***
Ученики в предвкушении заваливаются в кабинет английского языка – ну уж очень сильно всем хочется посмотреть на нового учителя, что так расхваливали... И это нисколько не преувеличение, раз класс до них с жаром рассказывал о молодом Эдгаре Аллане По, а учителя с удивлением слушали истории других преподавателей, что юный педагог смог усмирить даже самый буйный класс. Огури аккуратно поправляет причёску, привычно зачесывая её набок, на что получает тихое хихиканье своего друга. — Как будто на свидание, а ты его даже не видел... — Помолчи, идиот. Я всегда выгляжу хорошо.. – буркнул Огури и несильно ударил друга в плечо, что заставило его ещё сильнее рассмеяться. Эдогава усмехнулся, заходя в кабинет, а Муситаро быстро пошёл за ним следом. И, Боги, лучше бы он подождал ещё немного за дверью. Высокий шатен стоит у окна, наблюдая за картиной на улице, на глаза упали пряди слегка длинных, но с виду мягких и пушистых волос. Выглаженная белая рубашка с высоким воротником, тёмная жилетка, а сверху белый пиджак... Муситаро не обманули — это был и в правду красивый молодой человек с енотом на плечах. — Тише, тише, ну что ты вылупился? – буркнул ему на ухо Рампо и положил руку ему на плечо, ведя к их парте. – Но соглашусь с тобой, он ничего себе... Огури выдохнул, проводя рукой по лицу и садясь на своего место. На этом предмете они сидят на первой парте, почти напротив учительского стола, и Муси не знает, хорошо это сейчас или плохо. Со звонком в кабинет стали входить остальные ученики класса. Конечно, кто-то решит явиться позже, а потом получит выговор от классного руководителя, ведь староста всегда проверяла наличие всех учеников на уроках, фиксировала опоздания. Но Муситаро это сейчас не важно. Сейчас он вместе с остальными учениками стоит, приветствуя учителя, пока тот неторопливо усаживает енота на свой стол, а после поворачивается к классу. — Вы – выпускной класс, верно? – глаза педагога скрыты, но Огури все равно почувствовал, как взгляд пробежался по каждому ученику, а после был подан жест рукой, что можно сесть. – Меня зовут Эдгар Аллан По, теперь я буду вашим учителем, пока вы не окончите школу, значит, мы с вами не так уж и надолго. Надеюсь, что мы с вами поладим, а прекрасных представителей женской половины я уже спешу разочаровать, что меня не интересуют отношения и не хочу заводить с вами отношений больше, чем ученик-учитель. До вас, таких уже было много, спасибо. По классу пробежалось тихое хихиканье, кто-то даже фыркнул на такие слова. — А отношения с прекрасным мужским полом вас интересуют? Класс с новой силой зашумел, смотря на смельчака, что решил выкинуть это. Но Эдгар лишь усмехнулся, садясь на свое место. – К Вашему сожалению, ответ будет тоже отрицательный. Но Ваше имя я бы узнал, чтобы послать весточку классному руководителю. По аккуратно погладил между ушек енота, на что он довольно издал звук, похожий на кошачье мурчание. Вторая рука стала быстро записывать на листочек имя этого молодого джентльмена, которого одноклассники сразу же выдали. — Большое спасибо. А теперь, прошу Вашего внимания и спокойствия, начнём урок.***
Ещё никогда Муситаро не нравилось сидеть на уроке английского. Парень считал, что это не самый лучший язык для изучения, что тот же французский учить лучше, ведь он хотя бы красиво звучит, это язык любви. Но сейчас его мнение поменялось. Эдгар стоит у их парты, оперевшись своими длинными пальцами рядом с учебниками Муси. Он чётко читает текст учебника, голосом отмечая некоторые моменты, на которые стоит обратить внимание. Огури делает вид, что читает этот рассказ, который, по словам учителя, он много раз читал в Америке. Огури смотрит на бледную руку Эдгара, рассматривая её и даже не пытаясь отвести взгляд. У их учителя были небольшие, ухоженные руки, с слегка выступающими синими венками по всей кисти. Длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями и с аккуратным серебряным кольцом на среднем пальце. Лицо учителя было так же внимательно изучено, с особенным интересом Огури смотрел на По, когда тот поправлял свою чёлку и открывал для чужого взора глаза, ровный нос. И парень так же сильно не понимал, почему человек с приятными чертами лица прячет его. Со знакомства класса с учителем прошло уже более двух недель, а Муси все так и не сводит глаз с молодого учителя. Огури никогда не понимал тех людей, которые влюбляются в своих учителей, но пару дней назад он сам же приписал себя к этим странным людям. — Ты полный идиот, Муси. Серьёзно, полюбить учителя? Я все понимаю, даже то, что По действительно хорош собой, но... Ты правда идиот, – Рампо фыркнул, откусывая ещё кусочек от вкусной столовской булочки. В столовой было очень шумно, между рядов столов бегали дети, а их пытались усмирить учителя. Друзья сидели в самом конце столовой, в углу. Там им никто не мог помешать, а в случае чего, подслушать. — Я уже жалею, что рассказал тебе об этом, – Муситаро вздохнул, потирая переносицу. – Я же не говорю, что хочу что-то большее с ним. Я прекрасно понимаю, что отношения учеников и учителей – глупо. Но, а с другой стороны, у нас с ним разница всего четыре года, раз он только закончил универ и пошёл сюда, шанс на это "большее" есть... — Ты правда идиот, – повторил друг Огури и запил булочку чаем. — Я всегда знал, что ты поможешь мне и поддержишь, мой дорогой-и-лучший-друг-Рампо. — Единственное, что я могу тебе предложить, это сделать валентинку с признанием в любви. Скоро же четырнадцатое февраля. — Не думаю, что это хорошая идея, потому что он может понять отправителя, элементарно, по почерку, – Огури вздохнул, облакачиваясь на стол и укладывая голову на руки. – Попроси кого-нибудь из знакомых и друзей, в чем проблема? – фыркнул Эдогава, пихая в рот остатки выпечки. – Больше я не знаю, чем тебе помочь. — Ладно, я подумаю, – Муси вздохнул, прикрывая глаза. – Не подавись. — Спасибо, – буркнул ему в ответ парень, после ещё раз фыркая.***
Сколько бы лет ни прошло, какой бы ни был класс, у всех звонок с урока – как слово "марш" на забеге. Ученики сразу же закрывают книги и быстро убирают их в портфель, лишь бы скорее уйти домой и отдохнуть. — Если у кого-то остались ко мне вопросы, подходите. Хорошего дня! – По улыбнулся своим ученикам в след, которые один за другим уходили из класса, выкрикивая "до свидания". – Муситаро, а Вас я прошу остаться. Это займёт всего пару минут. Огури замер от неожиданной просьбы, но выпрямился, укладывая учебник в сумку и подходя к учительскому столу. — Что-то не так? – парень выдохнул, смотря на учителя. — Я сейчас читаю работы, что мы писали на прошлом уроке. Скажите пожалуйста, как бы Вы перевели предложение: "Я чувствую себя хорошо"? Огури вздохнул, потирая переносицу и прикрывая глаза, пытаясь понять, в чем подвох. — I feel myself good? — К сожалению, нет. В английском языке будет достаточно сказать: "I feel good". Без местоимения, – По аккуратно протянул ученику тетрадь. – Конечно, это не грубая ошибка, но запомните, что лучше выражаться так. А не считая этого, все хорошо. Вы молодец, как всегда. — Большое Вам спасибо, до свидания! – Муситаро улыбнулся, беря тетрадь в руки и быстро выходя из кабинета, где его уже ждал Рампо, недовольно сложив лапки на груди. — Ну что, вы уже начали встречаться? Стояли, ворковали там, – Эдогава фыркнул, когда Муси легонько стукнул его тетрадкой по голове. — Лучше помолчи, слишком много посторонних. А теперь идём домой, я очень устал.***
Муситаро вздохнул, подходя к столику у главного входа в школу. На каждый праздник выставлялся такой стол с двумя коробками, на которых было написано "для учеников" и "для учителей", а сверху были прорезаны отверстия, как в почтовом ящике. Именно туда все желающие отправляли конвертики, открытки и, в данном случае, валентинки. А на следующий учебный день коробки открывались специально выбранными учениками или даже учителями и разносились по школе. Всех такой расклад устраивал. — Кидай ты уже, не бойся, – фыркнул Эдогава, уже отправивший около пяти открыточек учителям и всего две ученикам. Огури не отрицал, что одна из них была предназначена для него. — Я не понимаю, как ты спокойно отправлял директору валентинку о том, какой он хороший с тучей сердечек, – Муситаро выдохнул, теребя в руках конвертик. — Спокойно, потому что он мне просто нравится, как человек. А еще Фукудзава интересно ведёт свой урок, – Эдогава вздохнул, вырывая из рук друга несчаствое признание и, под недовольное "эй!", кинул его в импровизированный почтовый ящик. – Вот и всё. Муситаро фыркнул на Рампо и накинул на плечо сумку, выходя вместе с ним из здания школы, попутно говоря, какой Эдогава безрассудный.***
На следующий день, уже на первом уроке милая девочка из шестого класса принесла в кабинет русского и литературы целую стопочку валентинок и открыток, так что весь урок был посвящён разборке этой макулатуры. Огури достаточно повезло: ему было адресовано около десяти валентинок со всей школы. Несколько от одноклассниц, одна, как он и думал, от Рампо, пару анонимных и от какой-то девочки-шестиклассницы, которая признавалась ему в симпанитии. За это он был жестоко обсмеян Рампо, что гордо сидел с двумя валентинками: от Огури и Фукудзавы, из-за чего Муситаро стал предполагать, что валентинки учителям были разобраны ещё вчера, и директор в срочном порядке написал что-то Эдогаве, чтобы не обидеть. Муситаро толкнул эту теорию Рампо (без пометки о том, что ответ от директора он получил из чистой вежливости), и тот с этим согласился. Это значило, что По уже со вчерашнего дня мог быть вкурсе признаний Муситаро, если он догадался насчёт отправителя. У Муси началась небольшая паника и он уже хотел сидеть придумывать и писать какую-нибудь речь с оправданиями, в случае чего, но Эдогава тормознул его, потому что директору могли выдать ещё вчера, а учителям только сегодня. А исходя из этого, вообще еще могли не выдать. Муситаро вздохнул и согласился с ним, но все равно начал думать над тем, что сказать учителю, но Эдогаву в известность об этом не поставил. После литературы настал "момент Х". Следующим уроком должен быть английский. — Слушай, а может лучше пойдём домой? – уже третий раз за десять минут протянул Огури, слегка дрожащей рукой пьющий чай. — Хочешь ещё раз подзатыльник получить? – фыркнул Рампо, недовольно смотря на него и кушая сосиску в тесте. — Успокойся. — Не могу, – Муси вздохнул, достаточно громко ставя стакан на стол. – Мне ещё потом почти полгода его видеть и страдать. — Ладно, расслабься. Он приличный человек, не обидет. Если это будет не взаимно, то, наверное, он даже не подойдёт к тебе, – вздохнув, Рампо аккуратно потрепал его чистой рукой по плечу. — Ты прав, – Огури взял стакан, поднимаясь. – Идём, через пять минут урок.***
Весь урок прошёл, как на иголках. По даже не смотрел на Огури, почти к нему не подходил и не спрашивал, даже если парень тянул руку. Муситаро очень сильно нервничал, что учитель возненавидел его, и так будет до последнего дня учёбы, что совсем не радовало. Рампо сидел молча и даже ничего не сказал Огури, понимая всю напряжённость ситуации. Со звонком Муситаро стал как можно быстрее собираться, чтобы убежать из кабинета, но рука на его плече остановила парня. — Муситаро, прошу Вас, останьтесь, – Эдгар вздохнул, смотря на робко кивающего парня, что так и не повернулся к нему. Эдгар сел за свой стол, копаясь на своём столе. – Ну попадись мне, Карл, если ты опять ел мои бумаги, – буркнул По, недовольно смотря на енота. Животное же не растерялось, сразу понимая, о чем идёт речь, и спрятался за цветком, что стоял на другом конце стола. В кабинете никого не осталось, за исключением Огури и учителя с енотом. Муситаро вздохнул, смотря куда-то в стену. — Муситаро? Все хорошо? – Эдгар вздохнул, укладывая письмо от Муситаро перед собой, а сверху укладывая еще один конверт. – Подойдите сюда. — Да, все нормально, – парень со вздохом поднялся, направляясь к столу По. – Так что Вы хотели? — Помните, мы обсуждали с Вами грамматику? Напомните, как будет на английском: "Я чувствую себя хорошо"? – По чуть улыбнулся, подпирая голову рукой и смотря на Огури. — I feel myself good... – сразу же ответил Огури и закусил губу, понимая, к чему ведёт По. – Без myself, верно..? — Верно, а теперь: "Я чувствую себя хорошо рядом с тобой". — I feel good around you... — I feel good with you too, Муситаро, – Эдгар улыбнулся, аккуратно протягивая Огури свой конвертик. – Мне было очень приятно, я сохраню Ваше письмо мне. А ещё смело говорю, что у Вас прекрасно получилось нарисовать Карла. Можете идти. — Спасибо большое, – Муситаро прижал конвертик к себе и пулей вылетел мз кабинета, не забывая свою сумку.***
— Читай уже, устал томить! – фыркнул Рампо, с нетерпением смотря на конверт. – Скорее, я сейчас умру от любопытства, не изводи меня! — Мне тоже интересно, сейчас, – фыркнул Огури, аккуратно раскрывая конверт и сразу вздыхая. — Что там? — Сейчас прочитаю... — Читай вслух! Муситаро чуть улыбнулся, проводя пальцем по краю бумаги. — Дорогой Муситаро. Я решил написать Вам ответ на Вашем родном языке, чтобы вы не ломали голову над переводом, а переводчик не выдал неправильный перевод моих мыслей... Боги, какой у него красивый почерк! Так... Я не солгал, когда сказал Вам, что был рад получить от Вас письмо, но прошу, давайте все проясним. Я сразу сказал, что не хочу заводить отношения с учениками, но с Вами моя позиция пошатнулась. Я тоже стал питать к Вам симпатию, иногда замечал, как Вы на меня смотрите... Но не спешил делать выводы. Пожалуйста, если Ваши чувства и впраду серьёзны, зайдите ко мне после уроков, для разговора один на один. Эдгар Аллан По. Муситаро улыбнулся и положил листочек на стол, на котором помимо текста был нарисован маленький енотик в конце. Эдгар с удивлением смотрел на друга, явно не смог подобрать слов. — Я... рад за тебя, – Рампо чуть улыбнулся, вставая из-за стола. – Я вижу, как тебя распирает от эмоций. Можем обняться. Огури рассмеялся, быстро вставая и крепко обнимая Эдогаву. — Видишь, Карл, а я говорил, что он это писал на полном серьёзе, – негромко сказал По Карлу, смотря с другого конца столовой на учеников. Енот сидел на соседнем стуле и жевал печеньку, придерживая её передними лапками. – Пошли-ка, пока нас не заметили. По улыбнулся и встал, направляясь к ближайшему выходу из столовой. Карл прожевал печеньку, а после зажал оставшийся кусочек в зубах, чтобы без проблем спрыгнуть со стула и побежать за хозяином.***
Эдгар вздохнул и потянулся, сидя на своём рабочем месте. Его кабинет освещала лишь одна лампа на столе, и сколько бы его не ругали, привычка работать в полумраке остаётся. Стол уже несколько лет завален тетрадями разных классов, на столе карандаш и несколько ручек. Некоторые дети просят рисовать рядом с оценкой Карла, а По им не отказывает. Ему несложно сделать небольшую зарисовку енота и написать напуственные слова. Но сегодня на столе лежат не только тетради, но и валентинки, подаренные учителю на четырнадцатое февраля. Казалось бы, это всего лишь бумажка с текстом, но очень приятно это получать и осознавать, что ты – любимый учитель. Тот, кем ты хотел быть много лет. – Ты все ещё работаешь, Эдгар? Тихий вздох за спиной заставил развернуться и чуть улыбнуться. — Почему ты не лёг спать? – парень аккуратно берет Огури за руку и целует её, после прижимая к своей щеке. Рука Муситаро тёплая и мягкая, но металл на безымянном пальце очень сильно выделяется, заставляет По улыбнуться. — Не могу уснуть. С тобой мне спиться спокойнее, – Муситаро улыбнулся, поглаживая мужа по щеке. – Ты ещё не устал работать? — Нет, мне очень нравится моя работа. Она доставляет мне удовольствие. Можешь сесть ко мне, кое-что покажу... Муситаро заинтересованно склонил голову набок и сел к Эдгару на колени, вместе с ним подъезжая на кресле обратно к столу. — Сегодня нам ежегодно выдавали валентинки на этот День Святого Валентина... И мне пришло письмо. Хочешь прочитать? — Хочу, но почему ты решил показать его мне? – Огури взял листочек в руки, раскрывая его. – Ох, так ещё и на английском... — Если говорить вкратце, то это признание в любви от одной из ученицы моего выпускного класса. Не помнишь, кто ещё писал мне такое? – учитель английского тихо рассмеялся, обнимая и прижимая к себе Муситаро. – Да, но в случае с одним из твоих учеников, вы поженились. А здесь, надеюсь, этому не бывать, – Муси чуть улыбнулся, откладывая листочек обратно на стол. – Там даже енот нарисован, как у меня... А я говорил тебе, чтобы ты все-таки начал носить наше обручальное кольцо. — Я не хочу привлекать им лишнее внимание. Счастье моё, ты же знаешь, что я все равно не брошу тебя и очень люблю... — лёгкий поцелуй в шею, потому что до лица По просто не мог дотянуться, заставляет Огури повернуться к нему. — Я верю тебе и тоже очень сильно люблю, – парень аккуратно пересел к нему лицом и поцеловал в губы, после крепко обнимая Эдгара и уклыдывая голову на плечо. Они просидели так ещё полчаса, может, чуть больше. По рассказывал мужу о учениках, о сплетнях, что гуляют между учителей, а Огури, как всегда, внимательно его слушал. Конечно, потом разговор свернул об успехах Муситаро в университете, справляется ли он там и все ли идёт хорошо, но парень решил сменить тему, сказав лишь то, что криминалистика сложная штука, но интересная, но говорить об учёбе он не хочет. Позже, разговор прекратился, потому что Эдгару все-таки надо было закончить с детскими тетрадями, а Муситаро остался сидеть у него на коленях, пока не уснул. И только после этого, Эдгар отложил красную ручку. По поцеловал парня в лоб и взял на руки, понес Огури на кровать. Эдгар лёг рядом с ним и накрыл их одеялом, поглаживая своего Муситаро по волосам и рассматривая его лицо, нашептывая всякие нежности и признания в любви. А ведь пару лет назад он и подумать не мог, что все будет так хорошо...