***
И правда: я действительно делаю неправильно. Предала своих же товарищей, которых считала мёртвыми долгое время, устроила больший бардак, пострадала сама и ушла от брата. Смеюсь: я облажалась. И в конце концов осталась одна. Снова. Только я вижу солнце, луну, небо, а не решётки и серые стены темницы. Я свободна, однако я чувствую себя пустой. Ненавижу это чувство. И ненавижу я его больше, когда вижу издалека, что ты улыбаешься вместе с друзьями, вместе с Клаусом; вы идёте искать приключений и у вас так хорошо. А я одна, я злюсь. Или нет? Злость ли это? Может быть, грусть? Печаль? Сожаление? Всё перемешалось. Я не знаю. Иногда я даже задумываюсь, а точно ли это моя вина? Вдруг так должно было случиться? Вдруг нельзя было иначе? Вдруг мне суждено остаться одной? Я не знаю. Не знаю. Со мной непорядок. Значит, придётся идти вперёд. Посмотрим, что будет.***
Посмотрела. А сейчас снова стою согнутая пополам, держась за кровавый бок. Похоже, всё серьёзно. У меня кружится голова, меня тошнит, перед глазами всё темнеет. Я проиграла. Я облажалась. И я вспоминаю слова этой медведицы, вспоминаю отчаянное лицо Клауса, когда я уходила прочь ещё давно, но ещё вспоминаю твою яркую мордочку. Твою улыбку. Но она для меня не предназначена. А мне всё ещё плохо. Не нахожу другого выхода, как прийти к тебе. Я выхожу из тени и ты оборачиваешься. На твоём лице ужас, искреннее беспокойство. На других я не обращаю внимания, даже на брата, ведь мой луч света - ты. Ты пытаешься что-то сказать, а я всего лишь улыбаюсь сквозь боль. Ты обратил на меня внимание только тогда, когда мне нужна помощь. Жалость. Мне она не нужна! Я хотела другого! Я хотела, чтобы меня любил тот, кого я сама люблю! Но, видимо, мне, злодейке, не суждено... Я чувствую, что падаю: не выдерживаю. И чувствую, как меня держат мягкие лапы. Сразу расслабляюсь, понимаю, кто меня поймал. А он и вправду тёплый. Мягкий. Нежный. Мне стало намного легче... Может, мне не суждена счастливая жизнь. Однако пусть хотя бы я умру на руках любимого. В том, что умираю, я не сомневаюсь: мне плохо с каждой секундой. Видимо, поранилась сильно, смертельно. И знаешь, милый, в этом есть своя прелесть. Даже если я вдруг выживу, то моя жизнь перечеркнута. Я понимаю, что сама в этом виновата. Так что мне лучше умереть; умереть рядом с тобой. Ты что-то говоришь под нос, говоришь громко, даже кричишь; я сразу осознаю, несмотря на головокружение, что ты просишь меня остаться. Но у меня не осталось сил, мне больно, и я всё равно улыбаюсь сквозь боль. Закрываю глаза, ощущаю слёзы на щеках. Неужели я плачу? Хотя это правда: мне грустно, что всё так случилось, что я ухожу. Прости меня, пандыш. Я люблю тебя.***
- Мне жаль... Мы сделали всё, что могли. Врач отвечает сломано, хотя старается выглядеть уверенно. А вот По уже не старается так выглядеть. Он лишь садится на скамейку и хватается за голову. Сжимает зубы, жмурит глаза, пытаясь остановить грядущие слёзы. Хотя сил плакать не было: внутри и так пусто. Он хотел успеть спасти её. Но не успел. И хоть она была одинокой и злой... Она хотела быть любимой.