***
Иногда Хи Сону хотелось просто посидеть в какой-нибудь забегаловке, выпить и погрустить о своём. Торговые палатки с уличной едой ему казались уютнее какого-нибудь фешенебельного ресторана или модного клуба, а ещё здесь с меньшей вероятностью наткнёшься на папарацци. Хозяйка протягивает дак-кочи красивому альфе и делает ему комплимент, говоря, что он очень напоминает ей известного актёра. — Вы думаете? — изобразил Хи Сон приятное удивление. Сегодня он нанёс визит в Университетскую больницу Саллим и навестил бабушку дока Дана. Оказалось, что она смотрела все фильмы и сериалы с его участием, даже самые ранние работы. И очень хотела бы посмотреть «Предельный мир» с ним в главной роли. Вечером того же дня Ким Дан отпросился у Дже Гёна пораньше, чтобы навестить бабушку. Тот всегда отпускал Дана без лишних вопросов, если в его услугах прямо сейчас не было необходимости, но день ото дня становился раздражительнее из-за того, что у них не было секса, и всячески давал это понять. К примеру, невинный вопрос «как вы себя чувствуете?» с большей долей вероятности получит ответ «могло быть и лучше, если бы кое-кто делал свою грёбаную работу». В больничном коридоре царила суматоха. У двери палаты толпился восхищённый народ с мобильными телефонами наготове. Стекло, через которое можно было наблюдать за происходящим в палате также было плотно загорожено людьми. Увидев Дана, ассистент Хи Сона попросил людей немного расступиться. В палате было светло и уютно. Запах дезинфицирующих средств и лекарственных препаратов разбавлял приятный аромат лотосов и орхидей, что стояли на столе у окна. В лучах закатного солнца господин Хи Сон, бабуля, её сиделка и ещё несколько пациентов с парой медсестёр весело беседовали. По своему обыкновению, Хи Сон пришёл с угощением подарками для пациентов и персонала. Все хотели сфотографироваться со звездой, и Хи Сон старался никого не обделить. Сейчас альфа сидел у бабулиной кровати и с довольным видом попивал йогурт, которым его угостили. — Будет вам, господин Чхве… — посмеивалась бабушка, застенчиво прикрыв рот ладонью. На её лице играл лёгкий румянец. — Не шутите над старой больной женщиной… — Я абсолютно серьёзен. Теперь мне стало понятно, от кого наш док Дан унаследовал свою красоту. Этот приём работал безотказно. Улыбка гордости и умиления осенила лицо старушки. — Ваша правда, господин. Внучок у меня красавец, не поспоришь. А какой трудяга… Всегда прилежно учился и поддерживал меня, а недавно получил престижную работу. Знаете, у меня была непростая жизнь, господин, но Бог послал мне такого чудесного внучка. Не иначе, как решил наградить меня за все пройденные испытания… Они заметили Дана, стоящего в дверях. — Мой Данчик пришёл, — просияла бабуля и протянула к нему тонкую, похожую на ветку, руку с торчащей из неё трубкой капельницы. Каждый раз, когда внук навещал её, казалось, что в худой, измождённой болезнью женщине затеплилась искорка жизни. Добрые, выцветшие от старости глаза блестели счастьем, — Почему ты там стоишь и не заходишь? Остальные присутствующие посмотрели на Дана с каким-то умилением. С самого его детства бабушка любила им хвастаться всем вокруг, а он из-за этого только больше смущался и просил её прекратить. Но сейчас ему не хотелось ничего говорить, а лишь слушать её тихий, бесконечно ласковый голос. Вид уставшего, испещрённого морщинами, но счастливого лица, озарённого лучами уходящего дня, наполнили сердце Дана нежной грустью. Слёзы застыли в его глазах.***
Хи Сон выкурил сигарету, прежде чем они с Даном отправились к машине. Он настоял на том, чтобы подбросить Дана до дома. Встреча с умирающей старушкой, восхищающейся его талантом, оставила на душе у Хи Сона тяжёлый осадок. Это то, к чему он никогда не сможет привыкнуть. Есть моменты, где даже деньги бессильны и всё, что Хи Сону остаётся — это продолжать делать свою работу и дарить зрителю эмоции. Он попробует убедить руководство кинокомпании, приблизить выход премьеры сериала тем более, что съёмки были завершены. — Вот оно как, значит… — решается альфа сказать, после глубокого вздоха. — Да. Её лечащий врач сказала, что препарат по-прежнему не помогает. А значит операция... — Понятно. Хи Сон был первым человеком, с которым он так открыто обсуждал болезнь бабушки, не считая врачей. — Вы, наверное, считаете, что я дурак. Ведь всё же с самого начала было очевидно, — Ким Дан грустно улыбнулся и поспешно утёр скатившуюся слезу. Хи Сон повернулся и теперь стоял прямо напротив. Ощущать запах табачного дыма, вместо дорогого парфюма или феромона от него было непривычно. — Не говорите так. Это нормально, надеяться, когда дело касается родного человека. К тому же, есть случаи выздоровления даже в самых безнадежных… Хи Сон умолк и задумался, не болтает ли он лишнее. Имеет ли он право давать надежду человеку, который находится на пути принятия? Было ясно как день — старушке уже не помочь. Ему и раньше доводилось посещать тяжело больных пациентов в рамках благотворительных проектов. Он знал, как важно при этом взвешивать каждое слово. Обычно, он пользовался типичными заранее подготовленными словами ободрения и поддержки, но сейчас, рядом с доком, у него было ощущение, что он ходит по минному полю. С человеком, который ему нравится, он не мог быть объективен и страх навредить, сказать что-нибудь лишнее, дать ненужные ожидания сделал его непривычно молчаливым. — Я просто хочу сказать, док Дан, чтобы вы держались. Если от меня вам потребуется какая-нибудь помощь или просто вам захочется поговорить, то вы можете на меня рассчитывать. Ким Дан поднял на него покрасневшие глаза и уставился взглядом, от которого у Хи Сона защемило сердце. И он забивает последний гвоздь в крышку гроба своего стремления сделать Ким Дана своей парой: — Мы ведь друзья. Омега продолжал неотрывно смотреть на него, но уже с немного расширенными от удивления глазами. — Друзья?.. Он произнес это как новое для себя слово. Будто никто и никогда не говорил ему слова поддержки и не подставлял плечо. Под влиянием момента Хи Сон крепко обнял его и так они простояли около минуты. Раньше тактильность Хи Сона всегда напрягала Дана, но сейчас в его объятиях было на удивление спокойно и хорошо — больше не ощущалась той прежней неловкости. Ким Дан тихо заплакал, уткнувшись в грудь альфы. — Спасибо вам за всё, господин Чхве… — Говорил же, просто Хи Сон. Но ему действительно полегчало.***
Узнав секрет дока Дана, Хи Сон решил поумерить свой пыл. Отношения с человеком, находящимся в подобной ситуации, накладывают некоторые обязательства, к которым Хи Сон был совершенно не готов. Со своим партнёром ему хотелось лёгкости, романтики и приятного времяпрепровождения. Очевидно, мысли дока Дана сейчас заняты совсем другими вещами, где не было места любовным приключениям. Особенно, что типично для партнёров Хи Сона, непродолжительным. У человека, состоящего в отношениях с доком, должны быть по-настоящему сильные чувства. Хи Сон вспомнил разговор в сауне и опасливо поёжился. Конечно, его заботила и собственная безопасность — Джу Дже Гён был последним человеком, которого ему хотелось бы сделать своим врагом. Очевидно, что у него есть к доку чувства, и скорее всего, взаимные. Не так часто Хи Сона отшивали свободные омеги, не дав и единого шанса — он был одним из самых завидных холостяков Кореи. Но по каким-то причинам отношения этих двоих были большой тайной. Конечно, док Дан милашка и прочее, но, взвесив все за и против, Хи Сон вынужден был признать своё поражение — игра не стоила свеч. — Может, проблема во мне? — подытоживая свою пьяную исповедь, с грустной улыбкой спросил Хи Сон у единственного более-менее трезвого собеседника, которым волей случая оказался Юн Гу. Так совпало, что в ту же самую палатку заявились ребята из Team Black, и Хи Сон предложил им присоединиться. Ему нравится их компания, а прямо сейчас ему особенно одиноко. Оказывается, они любят здесь посидеть, когда не нужно готовиться к соревнованиям и соблюдать строгую диету — зал Team Black находится поблизости. Было грустно от осознания, что больше он не будет пересекаться с этими парнями — съёмки сериала подошли к концу, впереди были новые проекты, и Хи Сон больше не нуждался в индивидуальных тренировках с Дже Гёном, а теперь, когда он решил сдаться в отношении дока, посещение зала Team Black и вовсе потеряло смысл. Как и обещал, Хи Сон словом не обмолвился о бабушке дока. Вместо этого он излил им душу, припомнив свои любовные неудачи, которым уже давно перестал вести счёт. Парни искренне ему сочувствовали, но, к несчастью, эти спортсмены так быстро напиваются, что очень скоро Юн Гу остался единственным слушателем этой душераздирающей истории. «Нет ничего плохого в любви! Даже если у меня нет шансов, и между нами ничего не будет, я всегда буду поддерживать этого человека и желать ему только счастья! Ведь он мне нравится! А если я не прав, значит и со мной что-то не так! Поэтому перестаньте так говорить!» «Будто молнией прошибло» — только и сможет описать пережитое им ощущение Хи Сон, услышав откровение простодушного парнишки с горячим сердцем. Ещё не зная, что это было начало конца. Конца его непрерывным поискам. Конца его вспыхивающим как спичка, и так же быстро сгорающим влюблённостям. Конца одиночеству, а может быть даже, как ни прискорбно, конца и его свободе. Но мог ли Хи Сон об этом догадываться в тот поздний весенний вечер, сидя с захмелевшими спортсменами за одним столом с недопитым соджу и остывшими шашлычками? «Если хотите снять стресс, приходите к нам в зал, я всегда готов подержать для вас грушу…» Их маленькая война уже успела стать для Хи Сона чем-то личным, а теперь, когда Юн Гу открылся ему с такой неожиданной стороны, Хи Сона обуревали самые противоречивые чувства. Альфе кажется, что еще никогда в жизни он не встречал человека, который понимал бы его так же хорошо. «И всё-таки он милый… Хоть и страшненький.» Хи Сон обязательно ещё наведается в Team Black gym.***
Торшер в дальнем углу был единственным источником света в просторном люксе. Окна были закрыты плотными шторами. Ин-су помнил, что Дже Гён любил заниматься сексом при свете, чтобы всё было хорошо видно, но сегодня почему-то захотел в темноте. Дже Гён смотрел на него сверху вниз, но мыслями его владел совсем другой образ. Всё прямо, как и тогда.Ранее…
— Хён, отправь мне телефон этого нового врача. — Ким Дана? Посмотрим… — Нам Ук принялся быстро искать у себя нужный номер. В заключительные дни перед боем его телефон просто разрывался, а сам менеджер выглядел загнанным и уставшим, — Кстати, как всё прошло? Он так быстро убежал, я даже не успел ничего расспросить… А что, — Нам Ук с надеждой улыбнулся Дже Гёну, — он тебе понравился? Хочешь нанять его? — Ещё не решил. Один из ключевых моментов в достижении победы — правильно проведённый день перед боем, и Дже Гён не собирался изменять своим привычкам. Две самые тяжёлые недели подготовки остались позади и последний заключительный день нужно провести максимально комфортно, чтобы прийти в себя и достичь нужного уровня концентрации. После лёгкой тренировки он оставит машину на парковке и прогуляется в парке у дома. Во время прогулки можно выбрать фильм на вечер и заказать что-то на ужин, а поднявшись к себе домой, немного поплавать. В своих движениях он ощущал энергию и лёгкость, травма плеча больше не напоминала о себе. Сегодняшний массаж был неплох. Новенький врач, кстати, тоже. Дже Гён подолгу смотрит на новый номер телефона в списке своих контактов, хоть и успел уже выучить его наизусть. «Терапевт Дан» — коротко и ясно. Большой палец завис над значком вызова. Нет, как-нибудь в другой раз. Сейчас нужно сосредоточиться на предстоящем бое. Наплававшись вдоволь, Дже Гён как следует вытирается полотенцем и сразу надевает тёплый домашний халат. Заболеть нельзя. Такие просторные апартаменты для него одного ни к чему, но ему понравился бассейн, что стало решающим фактором при выборе жилья. Не каждая квартира в Каннаме может похвастаться таким бассейном — чем не повод позвать в гости кого-то очень горячего? «В гости» — Дже Гёну кажется, что даже в его голове это звучит уебански. Гостей у него не бывает, только секс-партнеры приходят и уходят. И этого достаточно — он ценит уединение. Со шлюхами всё просто. Выбираешь, что понравится. Тебе озвучивают цену. Ты платишь и получаешь всё, что душе угодно. А когда имеешь дело, к примеру, с хорошеньким доктором с оленьими глазами, нужен этот сраный повод. Вот же гемор… Парень для секса будет к девяти. Курьер должен быть с минуты на минуту, ресторан всегда один и тот же. Пора ставить фильм. Дже Гён любит фильмы-нуар — криминальные драмы и детективы с каким-нибудь сюжетным твистом. Сегодня выбор пал на «Улицу греха» 1945 года. Такие фильмы почти не переводят на корейский, но ему нравится смотреть в оригинале. Главный герой — наивный простачок Крис спасает от побоев красавицу по имени Китти, не подозревая, что нападавший — её любовник и сутенёр Джонни. Крис влюбляется в Китти, а та, подстрекаемая Джонни, начинает тянуть из недотёпы деньги. Что было дальше? А дальше Дже Гён утерял нить повествования. Всё время отвлекался на свой телефон. «Терапевт Дан» +02-ХХХ-ХХ-ХХ. Заводиться, глядя на номер телефона, это вообще нормально? А если вид цифр на экране смартфона воссоздает очень приятные ощущения? Значок вызова соблазнительно светится зелёным. На экране телевизора мелькает картина, нарисованная Крисом: потаскушка Китти стоит в ночи под уличными фонарями, один из которых обвил гигантский змей. Ким Дан из воспоминаний Дже Гёна хорошенько мнёт его тело, гладит и растирает, разгоняя по телу приятное тепло. У него сильные руки, хоть по нему так сразу и не скажешь. Интересно, что ещё он умеет этими руками? Альфа расслабляется и доверчиво прикрывает глаза. Умелые горячие руки в масле чувственно скользят по его телу, сгоняя усталость и стресс. Мнут его бедро, поднимаясь всё выше и выше. Пахнет камфарой, миндалем и абрикосом. Приятно… Дже Гён расслаблен. Дже Гён уязвим. Дже Гён потерял бдительность. Дже Гён меньше всего ожидал, что эти волшебные руки возьмутся за ствол. «Ты чё, лапал?..» «П-простите, пожалуйста! Я слишком увлёкся массажем, простите…» Что это было? Случайность или призыв к действию? Оставшееся время сеанса Дже Гён неотрывно смотрит на Ким Дана, рассчитывая получить правдивый ответ, когда их взгляды снова встретятся. Но они больше не встретились. Зардевшийся Ким Дан больше ни разу не посмотрел ему в глаза. Трусишка. Конечно, Дже Гён всё понимает, он ведь не вчера родился. Но завтра у него ответственный день, и нельзя было отклоняться от графика. Терапевт Дан может подождать. Фильм подошёл к концу и, кажется, финал вышел трагичным, но Дже Гён этого не заметил. Он ухмылялся собственным мыслям. Раздаётся звонок домофона. Парня, которого Дже Гён сейчас трахал по-собачьи, он подцепил в ночном клубе, и выбор этот Дже Гёна вполне устраивал. Всё, как нравится Дже Гёну: сексуально раскован, красив и ухожен, вынослив и очень любит деньги. Но засевший в голове образ пугливого недотроги, опускающего глаза, вдруг превратил качественный секс в самый унылый трах, какой только может быть, и который точно не приведёт тело в нужную форму, а потому Дже Гён даёт волю своей фантазии. Воображение рисовало ему Ким Дана, лежащего в пастели, вместо его партнера. Ким Дан медленно разводил перед ним ноги. Блядь… Он призывно смотрел на Дже Гёна и просил прощения за то, что весь день не выходил у него из головы. За то, что так быстро сегодня убежал, не дав ему номер своего телефона. И за то, что, сколько бы раз Дже Гён сейчас не кончил, завтра ему не выйти к своему противнику с холодной головой. У Дже Гёна были грандиозные амбиции и далеко идущие планы, но прямо здесь и сейчас ему кажется, что ещё ничего он не желал так страстно, как Ким Дана на месте своей шлюхи. Убегающий застенчивый трусишка пробудил в нем охотничий инстинкт и его уже нельзя было остановить. Дже Гён не собирался ничего предпринимать до окончания матча, но осознав, что есть только один способ унять возбуждение, альфа тянется к своему телефону. Пока он слушает гудки, его сердце бьётся быстрее. Дже Гён ненавидит ходить вокруг да около и привык прямо и открыто говорить о своих желаниях, но такая откровенная прямота может спугнуть его лань. Поэтому нужно доходчиво ему намекнуть. Так, чтобы он понял. — Перейдём сразу к делу. У меня завтра соревнование. Ты не мог бы приехать и позаниматься со мной? Хорошее начало. — Мне тогда понравилось всё, что ты делал. Поэтому приезжай прямо ко мне домой. Что скажешь? Неплохо звучит. Дже Гён трахал своего партнера, слушая сомневающийся голос Ким Дана в трубке, и готов был подавить любое его сопротивление. — Конечно, за ночную смену я сделаю надбавку. Плата в один, нет, пять миллионов вон. Молчание Ким Дана, казалось, длилось вечность, но Дже Гён не торопил его, и терпеливо выжидал. Как хищник, притаившийся в засаде. — Хорошо, я согласен… Скажите адрес. По телу Дже Гёна пробежала лёгкая дрожь экстаза. На губах засияла предвкушающая улыбка от мыслей о том, что этот омега сейчас несётся к нему на всех парах. Очевидно же, трусишка ждал от него следующего шага. «Так быстро согласился, а строил из себя…» А в прочем ничего сверхъестественного. «В конце концов я хорош собой, — мысленно заключил Дже Гён без лишней скромности. — А у него губа не дура.» — С кем это ты там разговаривал, м? — доносится голос снизу. — И мордочка ещё такая довольная… — На выход. — Чего?.. Будучи личностью, к которой всегда приковано много внимания, Дже Гён знал, что если тебя застали врасплох, то самый лучший вариант — вести себя максимально естественно и невозмутимо. Ему удалось сохранить хладнокровие, когда стоящий в дверях Ким Дан стал свидетелем неприглядной сцены. Ублюдок не захотел уходить, несмотря на то, что Дже Гён перевел деньги, и закатил истерику, будто они были парой. Из-за этого Дже Гён не успел даже минимально привести спальню в приличный вид, хотя бы выбросить использованные гандоны. — Проходи. Тут грязновато, правда. Ким Дан не убегает. И это хорошо. Они оба взрослые люди, которые хотят одного и того же. — Тогда я готов приступить к сеансу. Я подготовил примерно то же, что и в тот раз. Раз скоро матч, то восстанавливающий массаж будет лучшим вариантом. Время позднее, так что это ещё и поможет вам заснуть. «Хочешь сначала немного поиграть? Что ж, давай поиграем…» Ким Дан шарит в своей сумке. Дже Гён терпеливо стоит позади, как дрессированный питбуль с лакомством на носу, ждущий команды «можно». Изучает глазами плавный изгиб шеи, выглядывающей из ворота мешковатой толстовки. Спускается ниже и представляет, какой будет на ощупь его попка. — После предыдущего сеанса вас ничего не беспокоило? — Нет. «Ты, если только.» Ким Дан говорит ему ложиться на кровать, и Дже Гён с молчаливым смирением отца, позволяющего пятилетней дочери делать ему прически, идёт и ложится. Прошло уже около пятнадцати минут. Ким Дан по-прежнему мнёт его тело без малейшего намёка на какое-либо продолжение, а Дже Гён смотрит куда-то в сторону и думает о том, в какой момент они свернули не туда. «Может, он просто дурак?», посетило Дже Гёна закономерное предположение. А может, в дураках как раз решили оставить его? Дже Гён всякое в жизни повидал, но с таким уровнем наёба ему сталкиваться ещё не доводилось. Как бы там не было, уже почти двенадцать. Этот блядский цирк пора заканчивать.***
Сейчас…
Дже Гён вернулся домой около полуночи. Скрытая подсветка настенных панелей и карнизов разбавляла царившую в пентхаусе темноту. Сняв обувь и куртку, альфа направился прямиком на кухню. Он налил себе стакан воды и стал неторопливо пить, смотря в окно на ночной город. Его мысли были сосредоточены на предстоящем поединке. Он хорошо изучил соперника, его сильные и слабые стороны и выбрал тактику, которой будет придерживаться в октагоне. Он находился в превосходной физической форме и уложился в рамки своего веса. Последний этап его подготовки был завершён. Оставалось только как следует выспаться. Думая обо всём этом, Дже Гён настраивал себя на победу. Капля, стекающая с края стакана, упала на пол, и подлая мысль о собственной неудаче, что была заперта в дальнем уголке сознания Дже Гёна, бешеной собакой забилась в закрытую дверь. Дже Гён отшвырнул её вместе со стаканом недопитой воды. Тот разлетелся вдребезги на мелкие осколки. «Не то.» Альфа какое-то время оставался на месте, опёршись на раковину. Немного отпустило. Ему просто нужно поспать. Почему он испытал это ощущение только что? Он выполнил всё, что ему было необходимо для победы, так откуда взялось это долбаное чувство незавершённости? Всё просто. Став чемпионом в своём весе, Дже Гён не собирался отдавать кому-либо свой титул, пока не придёт время ему уйти из ММА. Обретя славу и богатство, ощутив вкус роскоши, он уже не представлял, что уровень его жизни мог измениться в худшую сторону. А узнав, в какой идеальной форме он может быть перед боем, любое другое состояние его тела заставляло Дже Гёна чувствовать себя неподготовленным. Да, его физическая форма была хороша. Но она не была совершенна. Ноги сами привели его в комнату Ким Дана. Обычно, тот следил за порядком у себя, но сейчас всё в его спальне было верх дном. Особого внимания заслуживала сама кровать, которая больше напоминала груду тряпья и ещё какого-то барахла, который Дан, по всей видимости, достал из разбросанных картонных коробок, где хранил свои нехитрые пожитки. Сам омега спал в кровати, свернувшись калачиком под кучей разной одежды. Gucci, Celine, Prada, Balenciaga, Tom Ford… Дже Гён, держа руки в карманах, с выражением удивления, сменившегося смирением, одну за другой распознавал собственные вещи, из которых спящий омега сделал себе нечто вроде «убежища». Сам же Ким Дан мирно посапывал в обнимку с подушкой. «А, так это он у тебя гнездится! Есть у беременных омег такое чудачество. Таскают в место для сна что ни попадя, вернее, то, что приятно пахнет или вызывает хорошие ассоциации. Это помогает им справляться с грустью или тревожностью. Но эту штуку можно взять под контроль, если снизить уровень тревоги. Ты попробуй как-нибудь погладь его, полежи с ним рядышком. Того гляди, и токсикоз пройдет…» Про токсикоз доктор Ян, конечно, пошутил. Но выражение лица Дже Гёна, когда он усваивал новую для себя информацию, которая может пригодиться, очень забавляло доктора. В последний раз взглянув на спящего в «гнезде» из люксовой одежды омегу, Дже Гён понуро махнул рукой и отправился в свою спальню. Уже у себя, он услышал, как Ким Дан тихо говорил сам с собой: — Не бойся его. Он кажется пугающим, но на самом деле он не плохой человек… Не с собой. Со своим Медвежонком.