ecstasy

Глухой вечер медленно опускается на старый, забытый богом район, проникая холодной тьмой в каждое ещё не вспыхнувшее тусклым светом окно. Поздний ноябрь. Лишь разрушают тишину ненавязчивые, нетвёрдые шаги по мокрой листве. Вскоре они стихают на мгновение. Их владелец вылавливает взглядом среди тьмы нужные цифры на почти проржавевшей от времени табличке. Слышится скрип старой подъездной двери. Шаги продолжаются теперь уже по бетону, как казалось, бесконечных ступенек, время от времени нарушая свой ритм. Идущий останавливается у одной из непримечательных, облезших дверей. Таких тут десятки, но стоя лишь перед этой, сердцебиение учащается ещё сильнее, чем от принятой несколькими часами ранее таблетки экстази. Слегка поморщившись, парень делает глоток из початой по дороге бутылки Jack Daniel's`а. Чуть помедлив, он всё же приближается к двери, быстро постучав по дереву несколько раз. Ритмичный стук эхом отдаётся от старых исписанных стен, почти вторя собственному пульсу. Он словно говорит: пути назад нет. — Кто? — почти неслышный вопрос по ту сторону двери. Сонный, хрипловатый голос. — Я. — вышло громче, чем планировалось. Слишком громко для этой атмосферы. Складывалось ощущение, что голос владельцу не принадлежит. Лёгкие спирает то ли от употреблённых ранее веществ в комбинации с алкоголем, то ли от предвкушения. Предвкушения чего-то животного, такого, что посылает дрожь по всему телу и заставляет сгорать от неистового желания, а после — биться в экстазе, ощущая себя на наивысшей точке блаженства. За стеной скрипнул пол, послышались медленные шаги. Они остановились по ту сторону двери, и стоящий за ней словно усомнился на миг. Спустя секунду послышался звук отпирающегося замка, а за ним — толчок старого дерева. Теперь их ничто не разделяет. Каждая секунда, проведённая в этой кромешной тьме, кажется вечностью, а повисшее в воздухе напряжение можно резать на кусочки. — Я хочу тебя… — первым нарушил почти звенящую тишину пришедший блондин. Искру, пробежавшую по телу в тот момент, невозможно спутать ни с одним из ощущений, познанных когда-либо за его неполные двадцать лет. И он был почти уверен в том, что это взаимно; возможно, расширившиеся от возбуждения зрачки карих глаз напротив уставились в ореховые, собственные, но полное отсутствие света поблизости не позволило бы этого увидеть. Хмыкнув, с дверного косяка руку всё же убирают, негласно приглашая войти. Сделав несколько шагов, ночной гость оказывается в квартире, после чего её хозяин тянется к двери. Два щелчка теперь уже запирающегося замка эхом пронеслись в ушах Назара, на корню обрубая мысли о возможном отступлении. Да и ни к чему это: потом он, возможно, будет корить себя за очередной срыв, но не сегодня. Не сейчас, когда сильные руки парня сначала отбирают бутылку спиртного, задев тонкими, горячими пальцами державшую её руку, а сам он поспешно делает несколько глотков. И целует. Приподняв голову партнёра, впечатывается в сухие губы, сжимая чуть длинноватые, высветленные волосы. Заставляет почувствовать собственное превосходство. До боли кусая чужую губу, упивается металлическим привкусом крови. Мажет губами, облизывает розоватый след. Грубоватая рука спускается к подбородку парня, почти невесомо касаясь колющей её щетины; большой палец оглаживает кадык. Прижавшись к вздымающейся груди напротив, Влад ещё раз целует. Куда-то мимо, в уголок губ, почти неощутимо. — Прими душ… — хрипловато шепчет он почти в губы Назара. Отстраняется и, не оборачиваясь, в несколько шагов исчезает в темноте гостиной и по совместительству спальни. Назар, секунд десять потупив, отправляется исполнять указание. Щёлкнув выключателем, он шагает в ванную. Слегка запотевшее зеркало, капли воды на стенках душевой и с виду влажное полотенце говорят о том, что сам владелец скромного жилья недавно здесь побывал. Парень ступает под душ. Ему невыносимо жарко, и даже практически ледяная вода не приносит никакого облегчения разгоряченному телу. Назар тянется за единственным средством, что находится на помутневшей полочке. Это гель для душа с ароматом ментола. А его запах быстро связывается в памяти с тем, которым всегда пахнет от Влада. Но присутствовал в нём и некий шарм; примесь, которая была присуща лишь этому парню и вызывала у блондина желание приблизиться, уткнуться в изгиб шеи и вдохнуть больше. Вдохнуть до боли в прокуренных лёгких. На собственной коже такой же аромат не вызывал той эйфории, а вот смешиваясь с запахом тела Влада, заставлял от одного лишь вдоха просыпаться неконтролируемое желание. И парень ничего не мог с этим поделать. Чувствуя прилив возбуждения от одной только мысли о ждущем его человеке, которого отделяют от него лишь пара стен, Назар решил закончить с водными процедурами. На сегодня достаточно. Он ступает мокрыми ногами на пол, выложенный плиткой, тянется к крючкам на стене. Подцепляет тонкими пальцами полотенце, принадлежащее Владу и явно использованное, подносит к лицу. Жадно вдыхает. Покалывающая волна прошлась по всему телу, связываясь в тугой узел внизу живота. Парень рвано выдыхает, а потом снова делает вдох. Разумеется, имея такую возможность, он без лишних раздумий предался бы пожирающему его изнутри пороку и приласкал себя хорошенько, но сейчас достичь даже малейшей эрекции если не было априори невозможным, то предоставлялось очень трудным. Ведь на то была причина, вызванная приёмом известной дряни, чьё название состоит из семи букв. Выходит парень полностью обнажённым. Выбор был невелик, но оборачиваться в полотенце он не посчитал нужным. Спальня встретила его густой тьмой и силуэтом Владислава, отвернувшимся к окну. Казалось, он мысленно находился не здесь, благополучно позабыв о ночном госте. Но внезапный одинокий скрип половицы напомнил, что шатен здесь не один и заставил сосредоточить внимание на совсем недавно явившемся Назаре. На разбитых губах мелькнула кривая усмешка, так и не будучи увиденной тем, кому адресовывалась. Парень шагнул в сторону, ближе к прикроватной тумбе. Щелчок — и комната залилась тусклым светом старенького светильника. Задумчиво оглядев его, Влад перевёл свой взгляд на приятеля, что остановился у порога. — Чего застыл? — с привычным ядом в голосе прошипел первый, не прерывая зрительного контакта. Назар, шагнув вперёд, сел на краю кровати. После, мало что соображая, плюхнулся спиной на холодное бельё. Хмыкнув, Влад ныряет пальцами в выдвинутый ящик тумбы. Спустя недолгие поиски чего-то он поднимается и медленно идёт к парню, распластавшемуся на его кровати. Садится рядом, заглядывает в расслабленное лицо. Ловит на себе ответный взгляд в сопровождении вызывающей ухмылки. Накрывает чужие пьяные глаза тяжёлой чёрной лентой, приподнимает голову, надёжно завязывает. Назар, теперь уже лёжа на боку, смешно ведёт носом, тычется вслепую туда, где по его ложным предположениям должен быть партнёр. Не рассчитав расстояние, он почти скатывается с простыней, но сильные руки вовремя подхватывают, предотвращая падение. Усадив парня обратно, шатен тянется за бутылкой спиртного и делает несколько глотков. Наклонившись, цепляет подбородок нетрезво сидящего напротив и впивается в сухие губы. Сквозь них тут же просачивается часть напитка, приятно обжигая горла теперь уже обеих парней, слившихся в пьяном поцелуе. Немного виски проливается, струйкой стекая по подбородку блондина, огибает острую ключицу и останавливается на груди. Влад покидает порозовевшие влажные губы и спускается ниже, с помощью языка и подобия поцелуев убирает мокрую дорожку. Его затуманенный взгляд останавливается на соске, так и манящем к себе налившейся шоколадного цвета бусиной. И он не отказывается от сего удовольствия: припадает губами к чувствительному комочку, со страстью всасывает его. Прикусив нежную плоть, наслаждается реакцией Назара: тот, вздрогнув, низко стонет, запутывается пальцами в тёмную простынь. Голова его давно откинута назад, а сквозь кожу на груди виден стук трепыхающегося внутри сердца. Сглотнув, Владислав тянется под кровать. Спустя несколько секунд в его руках оказывается плотная верёвка наподобие каната. Осмотрев её, парень непроизвольно улыбнулся своим мыслям, а после глянул на любовника. Придвинувшись к нему поближе, заставляет лечь на спину. Высвобождает стройные руки одну за одной, якобы невзначай проводя по ним тонкими пальцами от начала предплечья и до кончиков фаланг. Россыпь тёмных, тонких и словно шёлковых волосков слегка щекочет кожу. Сгибая руки в локтях, парень укладывает их на вздымающейся груди так, что чуть сжавшиеся кулаки блондина почти касаются его же подбородка. Берёт верёвку и начинает создавать комбинацию замысловатых узлов на послушно лежащих руках. Словно подытожив сделанное, Влад проверяет надёжность своего творения, дёргая конструкцию в нескольких местах. Убедившись, что всё готово, отстраняется от парня. Опять берёт виски и делает глоток. После наклоняет горлышко бутылки и выплёскивает янтарную жидкость на рельефный пресс. Часть напитка крупными каплями скатывается по боку и впитывается в простыни, остальное же попадает в пупочную ямку. Как и в случае с шеей, шатен всё дочиста вылизывает, вслушиваясь в шумное дыхание в полуметре от него. Пошатнувшись, Влад слезает с кровати и тянет уже ничего не соображающего парня на пол. Надавливает на взъерошенную макушку, почти прямо намекая на требуемые действия. Светловолосый поддаётся и, уже стоя на коленях, утыкается носом в недвусмысленно выпирающий бугорок под резинкой домашних шорт. Целует сквозь ткань, пытается обхватить губами. Ему помогают, одним рывком сдёргивая ненужный элемент одежды, под которым, между прочим, не оказывается нижнего белья, и нетерпеливо почти прижимают лицом к возбуждённому стволу. И Нижний повинуется, просто взяв в рот. Без сопливых ласк и долгих прелюдий. Двигает губами по стволу, с каждым движением заглатывая всё глубже. Распалённый возбуждением и наркотиком в крови, смутно припоминает, что самому наиболее приятно во время минета. Прижимает языком крупную вену. Донесшийся сверху рваный выдох, граничащий с тихим стоном, говорит о том, что ласка удалась. Парень прикрывает глаза, продолжая ласкать напряжённый член, обвитый чувственными венками. Останавливается лишь уткнувшись носом в завитки жёстких волос на лобке. Опустив взгляд, Владислав подметил одно: лицо блондина не выражало абсолютно никаких эмоций, что могли бы свидетельствовать о возможном дискомфорте; более того, на нём читались полное умиротворение, подчинение и эйфория. Парень отстраняется, выпуская изо рта возбуждённый член почти до пунцовой головки, но только для того, чтобы в следующее мгновение вновь заглотить до конца. Тёплые пальцы поглаживают яички и мошонку, иногда помогая губам ласкать ствол. Эти нехитрые движения продолжаются до тех пор, пока шатен не решает, что достаточно с Назара инициативы, и пульсация в члене, предвещающая скорый оргазм, лишь подтверждает его намерения. Он за волосы оттягивает Нижнего от своего паха, даёт пару жгучих пощёчин. Разглядывает результат: давно съехавшая повязка, припухшие от глубокого минета губы, нить слюны, тянущаяся по подбородку, пылающий красный след на щеке и слегка выступившие слёзы. Глаза, затуманенные животным желанием и похотью, так и говорящие: их владелец полностью во власти темноволосого и его самых порочных желаний. Влад тянет парня вверх, на себя, и опрокидывает на кровать. Пристраивается у разведенных ног, расположив их у себя на плечах, плюет на ладонь и размазывает по стоящему колом члену. Возвращает пальцы к лицу Назара, проводя по влажным губам, заставляет взять два в рот. Входит неожиданно, без предварительной подготовки, грубо. Грубо до выгнувшегося дугой парня под ним, казалось, до хруста в костях, до сдавленного из-за пальцев во рту то ли вскрика, то ли стона, до пронзающей чужое тело судороги на грани боли и удовольствия. Делает несколько рваных толчков, выдыхает сквозь стиснутые зубы и продолжает резкое вторжение. Блондин же рискует поднять взгляд на любовника, и дыхание его спирает: потемневшие от влаги коротко стриженные волосы, совершенно дикие глаза и капелька пота, стекающая по виску, казались сейчас до жути сексуальными; настолько, что у наблюдавшего эту картину неизбежно возникло желание присосаться к чужим губам, пожирая в страстном поцелуе. Но нижняя поза не предусматривала возможности для проявления какой-либо инициативы. Когда проникать внезапно стало легче, шатен опустил взгляд ниже, туда, где возбуждённый до предела член проникал в припухшее отверстие, и глаза выловили в полумраке комнаты струйку крови, стекающую по внутренней стороне бедра. Но эротичные стоны партнёра не выражали никакой боли; единственное чувство, проскальзывающее в низком, срывающемся голосе, было наивысшем возбуждением. И Владислав ускоряет движения, приближаясь к пику удовольствия. В порыве страсти сильно сжимает шею парня, лежащего под ним, ощущая под влажными пальцами пульсацию сонной артерии. Продолжает сдавливать, не прекращая фрикции. Чужие закатившиеся глаза и еле слышный, почти жалобный хрип доволят до сильнейшего оргазма. На несколько секунд шатен погружается в беспамятство, тёмная пелена возникает перед глазами. Он наваливается на блондина, почти вдавливая того в матрас. Отдышавшись, отпускает чужую шею, тянет за свободный конец веревки, и онемевшие, синеватые руки оказываются на свободе. Идёт в душ, оставив парня в бессознательном состоянии один на один с холодом пустой комнаты. *** Позже Назар, оклемавшись, уйдёт рано утром домой зализывать раны. Впрочем, как обычно. Очередная проведённая вместе ночь дополнит список оных, которые одновременно и сближают (во всех смыслах), и окончательно отталкивают друг от друга, сжигая все мосты в и так не имеющих какого-либо шанса на существование отношениях. Всё, что остаётся - лишь посылать друг другу привычные, полные пренебрежения взгляды и всякого рода колкости, как это, собственно, всегда и было. Но лишь до очередного употребления пресловутой таблетки...