Here With You/Рядом с тобой

            Голосовая почта. Снова. То же жизнерадостное приветствие, предлагающее ей оставить сообщение.       Наташа нажала кнопку на своём телефоне, завершая звонок и чувствуя себя совсем не радостно. Знакомая боль в сердце угрожала снова охватить её. Рыжеволосая прикусила губу, достаточно сильно, чтобы почувствовать вкус крови, и яростно заморгала. Она уже выплакала слишком много слёз.       Она не знала, почему продолжала пытаться. Она не знала, почему продолжала надеяться, что на этот раз — на этот раз, после сотни предыдущих, — всё будет по-другому.       Романофф сунула руку под подушку и вытащила потрёпанную и выцветшую фотографию. Две маленькие девочки. Улыбаются. Смеются.       Действительно ли они были когда-то так счастливы? Трудно вспомнить.       Тишина в её комнате, в комплексе, казалась слишком напряжённой. Она скучала по шуму. Топоту людей. Разговорам. Приготовлению кофе. Звукам музыки из комнаты Сэма, телевизора из комнаты Ванды. Звукам тренировки Стива в спортзале. Обычным повседневным вещам, которые ничего не значили, пока не исчезли.       Наташа уронила голову на руки, и слёзы вновь хлынули наружу.       Фотография двух маленьких девочек выскользнула у неё из пальцев и упала на одеяло.       Она скучала по Мстителям. Она скучала по своим друзьям.       Но больше всего на свете она скучала по своей сестре. //       Наташа не помнила, как заснула, но в ту секунду, когда открыла глаза, поняла, что что-то не так. Она вытащила пистолет из-под подушки — привычка, от которой ей так и не удалось полностью избавиться — и медленно выбралась из постели. Краем глаза она увидела фотографию с Еленой, лежащую на полу, куда она, должно быть, упала, пока мстительница спала.       Она подкралась к двери своей комнаты, все чувства и рефлексы были в состоянии повышенной готовности. В комплексе больше не было охраны или других агентов — только она, — но все протоколы безопасности по-прежнему действовали. У кого бы то ни было не имелось ни малейшей возможности проникнуть внутрь.       Она выглянула в коридор, ничего не увидев, а затем начала медленно шагать по нему, направляясь к лифтам на противоположном конце этажа.       На полпути к месту назначения Романофф услышала звук, а затем перед ней появилась фигура.       Она моргнула, её пистолет с грохотом упал на землю.       — Елена? — прошептала она, на самом деле не веря в то, что видит. Но это что-то было так похоже на сестру. Оно двигалось, как она.       — Ты собиралась застрелить меня? Странное приветствие.       Это тоже было похоже на неё.       Она продолжала смотреть, когда Елена шагнула к ней. Её волосы были длиннее, чем когда рыжеволосая видела её в последний раз, и немного светлее, но ошибиться в том, кем она являлась, невозможно.       — Ты жива, — сказала Наташа, едва осмеливаясь поверить в это, её голос по-прежнему был не громче шёпота.       — Да, — ответила Белова. Она с любопытством посмотрела на Наташу.       — Я звонила тебе. Я оставляла сообщения. Я подумала... — глаза Наташи снова наполнились слезами, все те ночи, когда она звонила сестре снова и снова, прокручивались в её голове.       Елена нахмурилась, а затем мгновение спустя выражение ужаса появилось на её лице. Она прикрыла рот рукой.       — Я сменила номер, — проговорила блондинка, — Попросила твоего друга Рика рассказать о случившемся. Это был полный беспорядок. Вдовы, электрошокеры и, как ни странно, городской автобус, — она улыбнулась, — Очередная история.       — Я думала, ты мертва. Думала, Танос...       Улыбка Елены погасла.       — Прости, — произнесла она, — Я не знала, что ты искала меня.       Наташа подняла руку, чтобы смахнуть слёзы, прежде чем они могли пролиться. Часть её хотела разозлиться, причинить боль, но она сама едва ли поддерживала с кем-либо связь за последние пару лет. Откуда Елена должна была знать, о чём Романофф подумала?       — Как ты нашла меня?       Елена засмеялась.       — Ты всё ещё мстительница, верно? Тебя не так уж трудно найти.       У Наташи снова навернулись слёзы. Черты лица Елены смягчились при виде этого.       — О, Наташа, — тихо сказала она, а затем оказалась прямо перед женщиной, обняла, прижала её к себе, их лбы прикасались друг к другу.       Наташа подавила всхлип от ощущения объятий Елены. Блондинка поглаживала ей спину, крепче прижимая к себе.       — Всё в порядке, — прошептала Елена ей на ухо, — Я здесь. И я правда рада тебя видеть.       Наташа крепче обняла сестру, пытаясь показать, что она тоже рада её видеть. Что счастлива, испытывая облегчение и благодарность.       Романофф немного отстранилась, чтобы лучше видеть Елену. Руки той переместились со спины Наташи к её лицу, обхватив щёки.       Они смотрели друг на друга, глаза Наташи всё ещё были полны слёз, некоторые из них теперь стекали по лицу, просачиваясь сквозь пальцы Елены.       — О, Наташа, — вновь сказала Елена и откинулась назад, но на этот раз их лбы не встретились. На этот раз уста Елены коснулись губ рыжеволосой, сладких, мягких и нежных.       Наташа почти растаяла рядом с ней. Она так сильно скучала по Елене, и теперь та была здесь, рядом с ней, обнимала и целовала её.       Она поцеловала её в ответ, более неистово, чем обычно, делая свои поцелуи небрежными, руки при этом вцепились в рубашку Беловой.       Пальцы Елены зарылись в волосы Наташи, они выглядели грязными и растрепанными из-за тех дней, когда она их не мыла, а затем блондинка, отстраняясь, прервала поцелуй.       Наташа захныкала. Она ничего не могла с этим поделать. Весь контроль, который она обычно имела над своими эмоциями, над своими чувствами, казалось, исчез в тот же момент, когда Елена появилась в коридоре.       Но Елена не выглядела расстроенной или обеспокоенной. Вместо этого её черты почти светились, и мягкая улыбка украшала лицо.       — Где твоя комната? — тихо спросила она.       Наташа указала себе за спину, а затем Елена снова поцеловала её, когда они обе, спотыкаясь, прошли по коридору в комнату Наташи.       Задняя часть ног мстительницы коснулась кровати, и она опустилась на матрас. Она ожидала, что Елена ляжет вместе с ней, но вместо этого глаза Елены что-то увидели, сверкнув при этом, а затем она отпустила Наташу и наклонилась.       Она расправила спину, держа что-то в руке.       Фотография их двоих. Единственный сувенир Наташи из прошлого.       — О, Наташа, — произнесла Елена в третий раз.       Наташа опустила глаза, когда Белова отложила фотографию, а затем почувствовала, как прогнулся матрас, когда Елена скользнула в кровать позади неё, притянув Наташу в свои объятия, позволив рыжеволосой прислониться к груди.       Пальцы Елены танцевали на подоле майки, которая была на Наташе. Романофф чувствовала тёплое дыхание сестры у своего уха.       — Мы не обязаны этого делать, — тихо проговорила Елена, — Это может всё изменить.       Наташа вытянула шею, чтобы посмотреть вверх и увидеть глаза Елены.       — Я этого хочу, — сказала она, и ей показалось, что она никогда не имела в виду ничего большего.       Белова кивнула.       Наташа снова посмотрела вперёд, а затем откинула голову на плечо Елены, закрыв глаза.       Она почувствовала пальцы Елены, поглаживающие её живот, затем та задрала майку и оставила её там поверх груди.       — Зачем вообще нужен лифчик, да? — прошептала Елена ей на ухо.       — Меня здесь никто не видит, — пробормотала Наташа в ответ. Её голос звучал печальнее, чем она хотела.       — Я вижу тебя, — сказала Елена, а затем её руки коснулись груди Наташи, скручивая соски.       Наташа застонала, когда Елена игралась с ней, поглаживая и пощипывая, её тёплые и мягкие руки касались кожи сестры. А затем ладони скользнули вниз, взялись за пояс Наташиных спортивных штанов и стянули их, Наташа приподнялась, чтобы помочь Беловой.       Елена оставила свои спортивные штаны собранными выше колен, а затем её руки оказались между ног Наташи, раздвигая их, пока материал не перестал поддаваться.       — Я люблю тебя, — прошептала Елена на ухо рыжеволосой, в то время как руки прошлись вверх по ногам Наташи, а затем по животу, наконец, опустившись к нижнему белью.       Наташа застонала и слегка дёрнулась, когда тёплые пальцы Елены скользнули между её ног, нежно поглаживая.       — Ты такая мокрая, — проговорила Елена, и Наташа прерывисто выдохнула.       Елена продолжала поглаживать её, пальцы скользили по складкам, прежде чем обвели клитор, повторяя движения снова и снова, пока Наташа почти непрерывно не застонала, её бёдра подёргивались в такт движениям.       И затем, когда она подумала, что Елена никогда не перестанет дразнить, она почувствовала это — палец, скользящий внутри неё.       Наташа ахнула, сильнее зажмурив глаза, когда Елена засунула сначала один палец, а затем добавила второй.       Наташа вздрогнула, ощущение пальцев Елены наполнило её до краёв.       Елена, казалось, достигла мест, которых никогда не достигала раньше, и Наташа обнаружила, что выгибает спину, покачивает бёдрами, пытаясь заставить Елену прикасаться к ней сильнее, быстрее, с чуть большим нажимом.       — Ещё немного, — прошептала Елена, — Я держу тебя.       Как будто это были волшебные слова, сорвавшиеся с уст Елены и проникшие в душу Наташи.       Она кончила, содрогнувшись от прикосновений Беловой, тихий стон сорвался с губ. Елена наклонилась и поцеловала её, пальцы блондинки всё ещё двигались внутри мстительницы, вызывая оргазм.       — Это было славно, — сказала Елена, когда Наташа наконец открыла глаза и, моргая, посмотрела на сестру.       — Да, — ответила Наташа. Её дыхание всё ещё было неровным, сердце билось быстрее, но она чувствовала себя спокойнее, умиротворённее, так, как она ощущала себя задолго до того, как Танос щёлкнул пальцами, — Спасибо.       — Тебе не нужно благодарить меня за то, что я довела тебя до оргазма, — Елена ухмыльнулась, — Я была счастлива это сделать.       — Не за оргазм, — произнесла Наташа, затем сморщила нос, осознав, что сказала, — Ну, за оргазм тоже, но в первую очередь за то, что ты здесь. За то, что ты со мной.       — В данный момент мне больше негде было находиться.       — Лгунья.       Елена засмеялась.       — Надеюсь, ты не возражаешь, что я планирую остаться тут ненадолго.       — Меня это вполне устроит, — сказала Наташа.       — Хорошо, — пробормотала Елена, а затем усмехнулась Наташе, — Тогда может быть, ты хочешь подарить мне одну из этих штучек, именуемых «оргазмом»?       Наташа засмеялась искренним смехом, в голосе слышалось что-то ещё, чего она не могла вспомнить за прошедшие месяцы, прежде чем перевернуться, ложась на живот поверх Елены.       — Да, — сказала она, наклоняя голову, чтобы поцеловать блондинку, — Думаю, я смогу это устроить.