Действие первое
Сцена 1
Комната в резиденции клана Цинхэ Не. Лань Сичэнь и Мэн Яо стоят лицом к лицу, между ними лежит труп Не Минцзюэ. Лань Сичэнь. Глазам своим не верю. Ты его убил! Мэн Яо. Эргэ, ты же сам все видел! У меня не было другого выхода! Лань Сичэнь. Но он просто стоял! Мэн Яо. Он собирался идти к тебе и все рассказать. Лань Сичэнь (хватает его за рукав). Что рассказать? У тебя есть какие-то тайны? А-Яо, расскажи мне все! Мэн Яо. Эргэ, есть вещи, которые тебе знать не стоит. И про это убийство тебе тоже лучше забыть. Свободной рукой достает из-за пояса мешочек с порошком, сдувает его в лицо Лань Сичэню. Тот пытается удержать Мэн Яо, но быстро слабеет. Из рукава Мэн Яо выпадает тетрадь, на нее падает Лань Сичэнь. Мэн Яо не замечает. Лань Сичэнь теряет сознание. Мэн Яо. Ну вот, эргэ, так будет намного лучше. Ты все забудешь, и мы снова будем друзьями. (Берет труп Не Минцзюэ за ногу и утаскивает за кулисы.)Сцена 2
Лань Сичэнь приходит в себя. Садится, с недоумением оглядывается по сторонам. Он явно ничего не помнит. Находит тетрадь и открывает первую страницу. Читает вслух. Лань Сичэнь. «Сегодня я убил своего отца. Единственное, о чем жалею, — он умер слишком быстро. За то, что он сделал с моей матерью, он должен был мучаться годами, но сдох за какие-то несколько часов. Надеюсь, они для него действительно были ужасными». Здесь написано, что я… Своего отца? Но я его даже не помню! За что же я его убил? (Перелистывает несколько страниц.) «Я не хотел убивать брата, но у меня не было другого выхода. Сегодня его не стало. Я до последнего момента не знал, получится или нет. Этот Старейшина Илина совершенно непредсказуем. Когда брата принесли мертвым, мне стало почти жаль. Тем лучше, легче удалось изобразить скорбь. Даже старейшины мне поверили…» (Переворачивает еще несколько страниц.) «Я стал главой клана. Видел бы меня сейчас отец. Представляю, как его корежит на том свете! Ублюдок, которого он всегда презирал, — теперь глава его клана. Так ему и надо. Если бы можно было убить его второй раз…» Ладно, я уже понял, что судя по этому дневнику, убил отца и брата! А хоть что-нибудь хорошее здесь есть? (Листает дальше.) «Если бы он знал, о чем я думаю, когда смотрю, как он играет на цине. Знал бы он, как любуюсь его пальцами, как хотел бы… Нет, я никогда не посмею даже заикнуться об этом. Но облизал бы каждый из них, чтобы потом он…» (Краснеет и закрывает дневник.)Сцена 3
Выходит Мэн Яо. Мэн Яо. Эргэ, ты уже… Лань Сичэнь прячет тетрадь за пазуху, растерянно оборачивается к Мэн Яо. Мэн Яо. Ты уже прибыл! Как я рад тебя видеть, хотя и при таких печальных обстоятельствах. Лань Сичэнь. Каких же? Мэн Яо. Дагэ только что умер, представляешь?! Лань Сичэнь (в сторону). Не удивлен. (Обращается к Мэн Яо.)Да, я только что прибыл и еще с ним не виделся. Как жаль, что не успел. Мэн Яо. Говорят, с ним случилось искажение ци. Такая внезапная смерть, никто не ожидал. Лань Сичэнь (в сторону). Что ж, видимо, я в этом хорош. (Обращается к Мэн Яо.) Ты проводишь меня? Хотелось бы с ним проститься. Мэн Яо (в сторону). Ничего не понимаю. Эргэ ведет себя так же, как и всегда, как будто все помнит! Но ведь он не простил бы мне убийство? Уходят.Действие второе
Сцена 1
Кабинет Лань Цижэня. Лань Сичэнь наливает дяде чай, выглядит безмятежным. Лань Цижэнь (с сердитым видом отпивает из чашки). И относительно приглашенных учеников, Сичэнь! Недопустимо, чтобы глава клана общался с ними так близко. Должна быть определенная дистанция между теми, кто уже достиг высот, и теми, кто ничего не добился и, возможно, не добьется. Они ленивы и бездарны, а ты с ними шутишь, как будто вы друзья. Лань Сичэнь. Дядя совершенно прав, это недопустимо. Лань Цижэнь (хмурясь). Рад слышать, что ты верно меня понимаешь. Репутация — главное, что есть у нашего клана. Мы не так богаты, как Цзини, не такие яростные воины, как Не, поэтому мы должны твердо держаться своего пути. Лань Сичэнь. Возможно, нам просто стоит дороже продавать свои услуги? И некоторые клановые секреты. Например, тайну шелка, который невозможно порвать и испачкать. Лань Цижэнь молча хватает ртом воздух, прежде чем заговорить. Лань Цижэнь. Чтобы наш клан жертвовал чем-то ради денег?! Сичэнь, я тебя не узнаю в последние дни! Лань Сичэнь. Прошу прощения, дядя. Сожалею, что расстроил вас. Кстати, раз уж мы заговорили о печальном… Я хотел узнать насчет моего брата. Лань Цижэнь. Почему ты заговорил о Ванцзи? Ты же знаешь, мне слишком тяжело вспоминать о нем! Лань Сичэнь. Прошу прощения, дядя. (В сторону.) Одного не понимаю, почему ты до сих пор жив? Лань Цижэнь. В последнее время твое поведение выглядит странно. Хотя, если задуматься, все началось уже давно. Лань Сичэнь (слабым голосом). Давно? Лань Цижэнь. С тех пор, как ты зачастил в Ланьлин Цзинь, тебя не узнать. Возвращаешься то растревоженный, то возбужденный, а теперь еще и такие безнравственные идеи! Ты меня очень разочаровываешь! Лань Сичэнь (кланяясь). Племянник понял дядю. Приложу все силы, чтобы больше вас не разочаровывать. (В сторону). Искажение ци или утопление в ледяном источнике?Сцена 2
Лань Сичэнь сидит с дневником и списком дат поездок в Ланьлин. Сверяет первую с записями в дневнике. Лань Сичэнь. «На празднике Фонарей мы стояли рядом. Он смотрел в небо и улыбался, а я украдкой смотрел на него. Этой улыбкой можно любоваться вечно. К этим губам я никогда не осмелился бы притронутся без разрешения, но если бы мне было позволено, я бы целовал их докрасна, а потом…» (Захлопывает дневник и машет им на себя.) Нет, это совсем безнравственно! Не могу же я в самом деле высказывать такие желания! (Отдышавшись, продолжает сверять даты.) «Едва дождался встречи в Юньмэне, хорошо, что глава Цзян не отменил празднование своего дня рождения — с него сталось бы лишить нас хоть такой короткой встречи. Под выдуманным предлогом увел его подальше от гостей. Сделал вид, что иду, куда глаза глядят, а сам заманил его под ивы и там сумел пару раз коснуться его руки. Конечно, он слишком благороден, чтобы догадаться о моих постыдных желаниях и о том, как сильно я хотел бы пробраться ладонями ему под одежду, ласкать и гладить, а потом опуститься на колени и…» (Со стоном закрывает лицо ладонями.) Я еще и до книг в тайной библиотеке добрался! Я — развратный и безнравственный человек. Конечно, он никогда не захочет иметь с таким дело! Ну что же… пойду убью дядю.Сцена 3
Холодный источник. Лань Сичэнь в одной рубашке и штанах прогуливается по камням вдоль берега. Лань Сичэнь. Допустим, он споткнулся, упал и сломал шею. Или оказался под водой и утонул раньше, чем пришел в себя. Если подержать его подольше… Главное — не оставлять синяков. У меня же нет другого выхода, правда? Дядя уже подозревает, что я питаю неподобающие чувства к своему другу и, конечно, никогда не позволит нам быть вместе. Еще и старейшин против нас настроит. Да, лучше избавиться от него сейчас, чем от него и всех старейшин потом. У меня просто нет другого выбора. Лань Цижэнь подходит по тропинке к источнику, начинает неторопливо раздеваться. Лань Цижэнь. А, Сичэнь, ты уже здесь. Хорошо. Я как раз хотел поговорить о следующем собрании кланов. Оно будет проходит у нас, как ты помнишь. Лань Сичэнь (приближаясь к нему). Слушаю дядю со всем вниманием. Лань Цижэнь. Я должен тебе напомнить, чтобы ты не уделял все внимание Цзинь Гуанъяо. Да, он твой побратим, но вот, например, Цзян Ваньинь куда более достойный заклинатель. И главе Яо удели внимание, он жаловался, что ты никогда его не слушаешь. Лань Сичэнь. Дядя, мне жаль, но ваш племянник ничего не может поделать со своим сердцем. Разумеется, я буду рад уделить внимание всем гостям, но дорог мне именно А-Яо. Лань Цижэнь хватается за сердце, поскальзывается на камнях и падает в источник. Лань Сичэнь ловит его за рубашку. Лань Сичэнь. Дядя, подождите тонуть, я не договорил! (Удерживает Лань Цижэня, не давая упасть в воду.) Уверен, что вы разочарованы в этом недостойном. Мне хочется быть с вами откровенным напоследок. А-Яо никогда не ответит мне взаимностью, но и я никогда… Лань Цижэнь (похлопывает его по руке). Никогда от него не откажешься. Я знаю. Лань Сичэнь. Знаете? Лань Цижэнь. Это семейная черта. Что Ванцзи со своим Вэй Ином, что ваш отец, что ты. Если уж вобьете себе в голову кого-то одного, то на других и смотреть не хотите. Лань Сичэнь ставит дядю на ноги. Лань Сичэнь. То есть вы не станете говорить, что я должен немедленно выбросить А-Яо из головы и жениться на порядочной девушке? Лань Цижэнь. Я бы сказал, что толку? Никому из нашей семьи еще не помогли ни советы, ни наставления, ни даже Стена правил. Люби на здоровье кого хочешь, но только женись. В смысле, на девушке женись! Лань Сичэнь. По правде говоря, я думал о браке с барышней Цинь Су. Но, кажется, ее отец был не в восторге, когда заметил, что я проявляю к ней внимание. Лань Цижэнь (с искренним удивлением). А ты проявлял? Видимо, глава Цинь, как и я, этого не заметил. Я поговорю с ним на совете кланов, уверен, он не откажет. Хоть один мой племянник женится на девушке, какое счастье! Лань Сичэнь помогает дяде сойти в воду и уходит за кусты. Там открывает дневник и дописывает. Лань Сичэнь (пишет). «Сегодня я не убил своего дядю. Он оказался хорошим человеком. Не осудил мои чувства к моему другу, пообещал договориться о браке. Кажется, его действительно не стоит убивать, несмотря на недостатки».Действие третье
Сцена 1
Лань Сичэнь и Мэн Яо сидят в беседке напротив друг друга и пьют чай. Мэн Яо. Я удивлен, что эргэ не отказался принимать у себя совет кланов. Я думал, ты еще скорбишь о смерти дагэ. Лань Сичэнь. Конечно, скорблю. Разумеется. Но совет кланов — не то, что можно отложить из-за личных обстоятельств. Он важен для всех, а не только для меня. Мэн Яо. И все-таки со мной ты можешь быть откровенным. Не нужно притворяться беззаботным, если на самом деле это не так. Лань Сичэнь. (улыбаясь). Мне кажется, А-Яо видит меня насквозь. Действительно, есть мысли, которые мне не дают покоя, но когда ты здесь, я могу забыть о них. Почти обо всех. Мэн Яо. Возможно, я мог бы помочь чем-то? Лань Сичэнь. Эти мелочи не стоят твоего беспокойства. (Передает ему чашку с чаем.) Мэн Яо (пьет, потом спрашивает). Так ты не думал, почему дагэ умер столь внезапно? Возможно, ты кого-то подозреваешь в его смерти? Лань Сичэнь. Даже если и так. Я читал… в смысле, я знаю, что у дагэ был нелегкий характер. Возможно, у того, кто его убил, не было другого выхода. Мэн Яо (роняя чашку). Эргэ так думает? Лань Сичэнь (осторожно). Дагэ был иногда слишком порывист… Мэн Яо (воспряв). Был! Лань Сичэнь. Он не думал, как ранят его слова… Мэн Яо. (тянется ладонью к руке Лань Сичэня). Совсем не думал! Лань Сичэнь. Он мог сам спровоцировать убийцу! Мэн Яо (сжимая его ладонь). Он мог! Лань Сичэнь (смотрит на свою ладонь в его руке). И этот человек сейчас очень страдает из-за того, что совершил. Мэн Яо. Возможно, не очень страдает? Иногда приходится принимать тяжелые решения, но сожалеть о них — все равно что тащить за собой корзину с камнями. Что сделано, того уже не изменить, но можно пытаться потом поступать лучше. Лань Сичэнь (сжимает его ладонь). Я думаю, это верно. А-Яо, я рад, что ты меня понимаешь! Мэн Яо (влюбленно на него смотрит). Я тоже не ожидал от тебя такое услышать. Значит, ты все-таки прочитал мой дневник и не осуждаешь? Насчет тех фрагментов про тебя — тоже? Лань Сичэнь (бледнея). Твой дневник? Мэн Яо. Ты не находил? Лань Сичэнь. Я думал, это мой. Пауза. Мэн Яо осторожно отодвигается от Лань Сичэня вместе со стулом. Лань Сичэнь сидит неподвижно. Лань Сичэнь (ошеломленно). Но все сходилось. Мой отец умер. Говорили, что он не очень хорошо обходился с моей матерью. Дядя сказал, что ему слишком грустно вспоминать о моем брате. Мэн Яо (продолжая отодвигаться). Твой брат сбежал из дома со Старейшиной Илина. Лань Сичэнь. Значит, я никого не убивал? Мэн Яо. К сожалению. Лань Сичэнь. Я собирался утопить дядю. (Протягивает Мэн Яо дневник.) Вот, почитай. Я там кое-что дописал. И относительно тех фрагментов… Я думал, что писал их о тебе, и тоже кое-что добавил. Надеюсь, тебя это не оскорбит, я просто продолжал в том же стиле. Мэн Яо читает, потом захлопывает дневник и им обмахивается. Мэн Яо. Это было обо мне? Нет, я не оскорблен, но скажи, ты все еще так думаешь? Даже зная, что дневник мой? Лань Сичэнь. Мои чувства к тебе не изменились. Я понимаю, у тебя тогда не было выхода. Теперь — будет.Занавес.