь успокоится и выдавить из себя хоть слово, хотя бы что-то, что может успокоить его друга. Мысли крутились в голове. Смотря в глаза своего ученика и видя там миллион тревог, мужчина будто бы и сам стал переживать еще сильнее. Видеть слезы на щеках младшего и вовсе было пыткой, он буквально физически ощущал боль из-за этого и сейчас готов был сделать все, чтобы стереть их с лица юноши. Все, на что пока решился Пак — это поцелуй. Вставая на носочки, Чим схватился за шиворот футболки Чона и потянул того на себя, прикрывая глаза. Он аккуратно и нежно коснулся губ старшего, словно отдавая ему все свои силы и успокаивая, после чего стал медленно сминать чужие губы, оттягивая верхнюю и прикусывая нижнюю губу. От подобного у Чонгука те самые бабочки в животе, о которых многие так часто говорят, вспорхнули и кружились в танце, ускоряя пульс кареглазого. Однако, остарший просто закрыл глаза и попытался раствориться в ощущениях, отвечая на поцелуй так же аккуратно и медленно, растягивая удовольствие. Чимин прекрасно ощущал вкус кофе на чужих пухлых устах, сминая их и наслаждаясь их мягкостью. Руки синеволосого тут же легки на талию юнца, прижимая его ближе и мягко гладя ее через ткань огромной толстовки. Мужчина хотел растянуть это как минимум на вечность, но тут почувствовал, как младший пытается отстраниться и позволил ему это, давая личное пространство. Чимми отстранился так, что между лицами обоих было всего несколько сантиметров, затем стал тихо говорить в губы партнёра. — Не говори так, пожалуйста. Я просто бы не готов к этому разговору, но сейчас деваться некуда, я вижу твое состояние. Ты мне тоже нравишься, только ты, больше никто. Я хочу быть с тобой, милый, — вторая слеза скатилась по щеке, и Винс почувствовал соленый привкус на губах. сейчас, смотря в глаза старшему, он начал замечать, как его нервозность и некая агрессия уходит, от чего младший и сам чуток расслабился. — Я тоже хочу быть с тобой, маленький, — проговаривает старший и чувствует, как маленькие волны возбуждения накрывают его тело, — Я хочу быть с тобой во всех смыслах. Сказав это, Чонгук медленно наклоняется к парнишке и утягивает того в поцелуй, прижимая ближе к себе за талию и обхватывая ее двумя руками, будто тот может куда-то уйти или отстраниться. Старший целует так же чувственно и развязно, передавая через данный танец двух губ все свои эмоции, довольно мыча в уста Чимина. Младший отвечает на поцелуй, прижимаясь ближе к Чонкугу, чувствуя тепло от его тела. Чим обвил руками чужую шею, не желая отпускать старшего от себя больше ни на секунду, он хотел быть с ним все время, оберегать и дарить исключительно положительные эмоции. Внизу живота появилось небольшое напряжение, которое с каждым чувственным прикосновением мужчины возрастало и стягивалось тугим узлом, разливаясь по телу теплом. Младший начал делать небольшие шаги вперёд, понемногу толкая своего парня назад, дабы тот упёрся в столешницу. Руки стали плавно опускаться вниз, забираясь под футболку и поглаживая горячее тело напротив, чувствуя пальчиками каждую напряженную мышцу на спине, маленькие ручки так же аккуратно сжимали чужую талию. Понемногу поцелуй переходил от нежного к более требовательному и страстному, с каждым этапом оба углубляли его: Чимин проталкивал свой язык в рот старшему и проходялся им по пухлым губам, второй тоже в стороне не остается, вскоре перехватывая инициативу в свои руки и начиная целовать грубо местами, кусая пухлые уста сильнее. Мычание и полустоны, что вырываются из уст обоих лишь сильнее разгорячают их юные тела, желая намного большего, чем просто поцелуи. Краткие прикосновения Чимина до голого тела старшего и очертания мышц лишь подогревают интерес, и Чон возбуждается все сильнее, поддаваясь каждому движению рук младшего. Он чувствует, как в легких горит пожар, а юноша продолжает испивать весь кислород из них, выпивая его полностью. Наконец тот отстраняется и мужчина делает такой желанный сейчас вдох свежего воздуха, чувствуя, как дыхание сперлось к чертям от подобного поцелуя. Смотря на обьект своего воздыхания, который смотрит на него с хитрой улыбкой, кареглазый решается исполнить пожелание юнца, хватаясь за подол толстовки и снимая ее с такого желанного тела. Все кажется сейчас настолько острым и волнительным по ощущениям, ведь мужчина впервые видит тело винсента в таком ключе. он осматривает совершенно нагое тело и наслаждается каждым изгибом и выпуклостью на юном тельце, начиная медленно и аккуратно проводить по нежной коже своими огрубелыми ладонями. Он довольно ловко прижимает младшего к себе за талию, тут же оставляя невесомый поцелуй на виске. Чонгук начинает осыпать зону за ним поцелуями, опускаясь все ниже к сгибу шеи. мужчина опаляет молочную кожу своим дыханием, с полным удовольствием оставляя влажные поцелуи на шее и ключицах винсента, слыша его тихие мычания, — блядство, почему я не делал этого раньше. ты прекрасен. По телу прошлись мурашки, желание прямо сейчас насладится старшим все расло, но юноша понимал, что даже если они перейдут грань — ему все равно будет мало, он будет хотеть ещё. Чимин понимал, что Чон может быть ещё напряжен от накаленного разговора, поэтому он решает как-то расслабить его. Мильчишка перехватывает инициативу и чуть опускается, вцепившись в чужую шею. Младший спускается все ниже: целует шею, ключицы, а затем и грудь Чонгука, придерживая того за руки, дабы он ничего не сделал и не сопротивлялся. После, когда решил, что хватит этих мучений, опустился к низу живота и предельно медленно провел руками от бедер к паху, заставляя тело старшего покрыться мурашками и чувствуя, как орган под тканью чуть дернулся. Чимин стоял на коленях перед мужчиной, вот это по настоящему прекрасная картина. Хищно улыбнувшись, младший облизнулся, а затем развязал пояс на халате, беря уже твердый член в свою руку, медленно надрачивая тому. Опустившись, Пак размашисто провел языком по головке члена, слизывая и будто пробуя на вкус прозрачную жидкость. Мужчина же внимательно смотрел сверху вниз на юношу вожделенным взглядом, буквально пожирая того глазами. Схватившись за затылок юноши одной рукой, второй он начал проводить по щекам и подбородку юнца, нежно и так аккуратно. Не теряя ни секундочки, младший аккуратно наклонился вперёд, придерживая член рукой. Вторая рука оказалась на ноге старшего, и Чим осторожно сжимал бедро. Для разогрева младший стал водить языком по всей длине немаленького размера органу, чувствуя, как вены на нем начинают вздуваться и выпирать. После того, как член Чона был почти весь в слюне, Чимин достаточно быстро проталкивает его в рот, чувствуя, как член упирается в горло. Юноша стал плавно двигать головой, сжимая горло и тихо мыча. Мальчишка стал чувствовать, как член слабо подрагивает и пульсирует, и он воспринял это как положительный сигнал о том, что останавливаться только не стоит, а только продолжать, доводя старшего до долгожданной бурной разрядки. Он уже начал представлять, как белая жидкость будет обжигать горло и стекать с его губ и подбородка. Это только раззадорило Пака, поэтому он в какой-то момент резко взял во всю длину, расслабляя горло и сжимая головку внутри. На глазах появились небольшие капли, которые вскоре медленно скатились по щекам. Чимин помогал себе рукой, аккуратно массируя яички и водя пальчиками по основанию. Мужчине от всех этих манипуляций рухнуть хочется, ведь ноги постепенно ослабевают от блаженного удовольствия, однако тот берет все свои силы в руки и держится одной рукой о столешницу, а второй рукой стягивает волосы младшего на затылке. — Блядство, сладкий. Не останавливайся, — хрипит кареглазый, начиная в какой-то момент двигать своими бедрами навстречу движениям головы Чимина. Он чувствовал, как узел внизу его живота стягивается все сильнее, желая получить разрядку как можно скорее. Жаркая нега проходится по всему мускулистому телу Чонгука, а атмосфера в комнате вовсе в пошлую превращается, ведь звуки причмокивания отдаются на всю кухню. Старшему становится все тяжелее сдерживаться, ведь Чимин начинает сосать все активнее и берет член мужчины по основание, упираясь носом об его лобок. Руки темноволосого играются с мошонкой Чона, дополнительно стимулируя и придвигая мужчину к оргазму. Мужчину начинает трясти всего, и он напрягается и сжимает свои челюсти, стиснув их и закатывая глаза, ощущая, как все его тело накрывает оргазм. Синеволосый бурно изливается с именем младшего на устах, заполняя его ротовую полость вязкой белесой жидкостью, ощущая некую эйфорию и расслабление. В глазах все плывет, что Чонгук лишь очертания парня на коленях видит, слыша, как тот сглатывает, а затем снова облизывает всю длину. Старший хрипит, ведь член все еще пульсирует от оргазма, а головка еще чувствительней обычного. Чимин проходится языком по бедру Чона, придерживая пульсирующий орган, и аккуратно прикусывает нежную кожу, оставляя на ней несколько смазанных засосов, что расплываются по коже мягким акварельным пятном, будто помечает свою собственность, что вызывает лишь усмешку у старшего, а еще желание «отомстить». — Как вы, прекрасный мой? — подняв голову наверх, младший посмотрел в глаза Чонгуку: тот явно все ещё отходил от эйфории, которая накрыла его тело с ног до головы. Поднявшись на ноги, Чимин приобнял старшего за шею и нежно поцеловал того, ласково и будто с заботой улыбаясь, — Удовлетворен? — Я претестно. Но кажется ты еще не удовлетворен, ты ведь хочешь этого? — сиплым голосом говорит старший, все еще не до конца придя в себя после оргазма. — Хочу еще. Проговорив это, мужчина быстро берет младшего на руки и, развернувшись, усаживает того на столешнице. Он видит, как дергается половой орган Чимина и ухмыляется, осознавая, насколько тот его хочет. Будто бы случайно старший проводит рукой по паху юнца, слыша рваное дыхание и тихий стон из пухлых уст. Темноволосый сначала с удивлением смотрел на Чонгука, а потом, понимая во что ввязался, расслабился, чувствуя каждое трепетное прикосновение старшего. Чим откинул голову и закатил глаза, ведь Чон попадал четко по тем местам, что были самыми чувствительными, его словно тянуло именно туда.Чувствуя, как естественная смазка всё больше начала выделяться, младший одну из рук опустил на свой член, медленно размазывая полупрозрачную жидкость по всей длине ствола. Убирав руку Чимина с его члена, Чонгук мягко начинает массировать колечко мышц самостоятельно, дабы как можно скорее обладать младшим. Чувствуя, как тот расслабляется от поступательно-наступательных движений их рук на изнывающем члене, старший аккуратно вводит в него палец и начинает медленно двигать им. Благодаря тому, что мальчишка поддается действиям и желаниям старшего без труда, Чон безумно рад и счастлив, что не потребуется тратить долгое время на данность, — Малыш, блять, я хочу тебя трахнуть прямо сейчас. — Я весь твой, сладкий. Думаешь, я тебя не хочу? — тяжело дыша, произносит тот, смотря на старшего жалобно, прося о большем. Младший был не в силах сдерживаться и, зная, как Чону понравились его сладкие стоны, специально стонет чуть громче, так протяжно и легко, ощущая напряжение старшего от подобных действий. Мужчина и сам чувствует, как его член твердеет от стонов и рук младшего на своем торсе, отчего тут же вставляет второй палец и начинает активно растягивать чувствительные стенки. Терпение старшего на исходе и он решает, на свой страх и риск, приступить к тому, чего они оба хотят на данный момент так сильно: он вытаскивает свои пальцы, чувствуя смазку Чимина, а тот открывает глаза и смотрит на своего партнера, понимая, к чему идёт дело. Взяв свой половой орган у основания, начинает дразнить вход юнца головкой члена, а затем плавно и аккуратно вводит, сталкиваясь с некоторым сопротивлением. Младший положил руки на плечи Чонгука, стараясь удержаться, ведь голова шла кругом от сильного возбуждения и действий любимого человека. Однако, Чонгук не прекращает надрачивать темноволосому, тем самым облегчая себе задачу и свои ощущения. наконец, через какое-то время, он чувствует, как Чим прекратил сжимать орган, Чон перешел на более активные манипуляции, прижимая всем телом ближе к телу юнца, сливаясь с ним воедино. Чимин приоткрывает рот, стараясь выровнять дыхание и упирается головой в чужую грудь. Синеволосый продолжал толкаться в младшем, давая тому привыкнуть к длине и толщине своего полового органа, слыша, как такие сладкие и желанные стоны вырывались из уст юноши. То, как Чимин держался за его плечи, слово именно юн был его спасательным кругом — заставляло сердцу в грудной клетке биться намного быстрее. В этом было что-то такое интимное и сексуальное, что мужчина прижимался все ближе к брюнету и доставлял им двоим удовольствие. — Продолжай… Не останавливаться, прошу… — Чимин весь краснеет и ерзает по твердой поверхности, пытаясь самостоятельно что-то сделать и предпринять. За такого короткое время младший весь вспотел, со лба стекали небольшие капли пота, на лице появились испарины, — Котенок. — Я не могу, ты такой горячий. Почему я раньше не признался тебе… — хрипит тихо, начиная двигаться все активнее и размашистей, чувствуя, как возбуждение и желание получение очередного оргазма росло с геометрической прогрессией, особенно когда Чимин временами сжимал орган мужчины во время того, как Чон попадал по чувствительному комочку нервов. — Блять, маленькй мой… Тихо постанывая от удовольствия мальчишка, вскоре перешёл на полукрики, прогибаясь от каждого толчка все сильнее. Чонгук опускает руки на пышные бедра темноволосого, крепко и даже болезненно их сжимая, вжимая юношу о столешницу и начиная толкаться все резче, чувствуя, как оба настолько возбуждены и чувствительны сейчас, что готовы кончить довольно скоро даже в такой короткий срок. Когда темп стал невыносимо быстрым, из блестящих глаз показались слёзки, уведомляющие о том, что мальчишка находится на пике наслаждения. Влажные шлепки, рваное дыхание, мычание и стоны заполняют кухню, заставляя сходить с ума и покрываться дрожью от блаженного удовольствия, и старший в тот момент был готов сделать все, чтобы это ощущение все чаще присутствовало в жизни обоих парней. Оставалось еще буквально несколько четких движений. Младший утыкается мокрым от слез лицом в грудь своего парня, задерживая дыхание и напрягаясь, сжимая пальцы на ногах, а после изливается, выкрикнув во время оргазма имя старшего, стыдливо краснея. Чон ненадолго остановился, жмурясь от небольшой боли из-за того, что его член сжимают, после продолжил проникать в парня резко и быстро, изливаясь внутрь.