Рабёнок

      — Сир Джорах, смотрите, что нам с Джерри и Хьюго дядьки смастерили! — Алько весело смеялся, пока бежал за проезжавшим на лошади лордом. Конь у хозяина земель был подстать ему. Белый, с золотыми шорами. И очень спокойный, на бегущих рядом детей никакого внимания не обращал. А сам наездник, совсем немного улыбаясь, разглядывал игрушку в руках Алько — большие деревянные крылья на незатейливом механизме.        — Только вы не больно-то на них летайте, а то порасшибëтесь все, и парочка рыцарей в будущем окажется без оруженосцев, — Лорд засмеялся по своей привычке басом, но, заметив раздосадованное выражение лица мальчика, переменился, — Да ладно тебе, Алько! Я же пошутил. Но вы всё равно будьте осторожней. И за Хьюго следи. Он мал ещё.       Едва договорив, феодал погнал своего коня куда-то вдаль. Только пыль и стояла.        Весь день дети резвились с этими деревянными крыльями. Правда, веселье немного омрачалось тем, что тяжелые доски постоянно били мальчиков по хребтам. Так к концу дня их спинки были похожи на подобие ночного неба.        — Ай, Джерри! Да давай их уже закрепим нормально, а? Меня мама ругать будет за это, и еще сильнее побьëт.        Рыжеволосый на это только руками махнул. Как же крыльями махать тогда, если их совсем уж хорошо закрепить? Они и так тяжеленные, а тут ещё и неподвижными станут. Тогда уж можно без крыльев играть, просто махать руками. Нет, так дело не пойдет.        — Алько, Джерри, а можно я их сегодня к себе домой заберу? Ну, точнее.. к Сиру Джораху домой. Чтоб там они у него полежали.        Любопытный Алько почесал себе макушку и с вопросом глянул на Хьюго.        — Слушай.. А почему ты сказал «к Сиру Джораху»? Ты же тоже там живешь.. Да и вообще всегда жил. Почему ты не скажешь просто «домой»?        Светловолосый мальчишка немного смутился от такого вопроса. Как же он может говорить «домой», если это дом лорда? Разве его за это не накажут?       — Ну.. Я же там живу только потому что так Сиру Джораху хочется.. а так.. Наверное, мой дом где-нибудь там, — и мальчик указал куда-то вдаль. Не совсем было понятно, что рабëнок имел в виду: дальнюю страну, откуда он родом, или одиноко стоящие домики позади деревни, в которых и не жил уже никто давно.        Мальчишки вопросительно посмотрели друг на друга, но решили не уточнять, что именно имел ввиду их друг.        — Хьюго, а ты вообще помнишь, ну.. помнишь свой первый дом?        Рабëнок прикрыл глаза и попытался вспомнить то, что, казалось, уже забыл.        — Тще словай леприза.. лони-лони, лони-лони..        Так пела его матушка. Он уже давно не помнил, что значат эти слова. Кажется, так она укладывала его спать. Хьюго, которого тогда звали вовсе и не Хьюго, мирно спал у неё на коленях. Он тогда был совсем несмышлëнышем, но уже умел многое из того, что умеет сейчас. Он не знал, сколько ему было лет, когда война случилась, но из множества родных слов, известных ему, в конце концов в памяти осталось одно — «Щодрум». Так кричали женщины и старики, когда рвали от горя на себе одежды. «Щодрум» значило смерть, ужас, кровь, войну, болезнь. Всё вместе. Если кто-то сказал «щодрум», значит, беда уже пришла. И на этот раз беду принесли красивые мужчины в золотых и серебряных одеждах. У них были ярко-красные знамена и большие мечи с рубиновыми рукоятками. Дети, никогда не знавшие войны, подбегали к ним, желая поиграть. Так Хьюго потерял друзей. Он совсем уже не помнит их лиц или имён, но в его памяти всё ещё жив этот ярко-красный цвет на их белоснежных рубашечках.        Маленький Хьюго наблюдал за всем этим через окно. А окно он видел сквозь приоткрытую дверцу шкафа. Мамочка приказала ему хорошо спрятаться перед тем, как ушла навсегда. Крики на улицах скоро совсем стихли. Деревня была полупустой, мужчины и даже юноши давно ушли на войну. Никто из них не вернулся. А женщины и дети.. их участь была незавидной. Спаслись лишь те, кто успел спрятаться и сидеть тихо. Других в лучшем случае ждала скорая смерть. Мужчины в красивых одеждах были красивыми только снаружи. Мужчины в красивых одеждах принесли в дом Хьюго только «Щодрум». Когда на этой улице стало совсем тихо, крики слышались уже из соседних. Потом.. потом прозвучал стук в дверь. И не такой, каким бы пользовалась мама. Этот стук был.. будто бы великан стучит своим большим кулаком. Вскоре дверь упала. Прямо перед дверцей, за которой спрятался Хьюго. От поднявшегося ветра шкаф распахнулся, и мальчик оказался прямо перед теми самыми «красивыми» мужчинами.        — Хьюго, Хьюго, что с тобой? Прости, мы не хотели тебя расстраивать.       Мальчишки взволнованно лепетали, пытаясь успокоить друга.       Светловолосый малыш в это время стоял с закрытыми глазами, а из них маленькими ручейками текли слëзы. Хьюго крупно дрожал и всё никак не мог прийти в себя, воспоминания раздирали его маленькое сердечко.        — Детвора, что с вами такое?, — местная доярка не могла пройти мимо встревоженных детей, — Хьюго, ты чего плачешь? Тебя кто-то обидел? Ох Сир задаст им! А сначала я! Покажи, мальчик, кто тебя обидел?        Тётка Лара наклонилась к плачущему рабëнку, ожидая услышать ответ, но вместо этого из уст малыша раздались только нечленораздельные звуки. Поэтому добродушная женщина просто крепко обняла мальчонку и стала дожидаться, пока плач совсем не сойдет на нет.        Хьюго не помнил, как оказался дома, всё было как будто в тумане. Но суть в том, что сейчас вместе с Сиром они сидели за одним столом. Тот задавал мальчику совершенно обыденные вопросы, но рабëнок хотел говорить о другом.        — Мой Лорд, а мой дом.. Мой дом очень далеко отсюда?        Сир Джорах, приподняв одну бровь, с громким звуком опустил вилку на серебряное блюдо.       — Что? Твой дом здесь.        Тон был таким, что Хьюго действительно стоило бы замолчать и продолжить есть, не задавая лишних вопросов, но воспоминания о «настоящем» доме не давали ему покоя.        — Но.. Я ведь помню, что..        Лорд жёстко оборвал его громким и чётким «Встань». И Хьюго сделал то, о чём его просили. Мальчик никогда не отличался непокорностью.        — Хочешь домой, да? К мамочке хочешь? Не нравится тебе здесь с серебряных тарелок жрать?        От такого в горле у Хьюго стало совсем сухо, и он закашлялся. Ещё никогда прежде его благородный Сир Джорах не использовал такие слова, как жрать. Тем более, по отношению к нему.        В следующее мгновение Лорд, взяв малыша за воротник, выволок его из-за стола, а после и вовсе на улицу.       — Крылья с собой бери. Домой полетишь, раз здесь тебе жизнь не мила.        Малыш немного нервно посмеялся, но всё же взял с собой деревянные крылышки. Хьюго надеялся, что его Лорд просто шутит над ним, и сейчас примется щекотать или просто подымет высоко над головой, чтоб развеселить мальчика.        Но они всё шли и шли, а вокруг них начала собираться толпа зевак. Всё это походило на какой-то крестный ход, но впереди шёл не священник, а лорд с мальчиком. Хьюго сам не понял, как, но вскоре они оказались у самого обрыва – земли Лорда отличались холмистой и горной местностью. Потом Сир Джорах силком натянул на мальчика крылья.        — Ну что, Хьюго. Улетай-ка ты на крыльях ветра в край родной. И правда, засиделся ты тут у нас.        А потом сильный толчок, падение и.. Боль? 

***

      — Нет, нет, нет, не надо, пожалуйста, нет, не надо!!       Светловолосый малыш плакал и всё никак не мог разлепить глаза. Всё его светлое личико покрыли капельки пота и слёз.        — Хьюго, Хьюго, мальчик мой, что случилось? Где болит? Сейчас лекарь придёт, даст тебе снадобье, и всё пройдёт. Все пройдёт, мой родной. Это был просто кошмар. Просто кошмар.        Наконец, рабëнок не без усилий, но смог открыть заплаканные глазки. Всё было по-старому: те же стены в мелкий цветочек, тот же зайчик у сундука. И тот же Сир Джорах, но страх всё никак не отпускал малыша.        — Я же не умер? Я же не умер, Милорд?        Хьюго, не сдержав порыва, крепко схватил Лорда за рубаху и взглянул тому прямо в глаза.        — Хьюго, что же ты говоришь такое? Я никогда не допущу, чтобы ты умер. Никогда, слышишь меня? Ты немножко приболел, но совсем скоро выздоровеешь. Слышишь, маленький мой? Лекарь немного задержался в пути, но совсем скоро он будет здесь. Ничего не бойся, ладно?        Хьюго громко шмыгнул носом и, всё ещё боясь чего-то, сглотнул комок в горле.       — А где крылья..?        Лорд на это тихонько посмеялся и погладил мальчика по светлой головке.       — Какие такие крылья, Хьюджеральд? Ангелочки, что-ли, приснились, а, проказник?        Лорд улыбнулся малышу и немного потрепал того за мокрый носик.        А Хьюго, обычно раздражавшийся от этого действия, как смешливый щенок, просто смотрел на своего Милорда с улыбкой до ушей.        И страх постепенно покидал его маленькое израненное сердечко.