Безисходность и отчаяние

я способен на больше. мало работаешь. нужно стараться лучше. нужно тренироваться больше. нужно весить меньше, чтобы лучше прыгать. не показывай слабость. выложись на полную. опять не получилось. мне просто не хватает опыта. нет, это тупое оправдание. можешь лучше. будь сильнее. прекрати есть. ты этого не заслуживаешь. тяжело. я устал. нет, нужно работать. опять не справился. недостаточно стараешься. недостаточно худой. недостаточно идеален. недостаточно. Он никогда не страдал от лишнего веса. Всегда имел подтянутую спортивную фигуру. Юре двенадцать, когда он впервые сел на диету. Диету, которая называлась голод. Когда отвес радовал сильнее, чем титулы и медали. Когда неаккуратно брошенный комментарий Якова по поводу веса сломал жизнь на долго. Помню этот день как вчера. очередная тренировка. Чёртов двойной аксель. Сколько бы раз я не пытался ничего не выходило, вечный недокрут. Я тот день было набито немало синяков. И Яков со своим: «Надо меньше есть дедушкины пирожки». В тот день я больше не ел. Как и последующие несколько. Юре тринадцать, когда имт пересёк черту нормы. Когда случился первый голодный обморок, где-то на улице по пути с тренировки. Когда он начал сидеть в пабликах по типу ТА, Аножрань и подобные. когда случилось первое переедание и первые таблетки. передоз от них тоже не заставил себя ждать. Тогда он выпил 40 таблеток бисака. Кишки выворачивало наружу, а тошнота не отпускала весь день. Юре пятнадцать и уже 3 года он живёт в аду. В аду бесконечных диет и голодовок. Вес дошёл до 38 килограммов, но ему было недостаточно. Ему всегда было недостаточно. Все попытки ремисси длились не более 2 недель и он просто сдался, отдавая всего себя болезни. Утренний урок хореографии начинался в восемь часов. Съев на завтрак какую-то пресную овсянку без сахара и соли, Юра натянул новые легинсы, ведь старые стали уже совсем большими, спортивки и большую футболку с теплой кофтой. Организму уже давно стало тяжело согреваться, так что второй слой одежды стал обыденностью. Вообще, Юра всегда переодевался дома, а не со всеми в раздевалке. Он просто не могу допустить, чтобы кто-либо увидел его тело. Это жирное, слабое тело. Так как на улице уже была поздняя осень, которая отличается особым морозом, идти пешком было не вариант и Юра решил доехать до спортивного комплекса на автобусе. Юноша смотрел в окно, слушая любимый плейлист на полной громкости наушников в попытке спрятаться от своих же мыслей. Они пожирали Юрия изнутри, медленно и бесповоротно убивая. Первая тренировка прошла неплохо, за исключением головокружения и дикой усталости спустя всего несколько прокатов. Затем наступил перерыв для обеда и небольшого отдыха. А вот тут уже Юра занервничал. Каждый приём пищи рядом с другими людьми для парня сопровождается сильнейшей паникой и чаще он просто не ел. Но сегодня ещё одна тренировка, которая вероятнее будет ещё сложнее из-за предстоящих соревнований и на неё нужны силы, так что Юрий принял решение всё же поесть. Выбор пал на протеиновый батончик, который продавался в автомате в ледовом дворце. Оглядевшись и не увидев никого из знакомых Юра купил батончик и баночку энергетика, она часто выручала в дни сильной усталости и придавала хоть немного сил. Парень знал что все сейчас в столовой, а это значит он может спокойно поесть в раздевалке, где никого не должно быть. Как и ожидалось раздевалка оказалась пустой и юноша приступил к еде. У каждого человека больного рпп есть свой «список безопасных продуктов» и конечно у Юры он был, но еды там было мало. Протеиновые снеки, овсянка, фрукты и овощи(но далеко не все), творог, яичный белок, куриная грудка, тунец, кофе, чай и напитки с нулёвой калорийностью. Редко когда парень мог себе позволить есть что-либо выходящее из этого списка. Вторая тренировка была жутко выматывающей. Было действительно сложнее чем утром. Прокат просто не шёл и снова чёртов аксель Юра срывал снова и снова. Ехать домой еле остались силы. Было тяжело банально дойти до остановки автобуса, которая была в 300 метрах от катка. Серые улицы вечернего Питербурга вгоняли ещё в большую тоску. Порой юноша задумывался почему именно он терпит всё это, почему именно он должен страдать, но к сожалению вопроса никогда не находил. Единственное решение, которое приходило в голову это голодать ещё больше, потому что как только он дойдёт до заветной цифры всё обязано стать лучше. Вновь отказываться от дедушкиного ужина было больно, ведь Юра чувствовал, то с какой заботой готовил его самый близкий человек, зная что внук будет жутко уставший. Но потеря контроля пугала до жути, так что он просто не мог поступить иначе Проходя через кухню Юрий задумывается: «А может всё таки поесть? Я уже чуть чуть. Калории вроде ещё есть сегодня. Нет. Нельзя. Чем меньше съем тем лучше». Возвращается в свою комнату и не может отпустить эту навязчивую мысль о еде. Принимает решение заварить чашку кофе, чтоб утолить голод. Пока кипятится чайник взгляд падает на обеденный стол, на котором стоят такие красивые румяные пирожки дедушки. Они наверное с сочной свиной котлетой, мужчина как то упоминал о том что планирует их приготовить. Наверное ещё и с яйцом и рисом. Наверное очень вкусные. Юрий смотрит на них и не может оторваться. Всё таки решается укусить только маленький кусочек, попробовать и всё. Случайно съедает весь пирожок. Потом ещё два. А также тарелку супа, пол пачки конфет, мороженое и три бутерброда с колбасой. Доедая последний бутерброд, юноша почувствовал какой то щелчок в голове. И тут же осознал произошедшее. Страх накатывает с каждой секундой всё больше и больше. Мерзость, отвращение к себе и огромная вина. Пойти блевать не вариант—хлеб тяжело выходит. Остаётся слабительное. Юра быстро бежит в свою комнату дабы найти эти «волшебные» таблетки, от которых пол ночи он проведёт у белого друга. Смотрит в ящик, где всегда лежат таблетки, а там ничего. Только пустые упаковки. Ни одной таблетки не осталось. Время на часах 9 вечера. У дедушки возникнут вопросы, если юноша выйдет из дома сейчас. Отрабатывать калории тренировками тоже не получится—скоро дедушка ляжет спать, а тревожить его не хотелось бы. Безисходность и отчаяние. По щекам течёт первая, вторая, третья слеза. Каша из разных мыслей в голове перерастает в истерику. Закончится ли это когда-то? Никто не знает. Все слепо верят в ремиссию и отчаянно стараются себя перебарывать ради неё, несмотря на вероятный рецидив. Но может это именно тот луч света, который нужен в момент когда ты погряз в самом дне болота?