***
Ну разумеется — на обложке отпечатан шлем третьего МАРКа. Прорези глаз сделаны из глянцевого золотистого картона. Если вести линию, то сразу чувствуешь разницу — гладкая матовая красная поверхность остальной обложки, и посередине эти блестящие вставки, на которых палец сразу притормаживает. Тони долго бездумно водит подушечками туда-сюда, не решаясь открыть. По структуре страниц видно, до какого места ежедневник исписан, и Старк совсем не уверен, что потянет это чтиво. Долго гипнотизируя взглядом стену напротив дивана, с которого еще ни разу не встал с момента возвращения, Тони решается. Аккуратно откладывает ежедневник на подушку, встает, долго умывается, брызгая холодной водой себе на лицо, вытирает руки. Поколебавшись немного, кладет на журнальный стол рядом пачку обезболивающего и бутылку виски. Знакомый некрупный ровный почерк сразу же предсказуемо расплывается перед глазами, и Тони терпеливо ждет, пока мир вокруг снова обретет ясность. __________ 12.04 Железный человек подмигнул мне с дивана, а потом я приклеил его руку паутиной к дверной ручке. Я просто должен был это записать, а то до сих пор не могу поверить, что это взаправду произошло. Завтра загляну сюда снова, чтобы обновить данные на случай ошибки. 14.04 Ошибки не было, билеты в Германию уже лежат на столе, Мэй только и говорит, что о мистере Старке, значит, мне не приснилось. Вау! __________ Господи, как же он был юн, когда они встретились. Смешной птенец в олимпийке с немного растянутыми локтями, не умеющий правильно пользоваться гелем для укладки волос. Когда он перестал выглядеть, как пластиковая фигурка Кена? Кажется, после того, как Тони невзначай упомянул, что его кудряшки хороши и в первозданном виде. __________ 18.04 Не знаю, помог я или нет, но драка была эпичной! Отобрал щит у самого Капитана! И спина уже почти не болит, зря мистер Старк так рано меня отослал. __________ Даже теперь было стыдно. О чём он только думал, решив прихватить с собой мальчишку на бой с матерыми воинами. Сейчас Тони уже не представляет себя таким. Возможно, смутное ощущение катящегося в пропасть мира толкало его тогда на безрассудные поступки, или он просто потерял связь с реальностью после всего, что выпало на его долю. Он не оправдывает себя, но честно пытается понять, что им тогда двигало. __________ 20.04 Мистер Старк завез меня прям домой! Как родители одноклассников в средней школе, когда меня с дней рождения возвращали, даже неловко, я же не маленький. А более неловко стало, когда он потянулся дверь открыть, а я его обнял. Он меня еще и понюхал попутно зачем-то, и я потом еще долго себя тоже обнюхивал — но вроде ничего особенного, бывало и хуже. __________ Заметил, значит, вздрагивают первый раз губы в подобии улыбки. Тони сам точно не знает, что за импульс тогда заставил его вдохнуть поглубже. От Питера пахло чем-то смутно знакомым, чем-то таким свежим… то ли огурцами, то ли арбузом. Хотелось получить больше данных, вот и понюхал. Ничего особенного. Хорошо, что Питер додумался его приобнять, стрелки неловкости удалось перевести на него. __________ 25.04 Первый раз написал мистеру Старку сообщение. ________ Тони переводит взгляд обратно на стену — не готов пока читать дальнейшее. Вернее, его отсутствие. Пусть Питер и не стал, наверняка, многозначительно пропускать страницу за страницей. Тони откладывает красный блокнот под подушку и уходит спать, чтобы успеть немного отдохнуть перед приступом, которые научился предсказывать безошибочно.***
— Давай заведём ребёнка. Он поднимает взгляд от рабочего стола и внимательно смотрит на Пеппер, ожидая продолжения. — А почему нет? — пожимает она плечами под светлым кашемировым свитером. — Ну ахуеть ты придумала, что ещё предложишь? — Тони скептически разглядывает её через стекло зеркальных очков, которые вертит в руках. Она не обижается. Даже глазом не ведёт, только как-то обреченно роняет руку на подлокотник офисного неуютного диванчика. — Ну надо же что-то делать, Тони. Я кризис-менеджер, я привыкла что-то делать, а не сидеть, сложа руки. Будет ребёнок, мы будем о нём заботиться, хуже-то не станет? — И насколько это правильно по отношению к ребёнку? Завести его, чтобы заткнуть им дыры… — логичнее всего сказать «в сердце», но Старк понимает, как до нелепого сентиментально это прозвучит, поэтому останавливается на середине предложения, оставляя метафору в общем виде. — Детей заводят даже для того, чтобы они стали донорами для своих старших сестёр или братьев. Или потому, что пропустили сроки аборта. Или просто чтобы общество перестало давить своим ожиданием. Завести ребёнка, чтобы заботиться о нем и любить его, потому что больше у тебя ничего не осталось… Звучит не так уж и плохо, не находишь? Тони задумчиво смотрит на ее длинные узкие ступни в дорогих балетках. Кажется, когда-то она говорила, что откажется от каблуков только в случае конца света. Что ж, да, вполне уместно считать его свершившимся. — Заведи, — кивает он. — Серьезно, Пепс. Думаю, для тебя может сработать. Я буду крёстным, если позовёшь. Дома Тони тянется к подушке с иррациональным страхом — вдруг там ничего не окажется. Облегчение от находки немного скрашивает почти такой же сильный, как накануне, удар под дых от одинаково ровного, аккуратного наклона букв. Находит место, на котором остановился, смотрит на пустые строки. Здесь должны бы быть бесконечные «написал мистеру Старку», «написал мистеру Старку», «написал мистеру Старку». Это был бы заслуженный упрёк, но его нет — либо из великодушия, либо повторы не вписываются в принцип, по которому Питер выбирал события для своих заметок. Повернувшись к кухне, где, перевернутое изображением к металлической глади холодильника, висит их фото из Центрального парка, Тони хрипловато еле слышно бормочет: — Я, кстати, ответил, малыш. На каждое. Спустя пару месяцев после возвращения, когда боли ещё не начались, Тони, вытащив из архива Пятницы все его сбивчивые отчёты о пойманных воришках, действительно скрупулезно ответил на каждое. Отличная работа, парень. Надеюсь, владелец того магазина хотя бы угостил тебя чипсами. Только не тащи всех спасённых котят домой, Пятница подскажет тебе адрес ближайшего приюта. Этот город заслужил своего героя, а герой заслужил капучино с сиропом. Хотел бы я увидеть это своими глазами! Ты лучше всех. Ты молодец. Я горжусь тобой, Питер. __________ 17.05 Разговаривал с мистером Старком через его Марк, который меня из воды вытащил. Почти как по-настоящему. __________ Тони почему-то слегка разочарован. Да, было бы, вероятно, болезненно читать о том, какая он бездушная-равнодушная скотина, но писавший эти аккуратные строки Питер будто не замечал этого. Он просто писал. Писал только о моментах, которые… их общие. __________ 28.05 Мистер Старк накричал на меня на крыше, долго так, с чувством. Как Мэй, когда я в 12 лет полез из окна по карнизу снимать соседского кота с водостока. Но с Мэй-то понятно, а он чего так разнервничался? Чуть руку сам себе не сломал. Костюм тоже забрал. __________ Он трет глаза большим и указательным пальцем. Было, конечно, страшно. Тонкая фигурка, натянутая струной между половинами разваливающегося парома… Но то был детский страх, молочный. От него легко удалось избавиться путем размещения объекта беспокойства в непосредственной близости от себя, чтобы иметь постоянную возможность удостовериться в его безопасности. Тот страх, что пришёл позже… заслонил всё. Афганскую пещеру, портал над Нью-Йорком, взорванный в Малибу особняк. Сколько это заняло? Секунд двадцать-тридцать? Тупого, иссушающего ужаса, четкого осознания того, что происходит, и своего бессилия это изменить. Ощущение тающего прямо в руках веса впечаталось глубже всего, даже глубже сюрреалистической, нереальной совершенно картины разлетающихся на ветру черных хлопьев, сменяющих его лицо. Даже глубже отчаянного испуганного голоса. В кошмарах Тони неизменно именно это — вот он держит что-то в руках, чувствуя тяжесть, а вот она стремительно уменьшается, оставляя за собой… ничего. Только порыв горячего ветра по опустевшим ладоням. Это, а еще точно такая же, как наяву, немота. Сколько раз он пытался произнести что-то — хотя бы во сне. Хоть шепнуть. Полслова. Назвать по имени. Но горло, как и тогда, в плотных тисках — ни выдохнуть, ни вдохнуть, ни звука выдавить. Он начинал дышать только вместе с криком, просыпаясь. __________ 18.06 Пока шли к той витрине с костюмом, мистер Старк положил мне руку на плечо и держал ее там целых шесть «миссисипи». Надо было слушать, что он там в это время говорил, а не считать мысленно «миссисипи», пожалуй. Вдруг он не только в Мстители предлагал вступить, но и еще что-нибудь?.. А я отказался. Глупо бы вышло. __________ Тони смеется. Впервые за… он не помнит, за сколько, но последний раз это точно случалось в другой жизни. Конец у смеха, в принципе, тот же, что и обычно, но ему всё равно понравилось. Он сует блокнот обратно под подушку и ложится спать прямо на неё. __________ 25.06 Побывал в Мастерской. __________ И всё, Пит, серьёзно? Хоть бы пару слов впечатлений черканул, сердится Тони, расхаживая по ванной с зубной щеткой. Спросонья он прочитал следующую из записей, прежде чем встать, и снова пожалел об их лаконичности. Хотя… Нет нужды в красочных описаниях — его лицо в тот день уже сказало за него всё, что было на душе — восторг, восторг и ещё раз восторг. Тони, разбирающийся с барахлящим динамиком костюма, краем глаза следил за тем, как он осторожно ходил от сборки к сборке, от робота к роботу, с благоговением замирая, и иногда тянулся потрогать, но тут же сам себя осаживал. Устав смотреть на эти метания, Тони тогда не выдержал. — Шкет, не маячь. Займи пока руки чем-нибудь. Вон, — кивнул он в сторону стола с полуразобранным манипулятором, — руки никак не доходят привести его в божеский вид. Поковыряйся там. Он поднял на него сияющие недоверием и ещё большим восторгом глаза. __________ 19.07 Засиделись с тестами новой аварийной системы допоздна, и мистер Старк заказал нам пиццу. В жизни не ел такой вкусной. __________ Серьёзно, карапуз? А пицца, значит, заслуживает твоей оценки, в отличие от манипулятора, который ты в итоге смог грамотно собрать? __________ 22.07 У меня в руках коротнула проводка, случился небольшой взрыв. Ничего страшного, подумаешь, зрение на пару минут пропало. Мистер Старк всё это время ужасно суетился, требовал от Пятницы вызвать медицинскую бригаду, а, когда я совсем отошел и убедил его, что всё в порядке, снова долго на меня орал, почти как на крыше. Потом по волосам потрепал и сказал, что я свалился на его голову. __________ Тони прекрасно запомнил этот момент и это давно забытое чувство такого сильного беспокойства за кого-то. На крыше было не так, там были намешаны сложные эмоции из злости, раздражения, едва отступившей паники из-за чуть не пошедших ко дну пассажиров, предвкушение дальнейшего общения с ФБР, которым сорвали операцию. А здесь — один лишь Питер и понимание того, что с ним в любой момент может случиться какая-то херня, и это, вообще говоря, просто ужасно. __________ 29.07 Мистер Старк впервые мне написал, позвал на Базу на выходные. __________ Мальчишка тогда пропал на неделю после инцидента с проводкой, а Тони вдруг понял, что так привык к постоянному молчаливому копошению рядом, что его долгое отсутствие теперь ощущается странным дискомфортом. __________ 01.08 Тренировались вместе с Мстителями, и еще мистер Старк предложил называть его по имени. __________ Предложил, да, удачный же повод подвернулся — в тренировочных боях его мистер-старканье ощущалось особенно неудобным и громоздким. — Только лишнее время тратишь, Паучок, зови по имени, быстрее будет. К концу дня он даже смог тогда выговорить свое первое «Тони», а Тони навсегда запомнил мурашки, пробежавшие от плеч к локтям в этот момент. __________ 04.08 Тони взял меня за руку. То есть, вроде как царапину обрабатывал, но все равно считается, потому что она и так за час бы затянулась. __________ Старк хмыкнул. Они неоднократно обсуждали этот момент потом, и он настаивал на том, что просто спасал поверхности мастерской от участи быть заляпанными кровью, а Питер, в свою очередь, закатывал глаза и говорил, что ему распоротую голень быстрее зашили в средней школе, чем Тони протер порез ваткой, смоченной антисептиком и наложил повязку. Но самому себе Тони признавался, что просто крутил в руках узкую приятную на ощупь кисть, завороженный этим сочетанием кажущейся хрупкости и нечеловеческой силы. Уговорил, карапуз, считается. _________ 10.08 Тони прилетел на мой др в костюме, прямо на лужайку для барбекю у Неда во дворе. С целым мешком подарков — «я не знал, что тебе больше понравится, поэтому на всякий случай взял всё». Лучший день рождения. __________ Заходясь хриплым кашлем, Старк понимает, что свой ресурс на сегодня выработал, поэтому снова накрывает красный блокнот подушкой и, чуть пошатнувшись, выходит за дверь.***
Он снова здесь спустя два дня и ноль приступов, которые почему-то затаились. Зато сияющий в его сне восторгом Питер щурится от яркого солнца и идёт навстречу МАРКу, эффектно приземлившемуся на почти детском празднике, и выглядит таким настоящим, что пробуждение… Лучше бы приступ. __________ 19.08 Тони уснул на диване в мастерской, а я сел рядом и пялился несколько минут, пока не сообразил, что Пятница все видит. Надеюсь, не сдала. __________ А вот этого Старк не помнит. Но быстро удаётся восстановить, спасибо Питеру за даты. Оказывается, это был тот самый день, когда с самого утра заявился, как ни в чем не бывало, Кэп и начал рассуждать о благе общества и их совместной для него работе. Старк молча ушел в мастерскую и напился до стеклянных глаз, а прилетевший, как обычно, в окно Паучок только обеспокоенно молчал из своего угла. Вот Тони отрубается, уронив голову назад. Вот к нему приближается маленькая фигурка. Тони ещё ни разу не смотрел видео с ним после, и теперь внутренности скручивает так, что, кажется, вырвет. Фигурка опускается на одно колено и сидит, скруглив спину к другому. Тянется рукой ко лбу, осекается. Помедлив ещё немного, встаёт и идёт к выходу. Не к окну? Тони включает другую запись. Питер заходит в лаунж (судя по тому, как иногда замирает и прислушивается — ведомый ИИ), где все ещё сидит Капитан. Тони смотрит без звука, потому что… потому что не может его включить. Разговор короткий, но экспрессивный. Выражение лица Роджерса сменяется с расслабленного и снисходительного на негодующе-возмущенное. Питер стоит, скрестив руки на груди, прямой и твёрдый, как солдатик. После каких-то его слов на идеальном лице с поджатыми губами мелькает что-то похожее на замешательство. Он отводит на секунду глаза, а потом продолжает спорить, но уже c куда меньшим пылом. Спустя пару минут Питер провожает взглядом его удаляющуюся фигуру, не опуская рук с груди. В следующий раз Капитана Тони увидел еще очень не скоро, и тогда уже тот обошелся без пафосных речей. Пит никогда не рассказывал о произошедшем. __________ 27.08 Летали вместе над ночным городом. 02.09 Тони спросил, есть ли у меня девушка, а я сказал, что нет, а потом зачем-то ляпнул про возраст согласия. 13.09 Залетели после миссии в старбакс за кофе, и Тони, не спрашивая, заказал мне тот, что я всегда пью — капучино с кокосовым сиропом. Пили на крыше и смотрели на рассвет. 18.09 Из службы доставки принесли пакет с брендовыми шмотками — рубашки и брюки. Тони написал «Занятия через неделю начинаются, никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление». Когда-нибудь наберусь смелости и спрошу, какое я на него произвел первое впечатление и улучшила бы дело дорогая рубашка. __________ Не набрался. Тони хорошо помнит это время сомнений, метаний и отрицаний. Тогда он впервые ужаснулся своим порывам. Заказ одежды делался как раз в эти дни, чтобы доказать самому себе, что он ведет себя нормально, просто чуть больше участвует в жизни умненького протеже, и, вообще, беспокоится вот о том, как парень будет выглядеть в глазах новых знакомых. В красивых шмотках у него будет больше шансов на успех среди ровесников. А его — Тони — совесть чиста. Он и в мыслях ничего такого не имел. Нет, не имел. Он отправляет Питеру пакет одежды и пропадает с радаров, всплывая лишь с жестами отеческой заботы — новые кроссовки, ПО для Карен, рекомендательное письмо для колледжа — благодаря нему Питера допустили до библиотеки старших курсов. Два месяца пряток. Два месяца бесконечных «очень важная встреча сегодня», «на выходные улетаю на конференцию», «приболел, прости, останусь отсыпаться». Они потеряли два месяца. Он отнял у них два месяца. Ни одной записи два чертовых месяца. __________ 23.11 День Благодарения. Тони прилетел в броне к окну моей комнаты. Мы полночи проболтали на подоконнике, а потом *по концентрации чернил видно, что следующие слова написаны после длительной паузы* поцеловались. __________ День Благодарения. Он тогда написал, что очень благодарен за все, что Тони для него делает, но не мог бы он, пожалуйста, перестать. Два месяца и ещё два часа колебаний — и он сдался. И соскучился. И сам точно не знал, что собирался сказать в тот вечер, но в итоге да — они целовались на том подоконнике, и теперь Тони хочет быть отключенным от этого мира, чтобы его сознание отправили дрейфовать туда, где он впервые клал ладонь на нежную щеку, где смешное сопение замирало на несколько секунд, где в воздухе вокруг пахло тыквенными пирогами со специями и опавшей листвой. Но у него только до сих пор почему-то не атрофировавшаяся способность производить физиологические жидкости, которые так неудобно забивают всё подряд — глаза, нос, рот. Он не хочет откладывать дальше, поэтому умывается, отсмаркивается, выпивает два стакана воды и возвращается, перекинув полотенце через шею. __________ 25.11 Самый. Лучший. День. __________ Не нужно ворошить Пятницу, чтобы вспомнить. Тони встретил его после занятий, они пили что-то согревающее — кажется, слишком сладкий чай с облепихой — сидя на веранде с видом на пруд, потому что день выдался на редкость ясным для этого времени года, он без умолку рассказывал скопившиеся новости про учебу, Мишель и новую тактику поимки угонщиков авто. Бесконечная рефлексия, чувство вины и сомнения тогда на время отступили под шквалом ликующего восторга от того, что он рядом. В тот день поцелуи были уже не такие острожные, не так пропитаны горечью былой разлуки и боязнью сделать что-то не то. Были нормальные объятья с руками в волосах, с бьющимися друг в друга сердцами, с уходящей из-под ног землей. Он каждый раз открывал свои большие глаза, оторвавшись, и будто не верил, что это происходит на самом деле. Тони смеялся. Он думал — над ним и дул губы. Тони не знал, что можно смеяться от счастья, и снова прижимал к себе это чудо в свитере с до нелепого длинными рукавами. Звонок по фейстайм после свидания, он смешно роняет телефон на живот. Фильм, который они смотрели, едва соприкасаясь пальцами. Жуткий косоглазый зайц, которого Тони вытащил в автомате и вручил ему, разводя руками в извиняющемся жесте. Череда ярких карточек проносится перед глазами ровными строчками, пока он дышит в четверть силы. Зачем так больно, Питер, зачем. Сессия, миссии. Почти не виделись весь январь. __________ 24.01 ***Вторая база*** и долгая лекция о недопустимости третьей. До 18. Не думаю, что смогу вынести еще полгода. __________ Дрожащее крупной дрожью в его руках тело, прижимающее к столу, потирающийся о живот пах, жалостливые стоны, прорывающиеся в настойчивых поцелуях. Тони только гладил его по спине и рукам, целовал льнущие губы, до самого финала не давал себе воли. Лишь в последний момент вжал в себя посильнее, зашептал что-то сладкое, ласковое, подхватил после, успокаивая. Тони показал ему, конечно, что может быть безумно хорошо и без всяких баз, а только на горячих терпких дорожках между ними, что может искрить до кончиков пальцев, что все тело может превратиться в оголенный нерв, а не только те места, назначенные пресловутыми «базами». Записи стали менее четкими, местами даже стали просачиваться метафоры и умолчания. __________ 11.03 вырубилось электричество, мы застряли в лифте в моем доме я думал, что склонен к клаустрофобии, но теперь одно конкретное замкнутое пространство будет вызывать у меня совсем другие мысли… __________ Тони хмыкает. Был ли тому причиной какой-то молодецкий кураж, напавший вдруг на него, или же он просто сделал то, чего так долго хотел, когда опускался на колени в почти непроглядной темноте остановившегося между этажами лифта, но он точно никогда не жалел об этом. Пусть даже теперь каждый раз приходится подниматься на четвертый этаж пешком. __________ 19.03 Напоролся на штырь в стене. Тони нес меня на руках от окна к кровати и всю ночь менял холодные компрессы. Под утро стало легче, и я заставил его спеть мне песенку про паучка. Потом уже подумал, что это был стратегический просчет для человека, который хочет оказаться на третьей базе. __________ Тони смеется. Ох, в игру «да ладно тебе, ну давай» они играли еще долго. Не потому, что Тони хотел заставить его умолять, не потому, что боялся проблем с законом. Просто искренне верил, что так будет лучше. __________ 02.04 Баки застукал нас целующимися на кухне. Было не так эффектно, как с Мэй, но все равно весело. 12.04 Я думал, что Тони не особенно обращает внимание на такие вещи, но сегодня он вскользь упомянул о том, что последний год перевернул его жизнь, а до меня только потом дошло, что мы ровно год назад познакомились. Вряд ли же совпадение?.. Знаешь, я, наверное, умру от неловкости, но в голову пришла идея подарить тебе эти записки на годовщину. Ты, кажется, не очень веришь, что мы до нее дотянем, но… если ты это читаешь — значит, я все же был прав ;) __________ Попытка открыть бутылку не увенчалась успехом — руки слишком трясутся, поэтому Тони запускает ее в стену с такой силой, что пластик не выдерживает. Вода разлетается коротким всплеском и боязливо замирает на дубовых паркетных досках, отражая утробный, отчаянный вой. Он как-то держался, балансировал в той части, где еще мог сказать про себя «в порядке», заняв позицию стороннего наблюдателя, следящего за событиями жизни не своей, но вымышленных персонажей, про которых он раньше смотрел кино, а теперь вот читал книгу. Но этот слом четвертой стены, это внезапное обращение прямо к нему с желтоватых страниц разрушило всю игру, жестоко напоминая о том, что он — главный герой, непосредственный участник, парень, который проживает это сам. Грёбаный Труман на грёбаном шоу. Что книга не закончится, когда он сунет её под подушку. Тони сидит на полу и пытается отдышаться, уронив затылок на подголовник. «Не очень веришь». Он никогда не позволял себе неприятных фразочек, которые бы намекали на недолговечность их чувств, нет, но Питер, разумеется, улавливал эти флюиды. Тони никогда не говорил об их совместном будущем — только о его, Питера. Не строил долгосрочных планов. Избегал обсуждений. Чувствовал, что таким образом отчасти предает их отношения, не веря в них, но ничего не мог с собой поделать — а как отключить в себе голос разума и жизненного опыта, которые в унисон твердили, что это ненадолго?.. Что Питер слишком молод, что его взгляды на всё — от выбора хлопьев на завтрак до выбора профессии и спутников жизни будет меняться ещё неоднократно, прежде чем придет в условное равновесие. Питер чувствовал, что сомнения связаны именно с ним, видел это в том неуловимом оттенке грусти, который проскальзывал иногда во взглядах, что на себе ловил. Но убедить в обратном, разумеется, не мог, поскольку в глазах Тони он сам, а, следовательно, и его слова были лишь переменной, а не константой. Тони кивал головой, улыбался и целовал утешительно, но — они оба знали это — все равно не верил. .. я всё же был прав. Нет! Нет, нет, и еще раз нет, ты не был прав, мелкий засранец, ты ушел, испарился, бросил меня, как я и думал. Ногти бессильно царапают матовый лак темных досок, глухой хрип раздирает что-то, застревая в горле. Внутри расползается липкая пустота — предохранители потихоньку отключают нервную систему, чтобы не допустить выхода из строя системы в целом.***
Сегодня он готов к тому, что его ожидает. Ни хрена подобного — конечно, не готов. Но хотя бы знает. Поэтому уже выпил две дозы заранее, дождался, пока по телу разольется обманчивая легкость, а пальцы перестанут так дрожать, и только потом потянулся к подушке. Оказывается, он бросил ее на раскрытый ежедневник, поэтому одна страница слегка замялась. Еще несколько минут удается протянуть, аккуратно разглаживая и выравнивая разлинованную матовую бумагу. __________ 28.04 Тони повез меня в Диснейленд! Повод, конечно, так себе, но действительно помогает. Не сами горки, а… не знаю, его забота в мелочах. Когда я вижу, как сильно ты хочешь, чтобы мне стало легче, мне как будто на самом деле легче становится. __________ Тогда из-за фатальных ошибок в проектировании и плохой организации эвакуации в большом офисном здании задохнулись дымом в стремительном пожаре двадцать три человека. Команда помогала спасателям выносить тела, уже не отзывающиеся на реанимацию. Для Тони и Роуди это был, несомненно, болезненный и страшный момент, но они умели оставлять такие вещи позади и не оглядываться лишний раз, растравливая душу, помня о том, что смерть в конечном счете неизбежна для всех, но Питер… Он столкнулся с ней пусть и не впервые, но переживал эту встречу куда тяжелее. Даже по прошествии нескольких недель он иногда замирал на несколько секунд, глядя в пустоту, а привычная бурлящая в нём полноводная река жизни будто застывала, сцепленная ледяной коркой. Тони знал, что поможет по-настоящему только время, но и сидеть сложа руки не мог. Поэтому на той неделе они, натянув бейсболки до самого носа, шатались между аттракционами, пили лимонад нездоровых расцветок и сокрушались, что даже вип-пропуск не гарантирует отсутствие очередей к самым крутым горкам. Тони искренне, до нервного тика ненавидел очереди. Но здесь, когда можно было приобнять, едва поглаживая пальцами по боку, когда можно было встать сзади и класть подбородок на плечо, когда они, сблизив лица, рассматривали фотки, которые Питер успевал делать в промышленных масштабах — даже очереди уже казались не таким уж вселенским злом. Повинуясь странному порыву, Тони долго роется в нижнем ящике шкафа в спальне, извлекает, наконец, ободок с огромными ушами и напяливает на себя, прежде чем читать дальше. __________ 10.05 Были на настоящем свидании в ресторане :) И подумаешь, всего-то через полгода. Мне и так было норм, без этого, хотя для разнообразия тоже приятно. 29.05 Прости?.. :) Ну то есть я знаю, что ты хотел ждать, договаривался со своей совестью и всё такое, и я не должен был так нагло игнорировать твои слова, потому что это может считаться неуважением к твоим решениям, но… меня в какой-то степени оправдывает то, что хорошо в итоге получилось? ^^ __________ Хорошо. Хм. Питер, нарядившийся под официальный костюм в костюм зайчика из Плэйбоя и решительно утащивший его в спальню прямо с вечеринки по случаю дня рождения, — это было не «хорошо», это было… ошеломительно. И нет, Тони особо не сердился на него за эту выходку. После всего, что они уже и так делали, отказываться от полноценной близости было просто ханжеством. А Тони не был ханжой, он просто… никак не решался сорвать этот пластырь, зато решился Питер. Восхитительный, идеальный, мужественно преодолевающий смущение неопытный Питер, стоящий перед ним в кожаном корсете и чулках. Смирившийся с неизбежным Тони, медленно стягивающий с него все это барахло, покрывающий легкими поцелуями обнажающуюся кожу. Иногда он замирал на несколько секунд, любуясь, и Питер начинал беспокойно дергаться, опасаясь того, что мужчина передумал. Вроде бы успокаивающие, но на самом деле будоражащие поглаживания. Тони мог только догадываться о том, что он волнуется, потому что Питер не позволил себе ни одного опасливого или уклончивого движения, каждую секунду помня о том, что сейчас они полностью зависят от его уверенности и готовности. — Может быть, сверху? — всё же шепнул ему Тони, и так уже точно зная ответ, но всё равно внутренне замирая от категоричности, с которой замотала кудряшками влажная голова. Нет, было не «хорошо», было… Тони не готов облекать свои чувства в слова, но описать то, что творилось тем вечером за дверями спальни и его обычно закрытой души, точно нельзя было описать сухим «хорошо». Он смотрел до самой зари на его мерно поднимающуюся грудь и безмятежное лицо с застывшими от влаги ресницами и отблеском счастливой улыбки на губах. __________ 06.08 Сказал Тони, что люблю его. Не знаю, почему мы до сих пор этого не говорили? Подразумевалось по умолчанию? Ну, в общем, я не выдержал и сказал — удачный момент подвернулся, потом как раз нужно было сразу уйти. Хотя… Тони при желании мог бы и задержать, если бы хотел ответить, но я не особо рассчитывал. Это ничего, если тебе нужно больше времени, я же знаю, что ты тоже меня любишь. А сказать еще успеешь. Ха-ха, только лучше бы тебе поторопиться и сделать это до годовщины, а то будет неловко, да?))) Либо придется мне другой подарок придумывать. __________ Тони знал, что ровные строки неровного повествования рано или поздно подойдут к этому моменту. Что то признание не было случайностью. Что Питер отчаянно ждал ответа, хотя и приложил максимум усилий, чтобы не показать этого даже бумаге, которую, как он уже решил, позже отдаст Тони. Знал, но все равно сгибается к коленям, утыкаясь в них лбом и обхватив себя руками. Должно бы было стать легче. Среди сотен и тысяч других сожалений это жгло сильнее всего — не сказал, не успел, идиот. И от свидетельства того, что Питер знал и без слов, легче почему-то не становится. Скорее, наоборот. Он знал, что Тони любит, а, значит, знал, что Тони — трус. Ты — спасовавший перед доводами разума трус, признайся хотя бы себе, шепчет внутренний голос. Ты струсил, а он так и не услышал от тебя того, чего так ждал. Ты боялся, что он уйдет, а он рассыпался. Тупая боль пульсирует где-то за глазами, закрытыми веками не удается отгородиться от гнетущей пустоты огромного пентхауса. — Пит?.. Питер, слышишь меня? — он не знает, с какой интонацией говорят с рассыпавшимися людьми, но его собственная кажется такой неестественной, что даже теперь он не решается говорить дальше. Сил нет, но сил откладывать дальше тоже нет. Что там осталось-то, три записи. Читает едва ли не механически, одними глазами. __________ 27.08 Встретили в Центральном парке Бейонсе, сделали совместное фото втроем, и оба друг друга к ней приревновали =D Сделали фото без нее, теперь висит на холодильнике с подписью «день, когда мы встретили Бейонсе в Центральном парке»))))) 05.09 Сломали кресло в кабинете ^^ Кто знал, что эти кресла на колесиках такие хрупкие. 12.09. Впервые выехали в город на той машине, что Тони на др подарил. Раньше было как-то страшно оказаться на такой громадине среди легковушек, но рядом с тобой я ничего не боюсь, даже таксистов. __________ Записи кончаются. Он выходит из дома, как был — с трехдневной щетиной и в кроксах. Он должен… он должен… помолчать об этом с кем-нибудь. Едет по привычному маршруту, странно загруженному для такого часа. Протолкавшись через чертовы такси в центре, понимает причины оживления — сегодня Новый год. Люди на Таймс Сквер размахивают бенгальскими огоньками и поют хором АББУ в очередной отчаянной попытке жить дальше. В магазине мистера Дельмара, как ни странно, нет «вдовы Клико», поэтому он берет две бутылки обычного шампанского и — зачем-то — пакет чипсов. Мэй чуть поднимает бровь, но внезапное появление не комментирует, примерно представляя его природу, просто молча кивает и уходит вглубь квартиры с дарами в руках. Шампанское не то кислое, не то горькое, и сразу с привкусом завтрашней головной боли, но он пьёт, не морщась, из протянутого высокого фужера. «Не вини себя». Как же часто он это слышал. Каждый — от врачей, исследующих природу его приступов, до случайных собеседников на благотворительных приёмах, рекомендовал начинать путь к восстановлению с того, чтобы перестать винить себя. Эта фраза навязла в зубах, сводила скулы своей избитостью и бессмысленностью. Он же не идиот, он понимает, что в убийстве всегда виновен убийца, и не винит себя, но просто… просто… ведь если бы тогда всё прошло немного иначе… если бы они были внимательнее и узнали раньше… если бы мощи костюма хватило в те моменты, когда он оказался бессилен… всё могло быть иначе. Прихватывая попутно бутылку с остатками выдохшегося шампанского, Мэй идет в его комнату. Тони провожает её взглядом, сидя неподвижно. Допивает содержимое бокала, стараясь заливать его сразу в горло, а потом отправляется следом. Она лежит на нижнем ярусе кровати, глядя вверх. Пустая бутылка стоит рядом. Тони отставляет ее к двери и ложится рядом. К дну второго яруса приколоты бумажки: тест по испанскому (А-), расписание осеннего семестра, шпаргалка по методу Лагранжа. Селфи с Недом в лабораторных очках, лента из трех маленьких снимков ЭмДжей, корчащей смешные рожицы в фотокабинке. И, конечно, Тони. Тони за работой, Тони в броне, Тони без брони, спящий Тони, обнимающий его со спины Тони, закатывающий глаза на картинный чмок в щеку Тони, засыпающий в полумраке над кружкой кофе. Тони, Тони, Тони. Его лицо — это первое, что он видел, когда просыпался, и последнее, что видел перед сном. Последнее, что видел перед… Тони стискивает кулаки на сером покрывале. Прорастающий изнутри звук — не крик, не плач, не стон: чистая боль в эквиваленте децибелов. Изменяя их привычкам, Мэй хватает за руку, сжимает так же сильно, как он держит чуть закатавшуюся серую шерсть. Она никогда его не утешает, не говорит, что все пройдёт, что время лечит, и он признателен за это, он не хочет, чтобы проходило, он хочет продолжать чувствовать, доказывая неизвестно что неизвестно уже кому. Самому себе, вероятно. — Я не сказал, — прорывается, наконец. Молчание затягивается, как бесконечные титры финала. Мэй вздыхает, добавляя малоутешительные бонусные кадры. — Это ты. Ты такой. — Какой? Трус? — Гиперответственный сомневающийся пессимист. Ну ладно, реалист. Он знал и любил тебя именно таким. — Стоило бы стать лучше. Он стоил того, чтобы стать лучше. — Угу, — не размыкая губ, соглашается Мэй, рассматривающая носок с фирменной А, затесавшийся среди бумажек. Тони рывком поднимается и идет к двери, едва сдержав порыв пнуть посильнее покрытую пылью Звезду Смерти, стоящую в углу, потому что у неё нет права больше быть, раз его нет. — Ты куда? Ночь, гололёд. — Становиться лучше, — в голосе закатанные глаза и самоирония. — Пока, Мэй.***
За дворниками, сметающими вновь и вновь падающие на лобовое стекло снежинки, можно наблюдать бесконечно. Или нет. Гудки идут так долго, что в первый момент нельзя точно сказать — сняли на другом конце трубку или звонок сбросился. — Роджерс?.. Да… И что? Боишься не выспаться?.. Да. Тот психованный, что с вами околачивался… он так и несет этот бред про скачки? Завтра сможешь его привезти? Супер… Перебьетесь. Ладно, что-нибудь придумаем… На связи. Он трет лицо и выезжает с парковки очень медленно, потому что на дороге гололёд.***
— У меня проблемы только с рукой, я не понимаю, почему ты продолжаешь катать меня на этой штуке. — Ага, — безмятежный голос раздается сзади, и Тони чувствует почти физический дискомфорт от того, что не видит его обладателя. — А ещё задето правое лёгкое, печень и селезёнка, так что сиди уж. Сердце не пострадало только чудом. Они уже выехали в залитый щадящим пока что утренним солнцем двор. Решительно отказавшись от помощи, Тони пересаживается на широкие садовые качели с бежевыми подушками. Обладатель голоса тут же устраивается рядом, укладывает голову на колени, смотрит снизу вверх, сияя ещё ярче солнца. — Ты чего? — невольно улыбается Тони в ответ. — Видел анализы уже. Похоже, эта штука из моей крови работает, все показатели подскочили. — Да, я и чувствую… ещё вчера было ощущение в правой половине, будто избивала команда регбистов, а сегодня уже намного лучше. Всего лишь, как после того случая с Мэй, — дергает Тони плечом. Рука сама зарывается в лохматые пряди, пропитывается жизнью. — Питер? — М? — щурит, приоткрывая, от яркого света один глаз мальчишка. — Сердце не пострадало, оно вообще уходило на время, мне оставались только фантомные боли. Прикрывается от солнца ладонями, но открывает глаза, смотрит внимательно. — Потому что ты его единоличный и полноправный владелец. — Это ты так говоришь… — медленно тянет с колен хитрый голос. — … да, я так говорю, что люблю тебя. Хотя ты и сам знаешь. Это как формальность. Ну, просто, чтобы это было озвучено, я это сказал, ты это услышал, как официальное, черт возьми, признание, да, и я вообще должен был ещё сто… , — на губы ложится теплый палец, заставляя замолчать. — Я понял, Тони, понял, не тараторь, — смотрит снизу и улыбается всё так же ярко, только глаза заблестели сильнее. От света всё же заслезились. Тони перехватывает руку, целует. — И запишешь? — строго даже прозвучало. — Запишу, — ворочается, перекладываясь поудобнее. — А почитать потом дашь? Смеется заливисто. — Дам.***
Блокнот в красной обложке лежит в их тумбочке. Тони достает его раз в пару недель с легким предвкушением. Там всегда есть, что почитать — и нет, не то, чтобы Тони специально старался создать поводы. Просто ему хочется их создавать.