Гордость дракона не позволяет

— Ты и правда не станцуешь со мной? Осиал не переставал ныть, даже когда они, попрощавшись с Гуй Чжун, у которой вдруг нашлись какие-то неотложные дела, стали спускаться со скалы. Кривая тропинка увивала крутые, почти отвесные скалы, но Осиалу, скачущему по валунам и корням, это не останавливало. — Почему ты так плох в танце? — Если бы я знал, что мне придётся танцевать с тобой, обязательно бы выучился, — прищурился Осиал, вильнув тяжёлым хвостом. Похоже, ему очень нравилась его промежуточная форма: большой драконий хвост и голубые рога подчёркивали его удалую величавость, а когти, пусть и не всегда были удобны, смотрелись красиво на его крепких жилистых руках. Вдруг Осиал остановился и повернулся лицом к Мораксу, в его синих глазах мелькнула хитрая идея. — Я придумал: научи меня, — заявил он, встав посреди тропинки и преграждая всю дорогу. — Нет. Иногда Моракс хотел понимать, что творится в этой рогатой голове. Как сейчас, например. Осиал явно что-то задумал, и от своей идеи он не отступит. — А если я хорошо попрошу? — елейно протянул он, сделав шаг к Мораксу. — Даже не пытайся. — Тот скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что и слышать его не желает. Однако ему было любопытно, что же ему предложит Осиал. — Я буду послушным учеником. — Тяжёлый синий хвост скользнул по ступням Моракса, пощекотав гладким кончиком. — Буду стараться. — Руки коснулись напряжённых плеч. — Ты точно не хочешь меня научить? — Мягко выдохнул Осиал в губы Моракса, словно бы не замечая слишком близкого расстояния. — Если хорошо попросишь, — наконец сказал Моракс, разжав руки и обойдя его, чтобы двинуться дальше. — Я хорошо попрошу. Осиал чуть ли не прыгнул ему на шею, игриво кусая ухо, не переставая ласкать хвостом. Идти стало неудобно, но Моракс, стиснув зубы, шага не сбавил. Однако ему всё равно пришлось остановиться, когда Осиал скользнул руками под пояс белых ку. — Перегибаешь палку, Осиал, — предупреждающие сказал Моракс. — На войне все средства хороши, — мурлыкнул Осиал в ответ. Синий хвост плотнее обвивал ноги Моракса, не давая сделать и шагу, шумное глубокое дыхание раздавалось над самым ухом, а руки гладили и щипали кожу на бёдрах на грани приличного и неприличного. Моракс чувствовал, как его тело постепенно сдаёт позиции, поддаваясь ласкам. Стараясь сохранить лицо, он резко развернулся, схватил Осиала за руки и прижал того к скале, прожигая предупреждающим прищуром. — Я достаточно хорошо прошу? — приторно улыбнулся Осиал, опустив взгляд. — Очень хорошо, — чуть ли не прорычал Моракс. Он едва сдерживал прорыв проучить наглого Осиала, но ему нужно было не потерять достоинства. — Я ещё и не так могу. Осиал дёрнулся вперёд — провёл языком по шее, по сжатым губам медленно-медленно, распаляя Моракса всё больше. Хвост снова обвил ему ноги, притянул его к Осиалу, и только многолетняя выдержка спасла Моракса от того, чтобы попросту наброситься на него. Лёгкий укус в уголок губ стал последней каплей: Моракс с низким рыком развернул Осиала лицом к скале, дыша ему в шею, чувствуя сильное возбуждение, его и своё; Осиал хихикнул и призывно поднял хвост, готовый к «обучению». Сладкое предвкушение накрыло с головой. Моракс, стараясь сохранять ясность мыслей — получалось у него это отнюдь не так успешно — целовал и покусывал шею, стимулируя руками, заставляя Осиала извиваться в негромких стонах. Холодный воздух скал, казалось, остановился горячее. Даже Моракс забыл, что они всё ещё находятся на скале, где их может увидеть каждый Адепт, а уж Осиала это тем более не волновало. — Ты слишком медлишь, — выдохнул Осиал, призывно виляя бёдрами. — Терпение, друг мой. — Моракс, как бы подтверждая свои слова, медленности стянул с Осиала ханьфу. Тот нетерпеливо заныл. Теперь Пришла очередь Моракса дразниться. Он вдруг отошёл на шаг, любуюсь разгорячённым телом, которое только и ждало, чтобы его взяли грубо, властно, до полного растворения сознания. Осиал выл и скулил, прогибаясь в спине, поднимая хвост. Его нетерпение было велико — Моракс чувствовал едва ли меньше — и, не желая больше оттягивать момент удовольствия, он схватил Осиала за бёдра, одни махом проникая в него. Страсть окончательно затуманила сознание. Моракс уже ничего не видел перед собой, чувствуя только волны всепоглощающего наслаждения, что заставляли двигаться всё резче, всё сильнее. Под руками крошился камень, и, казалось, вся скала резонировала в такт. — Как же ты хорош, Моракс! — закричал Осиал, не сдерживая стонов — Моракс зажал ему рот и прошептал на ухо: — Не позорься, я знаю. Осиал проскулил что-то нечленораздельное. Его когти прочертили в камне глубокие борозды, а всё тело крупно дрожало. Моракс прижал его к себе, насколько это было возможно из-за хвоста, обвив рукой талию, толкаясь в него глубже. Прикусил зубами плечо — Осиал пошло взвыл ему в ладонь, и в этот раз Моракс смог разобрать нечто вроде «Сильнее» и охотно исполнить его полупросьбу-полумольбу. Прикрыв от удовольствия глаза, он продолжал вдалбливать Осиала в скалу, едва заметив, как тот кончил и обмяк в его руках, однако не проронил ни слова — только сдавленный, полный удовольствия крик. Негромкие стоны, влажные шлепки бёдер, гудение скалы доводили Моракса до исступления. Он снова впился зубами в чужое плечо, но в порыве страсти не рассчитал силы и прикусил сильнее, чем хотел, тут же зализав укус языком. — Ну ты даёшь, Моракс… — бессвязно стонал Осиал, почти не откликающийся на движения. Срывающийся голос довёл до пика — Моракс, не сдержав рычания, кончил, всё ещё держа Осиала поперёк живота, давая ему прочувствовать дрожь всего тела. И отпустил его тогда, когда сознание чутка прояснилось — отошёл на шаг и натянул ку до пояса, убедившись, что не запачкался. Однако Осиал был весь в семени, и смотрел он на Моракса вполоборота почти беспомощно. Дыхание трудно было восстановить, но Моракс сделал усилие, чтобы казаться невозмутимым. Он оглядел Осиала с ног до головы и покачал головой, будто его развратный вид — не его рук дело. — Вот тебе первый урок: не приставай ко мне. — С этими словами он развернулся и вновь зашагал вниз по тропе. До него донеслось хихиканье Осиала, и Моракс понял, что теперь-то он от него вряд ли отстанет.