So it goes... // Вот так...

6 месяцев до «Suit». Нил возился с текстами нескольких песен в гостиничном номере, когда осознал, насколько вокруг было тихо. Он поднял глаза и встретил взгляд Кевина, который скрестил руки на груди, пристально глядя на него. – Что, – сказал Нил. Он откинулся назад с того места, где сидел, сгорбившись над столом перед ним, его спина хрустнула, когда он сел прямо. – Я думаю, нам нужно поговорить, – немного чопорно ответил Кевин. – О, нет, спасибо, – Нил вернулся к своим заметкам, пока Кевин задыхался от негодования. – Ты не можешь просто сказать мне “нет, спасибо”, – возмущенно сказал он. Нил предпочел проигнорировать его и продолжил писать. Кевин вдохнул и прочистил горло. Нил понял, что разговор случится, независимо от того, что он скажет. Он вздохнул и откинулся на спинку стула. – Я думаю, тебе нужно перестать писать песни об Эндрю, – выпалил Кевин. У Нила отвисла челюсть, но он быстро взял себя в руки и со злостью уставился на Дэя. Нил прижал свою гитару к груди в защитном жесте. – Я думал, мы договорились никогда не обсуждать тематику моих песен. – Да, я согласился на это, когда игнорировать было легко, – неверяще воскликнул Кевин, – Нил, большинство последних текстов…– он сделал паузу, поколебавшись, явно подбирая следующие слова. – Они что? – свирепо спросил Нил, молясь, чтобы Кевин не сказал этого. – Они слишком! Это одни из самых откровенно сексуальных текстов, которые ты когда-либо писал! И мне странно писать об Эндрю вот так, когда вы даже не встречаетесь, – раздраженно закончил свою тираду Кевин. Он поднялся с кровати, на которой сидел со своим ноутбуком, играя с мелодиями для нового альбома. Не имело значения, что Нил всё ещё находился в туре в поддержку своего последнего альбома. Кевин всегда искал новые задачи для работы. Нил стушевался. Худшим было то, что Кевин не ошибался, но Нил не хотел доставлять ему удовольствие, признавая это. Кевин воспринял это как сигнал продолжать. – Смотри, например прямо здесь, вот эти строки, – Кевин указал на заметки Нила, разбросанные по столу, – У тебя мечтательный взгляд Джеймса Дина, а у меня классическая прическа с рыжими волосами, которая тебе нравится. И когда мы терпим крах, мы каждый раз возвращаемся. Потому что мы никогда не выйдем из моды, – Кевин свирепо взглянул на Нила, – Это очевидно об Эндрю. В прошлом месяце он вёл переговоры, чтобы сыграть Джеймса Дилана в том байопике, и в его последнем интервью Vogue, когда его спросили, он ответил, что ему нравятся брюнеты и рыжие. – Никто не смог бы уловить это, – запротестовал Нил. Кевин недоверчиво приподнял бровь. – Если я смог, твои безумные поклонники точно это сделают. Нил скривился: – Ладно, хорошо, эта строчка об Эндрю. Но… – Я не закончил, – прервал его Кевин и указал на другой лежащий на столе лист, – У тебя блондинистые волосы, зачесанные назад, белая майка. И у меня есть очарование хорошего парня и обтягивающая рубашка, – он с подозрением посмотрел на Нила, – Почему твоя рубашка обтягивающая, Нил? Нил покраснел и свирепо уставился в пол. Гриф его гитары скрипнул от того, как крепко он его сжал, Нил встал, чтобы осторожно поставить её в держатель в другом конце комнаты. Эндрю подарил ему эту гитару. Это была «Martin» из красного дерева, сделанная на заказ специально к его первому дню рождения после выписки из реабилитационного центра. Нил взял за правило начинать с ней каждый сеанс написания текстов. Он протопал через комнату и снова опустился в кресло. Очевидно, он больше не собирался ничего писать сегодня. Он с нетерпением ждал этого свободного вечера; было бы неплохо наконец-то записать первые несколько песен для его следующего альбома. Этот тур давался ему тяжело, он чувствовал это. Ему отчаянно хотелось вернуться домой, увидеть Эндрю и кошек. Сэр гостила у Эндрю и Король, и хотя он регулярно получал её фотографии, он всё равно скучал. И Эндрю. Он скучал по Эндрю так сильно, что временами у него болело в груди. Эндрю смог попасть на несколько предыдущих концертов в США, но сейчас Нил был в Австралии, и Эндрю ни за что не смог бы приехать. Нил почувствовал, как гнев и разочарование из-за всей этой ситуации нарастают в нём, он пристально посмотрел на Кевина. – Во-первых, Кевин, – саркастически начал Нил, – Моя рубашка может быть обтягивающей, если я этого хочу. Не надо обвинять меня в откровенности, – Кевин издал нелицеприятный звук и раскрыл рот, – Во-вторых, – продолжил Нил, повышая голос и заглушая протесты Кевина, – Это даже не так сексуально. Глаза Кевина сузились. – Хорошо, давай поговорим о “Wildest Dreams” – Нил напрягся, – Да, тут я подловил тебя, мой друг, – насмешливо сказал Кевин, – Я сказал: “Никто не должен узнать, чем мы занимались”. Его руки в моих волосах, его одежда в моей комнате, и его голос звучит так знакомо. Ничто не длится вечно, но сейчас всё становится хорошо, – монотонно зачитал он текст песни, но что-то от этих слов всё равно сжалось в груди Нила от невыразимого чувства. Кевин посмотрел на него, вызывающе подняв бровь. – Я это выдумал, – слабо запротестовал Нил. – Он так невысок и чертовски красив. Он такой плохой, но делает это так хорошо, – молчание, последовавшее после слов Кевина, было убийственным. Нил сглотнул. – Я могу заменить невысок на высок, – пробормотал он. Или даже светел, предательски подсказал его разум. Он ещё ниже спустился по стулу, пока Кевин читал последние написанные им строки. – Ты увидишь меня в ретроспективе, сплетенным с тобой на всю ночь, сгорающим до тла, – Кевин, наконец, перестал смотреть на текст и уставился на Нила. Нил неловко поёжился. Он, честно говоря, не был уверен, что нашло на него, когда он писал эти тексты. За пару дней до, он увидел старый выпуск журнала Vogue с Эндрю, лежащий в вестибюле какого-то отеля и, прежде чем осознал, что делает, схватил его со стола и сунул себе в сумку. Следующие несколько дней он провёл, просматривая разворот с интервью. Фотографии Эндрю в ослепляюще белой рубашке с сигаретой, свисающей с его губ, сделанные на фоне Нью-Йорка; он выглядел невозможно привлекательно. После того, как Нил с некоторым удивлением отметил, что сигарета явно не была зажжена, напоминая об обещании, данном Эндрю Аарону и Би много лет назад, волна неизмеримой печали обрушилась на него. Эндрю выглядел таким красивым, и всё, чего Нил хотел в тот момент, – это прикоснуться к нему. И это было чем-то новым. Таким же, как чувство возбуждения, бурлящее у него внутри, когда он добрался до фото Эндрю, смотрящего в камеру, прикрыв глаза и приоткрыв губы на выдохе. Элегантная линия его горла переходила в линию подбородка, ставшую внезапно гораздо более соблазнительной, чем Нил когда-либо помнил. У него неприятно пересохло во рту, ладони вспотели, а сердце забилось быстрее. Он сделал то же, что и всегда, когда сталкивался с непонятной ситуацией, - решил написать несколько песен об этом. Песен, которые Кевин теперь обнаружил. Нил взглянул на Кевина, который всё ещё нависал на столом, скрестив руки на груди. – Мне не нравится писать откровенные песни об Эндрю без его согласия, – твёрдо сказал Кевин. Нил почувствовал, как его желудок скрутило от тошноты. Он никогда не думал об этом с такой точки зрения. Многие из его предыдущих песен были вдохновлены Эндрю, но достаточно отдалённо, чтобы Нил никогда не считал их переходящими какие-то границы. – Как лучший друг Эндрю, – продолжал лекцию Кевин, и Нил мог видеть, что он действительно склонялся к этому. – Я лучший друг Эндрю, – перебил Нил. Он пытался подавить бурление внутри него и встал, держась за спинку стула. Он отчаянно нуждался в отвлечении. Придётся поспорить с Кевином. Кевин разинул рот, как рыба. – Нет, это не так, – возмущенно подчеркнул Кевин, – Я лучший друг Эндрю. Я нашёл его, я… – И что? Кто нашёл, тот и забрал? – саркастически спросил Нил. Кевин сердито фыркнул, и Нил почти ожидал, что он топнет ногой. – Нет, но мы знаем друг друга дольше, и кроме того… – У Эндрю может быть два лучших друга, придурки, – вмешалась Элисон с другого конца комнаты, – Конечно, вы оба забыли, что я здесь, не так ли? – она тяжело вздохнула и захлопнула свой ноутбук, где просматривала данные о расходах за тур. – Вот как мы это исправим, – она повернулась к Кевину с сияющей улыбкой на лице, – Кевин, ты больше не будешь сбрасывать подобные бомбы на Нила. Он хрупкий, – Нил и Кевин рассмеялись, затем Элисон повернулась к Нилу, – А ты больше не пишешь никаких сексуальных песен об Эндрю, пока не признаешься, – Нил неловко поёрзал. Он даже не рассматривал признание как возможный вариант. Элисон оглядела его с ног до головы. – О чёрт, разве ты не планировал признаться ему? Нил беспомощно пожал плечами. – Я даже не знаю, что это такое. Не говоря уже о том, чего хочет Эндрю. Кевин фыркнул и отвернулся обратно к кровати, чтобы взять свой ноутбук. Очевидно, он верил, что Элисон справится с этим. Он снова надел наушники и вернулся к работе. Нил с завистью посмотрел на него, когда Элисон вздохнула на его ответ. – Нил, Эндрю так сильно влюблён в тебя, что это отвратительно, – прямо сказала она. Нил отвернулся, чтобы не смотреть на неё. – Я не хочу говорить об этом, – твёрдо сказал он отражению Элисон в огромных окнах. Он увидел, как она закатила глаза, но, в итоге, сдалась. – Что ж, когда всё-таки захочешь, – начала она, возвращаясь к своему ноутбуку, – Ты знаешь, где меня найти. ––– 5 месяцев до «Suit». Оставшаяся часть тура прошла хорошо. Нил отыграл последние концерты, он приветствовал фанатов, улыбался для фотографий, подписывал постеры, диски, футболки, шляпы, один из фанатов даже сделал плакат с Сэр. Он сфотографировал это и отправил Эндрю, который ответил фотографией Сэр, лежащей в лучах солнца. Его носки виднелись в углу фотографии, Нилу стало больно. – Почему ты думаешь, что Эндрю влюблён в меня, – спросил он Элисон. Она оторвалась от своего телефона, чтобы посмотреть на него. Они наконец-то возвращались в Нью-Йорк, и Нил не мог уснуть. Из-за разницы в часовых поясах и волнения от новой встречи с Эндрю он был полон нервной энергии. За несколько мгновений до этого он расхаживал взад-вперед по салону частного самолёта, но Элисон настояла на том, что ему нужно сесть. Это заставило мысли Нила блуждать, что и привело к этому вопросу. – Потому что так и есть, – просто ответила Элисон. Она вернулась к своему телефону. Нил взглянул на Кевина, сидевшего через проход от них. Он откинулся назад, насколько это было возможно в кресле самолёта, и спал с открытым ртом. Нил задумался, стоит ли ему сфотографировать его для шантажа. По крайней мере, он не проснулся и не услышал этот неловкий разговор. – Но почему, – сказал Нил, поворачиваясь обратно к ней. Элисон вздохнула и отложила телефон, уделяя ему всё своё внимание. – Я не могу сказать тебе, почему, я не Эндрю. Я не осмелюсь поставить себя на место монстра. Нил сердито нахмурился. – Я говорил тебе миллион раз… – Не называть его так, ага. Я поняла, прости, – неискренне извинилась Элисон. Она тяжело вздохнула, откинула голову на спинку сидения и зевнула. – Честно, Нил? Дело в том, как он смотрит на тебя. Как он всегда смотрит на тебя. Куда бы мы ни пошли, его глаза следуют за тобой. Он всегда по-своему заботится о тебе, – она усмехнулась, явно не одобряя агрессивную тактику общения Эндрю с папарацци. Нил задумался над этой информацией. Эндрю всегда ставил Нила на первое место. Каждый раз, когда они ходили куда-нибудь вместе, Эндрю высматривал людей, которые делали фотографии Нила без его согласия. Или некоторых сумасшедших фанатов, пытающихся схватить его, когда он не видит. В свою защиту, обычно Нил замечал это, но иногда он терял бдительность в присутствии Эндрю. Он просто знал, что будет в безопасности. Он открыл было рот, чтобы расспросить Элисон подробнее, но обнаружил, что она заснула. Её рот приоткрылся, а голова склонилась под неудобным углом, до жути похоже на то, как спал Кевин. Он некоторое время понаблюдал за ними, затем быстро достал свой телефон и сделал снимок. Он немедля отправил фотографию Эндрю, который, что неудивительно, почти сразу ответил. Что за парочка. Нил усмехнулся про себя, пряча улыбку в воротник свитера. Он напечатал ответ. Тур был слишком утомительным, они не смогли угнаться за мной. Он взволнованно наблюдал, как точки мерцали на его экране, показывая, что Эндрю набирает сообщение. Никто не может угнаться за тобой, наркоман. Ты можешь. Он смело отправил свой ответ, и что-то дикое зашевелилось внутри него. Он наблюдал, как точки появились, затем исчезли, появились снова. Ответ так и не пришёл. Нил постарался сдержать разочарование. Увидимся завтра. Нил отчаянно пытался завладеть вниманием Эндрю. Как продвигается пьеса? Прекрасно, – пришёл ответ. Затем, – Завтра увидишь. Однозначный конец разговора. Нил подавил укол разочарования. Всё было в порядке. Они приземлятся в Нью-Йорке ночью, а следующим вечером он увидит Эндрю в театре. Он будет там вместе с Элисон, и он надеялся, что после этого сможет увидеться с Эндрю впервые за несколько месяцев. Он откинулся на спинку кресла и попытался заснуть. Десять часов спустя они с Элисон ввалились в его квартиру. Элисон решила, что, поскольку меньше чем через сутки ей предстоит идти с Нилом на спектакль, она переночует в гостевой спальне. Нил решил, что ему всё равно, что делает Элисон, лишь бы она позволила ему спокойно поспать. Нил, спотыкаясь, прошёл в свою спальню, рухнул лицом в кровать и сразу же потерял сознание. ––– Что-то вибрировало. Нил провёл рукой по кровати и нашёл свой телефон. Он ответил, не глядя, кто звонит. – Что, – сказал он. Во рту пересохло, он провёл языком по зубам, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. – Ты проснулся, – последовал пустой ответ. Нил вскочил. – Эндрю, – сказал он. Его голос звучал слишком хрипло. Заметил ли Эндрю? Его сердце забилось быстрее, может ли Эндрю услышать это через телефон? – Привет, – неуверенно закончил Нил. – Привет, – передразнил в ответ Эндрю. – Заткнись, – фыркнул Нил, проводя рукой по волосам. – Сколько времени? Я могу прийти и увидеть тебя до того, как ты уйдешь в театр? – он попытался, безуспешно, скрыть отчаяние в голосе. – Сейчас три часа дня, Джостен. Я здесь с полудня, – ответил Эндрю. Его тон был ровным, но Нил мог сказать, что он удивлён. – Начало в шесть, верно? – Нил скатился с кровати и вышел в коридор. Он слабо слышал, как льётся вода в душе, и предположил, что Элисон уже встала и теперь собирается. – Да, мы начинаем в шесть. С тобой или без тебя, – звучало так, будто Эндрю прогуливался за кулисами. Нил мог смутно слышать, как другие люди выкрикивают указания. Нил включил кофемашинку и заварил свежий кофе. – То, что ты не здесь, не значит, что я опоздаю, – рассеянно произнёс Нил. – Посмотрим, – пробормотал Эндрю. Нил постоял немного, прислушиваясь к дыханию Эндрю на линии. – Я рад, что увижу тебя, – выпалил он. Он потёр лоб костяшками пальцев, не веря, что эти слова вырвались из него сами собой. Прошло четыре недели с тех пор, как он осознал свои чувства к Эндрю, и он готов был броситься к его ногам. Это унизительно. – И Сэр! – поспешно добавил он, надеясь, что Эндрю не обратит на это внимание. – Вечером, – подтвердил Эндрю, – После спектакля ты сможешь прийти и забрать её. – Хорошо, – беспомощно сказал Нил. Он надеялся, что Эндрю попросит его остаться. Он мог бы свернуться в своём углу на его диване и тихо наблюдать за ним. Он скучал по наблюдению за чертами лица Эндрю. – Хорошо, – легко ответил Эндрю. Нил не мог прочитать его по телефону. Ему отчаянно хотелось видеть лицо Эндрю, чтобы понять, что тот чувствует. Кто-то окликнул Эндрю по имени, и он что-то проворчал в ответ, – Увидимся позже, – сказал он Нилу и повесил трубку после поспешного ответа Джостена. Нил на мгновение задержался на кухне. Он пожелал, чтобы его сердце перестало так бешено колотиться. Это был всего лишь телефонный разговор, ему нужно было взять себя в руки. Он услышал, что Элисон направилась на кухню, она приготовила себе чашку кофе и устроилась по другую сторону стойки, чтобы наблюдать за Нилом. Нил сглотнул. – Итак, у меня есть чувства к Эндрю. Элисон несколько раз моргнула, глядя на него. – И что ты собираешься с этим делать? – наконец спросила она. Нил пожал плечами и Элисон вздохнула, – Ты не обязан ничего делать, если не хочешь. – С этим раздражающе расплывчатым советом она направилась обратно по коридору, чтобы продолжить собираться. Нил сердито фыркнул и протопал обратно в комнату, чтобы принять душ. Позже, по дороге в театр, после того, как Нил потратил некоторое время на то, чтобы снова и снова прокручивать свои мысли, рассматривая их со всех сторон, у него появился новый аргумент. – Итак, может быть, я влюблён в Эндрю, но это не значит, что я хочу с ним спать, – сообщил он Элисон. У неё отвисла челюсть, и Нил наслаждался тем, что ему удалось шокировать её. Взгляд Элисон метнулся к поднятой перегородке между ними и водителем, и Нил закатил глаза. Как будто он не убедился, что они были совершенно одни, прежде чем сказать что-то настолько драматичное. – Никто никогда не говорил, что ты должен заниматься с ним сексом, Нил, – выпалила Элисон. – Большинство отношений говорят прямо противоположное, – парировал Нил. Элисон фыркнула на него и разгладила складку на своём платье, – И ещё, – продолжил Нил, излагая пункты, которые он придумывал в течение последних нескольких часов, – Если я не смогу дать ему этого, что, если он бросит меня? Что, если это разрушит наши отношения, а потом и нашу дружбу? Элисон перегнулась через салон и ударила Нила по плечу. Он вскрикнул и уставился на неё. – Во-первых, – начала она, – Мне даже не нравится Эндрю, но я знаю, что он никогда бы так с тобой не поступил, – Нил знал, что она права. Ему казалось, он предаёт Эндрю уже тем, что у него даже возникают такие мысли, не говоря уже о том, чтобы озвучивать их, – Во-вторых, – продолжила Элисон, – ты вообще думал о сексе с Эндрю? Щеки Нила вспыхнули, он развернулся к окну. – Это кажется неправильным, – пробормотал он. – Подумай о его теле, о том, каково было бы ощущать его, прижавшимся к тебе, двигающимся в такт с тобой. Подумай о том, как твои любимые части его тела касаются тебя повсюду, подумай о… – Хватит, – крикнул Нил. Его сердце бешено колотилось, Элисон радостно улыбалась ему. – Твоё лицо очень красное, – сообщила она с довольной ухмылкой на лице. Она ещё раз проверила свой макияж с помощью камеры на телефоне и подняла глаза, – Мы приехали, – она повернулась к Нилу и быстро оглядела его, – Ладно, запомни, опусти голову, ничего не говори, не смотри в глаза. Мы здесь, чтобы поддержать Эндрю и пьесу. Не отвлекай от него внимания, – пожурила она, – В прошлый раз, когда мы ходили на выступление Эндрю, мне звонил очень сердитый Ваймак, так что будь невидимкой. – Нил нахмурился, но последовал за Элисон из машины, опустив голову и пригнувшись. Их с Элисон провели вверх по задней лестнице и показали их места в ложе. За ней была маленькая комнатка, где они ждали, пока погаснет свет. Затем, под прикрытием темноты зала, они выскользнули оттуда и сели. Первая сцена спектакля была хороша. Эндрю там не участвовал, поэтому Нил изо всех сил старался быть внимательным, но, казалось, не мог сосредоточиться. Слова Элисон продолжали крутиться у него в голове. Вид Эндрю над ним, позади него, проводящего пальцами по ногам Нила, прижимающегося к нему своей широкой грудью, скользящего языком по шее Нила… Нил неловко поёжился, ему нужно было взять себя в руки. Свет погас для смены сцены, и Элисон наклонилась к нему, чтобы озорно прошептать: – Всё ещё думаешь о том, что я сказала? – Нил оттолкнул её и постарался выбросить из головы все неуместные мысли об Эндрю. Внезапно снова зажёгся свет, и появился Эндрю. Ссутулившийся на троне, с хмурым выражением лица. Он был с головы до ног одет в чёрное, рубашка облегала широкие плечи. Его глаза были подведены, из-за чего янтарный блеск выделялся ярче. На голове находился золотой обруч, что, в сравнении с ним, делало его волосы почти белыми. Что-то рухнуло внутри Нила. Чёрт. ––– «Вижу тебя в темноте, Все взгляды обращены к тебе, мой волшебник. Все взгляды обращены к нам, Ты делаешь так, что все исчезают И разбираешь меня на части. Я в золотой клетке, заложник своих чувств» ––– 4 месяца до «Suit». Нил подскочил в своей постели, хватая ртом воздух. Остатки ночного кошмара туманом витали у него в голове. Он сорвал с себя одеяло и в панике едва не свалился с кровати. Ему нужно идти. Ему нужно бежать. Когда он был младше, намного младше, мать разбудила его посреди ночи и спешно отвела к машине. Она пихнула его на переднее сиденье, ударив, когда он начал задавать вопросы. К утру они были в Нью-Мексико, а вечером того же дня она перекрасила его волосы и начала называть его Алексом. На следующей неделе они прятались в мотеле в Аризоне, пока его мать делала им новые удостоверения личности. Они собирались бежать в Мексику, когда их обнаружили. Люди Натана потащили их обратно в Лос-Анджелес, Мэри вырывалась и кричала всю дорогу. Годы спустя, после того как Натан случайно услышал, как Нил играет на гитаре, он привлёк к нему всеобщее внимание. – Будет труднее убегать и прятаться, когда все знают тебя в лицо, – говорил он Нилу. Нил почувствовал, что сжался в углу комнаты. Три вещи, которые он может видеть. Его кровать. Его гитара. Его окно. Три вещи, которые он может почувствовать. Стена за его спиной. Ковёр под ногами. Пот, струящийся по лбу. Три вещи, которые он может слышать. Включенный кондиционер. Машина, проезжающая мимо. Скрип в холле. Скрип в холле. Нил замер. Паранойя и страх охватили его, вызывая дрожь. Он крепко обнял себя, стараясь казаться маленьким и незаметным. Никто не мог проникнуть в его квартиру. В этот вечер Стивен проводил его домой, и они вместе проверили всё помещение сверху донизу. В самом здании была круглосуточная охрана, нужно было находиться в заранее утверждённом списке и знать специальный код, чтобы даже ступить на этаж Нила. А также старый – добрый ключ, чтобы попасть в квартиру. Здание было старым и едва-ли заселённым. Сердце Нила бешено колотилось. Он всё ждал, что дверь распахнёт отец или Лола, ухмыляясь ему. И их улыбки будут такими же жестокими и острыми, как их ножи. У Нила вырвался сдавленный звук, и он бросился к своему прикроватному столику. Он схватил свой телефон, вжался обратно в угол и инстинктивно набрал номер. – Нил, – голос Эндрю звучал неуверенно. Услышав голос Миньярда, Нил судорожно выдохнул, – Абрам, – настороженно произнёс Эндрю, в трубке послышался шорох. – Извини, – выдавил из себя Нил, – Я в порядке. – Заткнись, – огрызнулся Эндрю, – Ты дома? – Да, – шепнул Нил. Он всё ещё не двигался. – В твоём доме никого нет, – напряжённо сказал Эндрю, Нил услышал, как закрылась дверь и щёлкнул замок. – Нет. Эндрю, – Нил не мог позволить Эндрю прийти сюда. Если здесь кто-то был, у Эндрю нет ни единого шанса. – Я буду у тебя через пять минут, – сообщил ему Эндрю, звуки улицы просачивались через телефон. Нил слышал проезжающие мимо машины и свист ветра, пока Эндрю шёл к зданию Нила, – Тебе нужно, чтобы я оставался на линии, пока не окажусь у тебя? Нил попытался проглотить ком в горле. Он кивнул, потом понял, что Эндрю его не видит. – Да. – Хорошо, – Нил слышал, как Эндрю зашёл в здание, коротко поздоровался с дежурным охранником и направился к лифту. Минуту спустя Нил услышал, как открылась входная дверь, и в холле раздались тяжёлые шаги. Он напрягся, но затем расслабился, услышав за дверью голос Эндрю, – Открой дверь, Нил. Нил тяжело поднялся, отпер дверь и увидел Эндрю. Он повесил трубку и смотрел, как Эндрю кладёт свой телефон в карман. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, затем Эндрю кивнул в сторону гостиной, и Нил молча последовал за ним по коридору. Стоя в тусклом свете, Эндрю разглядывал его. В его янтарных глазах не было ничего, ни осуждения, ни беспокойства, ни жалости. Чистый лист. – Что тебе нужно, – спросил он. – Бежать, – без раздумий сказал Нил. Он тут же побледнел, осознав произнесённое. Глаза Эндрю сузились от гнева, он подошёл к Нилу. – Я думал, ты больше не пытаешься бежать, кролик, – выплюнул Эндрю. Нил чувствовал себя таким уставшим. – Нет, просто, – он вздохнул, – Мне нужно побегать. На моей дорожке, – он нервно посмотрел в сторону тёмного коридора, который вёл в его домашний спортзал, – Но, – он поколебался. Эндрю ждал его, засунув руки в карман толстовки, в которой Нил узнал свою собственную, – Если я встану на дорожку, я окажусь спиной к двери. Мне нужно бежать, чтобы успокоиться, но я не могу, потому что дверь будет за моей спиной, и я… – Незащищен, – закончил Эндрю. Нил беспомощно кивнул. Это было так глупо – бояться собственного дома, который он выбрал специально для собственной безопасности. Эндрю прошёл к спортзалу и заглянул внутрь. Он вернулся в гостиную и поднял кресло, в котором обычно сидел. У Нила пересохло во рту от демонстрации силы Эндрю. Он наблюдал, как парень несёт кресло по коридору в тренажёрный зал. Нил медленно последовал за ним и нашёл Эндрю у беговой дорожки, сидящем в кресле лицом к двери. – Иди обувайся, – сказал ему Эндрю. Нил почувствовал, что комок в горле становится всё больше. Он не мог выдавить из себя ни слова, поэтому быстро кивнул и поспешил обратно в свою комнату. Он сунул ноги в кроссовки и вернулся в спортзал. По дороге заскочив на кухню, чтобы взять воды и мороженого для Эндрю, которое тот хранил в морозилке Нила. Затем он забежал в гостиную и схватил книгу, которую читал Эндрю во время своего последнего визита. Нил нерешительно предложил свои подарки Эндрю, который принял их, кивнув. Это было предложение уравнять счёт. Эндрю раскрыл упаковку мороженого, начиная есть, пока Нил растягивался. Джостен встал на беговую дорожку, поколебавшись. Не слишком ли многого он требовал от Эндрю? Он нервно взглянул в его сторону, Миньярд пристально наблюдал за ним. Эндрю кивнул в сторону дорожки. – Беги, кролик, – и Нил побежал. ––– «Я, стоя спиной к стене, Съезжаю по ней, съезжаю, когда ты уходишь. У нас с тобой так много проблем. Но когда мы одни, всё так просто. Ведь, детка, я знаю, что ты знаешь, Мы можем чувствовать это» ––– 3 месяца до «Suit». Нил подставляет Эндрю щёку. Солёная вода сделала его конечности ватными. Или, может быть, это было вино? В любом случае, он изо всех сил старался не выползти в отчаянии из ванной и не залезть на колени Эндрю. Но всё, что предложил Эндрю – это поцелуй, и Нил отнесётся к этому с уважением. Даже если всё, чего он бы хотел, - это раствориться в Эндрю и никогда его не покидать. Эндрю крепко и сухо поцеловал Нила в щёку и исчез так же быстро, как появился. Нил чувствовал, как колотится его сердце, Эндрю пристально наблюдал за ним. Воздух сгустился от напряжения, и Нил задался вопросом, был ли он единственным, кто это чувствовал. Эндрю оттолкнулся от ванной и вышел, чтобы взять своё мороженое. Нил всё ещё мог видеть его и всё ещё оплакивал его отсутствие. Интересно, знает ли Эндрю, что он держит всего Нила в своих руках. Эта мысль была невыносимой, и Нил прочистил горло, готовый отвлечься от своих чувств. – Теперь я могу спокойно утонуть, – объявил он. Он схватил с пола бутылку вина и, не удержав, опрокинул её в ванну. Он взвизгнул, и ему показалось, что он услышал, как Эндрю фыркнул из кухни. ––– «Вот так… Я твой, чтобы остаться вместе И чтобы потерять друг друга. Ты знаешь, я не плохой, Но с тобой занимаюсь плохими вещами. Вот так…» ––– 2 месяца до «Suit». Нил тяжело сглотнул, пробираясь в темноте. Он толкнул тяжёлую дверь, и неоновые огни осветили пространство вокруг него. Рёв толпы, танцующей под электронную музыку, обрушился на него приливной волной. В Эдеме было шумно и многолюдно, но он понимал, почему Эндрю нравится здесь. Он огляделся по сторонам, пока его взгляд, наконец, не остановился на Эндрю, стоящем в другом конце комнаты и уже наблюдающем за ним. Взгляд Эндрю казался тяжелым, Нил отметил, как тёмные глаза скользнули вверх и вниз по его телу. Нил не мог пошевелиться, он просто наблюдал за тем, как Эндрю наблюдает за ним. Эндрю дернул головой, безмолвно приглашая Нила присоединиться к нему в кабинке. Нил сделал глубокий вдох и начал пробираться к нему. Он чувствовал взгляды людей, когда проходил мимо. Конфиденциальность – вот что требовал и обеспечивал Эдем, но это относилось только к внешнему миру, а не к посетителям клуба. Нил знал, что давал им, на что посмотреть. Нил нервно провёл руками по своим рваным джинсам, тем, которые Элисон специально велела ему надеть сегодня. Она также выдала ему колготки-сети на высокой талии, чтобы он надел их под одежду. Когда Нил пожаловался на их функциональность, она закатила глаза. – Они не предназначены для того, чтобы быть функциональными. Они нужны для того, чтобы привлекать внимание к твоей талии и заднице, – она пробормотала что-то о том, что он безнадёжен, но Нил предпочёл проигнорировать это. Всё, чего он хотел – помощи в привлечении внимания Эндрю, и Элисон пожалела его настолько, что согласилась помочь. Почти прозрачный укороченный топ развевался вокруг его грудной клетки, и Нил решил, что никогда больше не наденет подобную одежду. Он чувствовал себя слишком незащищённым, на него смотрело слишком много глаз. Эндрю тоже не отводил от него взгляда, но когда Нил подошёл к кабинке, он понял, что тот скорее оценивал, чем вожделел, как он надеялся. – Новая одежда, Джостен, – поинтересовался Эндрю, поднося бокал к губам. – Просто пробую что-то новое, – пробормотал Нил, опускаясь на сиденье напротив. Их ноги соприкоснулись под столом, и ни один из них не изменил своего положения. Нил собирался засчитать это как победу. Эндрю кивнул в ответ и вернулся к наблюдению за другими посетителями. Нил кипел от разочарования. Хотя чего он ожидал? Что Эндрю повалит его на землю и разберёт на части на липком полу Эдема? Да, – предательски прошептала маленькая частичка его сознания. – Тогда вся тяжесть легла бы на плечи Эндрю, и тебе не пришлось бы ни о чём беспокоиться, – пропел ему на ухо коварный голосок. Нил покачал головой, избавляясь от этих мыслей. Было невероятно несправедливо думать об Эндрю таким образом. Одной из черт, которыми Нил больше всего восхищался в Эндрю, было то, что тот никогда ничего не предполагал. Он всегда спрашивал согласия Нила и следил за тем, чтобы люди не обращались с ним, как с куклой. Эндрю позаботился о том, чтобы люди помнили, что Нил был личностью, а не просто молодой поп-звездой. Нил почувствовал, как у него сжалось в груди, чего он добивался, ведя себя подобным образом? Разве того, что есть у них с Эндрю, недостаточно? Нил гордился быть другом Эндрю, был по-настоящему в восторге от этого. Эндрю однажды сказал в интервью, что предпочёл бы застрять на необитаемом острове с Нилом, чем с кем-либо другим. Это был почётный знак, который Нил носил с гордостью. Он мог быть спокоен по этому поводу. Мог расслабиться. Он мог бы перестать преследовать Эндрю, и всё вернулось бы на круги своя. Эндрю внезапно встал, и Нил вздрогнул. Миньярд ухмыльнулся ему. – Никуда не убегай, кролик. Кевин скоро вернётся, – с этими словами он двинулся к бару, предположительно, за ещё одним бокалом. Нил с отчаянием наблюдал, как Эндрю подошёл к стойке и сел на барный стул, ожидая бармена. Нил подпер щёку кулаком и продолжил наблюдать. Продолжил наблюдать, как какой-то парень неторопливо подошёл к Эндрю и явно начал флиртовать с ним. Нил сузил глаза от гнева и ждал, что Эндрю оттолкнёт парня. Тогда Нил вернулся бы к наблюдению за Эндрю, и никакой придурок ему бы не мешал. Вот только Эндрю не оттолкнул парня. Вместо этого он повернул голову, устанавливая зрительный контакт и, казалось, действительно слушал. Нилу стало нехорошо. Что он сказал Эндрю? Он продвинулся дальше, чем сотни людей когда-либо прежде. Волна ревности стремительно подступила к горлу Нила, ему нужен был воздух. Ему нужно уйти подальше отсюда. Он снова поднял взгляд только для того, чтобы увидеть, как парень провёл рукой по спинке стула Эндрю. Нет. Нил выскользнул из кабинки. Он обогнул зал, подошёл к выходу для сотрудников и вышел в огороженный переулок. Он позволил двери с лязгом захлопнуться за ним и почувствовал, как его окутал прохладный ночной воздух. Тишина была почти оглушительной после Эдема, пусть он провёл там всего двадцать минут. Нил судорожно вздохнул, стараясь взять себя в руки. Он не имел права так ревновать, быть таким собственником. Эндрю не принадлежал ему. И даже если бы это было так, эти собственнические чувства были неуместны. Эндрю не был вещью, которой можно было владеть. Нил присел на корточки и прислонился спиной к холодной кирпичной стене. Может ему следует просто уйти домой, печально размышлял он. Ношение подобной одежды не привлекло внимание Эндрю. Он закрыл глаза и попытался выровнять дыхание. Его сердце колотилось слишком быстро, ему нужно было успокоиться. Дверь с грохотом распахнулась, и Нил вскочил, оставляя несколько ярдов между собой и выходом. Эндрю стоял в дверях, выглядя разъяренным. Нил почувствовал, как моментально расслабился. Эндрю шагнул вперёд, свирепо глядя на Нила. Нил спокойно наблюдал за ним, его сердцебиение успокоилось. Он неуверенно улыбнулся Эндрю, чей свирепый взгляд только усилился. Эндрю остановился достаточно близко, чтобы Нил мог чувствовать тепло его тела. – Привет, – тупо сказал он. Губы Эндрю сжались в тонкую линию. – Я не знал, где ты был, – наконец выдавил он. Нил почувствовал, как его захлестнула волна вины. Он заставил Эндрю нервничать. – Прости, мне просто нужно было подышать, – Нил неуверенно указал на огороженный переулок. Эндрю невпечатленно посмотрел на него и сделал шаг назад, непроницаемая маска спала с его лица. – Ты хочешь уйти? Нил почувствовал, как чувство вины усиливается. – Нет, мы можем вернуться. Всё в порядке, – он двинулся в сторону двери, когда Эндрю схватил его за плечо. – Отвечай честно, – потребовал он. – Я хочу домой, – жалобно сказал Нил. Ночь прошла ужасно. Всё, чего он хотел, - это вернуться домой и посидеть над песней, которую он сочинял. Эндрю расслабился, отпустил руку Нила и начал подталкивать его к выходу. – Тогда пойдём. Я найду Кевина, а ты сходи за нашими телефонами и вызови машину. Шаги Нила замедлились. Он слышал слабые басы, разносящиеся по коридору. – Нет, Эндрю. Я не хотел прерывать твой вечер. Ты можешь остаться, мне просто нужна была минутка. Я в поря… – Если ты закончишь это предложение, я запру тебя в переулке на ночь, – сообщил ему Эндрю. Он протянул руку и зацепил пальцем воротник майки Нила. Нил постарался не вздрогнуть, когда почувствовал, как Эндрю коснулся его ключицы, – Я иду домой, – Эндрю посмотрел Нилу в глаза, – Ты со мной? Волна облегчения захлестнула Нила. – Да. ––– «Встретил тебя в баре, Все взгляды обращены ко мне, твоему иллюзионисту, Все взгляды обращены к нам. Я скрашиваю твои серые дни, Ты всегда рядом, как моё ожерелье. Я так расслаблен, но ты заставляешь меня ревновать Но из-за меня твоё сердце бьётся как бешеное Бешено бьется, когда я ухожу». ––– 4 недели до «Suit». Зрители аплодировали Эндрю стоя в его последний вечер в роли Гамлета. Кто-то подарил ему розы, и он стоял с букетом на сцене, выглядя невероятно недовольным всем этим. Его корона съехала набок, а чёрная рубашка была помята после боя на мечах в конце пьесы. Он выглядел великолепно, и Нилу требовалось немало самообладания, чтобы не спуститься со своего места в ложе и не зависнуть прямо напротив сцены. На этот раз Нил аплодировал из своей ложи в одиночестве. Элисон сказала, что ей было достаточно посмотреть Гамлета один раз, Стивен ждал в примыкающей комнатке с книгой, утверждая, что ему достаточно трёх. Нил смотрел выступление Эндрю семь раз. Лесли, девушка, игравшая Офелию, наклонилась, чтобы прошептать что-то Эндрю на ухо. Его глаза с интересом метнулись в её сторону. Он снова развернулся к зрителям и отвесил последний поклон. Светлые волосы заблестели в свете софитов, когда он повернул голову, и Нил увидел, что немного помады Лесли осталось на скуле Эндрю. Во рту Нила появился кислый привкус, и он попытался его проглотить. Это был вечер Эндрю, и он не позволит своим эмоциям испортить его. Он зааплодировал громче. ––– «И все наши осколки Собираются воедино Эти мгновения нас заворожили Помада на твоём лице». ––– 1 неделя до «Suit». – Нил, ты собираешься закончить эту песню? – Нил взглянул на Кевина с другого конца студии. Кевин просматривал один из блокнотов с заметками Нила. Он покраснел от смущения, когда увидел, что это была страница со случайными строками, которые он недавно записал. Всё об Эндрю, но на этот раз он надеялся, что это было более расплывчатым, чтобы Кевин не стал его ругать. – Я работаю над этим. Мне просто нужен бридж, – Нил подошёл и присоединился к Кевину, который сосредоточенно хмурил брови. Парни вместе уставились на страницу, затем Кевин с подозрением посмотрел на Нила. – Я знаю, что это про Эндрю, – высокомерно сообщил ему Кевин. Он снова уставился на страницу, – Я просто не могу понять, как, – тихо сказал он сам себе. Нил закатил глаза и направился к выходу. – Подожди, куда ты идёшь? Нил остановился в дверях. – Мне нужно на примерку костюма для моего благотворительного вечера на следующей неделе. ––– Вот, вот так… ––– 24 часа до «Suit». – Ведь мы снова там, где я так тебя любил. Задолго до того, как ты потерял единственную настоящую вещь, которую ты знал. Это было бесценно, я был там. Я помню всё это слишком хорошо, – голос Нила разносился по залу. Он пытался, но не мог отвести взгляд от Эндрю. Блондин выглядел невозможно великолепно, одетый с головы до ног в свой фирменный чёрный цвет. Всё, чего хотел Нил, - молить Эндрю уделить ему немного внимания. Это было жалко. Он был жалок. Его последняя отчаянная попытка провалилась. Костюм был абсолютно не тем, Эндрю взглянул на него едва ли пару раз, и даже отмахнулся от фотографа, спросившего, не вместе ли они. Пальцы Нила сыграли финальный аккорд, и он заставил себя улыбнуться публике. Это была хорошая ночь; по словам Элисон, он собрал полмиллиона, но даже теперь он всё ещё был несчастен. Он закончил песню, весело помахал зрителям и направился вниз по лестнице. Оставалось всего несколько часов, а потом он мог пойти домой и погрязнуть в жалости к себе. Элисон ждала у подножья лестницы, стоя на страже между ним и притаившимися гостями. Она притворилась, что возится с его воротником, чтобы подарить ему ещё несколько мгновений покоя. – Перестань играть свои самые грустные песни, – пробормотала она ему, – Ты можешь быть ещё более очевидным? – Нет, как видишь, – ответил Нил с вымученной улыбкой, – Я купил этот костюм только чтобы…– он оборвал себя, резко вдохнул и начал искать Кевина в толпе. – Что, – потребовала Элисон. – У меня есть последняя идея, – сказал Нил и направился к Кевину. ––– «Подойди, Одетый во всё чёрное, Вот, вот так…» ––– 7 дней после «Suit». Нил запрокинул голову, закусив губу, чтобы заглушить свои стоны. – Не надо, – потребовал Эндрю, его пальцы нежно потянули Нила за губу, – Будь громким, – Эндрю толкнулся в Нила, вжимаясь в него, заполняя его полностью. Рот Нила приоткрылся с громким стоном, – Хорошо, – пробормотал Эндрю в челюсть Нила. Нил вздрогнул. Он чувствовал себя так, словно был в огне. Эндрю раскачивался в нём, поддерживая тихий ритм, сводящий Нила с ума. Он никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Если секс всегда был таким, он мог понять, почему остальные были так одержимы им. – Коснуться, – сумел выдохнуть Нил, – Где я могу коснуться тебя? – Талия и выше, – ответил Эндрю. Одна его рука лежала на груди Нила, другая держалась за его бедро, направляя его вниз на свой член. Руки Нила взлетели вверх, царапая плечи Эндрю в поисках чего-нибудь, за что можно ухватиться. Он усилил хватку и простонал. – О Боже, о… – Всего лишь я, – съязвил Эндрю, и Нил запрокинул голову, задыхаясь от смеха. Он провёл руками по спине Эндрю. ––– «Я знаю, что расцарапал твою спину, Вот, вот так…» ––– 8 дней после «Suit». Нил просыпался урывками. Он открыл глаза, в комнате было темно. Он снова открыл глаза, в комнате стало немного светлее. Когда он открыл глаза в третий раз, то понял, что полностью проснулся. Он затуманенным взглядом обвёл комнату, и его глаза остановились на Эндрю, лежащем рядом с ним. Он взглянул на светловолосого мужчину, спящего, слегка свернувшись калачиком на боку, прислонившись спиной к стене своей спальни. Нил позволил себе обвести взглядом черты Эндрю: его длинные ресницы, расходящиеся веером, светлые созвездия веснушек на переносице, изгиб носа, ведущий Нила ниже, к губам, вкус которых Нил теперь знал. Он удовлетворённо вздохнул, теперь он мог смотреть на Эндрю сколько угодно. Голова кружилась от осознания того, сколько у него было времени. Нил медленно, осторожно выскользнул из постели. Он хотел пойти и приготовить Эндрю кофе и завтрак, что-то тёплое наполнило его грудь. Он прошёл в ванную и дважды моргнул, увидев себя в зеркале. Его волосы торчали непослушными пучками, очевидно, кто-то снова и снова проводил по ним пальцами. Его губы выглядели немного припухшими и красными, он вспомнил, как Эндрю кусал их прошлой ночью. Нил задрожал от возбуждения, задаваясь вопросом, повторится ли прошедшая ночь, и тут он увидел засосы. Три больших пятна выделялись на его теле как мишени, гигантские неоновые вывески, указывающие на то, где Эндрю сосредоточил своё внимание. Один у основания челюсти, второй у основания горла с противоположной стороны и последний прямо под ключицей. Нил прижал палец к подбородку и попытался подавить глуповатую улыбку, которая, как он чувствовал, грозила появиться на его лице. Дверь ванной открылась за его спиной, и вошёл Эндрю, взъерошенный, заспанный, с затуманенными глазами. Нил встретился с ним взглядом в зеркале, и Эндрю прищурился, глядя на большой палец Нила. Краткий проблеск паники промелькнул в его глазах, но тут же сменился обычной апатией. – Мне это нравится, – твёрдо сказал Нил, стараясь не оставить места для недопонимания. Он нажал чуть сильнее, коротко охнув от вспышки боли. Взгляд Эндрю стал тяжёлым и задумчивым. Нил повернулся лицом к Эндрю и прислонился к раковине. – Ты ранил меня, – злобно ухмыльнулся он. Эндрю скользнул взглядом по телу Нила, проявляя смутный интерес к засосам. – Кто считает? – лениво спросил он. – Я, – смело сказал Нил, затем в порыве вдохновения провёл пальцами по груди и горлу, – Раз, два, три, – прошептал он, нажимая на засосы, приоткрыв рот, чтобы сделать ещё один быстрый вдох. Эндрю наклонился вперёд, обхватывая Нила за талию. Он начал выталкивать его из ванной обратно к кровати. Нил счастливо усмехнулся и позволил увести себя. ––– «Ты ранил меня, Но, честно, милый, кто считает? Я ранил тебя, Но, честно, милый, кто считает? 1, 2, 3. ––– Вот, вот, вот так…