Нельзя вернуться назад

Солнце. Яркое, красивое, золотое солнце, ещё никогда так не радовало, как сейчас. Дилан "улыбается", обнимая себя за плечо единственной рукой, стараясь укрыться от холода этого утра. Дрожь всё не уходит, а обрубок конечности мелькает перед глазами и никак этого не избежать. С него хватило этого ужаса, который до сих пор не ушёл. Он уселся где-то в груди, развиваясь в огромный масштаб, не давая и секунды, чтобы забыть все моменты этой ночи. Ноги отрываются от стола, а нечто на крыше плотно вгрызается в его руку, заставляя истошно кричать. Дилан не просит помощи, а орёт, надрывая голос от боли. Тело разрывает от болезненных ощущений, а слов в голове, кроме "больнобольнобольнобольно" и "помогитепомогитепомогите" — нет. Линайви уже не разбирает, что кричит и что просит, просто несёт любой бред, который ему только в голову приходит. Машет ногами в воздухе, пытаясь помочь себе отцепиться от этого чудовища От таких воспоминаний плохо, даже не плохо, а отвратительно, что аж тошнит. Возможно, это из-за укола, который ему вкололи недавно. Парень шмыгает носом, утыкаясь лбом в колени, стараясь сосредоточиться на хороших мыслях, а не о произошедшем. Всё внутри неприятно ноет от того, что вернуть всё назад — нельзя. Нельзя не звать к костру; нельзя не предлагать играть в "правду или действие"; нельзя не видеть то, как они целуются, нельзя не идти в проклятую рубку. Н е л ь з я — Ди, там тебя врач зовёт, она возле скорой, — Сквозь все эти мысли, он совсем не замечает Кейт. Девушка прикасается к его плечу, заставляя его поднять голову и посмотреть на неё расфокусированным взглядом. Кейтлин выглядит не лучше. Она всё ещё: сильная, не сломанная, красивая и независимая, но что-то в ней поменялось. Ощущение такое, будто она расцвела. Наверное, это из-за того, что они пережили этот пиздец. Дилан сам ещё не смыл с себя весь ужас, но заторможено кивает, стараясь привести себя в норму. Улыбку уже натянуть не получается, смена закончилась, а значит и "диджей-весельчак-Дилан" закончился. Линайви сквозь весь туман в голове встаёт, медленно шагая в сторону белой машины с мигалками. Кейтлин что-то говорит, но он уже её не слышит. Его в сон клонит или же просто к земле тянет, непонятно. Ему кажется, что это не должно было происходить только с ним, что это не заслуженно. Ноги еле слушаются, как и, в общем, всё тело. Ди шумно дышит, стараясь сосредоточиться на мысли того, что всё закончилось. Он совсем скоро поедет домой, будет гладить Шрёдингера и навсегда забудет об этом лагере. К сожалению, это не так. После одного только взгляда в пустой, мрачный и медленно оживающий лес — земля моментально уходит из-под ног. Дыхание сбивается, зрачки в панике мечутся, а мурашки расползаются по всему телу. Голова начинает кружиться, от чего идти дальше становится почти невозможно. Испуг окутывает всё тело, облизывая длинным языком каждый участок. Бывший вожатый прижимается к дереву, пока едкое чувство страха разрывает грудь. Дилану не хорошо, температура повышается, тело дрожит, а горло неприятно начинает саднить. Жмурится, чувствуя как в кисть его вгрызаются, но этого не может быть, её же отрезали. Солёные слёзы скатываются по щекам, а сам Линайви садится на землю, пытаясь придержаться обрубком за кору дерева. Ладонью себе рот закрывает, всхлипывая как можно тише. Когда парень решает прикрыть веки, надеясь на то, что всё закончится, перед глазами возникает вовсе не огромная чёрная пустота, а самые настоящие картинки: монстров, леса, крови и темноты. Смерть никого не забрала, но она была так близко, что аж свела с ума. У Дилана мысль такая, словно он и вправду свихнулся, словно всего этого не было и ему кажется, типа: "просто померещилось", не более. Одно из доказательств — рука. Это теперь его вечное напоминание, которое не исчезнет никуда. Фантомная боль, зубы, которые грызут плоть, даже не думая её отпускать и страх, огромный страх. Он был не только у него, но и у Райана, который находился там, с ним. Он послушал его, отпилил руку, не принял какое-либо другое решение, а послушал "тупого-весельчака-диджей-Дилана". — Дилан, вот ты где. Тебя там врач ищет, скоро в больницу повезут, — Мужской голос, сквозь белый шум, вызволяет его из кошмаров. Дилан шмыгает забитым носом, приоткрывая глаза, но видит лишь размытое очертание мужских ног. — Ты в норме ? — Он не в норме, абсолютно не в норме. Линайви вертит головой в отказе, прижимая к себе колени ближе. Ему так страшно. Разве он сможет справиться в одиночку? Райан, обними меня, пожалуйста. Защити меня от всего, мне так страшно, будь рядом, прошу... Жаль, что ему не хватит сил сказать это всё вслух. — Я сейчас позову врача, тебе помогут, — Хрипит Эрзалер, когда нормальный ответ не получает. Уже было собирается выпрямиться, но его хватают за руку, привлекая чужое внимание. – Мне страшно, — Довольно тихо сказано, чтобы его не услышали, но Райан слышит и садится напротив него. — Я рядом, — Выражать эмоции сложно, особенно после всего случившегося, — Всё закончилось, мы справились. Райан не умеет, да и не может сейчас поддерживать, но он старается. По крайней мере делает всё из своих собственных сил:Сидит, рассматривая вначале Дилана, а после чуть наклоняется к нему, приобнимая его за плечи. Они молчат, пока в тишине изредка пробиваются всхлипы. Эрзалер чувствует как к его телу жмутся ближе, лишь бы унять всю дрожь. — Тебе пора ко врачу. — Давай посидим так ещё немного? — Нет, бро, тебе правда пора, — отказ немного режет по сердцу, но Дилан терпит, кивая головой, когда Райан отодвигается. — Мне... немного не хорошо, проводишь до тачки? —Врёт. Врёт так нагло, лишь бы побыть с ним подольше. Как же это отвратительно. — Угу, — Он не отказывается. Руку подаёт, чтобы тому легче встать было. Дилан тоже решает не отказываться. Парни шагают тихо и медленно. Им не о чем говорить, даже если недосказанность так и витает в воздухе, давя на них. Эрзалер первый разъединяет их руки, перекладывать ладонь на чужой локоть, чтобы, в случае чего, не дать ему упасть. Такое простое касание заставляет вздрогнуть и покрыться мурашками. — Тебе холодно? — А? — Ты вздрагиваешь. — Ну... немного, — Ему не холодно. — Щас дойдём и согреешься в тачке, — Обидно, ведь на плечах Райана плед. Вот бы он, как в книжках, поделился с ним тканью. — Мгм. До машины остаётся всего ничего, да и их уже успевают заметить сотрудники спецслужб. Парни всё молчат, не зная что им нужно говорить, да и стоит ли? Райан резко останавливается, совсем недалеко от всех мигалок, которые освещают его лицо разными цветами. Кажется что, "вот, признание", но они всё так же молчат. — Ну, всё закончилось, да? — Ага. — Буду рад тебя увидеть в своей жизни, чувак. — Взаимно, — Шанс? Намёк? Молчит минуту-две, а после решает, что другого подходящего момента больше не будет. — Слушай, Райан... я... эм, — Линайви потирает плечо, не зная как произнести заветные слова, — За эту ночь много чего успело произойти. Мы... довольно неплохо скооперировались, всё дела, вот я и подумал что... – Вот ты, где, парень! Быстрей заползай в машину, надо скорее в больницу ехать! — Его перебивает врач, который активно машет рукой, по направлению скорой помощи. — Короче, — Глубокий вдох, — Ты мне, типа, нравишься, да и уже давно, и вообще, ты такой красивый, мощный. Как там говорила Кейт? Секси, я и подумал, что... — Дилан, прости, но я сейчас не готов к этому, — Райан его перебивает, а слова, произнесённые им, вспарывают грудную клетку, стискивая сердце щипцами. — А, тогда после отдыха, да? Думаю, мне тоже нужно будет прийти в себя и... – Нет, — Снова перебивает, — Не после отдыха. У нас ничего не получится, прости. — Хах, да ничего такого, я тогда пойду. — все словно замедлилось, исчезло, земля из-под ног будто ушла. Нервная улыбка проскальзывает на лице, а сердцебиение учащается. Дрожь со всего тела переходит на руку, лёгкий тремор, не более. — Увидимся. Дилан кивает, быстро запрыгивая в автомобиль скорой помощи. А Райан выдыхает, думая о том, что с Кейт они обязательно поговорят и посетят этого Капитана Крюка в больнице.