***
— Все, это мой предел, — буркнул Мегуми и с глухим стуком плюхнулся на татами. Кажется, прямо сейчас под ним расплылась лужа пота. — Ну-ну, Мегуми-чан, что с твоей выносливостью? — Сатору, не стесняясь, навис небоскребом над головой уставшего студента и едко ухмылялся. — Смотри, Юджи рвется в бой как никогда. Лицо Фушигуро дернулось и тонкие брови встретились у переносицы. Он повернул голову в сторону своего нынешнего соперника и скривился еще сильнее. Итадори немного улыбался, растягивая плечевые мышцы, во всю поддерживая провокацию Годжо и еще сильнее раздражая Мегуми. — Давай-давай, он ждет тебя, — заговорщически мурлыкнул Сатору и вернулся на свое место смотрящего судьи. Мегуми с силой провел ладонями по лицу и поднялся на ноги. Действительно было тяжело — он уже третий раз подряд проиграл Итадори, и этот раз не будет прорывным. Конечно же, этот белобрысый черт об этом прекрасно знал. Он встал в стойку прямо перед таким же готовым Итадори и сразу совершил ошибку, глянув ему в глаза. Юджи смотрел в упор, его зрачки были маленькими и смотрели четко туда, куда ему требовалось, чтобы одержать сокрушительную победу и в этом раунде. Длилась эта оплошность всего полсекунды, чего вполне хватило для того, чтобы Итадори четко вывел из равновесия тело соперника и повалил его на пол, прижав всем своим весом, а он был точно не в одной весовой категории с Фушигуро. Юджи быстро заломил руку обескураженному Мегуми и держал очень крепко. — Ой! — сбоку от них послышалось притворное удивление. Мегуми зашипел и попытался скинуть с себя тяжелую груду мышц, вес был сравним с вековой скалой. Спустя десяток секунд рука начала невыносимо ныть, и Фушигуро дал знак о капитуляции — Юджи в ту же секунду отпустил. Прямо сейчас хлынет поток провокаций, и он устало уперся лбом в мягкое покрытие. — Ну как же так! Юджи понадобился всего один прием, — Годжо напыщенно грустно издевался. — Это точно не то, чему я тебя обучал, Мегуми-чан. — Хватит издеваться, — ощетинился Мегуми. Кажется, пряди его волос стали еще острее. — Я совсем без сил. — Юджи, очередная победа за тобой, ты молодец. Мегуми услышал, как Годжо поднимается с насиженного места и подходит к довольному Итадори. Прямо сейчас он будет трепать его волосы, Мегуми в этом уверен. — Сенсей, вы и вправду жестокий, — тон Юджи звучал удивленно и громко. — Ты абсолютно прав, мой дорогой Юджи-кун, — сказал Сатору весело. — Потому что теперь твоим оппонентом буду я! — А? Неугомонное веселье Годжо откровенно раздражало, поэтому Мегуми перестал слушать их лепет. Он резко поднялся, все кости ныли, настроение было подпорчено — проигрыши Итадори продолжались уже довольно долго, и Годжо издевательски, не преставал напоминать об этом. Мегуми обернулся и увидел, как Юджи уже сидит в позе лотоса и внимательно смотрит на то, как Годжо разминает мышцы рук. Они все трое знали, что тому это было в действительности не нужно. Фушигуро прищурился, двое перед ним будто и забыли, что он тут все еще присутствует. Годжо продолжал лепетать о том, как ему не понравился новый сюжетный поворот в «Ван Писе», а Юджи улыбался и изредка кивал. Мегуми заметил, как глаза Итадори скользили по запрокинутым за спину локтям, по краю ткани, которая оголяла кожу на чужом прессе. Это был тот самый цепкий взгляд, который ввел его в ступор и который заставил его кожу покрыться мурашками. — Эй, — хмурый Мегуми все-таки привлек внимание двоих. — Я свободен? — Конечно, если крошка Мегуми уже сдается, то он может отдыхать, — мягко пробормотал Годжо. Он повернулся к нему и наклонил лицо, чтобы его ледяные глаза были видны за линзами очков — в них был предупреждающий блеск. Кажется, он был действительно недоволен его результатами. — Тск, продолжим завтра, — цыкнул Фушигуро и направился к выходу. Сенсей не сказал и слова против. Выходя за дверь тренировочной комнаты, Мегуми бросил взгляд на все еще сидящего Итадори. Тот не мигал уже кажется с минуту, в его глазах четко отражался силуэт болтливого Годжо.***
— Итак! Мои дорогие первокурсники, — Годжо громко хлопнул в ладоши и тут же распахнул руки, будто приветствовал в свои объятия кого-то габаритов Панды. — Сегодня мы проведем самый скучный тест в вашей жизни! На нем полностью настоял директор Яга. Сатору ярко скалился и вертел головой в трех направлениях: на развалившегося на парте Юджи, на скучающую Нобару, рассматривающую свой новый маникюр, и на зависающего в мобильнике Мегуми. Кажется, слушать его пытался один только Итадори, который сам вот-вот и заснет своим здоровым мальчишеским сном, громкий говор сенсея пока что держал его в сознании. — В этом тесте будет всего двадцать вопросов, ничего из того, чего бы вы не знали! Годжо продолжал говорить бодро, Юджи смотрел, как длинные руки разлетались во все стороны — он что-то перечислял, выбрасывая один жилистый палец за другим. Сбоку охнула Кугисаки и подняла взгляд на черную повязку, что-то недовольно спросила. Юджи тем временем слушал как в левое ухо бился его собственный замедленный пульс, на правое падал теплый луч утреннего солнца. Фушигуро коротко согласился с Нобарой, Годжо очень громко вздохнул, и глаза Итадори блаженно закрылись. Постепенно голоса троих людей начали растворяться в его голове, сливаясь в самую сладкую колыбельную на свете. Голос учителя будто бы стал мягче и тише, так похожий на мурлыканье кота, а потом и вовсе затих. — Юджи. Тепло луча резко исчезло, сменившись человеческим дыханием и нежным тембром голоса. Итадори отдернул голову, но заметил, как стук его сердца в ухе стал на порядок быстрее. Сенсей немного отстранился, мягко улыбаясь. Его рука протягивала ему листок с тестом. — Дженнифер Лоуренс не вылазила из твоей головы этой ночью? — Годжо наклонился и вдумчиво приложил палец к своему подбородку, Юджи пристыжено поджал губы. — Я почти завидую. — Гадость какая, — незамедлительный комментарий Нобары не заставил себя долго ждать. — Завидуете? Юджи тупо хлопнул глазами, и ему сразу всучили тест. Годжо развернулся на пятках и вернулся к своему столу. — Ваше время пошло! Никаких непотребств в углу листков, мои дорогие студенты. — Ну да, это ведь ваша работа. — Тишина в классе!***
Юджи смирился с тем, что тест он провалил. Как только он отдал листок — напрочь забыл о его содержании, во всем был виноват сенсей. Годжо сидел за своим столом и что-то лениво заполнял в серой бумажной папке. Взгляд медовых глаз то и дело вскидывался на высокий стол. Итадори весь чесался от того, как хотел узнать хоть что-нибудь. Например, какой почерк у сенсея. Годжо никогда не писал на доске и бумаги заполнял в своем личном кабинете. Юджи был там всего раз и видел только настоящий бардак на рабочем столе, кучу упаковок из кондитерских магазинов и скучные печатные документы — ничего, за что могло бы зацепится его мальчишеское любопытство. Текст в тесте все никак не считывался, варианты ответов выглядели все как один подходящими. Итадори повернул голову и взглянул на Нобару. Кажется, не у одного него проблемы. На периферийном зрении мелькнула темная знакомая ткань. Сатору поменял положение на еще более скучающее, голова подперлась кулаком и зачесанные белые волосы перебросились на одну сторону. Юджи чуть криво обвел вариант «С». «О, а тут точно правильно «А», — Итадори улыбнулся, но не успел поднести ручку к варианту ответа. Годжо во всю длину вытянул затекшие ноги, они наполовину выглянули из-под стола, зашуршали брюки. Юджи сразу вспомнился красивый белый кот. Он видел таких где-то в интернете, люди нахваливали его породистую морду, а отвратительный капризный характер проявлялся в ворочении носа от сухого корма. Вальяжность Сатору предполагала, что сейчас он широко зевнет — там будут небольшие клычки, которые Итадори заметил уже давно… Но нет. Сенсей подсобрался и сел ровно в кресле, ноги стали на свое место. Почти. Юджи не смог удержать свой тяжелый вздох, когда длинная нога Годжо медленно поднялась с своего места и перекинулась на другую, так по-дамски. Ему стало почти стыдно от того, что он не мог отвести взгляд от перекатывающейся ткани в районе паха — там был такой шов, как и на его форменных брюках, который изредка давил. Его щеки на долю секунды зарумянились, он вспомнил знаменитую сцену с шикарной Шэрон Стоун, она была точно в его вкусе. Итадори обвел ответ «В».***
В комнату с улицы валило остаточное дневное тепло, ночное небо мерцало белыми звездами и противно пели цикады. Юджи нервно толкнул одеяло к противоположной стороне кровати, капли пота щекотно затекали на обратную сторону коленей и в свободные шорты под бедра. Передние зубы ныли от зажатого между ними края футболки. Горячее дыхание немного срывалось и разгоняло желание по венам, ощущение, что возбуждение стало осязаемым, мягко обволакивало всю кожу, заставляя ее потеть еще сильнее. Правая рука ритмично работала между ног по всей длине, левая уже затекла от неудобного держания телефона и путалась в проводе наушников. В уши лились мягкие стоны пышногрудой блондинки, она красиво выгибалась в коленно локтевой и оборачивалась к партнеру сзади нее, парень держал ее крепко за ягодицы. Это точно порно из раздела «Эстетичное» или что-то из этого. Юджи заметил, какая девушка гладкая по всему телу и наблюдал, как сокращались точеные мышцы на торсе парня при каждом толчке. Актер взял девушку за шею и, кадр хорошо показывал его пальцы и руку. Он видел похожие буквально сегодня, длинные, светлые, жилистые. У Годжо-сенсея были такие. Юджи фыркнул от напряжения и выпустил футболку изо рта, большой палец прошелся по головке, размазывая крупную каплю естественной смазки. Голова откинулась на подушку, а рука выронила телефон на матрас, сердце зашлось еще сильнее. Итадори наизусть знал прикосновение его учителя к своей голове, ласковое и тяжелое. А еще эти руки до страшного цепкие, одной такой можно уверенно держать стандартный баскетбольный мяч или крепко обхватывать лодыжку Юджи и технично опрокидывать его на горизонтальную поверхность, или забрасывать ногу себе на мощное плечо и целовать в икроножную мышцу. Актриса продолжала стонать в наушниках и разогревать воображение. Юджи подумал о том, как Сатору занимается сексом, он предположил, что это зависит от его настроения, но чаще всего это было жестко и, возможно, с его бесконечной болтовней. Итадори думает, что Годжо любит шлепать женщин по ягодицами, но не ударил бы по лицу в порыве страсти. Занимался бы этим при свете и не разрешил бы его выключить, не потому, что он не видит то, что хочет, а потому что хотел, чтобы его видели в полной мере. Он любил бы трахать на весу, для сильнейшего это ничего не стоит, в этом Юджи уверен. Итадори тихо хныкнул и уже совсем не обращал внимание на оставшееся включенным порно, левая рука опустила резинку шорт еще ниже, и он своим же прижатым к телу бицепсом почувствовал трепещущее сердце. Он дрочил на своего учителя и его это не стыдило, Годжо был таким красивым мужчиной, уверен он не первый и не последний, почему лично Юджи должен лишать себя такого удовольствия. Парень близился к разрядке и дергано заводил ступнями по влажной простыне. Капли пота задерживались у темных ресниц и тонкие брови становились домиком. Годжо любил бы трогать руки, держать запястья, мягко сплетал свою ладонь с ладонью партнера, прижимая его тыльной стороной к матрасу, брал ее и клал бы себе на щеку. Смотрел проникновенно своими шестью глазами прямо вглубь твоей души и говорил бы ухмыляясь: «Юджи, я поцелую тебя». Итадори захлебнулся собственным дыханием, по всему телу прошелся разряд, белесая жидкость вылетела прямо на пижамную футболку и попала на подбородок. В ту же секунду в левой икре выстрелила невыносимая сковывающая боль. — Ай-яй, судорога! — Итадори замызганный в собственных выделениях завалился на бок и схватился за ногу, девушка все продолжала свою жалобную симфонию, и он агрессивно выдернул наушники из ушей, конечно, сразу пожалел об этом. В голове очень раскатисто прозвучал противный смех Сукуны. — Сопляк, ты само очарование, — по речи было ясно, как гадко Ремен скалился. — Лучше на свою подружку с постеров продолжай наяривать, этот белобрысый меня точно не привлекает. — Тебя забыл спросить, придурок старый.***
— Юджи, я думал ты самостоятельный парень и можешь сам сходить к Секо, если это будет необходимо, — Годжо скрестил руки на груди и свел брови над прищуренными глазами. — Сенсей сейчас поведет тебя к доктору под ручку, ты этого добиваешься? Сатору сыпал какими-то обвинениями, к которым Юджи был глух. Он пытался расслабить хотя бы одну из своих мышц и не смотреть на грудь Годжо, успехи были плачевными. Итадори в позе морской звезды разлегся на полу тренировочной комнаты и, кажется, сегодня переживет день принятия того, что он бисексуал. Что же самое главное — на его любимом учителе была чертова обтягивающая черная футболка, серые спортивные штаны и ни намека на сокрытие голубых глаз. Юджи видел все и уже устал пытаться сдержать свою растущую эрекцию. Черная ткань подчеркивала все, что есть на крепком теле Годжо. Выточенные будто из камня красивые кубики, изящные косые мышцы на боках, чертовы стоящие соски и неровности огромного шрама, пересекающего весь торс. Сатору стоял у его ног во весь рост, перекрывая оранжевые лучи солнца и был недоволен, белые волосы красиво подсвечивались сзади. Юджи понадобилось секунды три для анализа внешнего вида сенсея. Годжо поджал блестящие губы и совсем сделался нахохлившимся. — Вы о чем? — моргнул Итадори. — Хоть твой мозг и не способен написать тест на проходной балл, но ты и не идиот, Юджи, — Годжо вздохнул. Да, тот тест Юджи с крахом провалил, Яга очень тщательно отчихвостил сенсея за плохую успеваемость его первокурсников. — Ты хромаешь на левую ногу. — О! — Юджи совсем не придал значение колкому замечанию и озаренно округлил глаза. — Сенсей, сущая ерунда, ночные судороги. Итадори сел на татами и вытянул две ноги, поочередно потянув носки ступни от себя и на себя. — Видите? Я в порядке. — Сегодня ты двигаешься куда более вяло, каждый второй раз пропускаешь удары и совсем не слушаешь меня, — Юджи сжал губы и кажется даже его торчащие во все стороны розовые прядки приникли к голове. Сенсей действительно звучал строго и без тени обычной веселости. Стало неловко и так непривычно, ему поставили неуд уже дважды. Сатору заметил смятение на лице студента и добавил грустно: — Юджи, я такой плохой учитель? Тебе больше не весело со мной? — Что? Это не та- — Неужели титул любимого учителя ты отдал Нанами? — Итадори был в шоке от того, что такой плохой игрой Годжо действительно заставил его сердце сжаться от какого-то неприятного чувства. Сенсей демонстративно отвернулся от Юджи, манипулируя его настроением, как самый капризный ребенок. У студентов на это самый крепкий иммунитет, но сейчас Итадори абсолютно нездоров. Изгиб спины и разворот плеч у Сатору был, как у самых возвышенных богов, само солнце любезно и дразняще окутывало сильнейшего теплым ореолом будто шепча: «Ты просто посмотри на эту талию». Под свободными штанами виднелось очертание подтянутой мужской задницы и крепких бедер. Итадори резко прогнал наваждение. — Годжо-сенсей, — голос звучал нервно, парень, воспользовавшись моментом, резко сунул руку под шорты и поправил все вылезшие недоразумения в более незаметное положение. — Простите, сегодня я совсем не в форме, это не ваша вина. Вы правы, стоило раньше обратиться к Иери-сенсей. — Я хотел вызвать в тебе ложное чувство вины, а в итоге теперь сам чувствую себя тираном, — Сатору повернул голову и легко улыбался, в его ярких глазах сквозила хитринка, а в уголках появились игривые морщинки. — Вы врете? — Ха-ха! Ты хорошо меня знаешь, Юджи. Годжо повернулся всем телом, с полуулыбкой сел напротив своего ученика и похлопал перед собой, призывая пододвинуться. Перья его волос качнулись вверх и вниз, когда он быстро приземлился на пол. Конечно, Итадори сразу подчинился. — Левая икра, верно? — сенсей всего секунду смотрел на поврежденную мышцу и перевел взгляд на парня. — Ага. — Позволишь? — Сатору приглашающе протянул ладонь. Юджи замешкал и обрабатывал информацию: ему действительно сейчас нужно положить ногу в руку его учителя? — Мою икру? — Верно, догадался практически сразу, — в голосе отчетливо слышался приторный сарказм. — Я обладаю точно такой же техникой лечения, как и Секо, но использую ее только на себе. Юджи не доверяет своему сенсею? Я же не укушу. Итадори поджал губы с мыслью о том, что Годжо опять лжет и, если он захочет, он укусит, но все-таки протянул ногу вперед, положив ее на бок. Сатору смело подхватил ногу и сразу переложил ее к себе на колени. Сердце парня ухнуло прямо на дно живота. Ноги Юджи как всегда были покрыты компрессионным бельем для поддержания тонуса мышц, черными колготками, если быть проще. Почему-то казалось, что сначала внимание Сатору было приковано именно к ним. Годжо осторожно и внимательно сканировал глазами ногу, ощупал икру и надавил чуть ниже больного места. — Здесь? — учитель повернул голову в сторону Юджи, ища подтверждения. У Итадори было ощущение, что он сидит на бомбе с обратным отсчетом на таймере, горячая ладонь сенсея почти полностью накрывала его мышцу, и его постоянно покрывало мурашками до самого затылка. Не подумав заранее, он потянулся вперед, накрыл чужую ладонь своей и подвинул ее на нужное место. — Вот тут, — голос охрип и бомба взорвалась, сигналом было то, как громко сглотнул сам Годжо. Пальцы немного сжались, и Юджи ощутил, как по ноге заструилась чужая проклятая энергия, энергия сильнейшего. Он не осмеливался взглянуть на ничем не прикрытые глаза и мужественно отвернул голову, начал считать секунды. Две секунды, и ощущение чужой проклятой техники исчезло вместе с болью, рука оставалась на месте. Сердце было в панике, его даже начало ощутимо потряхивать, присутствие Сатору будоражило и изнутри, и снаружи. Прямо сейчас икра Юджи чувствовала тепло тела неприкасаемого мага, это практически ощущается как испытание на прочность его нервов. Прикосновение совсем не прикрыто бесконечностью, оно ощущалось интимно и запредельно лично. Юджи готов поклясться, что Годжо смотрит на его отвернутый профиль и ждет, когда же ему ответят на взгляд. — Я зна- — А-ха-ха! — по комнате разразился самый противный из гоготов в этом мире, проклятом и нет. Обе недвижимые фигуры дернулись. — Шикарное представление, колдуны! Белобрысый, а ты в курсе что малой на теб- Итадори с размаху вмазал в свое же лицо так сильно, что хруст челюсти раздался на всю тренировочную комнату. — Юджи!***
— Мы на месте, — Иджичи деловито сложил брови и повернулся к задним сидениям. — Ребята, встаем! Момент Мегуми настал, и он резко дернул обоими плечами, скидывая две спящие головы. Нобара забавно хрюкнула и резко открыла глаза, ее уложенное каре с левой стороны криво сбилось и заломалось. Юджи громко зевнул и потер красный след на виске. — На выход, — холодно приказал Фушигуро. Все очень нескладно вывалились из машины, и на лице Итадори вылез дополнительный лишний рот — который раз на этой неделе. — Наконец-то я опять увижу чью-то смерть, — Итадори показалось, что этот комментарий похож на те, что выдают тринадцатилетние школьники в компьютерном клубе. Тем временем, он решил воспользоваться редким моментом, когда этот черт явил свой лик. Последние несколько дней он только противно хохотал в его голове и отказывался отвечать на какие-либо претензии. Мегуми заметил присутствие проклятия, и Юджи отошел подальше проводить свои воспитательные работы одного неугомонного древнего зла. — Слышишь, пенсионер несчастный, — студент приложил ладошку к своему рту, чтобы лишние уши не услышали их переговоров. — Я понимаю, что ты не в состоянии вредить мне физически, поэтому пытаешься насолить словесно, но то, что ты выдал в последний раз, переходит любые границы. — Пацан, ты реально думаешь, что у меня есть какие-то границы? — теперь вылез еще и третий глаз, насмешливо косясь в сторону взгляда Итадори. — Я знал, что ты тупой, ну не настолько же. — Когда-нибудь сказанные тобой гадости выйдут тебе боком, — студент обернулся, проверяя далеко ли его друзья ушли, все трое сразу догадались, с кем шушукается Юджи, и напряженно ждали, когда он к ним присоединится. — Это угроза? А яиц-то хватит, малыш? — На один неугомонный грязный рот точно хватит, — скривил нос Итадори. — И что же ты сделаешь? — тон Сукуны прозвучал пугающе насмешливо. — Засуну тебе в пасть килограмм бобов натто, — уголки губ злобно поползли вверх. — Чтобы ты точно его больше никогда не открыл. — Они существуют и в этом времени? — кажется Ремен сразу переключился, и по его тону Юджи мог легко предположить, что король проклятий любил эту мерзость. — Теперь я ненавижу тебя еще сильнее, — он закатил глаза и уже собрался прогнать кривое лицо со своей скулы. — Если ты мне их достанешь, я, так уж и быть, промолчу в момент, когда твой дылда появится снова. — Верю, — съязвил холодно Итадори и шлепнул себя по щеке.***
Годжо, подперев голову кулаком, наблюдал, как быстро пролетают пейзажи загородной части Токио из окна такси. Миссия в Вакаяме была ничтожно простой и с таким отличным окладом — как тут устоять? Конечно, где-то треть этого же оклада лежала под его правым боком. Куча шуршащих пакетов с различными сладостями, отменным мясом, натуральными продуктами и дорогим подарком для Нобары на ее скорый день рождения. Обычно Юджи, как ответственный на общей кухне, пишет ему о личных небольших пожеланиях, но в этот раз это была полностью инициатива Сатору. Первокурсникам неожиданно попалось проклятие высокого ранга на недавно прошедшей миссии. Когда Иджичи докладывал ему об этом, кулаки Годжо рефлекторно сжались, и бесконечность вокруг него уплотнилась. Старейшины снова попытались провернуть трюк со смертью студента за его спиной? В противовес его мыслям Киетака с облегчением рассказывал, как собрано команда первокурсников выполнила свою работу: хвалил технику Итадори и серьезность Кугисаки, Фушигуро отлично управлялся со своими шикигами и оказывал поддержку с тыла. Улыбка Годжо тогда была практически неконтролируемой и постоянно лезла на лицо. Тогда он быстро оценил работу Иджичи, потребовал, чтобы подробный отчет о миссии был к его приезду, и бросил трубку. Присев в кресло номера отеля после собственной миссии, подумал гордое: «Как я смел сомневаться в них?». Сатору улыбнулся про себя и вспомнил расстроенное лицо Юджи на прошлой тренировке. Когда он отчитал его, как самый нудный сенсей на всем белом свете. Глядя на этот растерянный взгляд, у него возрастало желание потрепать парня за мягкую щеку или отвлечь его внимание чем-нибудь интересным, например, своей пятой точкой. Конечно, Юджи как самый любознательный и ответственный ученик смотрел именно туда, куда хотел его сенсей. Годжо уже достаточно времени играет со студентом в эту игру. Итадори был таким наивным и зачарованным, что совсем не замечал того, что, похоже, это игра в одни ворота. Поначалу мальчишеские подглядывания вводили в ступор, Сатору думал, что у него что-то на лице или его белая рубашка излишне мятая, но по истечению нескольких дней, каждый раз когда он чувствовал конкретный взгляд, его губы медленно складывались в понимающую ухмылку. Его любимый студент заглядывается не только на статных женщин в обтягивающих юбках длины миди… И тогда Сатору решил немного подыграть. Новая одежда на их личных тренировках, появление с неприкрытыми глазами, двусмысленные фразы, и Юджи поглощал все что ему преподносили на блюдце. Сатору перебрасывает ногу на ногу, специально медленно и изящно, цепкий взгляд тут же хватается за момент, когда между его бедер будет просвет. Сатору думает: «Вот это подростковая страсть, под дамские юбки он тоже так заглядывает?». Годжо намеренно поворачивается на сто восемьдесят градусов и, конечно, глаза Итадори тут же падают на его зад. Он нахально улыбается и всеми шестью глазами «видит», как Юджи поправляет член в шортах. Он признает, что его затянула эта игра. Нежный, но смелый парень познает вкус пубертатного периода. Сатору действительно не был против, иногда эго победно похихикивало внутри. Но в последнее время Годжо как ответственный сенсей, коим он иногда все же был, обдумывал, правильно ли он поступает с пятнадцатилетним подростком. Не перерастет ли это во что-то неправильное, самое главное, что его стороны это тоже касается, задумывался, что может переборщить с этим немым красованием. Юджи честный, поэтому на их прошлой тренировке Сатору честно хотел вскрыть то, что он знает, что студент засматривается на него в не самом невинном ключе, и мягко обсудить, что Итадори не стоит влюбляться в такого взрослого как он, если, конечно, это потребовалось бы объяснять. «Я знаю, что ты смотришь на меня, Юджи», — хотел сказать Годжо, и уверен этого было бы достаточно, чтобы ученик все понял, но его абсолютно раздражающе перебил король проклятий, которому по видимому не чужды личные отношения Итадори. Сатору настораживает в себе тот факт, что он тоже смотрит. Юджи яркий, сильный и смелый парень, и это привлекало внимание Годжо очень сильно. Он отдергивал себя от излишне долгих прикосновений и слишком часто рассматривал счастливое лицо на совместных фотографиях. Когда лента в его галерее опять выдавала общие фото, первым на кого он смотрел, был Итадори, и когда ловил себя на этом, блокировал телефон и хмуро смотрел в свое же отражение в потухшем дисплее. Сатору действительно боялся заиграться с этим. Такси тряхнуло, и Годжо вернулся в реальный мир, пакеты с покупками снова громко зашуршали. — Почти на месте, — коротко предупредил таксист, заметивший задумчивость своего пассажира. — Отлично, — Годжо глянул вперед и добродушно улыбнулся. «Хочу омурайсу, приготовленный Юджи», — подумал Сатору, поджав губу. Он совсем забыл, что никогда не любил это блюдо до того, как Итадори приготовил ему одну порцию поздним утром на общей кухне.***
— Как думаешь, — небрежно начала Нобара и перелистнула свой глянцевый журнал. — Итадори втюрился в Годжо-сенсея? — Возможно, я у него не спрашивал, — Мегуми отпил свой горький кофе. — Не делай вид, что тебе неинтересны их отношения, — нахмурилась она и шлепнула по блестящей бумаге. — Может тогда поговорим о тебе и Маки-сан? — Фушигуро нервно отставил свою кружку и пристально глянул на подругу. — Ладно, закроем тему, — дернулась Кугисаки и перевернула сразу два журнальных листка.***
Небо понемногу начала обволакивать ночь, дневная жара ушла на второй план, и под ноги упала пара кленовых листьев — август только начался. Юджи расслаблено сидел на полу веранды-энгавы и листал ленту новостей в телефоне, домашний тапок хлипко свисал с его ступни и обещал свое свободное падение. За спиной ширма подсвечивалась теплым светом из кухни и приглушала веселые голоса уже сытых студентов. Сегодня утром Итадори первым обнаружил находку в виде кучи полных еды пакетов и улыбнулся, когда увидел записку: «Разрешено трогать только Юджи-куну». Итадори наконец-то узнал, какой почерк у сенсея. Годжо явно не уделял большого внимания традиционной каллиграфии. Юджи довольно улегся на энгаву, и его полный живот важно заурчал, как только он вспомнил, какой сочный кусок стейка слопал на ужин. Руки вытянулись во всю длину, поднимая телефон прямо над лицом, на дисплее всплыло какое-то смешное видео с белым котом. — Юджи. — Воах! Мобильник уверенно полетел прямо на испуганное лицо, Юджи смиренно принял участь того, что он не успеет перехватить дисплей вовремя, и сильно скривил лицо перед ударом. Но телефон не встретился с перекошенным лицом, а спокойно лежал в ладони появившегося из ниоткуда сенсея. Итадори разлепил зажмуренные глаза и посмотрел наверх, на улыбающееся лицо и черные очки. Годжо навис и приветственно помахал лежащему студенту рукой с телефоном. — Годжо-сенсей, это уже не первый раз, когда вы меня так пугаете, — Итадори надул губы и выхватил гаджет из чужой руки. — Плохая привычка, знаете ли. — Юджи-кун обвиняет своего сенсея в чем-то? — Сатору поднял брови и присел рядом на деревянный пол, свободные брюки натянулись на коленях, а ступни в красивых лаковых туфлях скрестились. — Считай, что это часть твоих тренировок. — Вы опять выворачиваете все в свою пользу, — вздохнул Юджи и тоже сел. Сегодня Сатору выглядел так, будто он был в каком-то модном месте, ресторане или галерее. — Я так никогда не делал, — нагло соврал Годжо и поставил себе на колени принесенный с собой белый брендированный пакет. — Ужинал? — Да, спасибо вам за продукты, — Итадори сразу переключился и улыбнулся, скаля один из клыков. Сатору быстро бросил цепкий взгляд и продолжал очень трепетно открывать красивую коробку с предполагаемыми сладостями. — Все для моих любимых студентов, — да, в коробке оказались фиолетовые моти. — Но десерт только для самого любимого из них. Юджи дернулся и сжал под руками выступающие деревянные половицы, в животе странно потянуло, кажется он объелся. Годжо будто и не предал этой реплике особого значения и чересчур внимательно стряхивал лишнюю сахарную пудру с мягкого десерта. Коробка на его коленях очевидно открыто подзывала к себе, Сатору бессловестно делился самым любимым своим лакомством, и какой-то непонятный, непохожий на Сукуну голос, шептал в голове: «Любимый ученик не должен отказывать жесту доброй воли Сатору Годжо». Итадори взял из коробки моти, пачкая пальцы в пудре и целиком отправил в рот. Пока сладость разливалась по языку, Юджи заметил, что пальцы Годжо совсем не испачкались в белой пудре, она будто бы облегала невидимый барьер, это была техника сенсея. «Как удобно», — подумал Итадори и глянул впереди себя. — Юджи, нам нужно кое-что обсудить, — Сатору грубо нарушил мягкую тишину между ними и хлопнул себя по бедрам, его тон звучал странно поучительно. — Конечно, — студент так же резко обратно повернул голову к собеседнику и незаметно для себя дернулся от звонкого хлопка. Он проследил, как Годжо ставит коробку позади них, толкая ее в сторону Юджи, чтобы тот в любой момент мог взять еще одну моти. — Я не считаю Юджи-куна ребенком или что-то в этом роде! Твоя мотивация и характер совсем как у взрослого мужчины, я действительно так думаю, — глаза сенсея как будто бы спрятались за темными стеклами его очков, их совсем не было видно, а пальцы рук неопределенно выписывали странные фигуры в воздухе, будто это поможет ему точнее объясниться. Итадори подумал, что Сатору выглядит странно закрыто и загадочно. — Но я давно кое-что заметил. Ах, ну ты знаешь, мои шесть глаз видят практически все. — М? — Юджи немного сгорбился и совсем не понимал, что за треп в стиле директора Яги нес Годжо. Сатору еще раз хлопнул своими ладонями о пол, наклонился к ничего непонимающему студенту. Наконец очки слезли на кончик носа, и Итадори задохнулся от того, как ярко горят глаза сенсея, а белоснежная челка драматично покачивалась от небольшого дуновения ветра. — Я нравлюсь Юджи-куну? Итадори только сейчас подумал, сколько раз за сегодня он слышал свое собственное имя, но именно в этот раз он задумался, что никогда не слышал, чтобы его имя звучало так осторожно и трепетно. Смысл вопроса начал доходить не сразу. — Э? — пульс нервно подскочил, и Юджи заметил, как его лицо обдувает чужое легкое дыхание. Его личное пространство на постоянной основе нарушается сильнейшим колдуном, поэтому он не отстранился, только непонимающе поднял брови. — Что за странный вопрос? Конечно вы мне нравитесь, я уже говорил вам, что вы мой идеальный учитель. Лицо Годжо дрогнуло, губы чуть поджались, и светлая кожа щек поддернулась румянцем. Голубые глаза очень пристально что-то высматривали в медовых, но увидели только удивление и любопытство. Сатору все же немного отстранился и потер двумя пальцами переносицу. На секунду он задумался, что это были всего лишь его выдумки, и он единственный, кто думал о чем-то нечистом. — Нет, я не об этом, — Годжо снял очки вовсе и положил на колени. — Может быть, я нравлюсь Юджи-куну как, знаешь, Дженнифер Лоуренс? Сатору, страшно в этом признаться, действительно боялся взглянуть на реакцию Итадори. Все его нутро трясло от того, как все становится неловко между ними, а внутри что-то неприятно сжималось, чего априори быть не должно. На периферии зрения Годжо заметил, как Юджи наклонил голову и нервно поправлял подол своего оранжевого худи. — Наверное… так и есть, — Сатору резко повернул голову и ощутил потребность сделать хоть что-нибудь, если это касается его и Итадори Юджи. Считается ли это признанием? Подростковое лицо сделалось сосредоточенным, а щеки трогательно раскраснелись. Годжо никогда не видел, чтобы люди так смущались. Юджи выглядел, как упрямый мальчишка, пытающийся решить непосильную задачу по математике. И раз Сатору начал этот разговор, он как самый ответственный сенсей поможет с ее решением. — Я знаю, что ты смотришь на меня, — получилось очень в лоб и очень прямо. Годжо наклонился чуть ближе и говорил тише, за стеной все так же сидели студенты. — Юджи ведь нравится внешность сенсея? Итадори шумно выдохнул и резко повернулся к наступающему собеседнику, почти столкнувшись с чужим носом. Он почувствовал сливочный запах десерта от чужих губ. — Хватит, — студент уперся ладонью в плечо Сатору, бесконечность отсутствовала. Сердце бешено заходилось, в животе кровь резко ухнула вниз, вызывая те самые тянущие бабочки. Юджи подумал, что у него поднялась температура, все тело пронизало вечерним холодком, а лицо горело. — То есть, не так близко, сенсей. Годжо поддался чужой ладони и немного отступил назад. Он нашел своими глазами чужой нервный взгляд, студент тут же поспешил его отвести. — О, неужели смелый Юджи сбегает? — Сатору намеренно мягко и игриво обращается к напряженному парню. — Ответишь на мой вопрос? — Опять вы дразнитесь, — Итадори вернул свой взгляд и дул щеки. — Да, нравится. Годжо резко поднял брови и пару раз по кукольному хлопнул своими белыми ресницами. — Мне нравится, как вы выглядите, как сражаетесь или в вашем стиле кривляетесь. Возможно, я в вас влюблен, — Юджи чуть склонил голову, исподлобья глядел прямо в глаза сильнейшему существу из ныне живущих. — Если вы сейчас собираетесь прочитать мне лекцию о том, как неправильно то, что мне нравится, я вас ударю. Я не рассчитывал на взаимность с вашей стороны и прекрасно понимаю, кем являюсь сам и кем являетесь вы. Сатору сверху-вниз широко глядел на серьезного Итадори и прыснул в кулак, сдерживая от посторонних ушей свой смех. Юджи резко нахмурился и непонимающе смотрел на хохочущего сенсея, чужой смех вызвал в сердце неприятный укол, и парень обернул свое внимание на падающий кленовый лист, не желая больше глядеть на Сатору. — Я всегда знал, что Юджи-кун мой любимый ученик, — прозвучало прямо у уха Итадори, и его лицо по-свойски повернули в сторону горячего шепота. К сжатым сухим губам прижались мягкие и влажные. Не более чем мягкое касание, наверное на первых свиданиях целовались куда смелее. Юджи не закрыл глаза, как это принято при поцелуях, и видел как чужие ресницы трепетно зажмурились и сразу приоткрылись, как только губы отстранились. Это мгновение ввело парня в ступор, и он просто проследил, как Годжо отстраняется, вовсе не потерянный. — Сейчас это максимум, который я могу дать Юджи-куну, — Сатору говорил очень глубоко и тихо, эта близость ощущалась как никогда лично между ними. — Но твой идеальный сенсей готов ждать, если ты этого захочешь. Годжо смотрел выжидающе, глаза Юджи дергались, как падающий с дерева листок. — Сейчас было что-то вроде признания? — Итадори проглотил все свое удивление и почесал затылок, пытаясь осознать, что Годжо только что его поцеловал. — С обоих сторон? — Возможно, — Сатору хмыкнул и всеми своими глазами видел, в каком Юджи смятении, чужие щеки совсем немного выдавали смущение. — Я сделал что-то не так? — Нет! Просто… — Итадори резко глянул в чужие ожидающие реакции глаза. — Сенсей, иногда я вас все-таки не понимаю. Студент чуть резче нужного прислонился головой к чужому лбу и потерся ею о белую челку. Сатору схватил макушку Юджи и, похихикивая, притерся в ответ, совсем как довольный кот. Он лишил Итадори дара речи своей спонтанностью и почему-то чувствовал от этого победное урчание внутри. — Юджи, о чем ты думаешь? — огромное эго сильнейшего не унималось и хотело проникнуть в каждую частицу существа студента, даже в его мысли. — Когда я стану совершеннолетним, вам будет тридцать три, — Итадори сказал это ясно, все еще прижимая их лбы друг к другу. Годжо хлопнул глазами и медленно отстранился от Юджи, его лицо застыло в шоке, а улыбка стала кривоватой. — Что? Юджи, ты сейчас намекаешь на то, что я буду старым?! Ты думаешь, я стану недостойным для тебя спустя года?! — Сатору так сильно дергался, что его забытые очки на коленях улетели под веранду. — Я не думал, что ты можешь быть таким грубым со своим сенсеем! Годжо почти кричал, Итадори сказал это только, чтобы разрядить их напряженный разговор, но, кажется, сам сенсей забыл все, что говорил до ответа Юджи. Парень смотрел, как на красивом лице мелькали эмоции, и с каждой секундой все сильнее улыбался. — Не смей смеяться, я очень обижен на тебя, Юджи-кун, — Сатору ткнул своим длинным пальцем студента в грудь и сильно нахмурился. Итадори рассмеялся, сразу нарушая наказ сенсея, и накрыл рот ладонью. — Эй! Дверь ширмы резко открылась, и направленный свет резко осветил две тесно сидящие фигуры. — Хватит орать, кто-то пытается уснуть между прочим, — в проеме стояла хмурая Нобара. — Вас слышно на все общежитие. Сатору и Юджи выглядели, как двое детей, которых поймала мать за ночным поеданием конфет. Фактически, это мало чем отличалось от правды. — Нобара-чан! А мы тут спорим, какой подарок на твой день рождения лучше: мой или Юджи-куна, — Годжо повернулся корпусом к девушке, и та мгновенно изменилась в лице, Итадори подхватил ложь сенсея и резко закивал. — Надеюсь это не вранье, — Кугисаки задрала нос и повернулась. — Обсуждайте это внутри, некоторые уже пошли спать. — Хм, да, Маки-чан может услышать, — Зенин действительно находилась в своей комнате, Сатору быстро понял это с помощью техники и заметил, как некоторое время назад ее голос исчез из кухни. Юджи испуганно глянул на сенсея. Нобара снова медленно развернулась и с размаху ногой вмазала прям в лицо Годжо, ступня сразу ударилась о слой бесконечности, а Итадори испуганно икнул. Нога отстранилась, и ширма захлопнулась. В комнате и за ее пределами была гнетущая тишина. — Сенсей, вы сумасшедший, — испуганный парень приблизился и шепнул на ухо мужчине. Годжо развернулся и прошептал в ответ: — Ты абсолютно прав, Юджи-кун. Сзади пары, с дерева упало два больших кленовых листа.***
Итадори нервно провел мозолистыми пальцами по своим потрескавшимся губам, ощущая старое прикосновение почти призрачным воспоминанием. Его взгляд неугомонно метался, внимательно наблюдая за боем. Студент до сих пор вспоминает невинный подаренный поцелуй его первой осознанной влюбленности, и глаза моментально среагировали на укол хлынувших воспоминаний, как на свежий лимонный сок, брызнувший прямо в лицо. Нога, обутая в привычные красные ботинки, быстро стукала пяткой о пол, выдавая нервозность Итадори с головой. Чосо рядом то и дело оборачивался на дергающегося Юджи, как-будто бы беспокоясь больше за парня, нежели за происходящим на экране телевизора. — Вы с ним близки? — мужчина с игольчатыми хвостиками спросил в лоб, а лицо выражало неясную эмоцию. Юджи резко перевел взгляд на собеседника, и Чосо сразу пожалел о своем вопросе. Шрамированное лицо бывшего студента, хоть и скрывая, отражало боль и страх. — Он мне жизнь спас, — Итадори стряхнул с себя перекошенное выражение и склонил голову, намеренно скрывая свой взгляд поникшей челкой. Он подумал, что такого ответа будет достаточно, и лишних вопросов не последует. — Как и многим здесь, — послышалось сбоку. — Да, — Юджи резко дернул головой обратно к Чосо, и брови стиснули меж собой свежий шрам. Инумаки рядом скосил взгляд на повысившийся тон парня. — Ты прав. — Но для тебя он особенный? — резко перебил его мужчина. Итадори проникновенно вглядывался в чужие усталые глаза и пытался понять, к чему этот разговор сейчас. Расслабив хмурый взгляд, Юджи тяжело выдохнул. — Я люблю его, Чосо, — голова тяжело наклонилась вперед, и собственная ладонь покрытая шрамами нервно взъерошила розовые прядки. Признание выдалось очень тихим и разбитым, так что услышал его только мужчина рядом. — А ведь он меня чуть не убил однажды, — Итадори приподнял голову, и наблюдал, как его собеседник обиженно надул щеки. — Ради тебя, я его прощаю. Губы Юджи тронула избитая улыбка, и Чосо ответил ему такой же. — Скажи мне, что все будет хорошо, брат. — Я обещаю тебе это. С другой стороны Чосо послышалось скрежетание знакомой катаны Юты, и из поля зрения пропал Кашимо. Итадори резко вскинул голову обратно к монитору, и, кажется, по всей округе разошелся раскат грома.