«МИМОЛЁТНАЯ ИНТРИЖКА ИЛИ БОЛЬШАЯ ЛЮБОВЬ? ЧТО СВЯЗЫВАЕТ НОВУЮ ЗВЕЗДУ ТРАССЫ И БЫВШЕГО ЧЕМПИОНА?
Джексон Шторм, взявший Кубок Поршня в 2016 году и Маршалл Маккуин, известный как Молния, один из самых легендарных гонщиков прошлого поколения, вчера были замечены в частном клубе в Лос-Анджелесе. На кадрах видно, что пара стоит уж очень близко к друг другу, а через пару секунд случается самый настоящий поцелуй! Все мы знаем, что до победы Шторма в 2016 году, Маккуин получал кубок семь раз! После столь ужасного фиаско на Кубке, Молния ушёл с трассы и теперь является наставником для Круз Рамирез, самой главной соперницы Джексона Шторма. И вот что мы наблюдаем сейчас: Молния Маккуин крутит роман с Джексоном Штормом? Врагом своей протеже? Но, спросите вы, как же так? Маршалл же в браке! А вот тут и у нас возникают вопросы. Официально никаких заявлений о разводе с Салли Каррера, знаменитым адвокатом, нет. Неужели Шторм является «подружкой на стороне»? Этого мы утверждать не можем, ведь на видео обручального кольца нет. Или же Маршалл предпочитает снимать «оковы брака» при любовнике? На данный момент никаких заявлений по поводу ситуации нет, следите за новостями на наших страничках в соц.сетях!»
С фото Джексон почти угадал, но вот только были они далеко не с Круз. Волна осознания произошедшего ударяет почти сразу. Как же он облажался, ведь произошедшее на видео полностью его вина. Нельзя быть таким беспечным, а Маршалл предупреждал его, причитал, что проявления чувств в здешних местах абсолютно небезопасно. Но Шторм смог его убедить. И Молния поверил ему. Как такое вообще могло произойти? Джексон же знает этот клуб, был там тысячи раз и папарацци туда никогда не пускают, да и вход там только для своих и для друзей тех самых «своих». Но какой-то ушлёпок всё равно смог зайти, увидеть и, чёрт его побрал, заснять. Заснять, как Джексон аккуратно проводит своими пальцами по талии Маршалла, как сам мужчина водит своими ладонями по его плечам, а после как Шторм наклоняется и оставляет поцелуй на столь любимых губах. Всё это длилось не больше двадцати секунд, но и этого вполне хватило. Джексон может свалить всё на сраную текилу, которую ему в тот вечер предложил Франческо, или может обвинить владельца заведения, который пускает туда чертовых крыс. Но вина Джексона всё ещё останется. Сообщения Шторма все переполнены вопросами. Люди даже написали ему в давно забытом фейсбуке, но ему совершенно всё равно. Он открывает свой мессенджер и там дела обстоят чуточку лучше. Его личный номер был только у ограниченного числа лиц, но даже они всунули свой нос не в своё дело. К удивлению Джексона, даже сама Круз написала ему. Но он всё пропускает, ему срочно нужно поговорить с Молнией. В диалоге нет новых сообщений и тут не угадаешь. Либо он не знает о случившемся, либо знает и с Джексоном разговаривать явно не намерен. Шторм решает испытать свою удачу и решает написать первым.от Вас:
ты видел?
Джексон не ждёт, что ему ответят в ту же секунду, возможно Маршалл спит, ведь разошлись они ближе к шести утра, потому что Джексон всё никак не хотел его отпускать. Шторм смотрит на свой белый потолок и слегка дёргается, когда телефон вибрирует в руке. от Молния Пенсионер: Виделот Вас:
я блять даже не представляю что с этим делать, Мак
нужно подать в суд?
или собрать прессу и сделать типа заявление?
я не понимаю
Маршалл молчит минуту, а после ещё две и в конце концов не отвечает. Джексон прекрасно осознаёт, что ему сейчас гораздо тяжелее. Не он теперь в глазах общественности изменщик и предатель своей протеже. Шторм хочет поддержать его, обнять, сказать, что всё будет супер, но он не умеет. Джексон никогда с подобным не сталкивался, это Маккуин всегда знал, что нужно сказать, он был тем самым голосом здравомыслия в их отношения, а не Шторм. Джексону хочется ударить самого себя, удариться об стену, прыгнуть под машину, лишь бы только не чувствовать это отвратительное чувство беспомощности. Он должен быть прямо сейчас рядом с Маршаллом, они должны пережить это дерьмо вместе. Джексон поднимается со своей кровати и наспех надевает свои вчерашние вещи, которые было лень кинуть в корзину для белья. Он уже хочет позвонить Молнии, как высвечивается входящий от Реверхэма. — Переварил то, что увидел? — Рэй был уже не таким нервным, как полчаса назад, но всё ещё злым. Джексон издаёт что-то вроде обычного «ага». — А теперь потрудись-ка мне объяснить какого хрены ты трахаешься с Молнией Маккуином и почему ни я, ни твой менеджер, ни говоря уже о компании, об этом не в курсе?! — А должны были? — также выплёвывает Джексон. Конечно он не идиот и знает, что был обязан сообщить о своих отношениях хотя бы личному менеджеру, но сейчас хотелось лишь плеваться ядом в ответ на ругань Реверхэма. — Чтобы через десять минут был в офисе и только попробуй не явиться. — Рэй снова сбрасывает вызов не дождавшись ответа. Шторм психует, он кидает телефон куда-то в сторону, чуть не рвёт футболку, которую держал всё это время в руках. Как там говорила его психолог? «Медленный вдох, подождать пару секунд и сделать медленный выдох». Нихрена её терапия не помогает и за что только Джексон такие деньги отвалил за их сеансы? Джексон честно пытается успокоиться, надевает бедную футболку, поднимет телефон с пола и идёт в свой гараж. Его любимая крошка осталась на парковке у того самого клуба, поэтому придётся ехать на своей машине «для прогулок». Уже в самом чёрном авто Шторм набирает номер Маршалла, но спустя долгие гудки ему так и никто не отвечает. Хорошо, возможно мужчина просто не хочет брать в руки телефон, лишь бы только не видеть те отвратительные кадры их поцелуя. Джексон честно не обижается. Костяшки полностью побелели, когда Шторм сжимал свой руль.***
Уже в офисе Джексон чувствовал эти противные взгляды, даже тёмные очки не спасали, он всех их слышал. Слышал их шёпот, слышал, как они все обсуждали его. Шторм ускоряет свой шаг, он хочет быстрее покончить со всем этим официозом. Ну подумаешь, просто целовался с Маккуином. Да и какая вообще разница с кем он там целуется. Уже у входа в зал для совещаний стоит его менеджер, молодая девушка, которая всего год на этой должности. Наверное, Джексону было бы её жаль, ведь в каком-то смысле это её косяк, что не была в курсе похождений Шторма, но с другой стороны Джексону всё равно на неё. Главное, что сейчас с Маршаллом, как он это перенёс? Что он решит делать? И что предпринят их представители. Девушка открывает перед ним дверь, Джексон заходит внутрь и садится возле Рэя, хоть от того и исходит самая настоящая гнетущая аура. Менеджер присаживается напротив них. В помещении не так много человек, все они что-то громко обсуждают, кого-то. Вся ругань прекращается, когда один главных представителей IGNTR обращается к Джексону. — Рассказывай, что из всего этого дерьма правда, и как ты умудрился так хорошенько обделаться, Шторм, — Джексону хочется подойти к нему и врезать, потому что его отношения, это не его собачье дело и он не имеет права называть их дерьмом. — Вы хотите знать, действительно ли я целовался с Маккуином? Целовался, — он снимает с себя очки и кладёт их на стеклянный стол. — Я не знаю, что пишет об этом пресса, я прочитал только одну статью и ничего утверждать не могу. Встречаемся ли мы? Да, встречаемся. Как долго? Достаточно давно, чтобы это всплыло, — кто-то издаёт смешок, скорее нервный, чем действительно от смеха. Никому здесь не было смешно. — Боже, скажи мне, что ты хотя бы не его любовник, Шторм, — произносит Рэй. Он постукивал своей ручкой по столу, каждый справлялся со своим стрессом как мог. — Я не настолько идиот, чтобы спать с женатым мужиком, — Джексон закатывает свои глаза. — Они с Салли развелись почти год назад и я не знаю, почему они предпочли умолчать об этом. Джексон отвечает на ещё пару вопросов. Точное время отношений, почему никому не сообщил, опроверг почти весь бред, который был написан желтушниками ради прибыли, и как так вышло, что их смогли так лёгко заснять, да и ещё в таком отличном ракурсе, будто снимавший стоял всего в паре шагов от них. Всё же Шторм решил свалить всё на выпитый алкоголь и на не сильно соображающую голову в тот вечер. Дальше все снова бросились в обсуждения. Шторм не слушал их, он достал свой телефон и нервно покрутил его в руках пару раз. Задумавшись, он открыл диалог с Маршаллом. Новых сообщений не было, что слегка напрягало, расстраивало и злило.от Вас:
что говорит твоя компания?
Он ждёт пару секунд, может Молния всё же ответит ему? Он тут вообще-то переживает за него. Его лаконичное и безразличное «Видел» давало абсолютно ноль информации. Каким бы самовлюблённым эгоистом Джексон не был, за Маршалла он искренне волновался. Тому с самого начало было тяжело в отношениях с ним. Джексон не сказал этого компании, да и никому никогда не скажет, но именно он стал причиной разрыва Салли и Молнии. Точнее, Шторм ускорил процесс. Когда они поняли, что соперники из них, мягко говоря, хреновые, враги довольно специфичные, а друзья и то хуже, но вот любовники они вполне себе неплохие — Маршалл был всё ещё в браке. В процессе развода Маккуин конечно же рассказал Каррера об Джексоне и какого рода отношения их связывают, чёртов святоша. Он помнит истерики Маршалла, помнит его крики, что «он сраный изменщик!» Салли тогда ничего не сказала, лишь тяжело вздохнула и грустно улыбнулась. Она была умной женщиной и конечно же понимала, что подобное произойдёт рано или поздно. Кто-то из них был обязан оступиться и первым оступился Маршалл. Салли не винила его, ведь их брак умер ещё давно, любовь закончилась, уступив своё место привычке. Позже выяснилось, что заявление на развод лежало в её столе долгие пол года, пока Молния сам не предложил развестись. Джексона вырывает из воспоминай толчок в плечо от Реверхэма. — Хорошо, мы должны обыграть всё в нашу сторону, — говорит мужчина из пиар-менеджеров. — Гонщик, который относится к ЛГБТ комьюнити, плюс для нас, это показывает нашу толерантность и поддержку подобных людей, что мы никого не принижаем и готовы работать со всеми, — присутствующие соглашаются с ним, а Джексон старается не рассмеяться. Не думал он, что его бисексуальность будут использовать подобным образом. — Конечно, это проблема, что наш дорогой Шторм выбрал себе в избранники самого Молнию Маккуина, одного из твоих конкурентов. Сейчас без него самого и без его представителей мы не можем ничего решить, но сейчас можно только пустить всё на самотёк и игнорировать нападки репортёров. К тому же скоро финал Кубка Поршня и Шторм сейчас является лидером, в каком-то смысле это отличный пиар для Джексона. — Чёрный пиар — тоже пиар, — подытоживает Рэй. Повисает давящая тишина, никто больше ничего не может добавить. Джексон встаёт со своего места, когда в комнату входит секретарь и сообщает об приходе представителей Маршалла. Никто ему не препятствует, они получили от него всё, что хотели. Теперь взрослые дяденьки будут сами разговаривать и решать серьёзные вопросы. И почему его отношения должны обсуждаться таким образом? Отвратительно. Уже в коридоре Шторм пытается найти среди прибывших светлую макушку Маккуина, но того с ними не было. Видимо, он не горел желанием обсуждать всю эту ситуацию. Вполне в духе Молнии. Тот в целом предпочитал всё своё личное где-то глубоко внутри себя держать и не Джексону его судить, ведь сам посещает психолога, на котором настоял сам Маршалл, потому что вспышки гнева Шторма это ненормально. И он его послушал. Вот только сам Маккуин никогда его слушать не хотел, как бы Шторм не старался. Слишком уж упрямый идиот, держит всё в себе до победного, пока не накроет очередная истерика. И Джексон переживает, что Молния не выдержит, он даже не представляет, о чём Мак сейчас думает, что собирается делать. Сообщение висит всё ещё непрочитанным.***
Уже к вечеру статей стало ещё больше, Шторм старается их пролистывать, не открывать, он ведь и так прекрасно знает, что в них написано. Час назад Салли Керрара опубликовала пост в своём твиттере, что они с Маккуином давно в разводе. И теперь ненавистники накинулись на Джексона, упрекая его в том, что он посмел разрушить такую прекрасную пару. Прочитав пару таких ответов на твит Салли, Шторм истерично рассмеялся. Это он-то разлучник? Да он помог этим двум идиотам поскорее разобраться в себе и избавиться от отвратительного бремени изживших себя отношений. Он звонил Маршаллу ещё три раза, на четвёртый раз он уже слушал не монотонные гудки, а механическое «Абонент временно недоступен». Просто замечательно, эта блондинка решила отключить телефон. Джексон здесь рвёт и мечет, переживает, а он просто берёт и выключает свой грёбаный телефон?! От скуки или безысходности, Шторм всё же решает открыть мессенджер и посмотреть, кто ему написал за этот день. Сообщение от Франческо, от Дэниела, от Кэма, каких-то ещё гонщиков, и пару от знакомых и друзей. А также сообщения от Круз, которые Джексон видел ещё утром, но тогда было совершенно не до них. Почему из всех, прямо сейчас он выбирает её. Возможно, потому что она может знать что с Маршаллом. от Фанатка Круз: КАКОГО ХРЕНА ШТОРМ Почему я узнаю об ЭТОМ из интернета, а не от вас двоих? Почему-то её сообщения вызывают улыбку, как и куча злых смайликов, которые были отправлены в течении дня. Реакция в духе Рамирез.от Вас:
забавно что ты спрашиваешь это у меня, а не своего тренера
нам не хотелось об этом говорить ок?
от Фанатка Круз: Теперь знает буквально весь мир Поздравляю, гении Боже, я даже не догадывалась, что между вами что-то есть, охренетьот Вас:
значит мы довольно хорошо скрывались или ты слепая
Переписываться с Круз было довольно странно, точнее, они конечно же общаются, отвечают друг другу иногда на сторис в инстаграме, перебрасываются колкостями, всячески подначивают друг друга, но разговаривать с ней о чём-то подобном было, ну, необычно? Джексон не может это объяснить. Возможно, если бы не этот дух соперничества, они бы стали хорошими друзьями. Боже, он говорит, как Молния, это однозначно его влияние. Наверное воздушно-капельным путём передалось, какая гадость. от Фанатка Круз: Очень смешно, идиот Что вы собираетесь делать?от Вас:
они повернут всё в нашу сторону
но как я понял — официальных заявлений пока не будет
от Фанатка Круз: Я не про пиарщиков Что будете делать ты и Маккуин? Шторм не знает. Вот не знает и всё. Как там говорил Маршалл? В отношениях все решения должны принимать два человека? Ну и где он сейчас, когда им нужно держаться вместе. Почему они должны переживать это по отдельности? Сейчас Джексон не может решить без него, за него. Да он даже не знает какую тактику выбрали его пиарщики. Шторм борется с желаем всё же поехать к мужчине, поговорить с ним, обнять, да просто поцеловать в конце концов, сказать, что он не один варится в этом дерьме. Но всё же что-то внутри подсказывает, что никто его не пустит. Игнорирование Маршаллом Шторма — показатель того, что видеть и слышать его явно не хотят. Он смотрит ещё раз на сообщение от Круз и делает глубокий вдох, считает про себя и выдыхает.от Вас:
я не знаю, Рамирез
ты знаешь что с Маршаллом?
Круз молчит пару секунд, но её ответ заставляет сердце замереть. от Фанатка Круз: Мы все думали, что он с тобой, Шторм Если зрение и слух не подводят, то Маккуина явно нет в его доме. Он переваривает прочитанное пару секунд и до него доходит. Маршалл пропал. Его друзья не знаю где он, сам Шторм не знает, что с ним происходит. Этот идиот решил пережить всё это в одиночку? А это ещё Джексона все считают эгоистом — люди просто плохо знают Молнию. Джексон поднимается со своего дивана и выключает телевизор, который всё это время работал на фоне. Он перебирает в своей голове все возможные места, где может сейчас оказаться Молния и на его удачу таких не сильно-то много. Главное, чтобы он был хотя бы в городе. Зная его натуру, он и в свой любимый Радиатор-Спрингс умотать способен, при этом никому ничего не сообщив. Идиот, идиот, идиот… Джексон закрывает входную дверь и обнаруживает курящего человека у себя на пороге. Он нервно выдыхает, сжимая руки в кулак. Шторм не будет его бить, конечно же не будет, он человек хороший и руку на свою половинку не подымет. Шторм молча садится рядом с ним и перехватывает сигарету. Он глубоко затягивается, держит пару секунд и выпускает дым, запрокинув голову. Маршалл ничего не говорит, даже не смотрит на него. — Почему молчал весь день? — спрашивает Джексон, вернув ему сигарету. Маршалл пожимает плечами и отворачивается куда-то в сторону. Джексон наблюдает за ним, он не слепой и видит, что Маккуину, мягко говоря, хреново прямо сейчас. А кому бы не было? Это Шторм привык участвовать во всех скандалах с отношениями, но вот только до этого случая всё было либо домыслами, либо чем-то мимолётным. Сейчас всё серьёзно. — Давай закончим это, — совсем тихо говорит Маршалл, Джексон даже сначала не расслышал его. — Что? В каком смысле закончим? — Шторм не понимает или не хочет понимать, но противный голос где-то внутри проговаривает, что Джексон всё правильно осознаёт. — То, что между нами, Джек. Это зашло слишком далеко. Это с самого начала было хреновой идеей, — Маршалл поднимается со своего места и оттряхивает свои штаны, предварительно положив бычок в своеобразную пепельницу из банки консерв, которая стояла на полу. Шторм смотрит на него не моргая, внутри что-то с грохотом упало, он не эксперт, но кажется это было его сердце и его сейчас точно хотят раздавить. — Молния, ты совсем охренел? Ты хочешь порвать со мной из-за каких-то сраных желтушников? Из-за какого-то слитого видео?! — Джексон честно старается не кричать, но голос неосознанно повышается на последнем вопросе и он больше не может остановиться. — Да почему все вообще развили такую панику, как будто мы не просто поцеловались, а потрахались в том клубе на виду у всей публики! — Да ты вообще видел, что люди обо мне пишут?! А о тебе?! — кричит Маккуин и Джексон замирает от неожиданности. Конечно он уже видел, как злится мужчина, и на него, и на кого-то другого, но он никогда не видел его таким. Шторм хочет подойти к нему, протянуть руку, но он сидит на месте, даже не моргает. Молния тяжело выдыхает и трёт пальцами переносицу. — Они пишут, что ты специально спишь со мной, потому что хочешь узнать все тактики Круз, узнать как она побеждает и победить её в этом году. Или, например, что я сплю с тобой по этой же причине, только чтобы Круз смогла обогнать тебя. Или это такой мой способ снова стать у всех «на слуху», — Маршалл достаёт свой телефон, заходит в какое-то приложение, отсюда Шторм ничего не видит, но он замечает, как трясутся руки Маккуина. — «Да этот старпёр просто хочет внимания», «Ему сколько? Сорок? Какого хрена он встречается с двадцатилетним Джексоном? Это можно считать совращением малолетних?», «Это точно проделки сучки Круз, этот старикашка использует Джексона», «Он что, реально бросил свою беременную жену ради малолетнего паренька?». Я не удивляюсь, что откуда-то взялась информация об беременности Салли, и почему все решили, что это обязательно мой ребёнок. И это только под первой попавшейся мне статьёй. Я даже не хочу открывать комментарии под моими или твоими фотографиями. Джексон не знает, что сказать. Он ничего из этого не читал, потому что прекрасно знает, какими злыми бывают люди. И он честно надеялся, что Молния тоже не будут открывать что-то подобное, надеялся, что именно поэтому Маршалл отключил свой телефон. Но увы, Маккуин читал, читал каждый отвратительный комментарий, впитывал каждое оскорбление. Шторм поднимается и вплотную подходит к Маршаллу, он обхватывает его своими руками за предплечья, не давая уйти. Мужчина отворачивается от пронзительных серых глаз. — Мак, я никогда не хотел, чтобы мир узнал о нас таким образом, но это всё рано или поздно произошло бы. Мы уже ничего не изменим, — Шторм наклоняется и соединяет их лбы. — Ты сам говорил, что мы должны решать все проблемы вместе, так что же происходит сейчас? Ты просто хочешь уйти и втоптать в землю всё, что было между нами? Маршалл молчит, он не открывает глаз, лишь бы только не встретится взглядами с Штормом. Джексон аккуратно ведёт своей рукой по плечу мужчины, а после переходит к шее, он проводит большим пальцем по его подбородку и тоже закрывает свои глаза. Поцеловать Маршалла хотелось до безумия, до ломки. Но что-то внутри останавливало, не позволяло сократить это жалкое расстояние до столь желанных губ. — Прости, — произносит Молния и вырывается из рук Джексона. Шторм ему не препятствует. Он поднимает на него свои глаза, руки сжимаются в кулак. Теперь хотелось лишь вмазать сраному Маккуину по морде. Но Шторм выполняет своё «любимое» дыхательное упражнение. — Пошёл к чёрту, Молния Маккуин, — буквально выплёвывает и заходит обратно в дом, громко хлопнув дверью. Он стоит возле неё ещё пару минут, пока не слышит звук закрывающихся ворот и шум отъезжающей машины Маккуина. Он старается дышать, да вот только это ни капли не помогает. Джексон снимает с себя кроссовки, продолжая выполнять дыхательное упражнение, но оно слишком быстро надоедает. Он сносит рукой все предметы с ближайшего стола, те с грохотом валятся на пол. Шторм берёт с подоконника вазу и со всей силы бросает её в ближайшую стену, представляя, что это голова Маккуина. Становится чуточку лучше, но и этого недостаточно. Джексон направляется на кухню и по дороге натыкается на зеркало, которое висит на стене. Он долго смотрит на своё отражение, на покрасневшие щёки, на суженные зрачки. — Дерьмо! — и ударяет кулаком по ни в чём не виноватому зеркалу, место удара сразу покрывается трещинами и пятнами крови, но Шторм ничего не чувствует, никакой боли, никакого облегчения. Всё ещё недостаточно. Этого мало. Он снова идёт в сторону кухни. Включает свет и бегло оглядывает помещение. Он не так часто ей пользуется, готовит Шторм не часто, хоть и прекрасно умеет, всё же он предпочитает для себя еду из доставок. На большой белой столешнице лежат пару журналов, горшок с кактусом, который ему притащил Маршалл, и маленькие баночки с приправами. Джексон улыбается, когда всё это летит вниз, он улыбается, когда слышит звуки битого стекла и керамики. Он опрокидывает барные стулья, у одного из них ломается ножка с характерным звуком. На сушилке лежат пара тарелок, но и они присоединяются к погрому на полу. Джексон берёт новый набор стаканов для виски, который ему подарил Рэй, он даже не осматривает его, просто со всей силы выкидывает куда-то в сторону. Шторм не замечает, как часть стекла попадает ему на ноги. Плевать, что он босиком. Джексон уже ничего не соображает, он может лишь открывать шкафы и выкидывать всё их содержимое. Ему нужно успокоиться. Где-то внутри отзывается успокаивающий голос Маккуина, но он сейчас вызывает только больше злости. Как этот придурок так просто сдаётся?! Он ведь сам Молния Маккуина, так какого хрена он так поступает?! Джексон готов глотку рвать за него, лично своими руками придушить того, кто посмел влезть в их личную жизнь. Да вот только Маршалл видимо не был готов к подобным подвигам. Стёкла летят в разные стороны, от нормальной светлой кухни уже ничего не остаётся.***
Джексон открывает глаза и понимает, что он находится в своей постели. Последнее, что он помнит, это как в стену полетела ваза. Дальше всё как в тумане. Всё тело болит, а голова звенела так, будто внутри у него был самый настоящий колокол. Он приподнимается на кровати и видит свои руки, полностью обклеенные пластырями. Шторм моргает пару раз, пытаясь вспомнить, где он вчера умудрился так сильно и много порезаться. Но сейчас память слишком сильно его подводила. Услышав какие-то голоса на кухне, Шторм всеми силами старается встать со своей кровати, и он видит свои ноги. Они все были перебинтованы и в некоторых местах было видно пятна крови, которые смогли просочиться сквозь ткань. Наступать было невыносимо больно. Джексон стиснул зубы и рывком поднялся. В глазах потемнело и он уже был готов упасть обратно, но Шторм смог удержаться на месте. Медленным и аккуратным шагом он добрался до кухни. Спасибо господи, что он передумал покупать двухэтажный дом. При виде своей кухни (или того, что от неё осталось) Джексон замирает. Всё выглядело так, будто кто-то устроил здесь самую настоющую войну. Как оказалось, голос принадлежал Рэю. Мужчина ходил с веником и пытался хоть как-то убрать осколки, одновременно с этим переговариваясь с кем-то по телефону. Но, заметив Шторма, он быстро завершает звонок и откладывает веник. Реверхэм подходит к нему и сразу сажает на один из барных стульев. — Тебе нельзя тревожить раны на ногах, — Рэй тяжело вздыхает и осматривает всего Джексона. — Какого хрена, пацан? Что тут вчера произошло? Ты решил уничтожить свой собственный дом? — Шторм прикусывает свою нижнюю губу, он честно не помнит, что с ним было. — Я звонил тебе вечером четырнадцать раз, но ты так и не взял трубку. Повезло, что у меня были ключи от твоего дома. Увидев погром в коридоре, а после и тебя в луже крови на кухни, я даже не знал что думать, Шторм! Я испугался, что кто-то проник в твой дом и просто прирезал тебя, ты понимаешь?! — Джексон закрывает глаза и отворачивается от Рэя, он безумно перед ним виноват, тот ведь относится к нему, как сыну, Шторм даже не может представить, что ощущал мужчина в этот момент. — Слава Богу я оказался неправ, а кровь была от ран на твоих ногах. Врач обработала все твои порезы, самые глубокие зашила и прописала заживляющую мазь, — Реверхэм кладёт руку на плечо Шторма. — Расскажи мне, Джек, что тут произошло. И Шторм рассказывает. С самого начала. Он рассказывает, когда первый раз что-то почувствовал к Маршаллу. Молния Маккуин всегда был его кумиром, да в те годы любой пацан мечтал стать таким же как он. В 2005 году каждая вторая машина была красного цвета с золотыми узорами, лишь бы быть похожим на саму Молнию. И когда выпал шанс наконец-то с ним встретиться, познакомиться, посоревноваться — он не ожидал, что они станут настолько ярыми соперниками. Шторм не знает, что на него тогда нашло. Эго раздулось неимоверно. Чего уж там, Джексон по-настоящему винил себя в уходе Маккуина из большого спорта, и когда тот вернулся, как тренер, Шторм был безумно рад. На самом деле у Джексона всегда было плохо с выражением чувств, поэтому вместо того, что он хотел сказать на самом деле, он плевался лишь мерзкими оскорблениями и нарывался на драку. Со временем всё переросло в обычные подколы, а после в тонкую, ели заметную грань, между флиртом и шутками. Обычный пьяный секс тогда помог им во всём разобраться. Джексону было невыносимо первое время, ведь Маккуин был женат. Да, Маршалл уверял его, что из-за работы они с Салли не видятся неделями, да они даже поцеловаться без давящей неловкости не могут, что уж там говорить об одной постели. И тогда, после крупной ссоры, когда Молния пытался разорвать связь с Джексоном, он убедил его о подаче на развод. Было безумно тяжело, но Салли всё прекрасно понимала и сама была уже готова к разводу, поэтому сам процесс и документация прошли гладко. Но с моральной точки зрения Маршалл был разбит. И они тогда смогли со всем справиться, смогли построить какие-никакие отношения. Но после появилась новая проблема. Неконтролируемая агрессия Шторма. Джексон никогда не помнил свои приступы, он всё знал лишь со слов самого Маршалла и то он больше чем уверен, что Молния многое утаивал, чтобы Джексон не чувствовал вину за сказанное в подобном состоянии. Тогда ему помогла знакомый психолог Маккуина. Женщиной она была хорошей и за три месяца сеансов вспышки агрессии прекратились. Сейчас он понимает, что вчера случился, так называемый, рецидив. Вчерашние слова Маккуина всё ещё били в самые больные места. «Давай закончим это». Он ненавидит его. Ненавидит, ненавидит, ненавидит. Реверхэм ничего не говорит, позволяет Шторму выговориться, не перебивает. Даже когда он заканчивает, Рэй никак не комментирует сказанное. — Завтра финал Кубка Поршня, — напоминает тренер. Ох, Боже, со всем этим дерьмом, Джексон совсем забыл об соревнованиях. — Я не уверен, сможешь ли ты водить, пацан. — Я смогу, — отрезает он. — Ты едва ли ходишь, идиот! — и он прав, от каждого шага боль по всему телу просто адская, будто стёкла из ступней так никто и не вытащил. — Рэй, я должен победить, мы с Круз идём в ничью, я обязан. — Реверхэм тяжело вздыхает и отходит в сторону, доставая телефон. — Лучше бы о себе позаботился, — говорит совсем тихо, но Шторм всё равно его услышал.***
Выпив обезболивающего, Джексон старается стоят ровно. Но увы, это оказалось слишком сложно для него и он опирается на ближайшую стену. Как же он устал. Казалось, что боль только усиливается с каждой минутой, даже вчера дела обстояли лучше, чем сейчас. Он должен взять себя в руке, его ждёт полный зал журналистов, которые желают его внимания. Менеджер стояла рядом и разговаривала с кем-то по телефону, не обращая на него своего внимания. Вскоре к ним подходит Реверхэм и ещё пару человек из его команды. — Нормально? — обращается Рэй к Джексону. Он кивает ему, стараясь оставаться невозмутимым. Из конференц.зала выходит Чейз Рейслотт со своими людьми. Он кивает Шторму и идёт в сторону выхода. Через пару минут вся команда заходят в помещения и занимают свои места. Они все готовились, предполагали, что у них спросят. Они решили, что Шторм будет молчать, когда речь будет заходить об Маршалле или Рамирез. Лучше их игнорировать прямо сейчас, когда новость совсем свежая. Зная этих журналюг, они обязательно что-то вырвут из контекста и потом снова разгребать это дерьмо. Джексон почти их не слушает, ноги в плотных ботинках как будто бы пульсировали. Обезболивающие совершенно не помогало. Если ему под таблетками так больно, тогда как это ощущается без них? Шторм не хочет узнавать. До него доносится вопрос про соперников, и Джексон, в типичной для себя манере, говорит, что у него их нет и никогда не будет и подмигивает. Всё же статус самовлюбленного придурка нужно удерживать. Но он также слышит вопросы про Маккуина, которые успешно игнорируются всеми здесь сидящими. Так и проходит вся конференция. Из-за боли он снова выпадает на какое-то время, он помнит как покинул зал, как переодевался и как выпил ещё две таблетки обезболивающих. Шторм приходит в себя в коридоре возле раздевалок, где его ловит Маршалл. — Ты в порядке? — да чего они все заладили! Всё с Джексоном отлично! Он приподнимает бровь в немом вопросе, смотря на мужчину перед собой. — Ты сильно хромаешь и взгляд у тебя, ну, странный. Как будто ты не здесь совсем. — Шторм смеётся, почти истерично и поднимает голову к потолку. — Отвали от меня, Маккуин, — он отходит от него, предварительно (конечно же) специально задев плечом. Идти было невыносимо, но он обязан держаться, Молния ни за что не должен узнать о его ранах. — Джек… — Шторм игнорирует его, он идёт дальше и не оборачивается. Сейчас ему нужно найти тренера.***
Джексон подъезжает к стартовой полосе, где уже стояла Круз. Сегодня она идёт первой, но это не такая уж и большая проблема, Шторму не составит труда её обогнать. Сегодня он победит и получит свой второй сраный Кубок, он докажет, что все ещё лучший, что никто не должен в нём сомневаться. Объявляется начало гонки, впереди них едет машина с мигалками, а после они видят зелёный флаг и теперь всё точно начинается. Рэй подбадривает его в наушниках, говорит, что он просто отлично идёт, никому не даёт себя обогнать. Шторм чувствует, как ему больно нажимать на педаль газа, но сейчас не время об этом думать, нужно обогнать Рамирез. Он не обращает внимание на голос тренера, который предупреждает об аварии позади него. Его это не касается, он впереди, его главная проблема это Круз. Здесь только она для него соперник. Гонка продолжается, Шторм и не думает сбавлять обороты. Сдаваться? Нет, это точно не про него. Он заезжает на пип-стоп, в голове стоит непонятный шум, пока ему меняют шины. Джексон чувствует насколько он вспотел, хотя обычно он всегда держится бодрячком. Сейчас что-то не так, но ему абсолютно всё равно. Как только с последним колесом покончено, Джексон сразу газует, по всей ноге проходит неприятная волна. Руки задрожали, но Шторм всеми силами старается успокоится. У него не выходит, у него ничего не получается. — Шторм? Какого хрена ты замедляешься? — Реверхэм звучит по-настоящему обеспокоено, потому что Джексон уверенно держался вторым, пару раз почти обогнал Круз, но сейчас он едет почти четвёртым и если так продолжится, он может вылететь даже из первой десятки, — Парень, что с тобой? Давай, ты сможешь, ты один из лучших гонщиков нового поколения, главная звезда. На трибунах сидят твои фанаты и они ждут твоей победы, Шторм! Подумай, как обрадуются твои ненавистники, если ты проиграешь. Поэтому не пора бы утереть им нос? Он прав, он чертовски прав. Джексон рождён быть лучшим, он создан для этого. Если не он, то никто больше. Шторм снова набирает скорость, он лавирует по всей полосе, без труда обгоняет машины перед собой и снова выравнивается с Круз. Остался один круг, всего один рывок и всё, можно будет выдохнуть. Отпустить себя. Перед самым финишем Джексон испытывает дежавю, когда в прошлом году Рамирез утёрла ему нос. Пора отыграться, да? Джексон специально совсем немного сбавляет скорость, пусть девчонка порадуется, что и в этом году кубок её. Но стоит увидеть чёрно-белый флаг, как Джексон со всей силы вдавливает газ в пол. В глазах темнеет, в ушах неприятный звон, который смешивается с криками Рэя. Шторм замедляется и подъезжает к своей команде. Джексон выходит из своей машины, снимает с себя шлем и перчатки, свежий воздух помогает прийти в себя и восстановить дыхание, но мир вокруг всё равно казался каким-то неровным. Он слышит поздравления, крики зрителей с трибун. Внутри что-то сжимается. Наверное это что-то вроде счастья. Его окружает пресса, вспышки камер ослепляют его, он не может разобрать ни одного вопроса. Боже, Джексон сейчас точно выглядит глупо. Рэй видит его состояние и поэтому помогает ему пройти сквозь эту толпу, дойти до своего приза. Шторм делает всё по инерции. Он ведь уже получал такой, так что же сейчас изменилось. Джексон берёт в руки кубок, жмёт кому-то ладонь и выдыхает в микрофон. — Я… — он замирает и снова смотрит на кусок метала в своей руке, — Я безумно счастлив, что получил его, что стал в этом году номером один, — Джексон поднимает голову и натыкается на улыбку Круз. Чёртова девчонка, она ни капли не расстроилась свему проигрышу. Рядом с ней стоял Маршалл. — Спасибо всем, спасибо, — и он падает в темноту. Последнее, что он видит, это голубые глаза Маккуина.***
Джексон ловит странное дежавю. Словно он уже просыпался с такой же ломкой во всём теле. Но только сейчас он явно не дома. Маленькая кровать, пищащие приборы и капельница тому подтверждение. Он в сраной больнице. А что, собственно, произошло? Он победил? Джексон занял первое место? Голова просто раскалывается — пора прекращать подобные пробуждения. Шторм поворачивает голову и натыкается на пронзительные голубые глаза. Только у одного человека были такие — у Маршалла. Джексон вздыхает и проводит свободной рукой по своему лицу. — Что ты здесь делаешь? — его голос хрипит, ужасно хочется откашляться или же попить. Молния сразу подаёт ему стакан с водой. — Что я здесь делаю? Про себя узнать не хочешь, суицидник? — Маршалл забирает у него стакан и складывает свои руки на груди. — Хорошо, что я здесь делаю? — Как всегда недоволен, Молния издаёт тихий смешок и поднимает голову, в душе он точно спрашивает за что ему такое наказание в виде Джексона Шторма. — Ты потерял сознание при вручении Кубка Поршня, прямо на сцене во время своей благодарственной речи. Врачи сказали, что это голодный обморок или же болевой шок. Возможно вообще всё вместе, ты ведь у нас многозадачный. Джексон закатывает свои глаза и отворачивается куда-то в сторону, лишь бы только не смотреть на Маршалла. Как же он устал, устал оправдываться, устал удерживать его рядом с собой, он больше не может, он не выдерживает. Но он ведь Джексон Шторм. Тот самый, что никогда не сдаётся. Да он смог победить на Кубке даже с больными ногами, не это ли истинный успех? Может быть. — Ты любишь меня? — Шторму даже не нужно смотреть на лицо Маккуина, он знает как оно выглядит. Приоткрытый рот, широкие глаза. Ему даже кажется, что он слышит звук шестерёнок в его голове, — Забудь. — Люблю, — совсем тихо-тихо, Джексону даже кажется, что ему просто послышалось, поэтому он снова поворачивается в сторону блондина. — Да, я люблю тебя. Настолько сильно, что я чуть с ума не сошёл. Я думал, что у меня сердце остановится, когда ты упал там, на сцене. Мне было страшно, я никогда так ничего не боялся. Я не мог ничего сделать, и это убивало меня, Джек. Когда я увидел в каком состоянии твои ноги, мне на секунду показалось, что я упаду следом за тобой. Да я, блять, уверовал, пока ты лежал без сознания. Я просил чёртового Бога, представляешь? — Джексон сглатывает, ему тяжело и больно смотреть на него такого, на такого разбитого. Маккуин хватает его за руку, он старается делать это аккуратно, чтобы не задеть пластыри. — Раз ты так любишь меня, почему бросил в такой момент? Почему решил оставить нас позади? Мы ведь договорились, что через всё дерьмо будет проходить исключительно вместе, Мак. Так какого хрена ты решил всё за нас двоих? — Шторм сжимает его руку в ответ, он больше ни за что его не отпустит, пусть только попробует, Джексон ему голову открутит. — Потому что идиот, я думаю? — и улыбается. Просто улыбается, как улыбался ему по утрам, улыбался, когда позволял обнимал его со спины, улыбался, когда Шторм оставлял поцелуи на его лбу. Это лучшая улыбка в жизни Джексона и никогда и ни на что её не променяет. Маккуин опускает свою голову на их руки и проводит носом по костяшкам Шторма, а после оставляет мимолётные поцелуи. — Эй, — Молния поднимает свой взгляд и смотрит на него заинтересованными глазами. Второй рукой Джексон тянет его за подбородок ближе к своему лицу. Маршалл понимает его и уже сам приподнимается. Мужчина припадает к его губам. Самое обычное прикосновение губ, самое нежное, но сколько же чувств в этих аккуратных покусываниях. Джексон легонько чмокает его на последок и отстраняется. — Я тоже люблю тебя. Безумно сильно люблю.***
Вечером, этого же дня, в инстаграме появляется их совместная фотография. Слегка размытая, но на ней видно светлые волосы Маккуина и то как он целует в висок Джексона. Сам же Шторм кривит губы, но в его глазах видно искорки игривости. Пусть о них пишут всё, что захотят — им абсолютно всё равно. Главное, что они оба готовы бороться за эти отношения и готовы друг другу подсобить, если один из них начнёт сдавать назад. Ведь для этого и нужны отношения, да?