Встать на ноги

***

Вчера Какаши проснулся уже ближе к вечеру, его накормили онигири с тунцом, которые он просто обожал, хоть в нынешней ситуации они его и не сильно порадовали. Он снова смотрел в окно, старался почти не думать, а когда в голову начали вновь лезть темные мысли, он просто уснул и так и проспал до утра, ни разу не просыпаясь. Утром ему поменяли повязку и поставили какой-то укол, но что именно Хатаке не сильно интересовало. Новая медсестра, розоволосая девушка, как показалось блондину, совсем молодая, будто бы только что закончившая медицинский или вообще еще учившаяся, была совсем не разговорчива, только кидала на него быстрые взгляды. Когда она пришла с утра снова, чтобы принести Какаши завтрак, она только поинтересовалась, не нужно ли пациенту ничего, и получив отрицательный ответ, удалилась. Еще Хатаке с вечера приметил стоящую в углу коляску в сложенном виде, которая была прислонена к белой стене. Он понимал, что скоро ему придется ей воспользоваться, но этого жутко не хотелось. После завтрака пепельноволосый хотел самостоятельно убрать тарелки на тележку, но во-первых, она находилась слишком далеко, чтобы он мог дотянуться до нее, а во-вторых, ему нельзя было пользоваться левой рукой по настоянию Рин, а тележка была поставлена именно с этой стороны. Поэтому он расстроился своим несчастным потугам и нажал на кнопку, чтобы Сакура, так звали вторую медсестру, и прочитал он это имя на бейджике, так как спрашивать у молчаливой девушки что-то ему было некомфортно, забрала тарелки и помогла сложить столик. После этого он снова остался в палате один. Сначала тупо смотрел в стену, а потом вдруг решил убрать одеяло с ног. Конечно же, он не надеялся увидеть там ничего интересного: это по-прежнему были его ноги, на первый взгляд целые и невредимые, облаченные в голубые больничные штаны, вот только он их никак не ощущал. Сейчас его это уже не пугало, как в первый раз, да и обещание хирурга почти вылетело из головы, думать о танцах на сцене он даже не пытался - все равно все уже бессмысленно, так он решил. Он прикоснулся рукой к правой ноге, слегка погладил по бедру, потом сжал его. Тут раздается стук в дверь, Какаши быстро укрывает свои ноги одеялом и делает вид, что безучастно смотрел все это время в окно, произнося «заходите». -Доброе утро, Какаши, как вам спалось? - слышит он знакомый мужской голос. -Доброе утро, вполне неплохо, - отвечает блондин, наблюдая на губах хирурга улыбку. -Скажите мне, вы не против пройти одно обследование прямо сейчас? -Сейчас? - теряется Какаши. -Да, аппарат свободен, врач тоже дожидается нас в кабинете, ну что, согласны? -Аа, ну наверное, да, - соглашается блондин, так как не может устоять перед оптимистичным и энергичным настроем врача. -Отлично, - хлопает в ладоши брюнет. Он берет в руку коляску и подходит ближе к койке Хатаке. Тратит пару секунд на то, чтобы разложить коляску, зафиксировать ее в неподвижном состоянии - сразу видно, что он делал это уже тысячу раз. -Так, - говорит он, - позвольте мне самому, чтобы вас не напрягать. Прежде чем пепельноволосый понимает, что собирается сделать хирург, тот уже откидывает одеяло в сторону и нагибается над телом Хатаке. Аккуратно подхватывает одной рукой за талию, а второй под коленями, но там Какаши не может почувствовать насколько его прикосновения нежные и в то же время надежные. И вот, не успевает блондин моргнуть, как он уже в воздухе. Он совсем близко к брюнету, но ни о каком дискомфорте не может быть и речи, Какаши впервые, за все время в больнице, чувствует себя хорошо и спокойно. Он будто бы в теплых и крепких объятиях, знает, что ему нечего бояться. Наверное, это как раз то, чего ему не хватало: оказаться рядом с кем-то, прижаться к груди, выплакать все слезы, пока тебя трепетно успокаивают, гладя по спине. Вот только этого сделать совершенно некому - он никому не нужен. Также аккуратно хирург усаживает блондина в коляску, тут же опускается перед ним, одевает на ноги тапочки, и ставит их в подножки. Всех этих прикосновений пепельноволосый не чувствует, но ему почему-то вдруг отчаянно хочется этого. -Ну вот, вы готовы, - говорит мягко Учиха, все еще сидя на корточках перед коляской и улыбаясь. В первый раз Какаши покидает стены своей палаты. За ними располагаются довольно широкие светлые коридоры, множество других палат, кабинетов. Вот за поворотом он видит мужчину на коляске, изумленно провожает его, осознавая, что он тут не один такой, а мужчина в свою очередь одаривает его сочувствующим взором. Повсюду больничный запах, только немного слышно одеколон хирурга, который идет сзади, толкая коляску. Находиться в коляске не так уж и плохо, как изначально предполагал Хатаке. Наоборот, он даже рад наконец поменять положение тела, после того, как столько пролежал на кровати. -Вот мы и на месте, - произносит врач, останавливаясь у кабинета с большой железной дверью, - Асума, я привел к тебе пациента, подержи-ка дверь, пожалуйста, - обращается он к коллеге, дергая ручку. Мужчина с бородой тут же оказывается рядом, чтобы придержать дверь, пока брюнет вкатывает коляску внутрь. Обито снова опускается вниз, снимая с ног пепельноволосого тапочки, потом встает и подхватывает Какаши на руки, перенося на плоскую поверхность. Хатаке снова ловит себя на мысли о том, что хотел бы побыть в таком положении чуть подольше, но Учиха был всего лишь его врачом, поэтому он тут же отогнал эти мысли. Когда его уложили на кушетку, блондину стало интересно, как его будут обследовать. Пока мужчина с бородой отошел куда-то, брюнет все еще стоял рядом, и поэтому пациент решился на вопрос: -А что мне будут делать? -Обследование называется электромиография, проще говоря проверим ваши мышцы и периферийную нервную систему. С помощью введенных в мускулы иголок аппарат позволяет регистрировать электрическую активность вашего мышечного скелета. Конечно, другие пациенты испытывают дискомфорт на этой процедуре, но так как ваши ноги парализованы, вы ничего не почувствуете, поэтому бояться нечего. -А зачем ее делать, если понятно, что я не чувствую ног? -Для проверки нервных волокон. То, что вы не чувствуете ноги, не значит, что ваши нервные окончания повреждены. Если они окажутся не поврежденными, то есть шанс встать на ноги, как я вам и говорил. Могу я снять ваши штаны? - последний вопрос очень шокирует блондина, тем более что звучит он весьма неожиданно. Хатаке нервно сглатывает, пытаясь осознать, что перед ним не мужчины, а просто доктора, которым совершенно не важен пол их пациента. Какаши и сам не мог ответить себе на вопрос, почему он совершенно не стеснялся танцевать в откровенных нарядах эротические танцы, но при этом в быту оказывался невероятно застенчив. В ответ он ничего не произносит, просто кивает и надеется, что его лицо не покрывается краской. Обито аккуратно тянет его штаны вниз, оголяя стройные бедра и икры. Но врач почти не смотрит на них, просто складывает штаны и кладет их на коляску. Затем снова поворачивается к пациенту и прикасается рукой к бедру. Вот сейчас Какаши безумно рад, что ничего не чувствует, потому что на самом деле не предполагает, как может отреагировать его тело на нежные прикосновения сильных рук. Но вот рука Учихи подбирается все ближе к паху, надавливая на мягкую плоть, и в какой-то момент блондин ощущает прикосновение почти у самого края его белья и издает странный звук, который вырывается почти невольно. -Да, ваша паховая область функционирует, этому я не удивлен, - говорит Обито, даже не подняв головы и продолжая трогать бедро Какаши, - можете показать, в каком месте ваши ощущения обрываются? Хатаке, немного стесненный своим положением, тянется правой рукой к ноге, чтобы указать место, где только что что-то почувствовал. -Вот здесь, я почувствовал касание, - говорит он тихо. -Так, а здесь? - трогает чуть ниже Обито. -Здесь нет, ничего. -Хорошо, теперь здесь? - рука брюнета смещается в сторону от паха, но там Какаши тоже ничего не ощущает, поэтому отвечает «нет», - чувствительность начинается в районе гребенчатой мышцы, все остальное - не чувствительно, - говорит он, поворачивая голову к подошедшему коллеге, - сейчас проверю вторую ногу для достоверности, говорите, когда, появятся ощущения, - главный хирург прикасается ко второй ноге блондина, медленно прожимая кожу. Какаши снова чувствует прикосновения теплого пальца совсем близко с пахом и несдержанно говорит: -Здесь-здесь. -А теперь? - снова смещает руку хирург. -Ничего. -Значит все также, - отзывается брюнет и отходит на пару шагов от кушетки, - приступай, Асума. Мужчина с бородой подходит ближе. На его руках резиновые перчатки, он брызгает на них какой-то жидкостью и принимается растирать ноги Хатаке. Сарутоби пододвигает к себе механизм с аппаратом и берет в руки датчики с иголками. Наклоняется к ноге пепельноволосого и вводит их один за другим в мышцы. Какаши не боится, но ему кажется, что если бы в ногах была чувствительность, он бы невольно зажимался каждый раз, когда уголка входила под кожу, по сути он также не любил и обычные уколы. Проходит довольно много времени по ощущениям Хатаке, пока он лежит с такими датчиками в ногах, оба врача смотрят на экран и переговариваются между собой на еле понятном ему языке, иногда Асума меняет расположение датчиков, видимо обследуя все новые и новые области его ног. Все проходит вполне гладко, но когда, врач с бородой просит Учиху подержать ногу Какаши в согнутом положении, пока он проверяет заднюю часть бедра, становится опять немного неловко. К счастью, это становится заключительной частью обследования, и Хатаке благополучно избавляют от всех иголок. Процесс натягивания штанов тоже был не самым приятным, ведь, как бы Какаши не хотел сделать это сам, ему оставалось только положиться на умелые руки хирурга, который, к сведению, довольно легко справился с этой задачей. Обито снова усадил его в коляску, довез обратно до палаты и ушел, только когда удостоверился, что Хатаке вполне удобно расположился на своей койке, сказав напоследок: -Как будут готовы результаты, я к вам вернусь. Как бы не хотел противиться мозг блондина очевидным мыслям, пришлось признать, что ощущение крепкой мужской руки, держащей его за талию, вызывало какие-то странные реакции. Он очень хотел ощутить снова, как его берут на руки и как тепло и спокойно становится на душе (и да, четырех раз за день ему явно не хватило). Только после того, как главный хирург покидает его палату, Хатаке вдруг вспоминает про свое одиночество, про то, что ему по-прежнему не с кем поговорить. Он думает о том, что если бы сегодня Рин была на смене, он бы попробовал рассказать ей о том, что его мучает. Самое сложное, что предстояло Какаши сегодня, это попробовать самостоятельно сесть на коляску. Конечно, он делал это под надзором медсестры, которая придерживала его левую часть тела из-за сломанной руки, но это нисколько не облегчило процесс. Управляться с телом было не проблематично, но нужно было как-то справиться с ногами, которые были самой настоящей обузой из-за веса. Конечно, блондин чувствовал достаточно силы в правой руке, потому что его тело все-таки было спортивным из-за постоянных тренировок и танцев, но лишь одна из рабочих конечностей - этого явно было недостаточно. Когда Хатаке вновь оказался на кровати, он почувствовал невероятное облегчение, будто все, что он делал до этого, было пыткой ада и никак иначе. Уже после ужина в палату снова раздается стук, и Какаши разрешает войти к нему. Он видит перед собой хирурга. По лицу видно, что он изрядно устал за день, но все же пытается сохранять улыбку. -Дойти до вас сегодня было настоящим испытанием, Какаши. Я очень извиняюсь за это. Я шел с бумагами к вам, чтобы рассказать о результатах и вдруг меня вызвали на операцию, потом снова пришлось разбираться с пациентами с вопросами, затем присутствовал на реабилитации одной женщины, которая жаловалась на боли и мне пришлось вести ее на обследование, чтобы доказать, что ее проблема высосана из пальца, простите и за то, что я болтаю обо всем этом, - снова неловко улыбается брюнет. Хатаке сначала обескураживает болтливость хирурга, но затем он понимает, что невероятно рад искренности, которую тот показывает. Может и ему стоит попробовать также? - Лучше скажите мне, как вы? -Я.., - Какаши было хочет сказать, что у него есть проблемы, но он сам же себя обрывает, не давая высказаться, - у меня все в порядке. Правда, на коляску сегодня садился первый раз, и это было очень тяжело, не так, как когда вы помогали мне. -Что ж, это все дело времени. Я уверен, что вы освоитесь. А пока у меня для вас весьма хорошие новости, в чем я впрочем был уверен и ранее. Обычно паралич, как считается, связан с тем, что организм не способен передавать сигналы мозга пациента его ногам, так как были нарушены связи между головным и спинным мозгом или же по причине деформации периферийной нервной системы. Однако, как показало обследование, никаких деформаций нет и ваши нейронные связи не разрушены, они просто «спят», поэтому нам нужно их «разбудить». Я назначу вам уколы и прием лекарств, затем массаж для тонуса мышц, все таки они же должны быть готовы к работе, когда проснется чувствительность. Кроме того, попробуем использовать аппараты с электрическим током как раз для того, чтобы ваши нервные окончания побыстрее оживились. Не переживайте, в курсе реабилитации ничего не будет вызывать у вас дискомфорт, действительно, самая сложная часть - это привыкнуть к коляске, но здесь вы не одни, поэтому вам всегда помогут. Ну что, это немного ободряет вас? - с надеждой в голосе говорит Обито. -А да, это.. это звучит здорово, - произнося это, Какаши понимает, что на самом деле врет, ведь ему нисколько не радостно от новостей. Если честно, ему просто плохо, а он пытается быть сильным, только не понятно для кого и зачем. -Вас что-то беспокоит? Скажите мне, если я могу чем-то помочь, - как в корень зрит Учиха. -Нет-нет, все нормально, не беспокойтесь, доктор, - отнекивается блондин, а Обито лишь грустно отводит глаза. -Может быть вам здесь скучно? Могу раздобыть вам книжек, или может быть хотите, чтобы был компьютер, смотреть какие-нибудь фильмы, например? - говорит первое, что приходит в голову темноволосый, даже не зная, откуда он собирается притащить ноутбук. -Да нет, что вы, хотя парочка книжек бы не помешала, - все же соглашается пациент. -Все, отлично, положитесь на меня, завтра все будет! - хлопает по коленкам Учиха, вставая, - тогда я наверное больше не буду вас беспокоить. -А.., - невнятно звучит Какаши, ведь, если честно, больше всего он не хочет, чтобы хирург уходил, потому что так ему снова будет чертовски одиноко, - на самом деле, мне очень плохо, - наконец произносит эти слова Какаши, а сам чувствует, как по телу бежит холодный мороз, а дурацкий комок подкатывает к горлу. -С чем это связано? Можете рассказать мне, вам станет легче. -Я остался один, и сейчас я чувствую себя ужасно одиноко, мне кажется, что я никому не нужен, они все отвернулись от меня, когда я оказался в больнице, что я.., - Какаши с усилием сглатывает и моргает, лишь бы перебороть надвигающиеся слезы, ведь плакать в присутствие врача совсем не хочется. Главный хирург тут же присаживается рядом на кровать, накрывая своей теплой рукой руку блондина, лежащую поверх одеяла, молчаливым взглядом даря нужную поддержку. Пепельноволосому и правда вдруг становится также спокойно, как тогда, когда он был на руках у этого самого человека. Может быть врачи и правда владеют какой-то магией, что в их руках есть сила, способная спасать? Ведь он не может по-другому объяснить, почему хирург будто забирает у него всю боль и тревогу, когда прикасается. -Настоящее одиночество - это на самом деле общество людей, которые нас не принимают, - начинает тихим, спокойным голосом брюнет, поглаживая большим пальцем кожу на руке Какаши, - просто не те люди: не те, что ценят, не те, что любят. Это вовсе не значит, что вы не достойны любви и близких людей рядом, это значит, что они просто еще не вошли в вашу жизнь. И у вас по-прежнему есть самый важный человек рядом, - блондин поднимает на Обито глаза, чуть красные от тех слез, что были готовы пойти из глаз, пока хирург не сел рядом, - вы сам, и пока вы есть у себя, остальное появится само собой, вот увидите. Ведь такие прекрасные и сильные люди долго не бывают одиноки, я прав? - Учиха улыбается, а Какаши невольно смеется. В душе зацветает огонек надежды.