Когда мир исчезнет, исчерпает сам себя – после него останется лишь история. Нет, не так. Не «история» – «История». Кто-то будет рассказывать о тебе другим, тем, о ком сам ты никогда не узнаешь. Возможно, многие факты будут искажены, изломаны, а их осколки – сложены в нечто новое, что лишь несёт в себе отголосок истинного хода событий. Имена героев забудутся или же изменятся, трусов сделают храбрецами, а храбрецам припишут подлость и коварство. Черное обретёт светлые оттенки, ложь назовут благом, и злодеи в этой исковерканной версии Истории приобретут титулы настоящих поборцев справедливости. Но искаженная История – это всё еще История. Она есть, пусть и такая, исковерканная. Она несёт в себе оттенки того, что действительно произошло. Даже у самой вконец извращённой чужими устами Истории была оригинальная версия, отправная точка, настоящая. И каково было бы Главному Герою этой, самой первой Истории, увидеть совершенно иное развитие событий… в которой ему самому уже нет места – и не будет?
_________________________________________________
Сун Джинву смотрит пристально, немигающе. Он не шевелится, ни единого мига. Вокруг него клубится тьма. Черная мана взмывает и опускается, то грозя заполнить всё вокруг, то, будто в смятении, ослабляя своё влияние. Лицо Джинву ничего не выражает, но в его разуме, в его душе – царят полный раздрай и хаос. Перед собой, в странном мареве, он видит, как его копия подходит в толпе к Ча Хаён с неверяще-очарованным выражением лица, которое смотрится так глупо, так нелепо, так… человечно. Молодой мужчина опускает взгляд на свои руки. Те покрыты черной плотной маной, образующей странный то ли металл, то ли покров, что принял облик доспехов. Латные перчатки украшены когтями на кончиках пальцев, тонкими и острыми, способными разрезать самый крепкий камень, раскрошить твердый алмаз. В мареве перед ним `Сун Джинву` протягивает Ча Хаён руку – обычную руку – называя своё имя. …почему? Окруженный мраком мужчина сжимает кулак. Когти впиваются в ладонь, но он не чувствует боли: мана блокирует любую возможность повреждений. Теневой Монарх поднимает глаза на «экран» впереди, поджимает чувственные губы. …почему он всё еще здесь? Он видит это – в глазах, в движениях, в еле приметных переменах мимики своего двойника где-то там, за пределами темного ничто, в котором сам он оказался заточен. Его копия прекрасно всё помнит. Его доппельгангер наделен теми же силами: вокруг него скользят верные Теневые бойцы, называют его с благоговением «сеньором». Они взволнованы перспективой отслеживания и охоты на Монархов, что еще существуют в той временной параллели. Теневой Монарх, окруженный пустым мраком, не слышит шелеста верных воинов, не чувствует их присутствия. Все они – там, рядом с его копией, в иной плоскости мироздания. …почему всё именно так? Он ошибся? Он допустил просчет? Что привело к тому, что он… разделился? Сун Джинву не понимает. Он старается разобраться, стремиться осознать, в чем причина происходящего. Это он должен быть там, в новом мире – мире без Подземелий и Врат; мире, где его семья вся цела и вместе; в мире, где у него есть возможность на спокойное и счастливое будущее без битв и постоянной опасности. В мире, который ему обещали Правители, позволив воспользоваться Кубком Перерождения в самый последний раз для этой звездной реликвии, что уже покрывалась трещинами и распадалась на части. …распадалась на части. Мысль впивается ядовитой занозой в сознание Теневого Монарха. Он смотрит, как его двойник начинает свой тайный поход по Миру Хаоса, в поисках Монархов, что затаились на его просторах: в его голове вертится эта мысль, обрастает подробностями, деталями. Могло ли именно это стать причиной такой… аномалии? Теневой Монарх закусывает губу, прикрывает глаза. Кубок Перерождения был поврежден. Он уже практически утратил свою мощь, разваливался. Джинву сам чувствовал, как из артефакта буквально ускользает сила, просачивается сквозь незримые глазу трещины, уходит в никуда. Возможности этой реликвии хватило бы именно на последнюю «перемотку», на единственное изменение реальности. Но не больше. Мог ли он, новый Теневой Монарх, с его объемом накопленной силы, стать этим самым «больше»? Стать тем излишком, что не осилил Кубок? Покрытые черной маной руки мужчины подрагивают. Джинву не поднимает глаз на марево «экрана» перед собой. Он не хочет видеть, что делает его двойник… та часть его души, которую смогло перенести в иную плоскость реальности. `Сун Джинву` по ту сторону марева был человечной версией Теневого Монарха, более понимающей, более спокойной… той, что жаждала спокойствия и мира, хотела предотвратить катастрофу и наконец-то жить нормально – так, как это было возможно с учетом его новой сущности. `Сун Джинву`, что находился во мраке, посреди непроглядного ничто, за чертой небытия – это отголосок того самого Охотника, что желал стать как можно более сильным… желал превзойти всё и вся, чтобы защитить всех, кто ему дорог, жаждал получить более мощных солдат в свою армию. `Сун Джинву`, окруженный черной маной, словно та пытается утешить своего хозяина – это Теневой Монарх, порожденный бесконечной борьбой и подсознательно понимающий, что именно ради неё он и существовал изначально… ради неё он и был взлелеян внутри души парнишки, что некогда звался «Слабейшим Оружием Человечества». Говорят, когда в героях больше нет необходимости, от них избавляются. …вероятно, в какой-то степени это было справедливо и в его случае. Сун Джинву, Теневой Монарх, находит это… несправедливым. Он может понять выбор Кубка – если, конечно же, у артефакта было вообще подобие сознания. Если же нет, тогда отдельное «спасибо» стоит сказать уже Правителям. Запущенному заново миру не нужен помешанный на стремлении стать сильнее Теневой Монарх. Сун Джинву прекрасно осознает, что в какой-то момент его могла бы накрыть с головой «ломка», и тогда неизвестно, что было бы: он ведь уже настолько привык к походам в Подземелья, настолько сроднился с ними, что подсознательно ждал, когда где-нибудь в Корее откроются новые Врата. Но в перезапущенном мироздании не было Врат. Другой он мог открывать проходы в иные плоскости реальности, да, но было ли это то же самое – войти в самолично открытый зев между двумя иными измерениями, и там сеять хаос в своем стремлении унять желание сражения? Он сильно сомневается в этом. Битва с обезумевшими от «приказов Голоса» тварями – и самолично устроенная бойня, просто по причине «хочу». Разница слишком очевидна. Теневой Монарх с силой смеживает веки, стискивает зубы. Он действительно может понять решение разделить его личность, его душу, его сущность – принятое Кубком ли, Правителями, это не так уж важно. Но, ради всего святого… …разве он тоже не хотел спокойной жизни? …разве он не желал просыпаться в мире, где его отец дома, где его мать не пропустила четыре года своей жизни, где его сестре не приходилось втихую винить себя за каждую трату Джинву на её нужды? …разве он не жаждал уверенности в завтрашнем дне и возможности жить мирно, без необходимости каждый раз бросаться в самое пекло? Он хотел. Желал. Жаждал всего этого. Он бы смирил свое стремление сражаться. Он смог бы. Правда – смог. …но некая сила решила иначе. И Сун Джинву теперь вынужден быть тут: в полном одиночестве, лишенный даже ощущения присутствия Теней, что чувствовалось свежей раной, вырезанным по живому куском плоти. Он даже понятия не имел, что настолько сроднился с ними. Отныне он должен был существовать вне времени и пространства, наблюдая за развитием и мирным течением времени там, в иной плоскости реальности, где человек с его лицом и именем получает всё то, чего хотел сам Джинву. …несправедливо. Всё, что осталось ему самому – это его исковерканная, разорванная на части история жизни. История становления нового Теневого Монарха – через множество преград и жертв, через ломание самого себя, перестраивание чего-то внутри собственной души. История Охотника Е-ранга под издевательским прозвищем «Слабейшего Оружия Человечества», «Игрока», несостоявшегося сосуда для Теневого Монарха, преемника и второго Сюзерена Теней. История последнего из Монархов, признанного Кубком Перерождения «Высшим Злом», что недостойно существовать в новой версии мира. …история, которая уже не имеет значения. Что-то внутри словно щелкает. Этот звук слышен где-то на границе сознания, тихо, но четко. И Джинву сгибается в секундном порыве слабости и отчаяния, закрывая искаженное лицо руками. Черная мана кружит вокруг него. Мана ласково скользит густыми темными волнами по согнутой спине и плечам мужчины, словно в попытке утешить – но Сун Джинву, Теневой Монарх, не ощущает ничего этого. …не видит, как сквозь непроглядную тьму клубящейся силы вокруг мерцает, слабо пробиваясь сквозь густую черноту, пурпурно-синее сияние, складывающееся в подобие слов. Мужчине требуется несколько минут, что ощущаются вечностью, прежде, чем он выпрямляется, подавляя непрошеные эмоции. К этому момент вокруг него вновь непроглядный мрак, что разбавляется благодаря аметистовому мерцанию глаз, словно лишенных былой воли к жизни. - Всё хорошо. Он знает, что врёт самому себе, но вновь тянет в тишине, будто жадно поглощающей любой звук: - Всё правда хорошо. По крайней мере, у его двойника всё вышло. В том измерении есть свой Теневой Монарх (хотя, возможно, его лучше назвать «Теневым Правителем»?.. эта мысль вызывает на миг кривую усмешку у мужчины в темноте), и тот способен разобраться с прочими Монархами и защитить новую реальность. У его другого «Я» всё будет в порядке. …Сун Джинву давит взбрыкнувший внутри него гнев, окрашенный ревностью. Ничего страшного не произошло. Совсем нет. Это даже логично. …он стискивает кулаки до тихого скрежета «металла» латных перчаток. Нет ничего такого ужасного в том, что ему суждено быть забытым. Возможно, его двойник будет помнить. Он должен помнить. …он не посмеет забыть, ведь верно? Марево «экрана» все еще тут, перед его глазами, показывает иной мир, полный жизни и солнца, надежды и покоя. Джинву не может смотреть. …он хочет, правда. Действительно хочет. Но наши желания не всегда совпадают с нашими возможностями. Это не его мир, шепчет что-то внутри. Это не его история. Она тоже имеет право на существование, несомненно. Всё, что происходит по ту сторону «экрана» - закономерно. Там не было прорывов Подземелий, не было множества жертв от монстров, там не погибали люди, не пробуждались Охотники, а сам мир не балансировал на краю Конца Света. То, что показывает ему «экран» - это то, что должно было бы быть и в его собственном мироздании, сложись всё несколько иначе. …не сложилось. Ему пришлось самому исправить реальность, чтобы те, кого он знал, кто был ему дорог, могли сейчас жить полной жизнью, без страха и вне опасности. Это он – Сун Джинву, Теневой Монарх, положил начало другому витку истории. Возможно, именно поэтому тем обиднее то, что он может лишь наблюдать. Джинву тихо выдыхает. Чья бы задумка это ни была – оставить ему одностороннее окно в измененную реальность – он весьма жесток. Была ли это попытка утешить Теневого Монарха, или же завуалированная пытка… хороший вопрос. Но, пусть Сун Джинву и испытывает облегчение от осознания, что у его другого «Я» всё вышло, и он точно будет поддерживать порядок в перезапущенном измерении, сейчас у него нет ни малейшего желания наблюдать за всем этим. Поэтому он отворачивается. …чтобы застыть изваянием самому себе. За его спиной открывается разлом. Словно кто-то резко провел кинжалом, разрезая само пространство, проделывая брешь куда-то еще. Внутри этого «разреза» искрятся звезды – сотни, тысячи, миллионы звезд, белоснежный, мерцающий бриллиантовой россыпью шлейф тянущегося Млечного Пути. На фоне непроглядного мрака это богатое сияние режет глаз, но Джинву не смеет отвести взгляда в сторону. Он смотрит, широко открыв глаза, в которых отражается мерцание звездного неба. Завороженный, мужчина делает шаг к разлому, тянется рукой. …«этого не должно здесь быть», шепчет что-то внутри него. Но оно есть. Словно приглашение от чего-то извне. Теневой Монарх невольно облизывает губы, чувствуя неожиданное волнение. …он слышит неразборчивый шепот из искрящегося звездами разлома. Слабый, почти что неразличимый. - Шанс присвоить?.. – неосознанно повторяет он вслед за кем-то там, по ту сторону звездной пелены. – Сделать всё это своим?.. На нечеловечески красивом лице мужчины появляется улыбка. Некстати поднявшая внутри него голову жадность словно подталкивает его в спину, поддакивая шелесту звезд. В иной ситуации Джинву бы предпочел всё хорошенько обдумать. Он никогда не бросался на амбразуру вот так, с места в карьер, но сейчас… Да, сейчас… Что он теряет? …и что он в принципе может потерять? Одиночество посреди непроглядной тьмы – это не то, что хочется ощущать вечно, верно же?.. Сун Джинву на миг бросает взгляд на «экран» позади себя. Его глаза щурятся, когда он видит своего двойника в окружении семьи за столом – ужин с родными, которых он так любит, ради которых он отринул остатки человечности. В груди болезненно тянет, всего на мгновение, но это чувство пронзает всё естество Теневого Монарха. …и он делает шаг в искрящийся сонмами звезд Млечного Пути разлом.