Маска

      Сцена была его мечтой. Поход в цирк, когда-то в детстве, стал его самым ярким воспоминанием. Шумный, яркий и манящий, он был единственным живым пятном, в серой смеси рутины и быта, которой была его жизнь. Казалось, под куполом, все плохое преображалось. Даже мама тогда улыбалась! (Он ни разу не видел, чтобы она улыбалась, ни до, ни после). Смех лился яркими вспышками из зрительного зала, музыка приятно грохотала в ушах. Свет, словно заигрывая, блуждал по толпе, и, то и дело выхватывал его среди зрителей, прежде чем осветить артиста, совершающего очередной головокружительный трюк. Он даже позволил себе поверить, что в тот день все собрались именно ради него одного! По крайней мере клоун, щербато улыбаясь, подарил ему, свой поролоновый нос.       Тогда он решил, что станет артистом! Мать была против. Она всегда была категорически против всего, что приносило ему радость. Так что, когда представился выбор, между серьезной «нормальной профессией» и жизнью на улице, он выбрал второе. Так что в семнадцать лет он оказался на улице, без гроша в кармане и с твердым намерением поступить в цирковое училище!       Никуда он конечно не поступил. Нужно было как-то питаться, где-то жить, а для этого необходимо было работать. На деньги, взятые из дома, он даже не смог добраться до города, где проходили пробы, но и домой упрямо не вернулся. А потом рутина медленно сожрала все амбициозные планы на жизнь, заменив их совершенно бытовыми мечтами о нормальном ночлеге и обычной еде.       Несколько раз он пытался выступать в одиночку и с товарищами на улице, показывая фокусы и жонглируя, но особого внимания не привлек. Не помогла ни наглость, ни харизма. Более или менее увлекательной вышла работа аниматором, однако и там он надолго не задержался. Ссора с начальником положила конец его единственному заработку. Как раз в тот день в город приехал цирк. И он решился!       Он планировал подойти к кому-нибудь из труппы, и как бы невзначай обронить, что он и сам не прочь выступать на сцене. Может быть предложить помощь в продаже билетов или подготовке реквизита. В общем оказать приятное впечатление и разведать, как устроен цирк. Главное изобразить абсолютную уверенность в себе! На этот раз он просто не мог позволить себе облажаться.       Фактически же, всё произошло почти случайно. Он даже не успел произнести заготовленную речь, молоденькой игривой девушке, когда подошёл владелец цирка, и, окинув его весёлым взглядом, пригласил на пробы.       А потом, словно стремительное течение, цирковая жизнь захватила его с головой. Работа оказалась адской. Не было ни секунды покоя. Только присядешь, снова надо отнести или принести что-то. Почистить, разложить, раздать. Люди, в течение дня, постоянно находились в движении. Репетиции сменяли одна другую. Труппа встретила его тепло. Артисты, казалось, привыкли к откровенности и поддержке, внутри коллектива. Конечно, людьми они были весьма специфическими. К примеру, клоун Бинго, никогда не выходил из роли в гриме. Продолжал болтать с товарищами, используя лишь жесты и пантомиму. А самое главное, что все понимали его, кроме незадачливого новичка.       За пару недель до отъезда в другой город, директор, подошёл к нему и предложил роль в небольшом выступлении. «Самое то для начала» — сказал он, похлопав его по плечу.       Это была небольшая комедийная реприза. Он должен был выбежать на сцену, запинаясь и крича, словно за ним гоняться, по меньшей мере львы. По его следам, должны были выбежать 3 длинноногих пуделя, с весьма невинным тявканьем.       Пробежавшись по кругу, он должен был взмахнуть на верёвочную лестницу в центре манежа. Как раз в этот момент выходила дрессировщица, вновь приручая собачек. На этом его роль заканчивалась. Он лишь должен был, как можно смешнее, убежать за кулисы.       Конечно для выступления понадобился костюм. Собирали его из подручных материалов и старого тряпья. Хелена, с радостью помогла ему в этом.       Он испытывал к девушке весьма теплые чувства. Она была забавной, улыбчивой, ловкой и умной, хотя порой говорила и делала, что-то совершенно нелепое.Хелена была воплощением циркового духа. Стоило ей лишь выйти из-за кулис, как волнение мгновенно испарялось, в движениях возникала чёткость и уверенность, а на лице вырисовывалась озорная улыбка. Она прекрасно умела заводить толпу и импровизировать. Пожалуй, Хелена даже не понимала, как сильно отличается от обычных девчонок ровесниц.       Вся её комната была увешана рисунками, в невероятно самобытном стиле. В нем чувствовалось сильное влияние цирковых декораций и костюмов.       Он чувствовал себя свободно в общении с ней. Она всегда слушала с неподдельным интересом, от чего он и сам расходился, обыгрывал сцены из своей жизни. По правде говоря, он врал напропалую, чтобы произвести впечатление.       Он частенько описывал встречи со знаменитостями или учебу в невероятных местах, без зазрения совести. Бывало, он путался в своем вранье настолько, что это было совершенно очевидно. С кем угодно это стало бы проблемой. Однако Хелена в такие моменты заливалась смехом, а он вместе с ней. Они частенько валялись за сценой, катаясь по полу. Смеялись до головокружения и боли в груди. В такие моменты он чувствовал, что никогда не встречал девчонку, которой было бы так легко.       Его костюм получился довольно простым. Длинные брюки, футболка и плащ с цветными заплатками. Необходимым атрибутом так же оказалась и маска. Ношение ее или нанесение грима, было изюминкой этого цирка. Даже музыканты надевали маски во время выступлений. У каждого артиста был свой индивидуальный образ, передающий общую, причудливую атмосферу этого места. Хелена с необычайным рвением настояла, что именно она будет делать для него маску. Она вышла прямоугольной, с крохотными дырочками для глаз и, торчащими вверх, заостренными перьями. Маска прикрывала лицо, до носа, оставляя ему возможность скорчить курьезную, испуганную мину.                   Почему-то, именно надев ее, он почувствовал, что уже никогда не покинет этого места.       На самом выступлении он был так напуган, что изобразить испуг, ничего не стоило. Однако он отыграл свою роль без запинки. В конце, одна из собачек облаяла его, поднявшись на задние лапы. Он же мгновенно подыграл. Схватился за грудь и драматично свалился с ног. Пара клоунов быстро подхватили и утащили его за кулисы, вызвав восторженный хохот маленьких зрителей.       Хелена обнимала его в тот день, как никогда до этого. Восторг, который он испытал от аплодисментов зрителей и похвалы коллег, никак не описать.              Именно в тот день, когда он взбудораженный и взвинченный успехом, ворвался в свою каморку, его встретил необычный подарок. На кровати, поблескивая в свете настольной лампы, лежала еще одна маска, а рядом с ней открытка с глуповатой рожицей, поразительного напоминающей его лицо, и надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ!!!».       Он, с улыбкой, взял в руки свой подарок и тут же поразился его тяжести. Она совершенно точно была сделана из металла. Маска повторяла черты человеческого лица, с разрезами на месте глаз. Ее поверхность оказалась поразительно гладкой. Он с удивлением ощутил, как поверхность прогибается под его пальцами, словно мягкое тесто. Однако это чувство быстро исчезло. Было в ней что-то завораживающее. Она переливалась, отбрасывая на стены, солнечные зайчики. Словно гладь был живой и подвижной, текучей как вода. Откуда Хелена взяла ее? Ведь не сделала же сама?       Он, казалось, потерялся, всматриваясь в это зеркальное лицо, разглядывая в нем своё искаженное отражение. В голове вспышками всплывали образы, словно острые осколки воспоминаний. Перед глазами мелькала жизнь, как яркий абстрактный сон. Бредовый, но близкий сердцу. Лишь когда в комнате расцвело, он смог оторвать взгляд от маски, с ужасом отбросив ее от себя. Он встретил новый день со страшной головной болью и ломотой во всем теле. Охваченный внезапным иррациональным страхом он запихнул маску под стопку своих вещей и постарался забыть о ней.       Жизнь в цирке была весьма запутанной, так что он быстро забыл о беспокоящем предмете. Лишь изредка видел ее в своих снах.Позже, почти через два месяца, разбирая вещи, он вновь наткнулся на нее и обомлел. Маска, спрятанная под его одеждой, была совсем другой. Вылепленная из папье-маше, она была покрашена ровным слоем серебристой краски, заботливой рукой Хелены. Щетина кисти оставила на ней характерные художественные бороздки. Она не была способна ничего отражать! Пожалуй, она с трудом могла бы поблескивать при ярком свете. Несовершенная, ребристая структура самой маски, исключала это.       Он поразился, как далеко его разум зашёл, вырисовывая воображаемый образ. Должно быть в ту ночь он бредил наяву!       Он поделился этим с Хеленой, ожидая, что она снова рассмеётся. Однако, в этот раз, она окинула его странным взглядом, со смесью любопытства и настороженности. Еще несколько дней она была чем-то сильно обеспокоена, однако, так ничего и не сказала.       Ее волнение, ужасно усугубило его собственное. Отныне маска преследовала его в каждом сновидении, маня и соблазняя надеть ее. Он сходил с ума от страха, смешанного с любопытством. Накануне своего первого полноценного номера, он всю ночь просидел в манеже, боясь даже зайти в комнату.       И, закономерно, он облажался…. Текст совершенно выветрился из ватной головы. Шарики не слушались и разлетались, во время жонглирования. Ко всему прочему его освистали. Он сбежал со сцены раньше положенного, подставив коллег.       В тот день он ворвался в гримёрку, яростно сдирая сценический костюм. Так больше не могло продолжаться! Сколько еще он будет бояться этой чуши как ребенок? Он схватил маску, не думая больше ни о чем и надел ее, яростно зажмурившись.       Она блеснула перед глазами и обволокла лицо, словно бы подстраиваясь под каждый изгиб.       Это все бред! Просто глупые сны, просто…             Он приоткрыл один глаз, затем второй, не веря тому что видит.                          Перед ним предстал мир, нарисованный чужой рукой!