Рыжее дело.

      Пока вы с Кицураги собираетесь уезжать из отдела, ночная смена только приезжает на работу. Жан ещё почему-то уезжать не собирается, и даже наоборот, собрал какую-то шумиху в вашем кабинете. Вам с Кимом не хочется оставаться дальше, вы своё отработали. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Узнай, в чём дело. Это может быть интересно.       Ты вздыхаешь, так как и сам прекрасно знаешь, что это может оказаться чем-то интересным. Что там за суета? ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Ничего, что достойно суперзвёздного копа. Обычное наркотное дело, Гарри. Съебите. ЛОГИКА: Если это так, то чё ему помогает весь отдел? Или это он ночным помогает? — А что в нём такого, что весь кабинет устраивает мозговой штурм? — Ты замечешь, что даже Мак Торсон напрягает что-то в своей голове, глядя на карту Мартинеза. Честер же своим привычкам не изменяет: не начинает работать раньше, чем появится желание. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Потому что оно уже давно висит у нас. Заглохло пару месяцев назад, и вот снова. Нужно что-то делать. Будем с этими придурками, блять, думать. — Мужчина недовольно хлопает папкой дел по столу и хмурится устало: он тоже не в восторге от этого. КИМ КИЦУРАГИ: — Если наша помощь здесь не нужна, мы пойдём. — Когда Жан на вас машет, мол, валите уже, Ким кивает на выход, и ты следуешь за ним. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Досадно. Но что-то мне подсказывает, что это дело ещё даст о себе знать.       Тебе тоже так кажется. А ведь затянутые надолго дела так могут. Кажется, висяк отправляется в папку неразгаданных дел, а через месяц, два, а то и полгода и несколько лет напоминает о себе. Ты помнишь такое же дело. Ещё до того, как стал пробивать второе дно. Оно началось в январе сорокового года, отправилось в висяк, а через полтора года ты его закончил. Появилась новая жертва, и улик стало больше. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Если бы не вторая жертва и пренебрежительность убийцы, мы бы никогда не разгадали это дело. ЛОГИКА: Вообще-то, очень много дел остаются неразгаданными. Как единичные преступления, так и массовые убийства. Убийц либо не ловят совсем, либо через очень долгое время. Если повезёт, преступники сами сдаются. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Кстати о преступниках. Как-то давненько Куно не было, а? ДРАМА: В смысле «о преступниках»? Почему это слово напоминает вам нашего Куно? ЛОГИКА: Ой, а ты не догадываешься. Но его правда давненько не было.       Ты вспоминаешь, что последнее время вообще о нём не слышишь. Ни на работе, ни по телефону, даже вы с Кимом о нём как-то позабыли, а спросить в соседнем крыле ты всё не решишься. На заданиях особо не видишь, даже не сотрудничаете. Он, наверное, пересекается только с вашими патрульными офицерами, да гражданским консультантом, и только. Нормально ли он там? Да, Куно будет посамостоятельнее некоторых взрослых, но ты, как названный родитель, всё равно беспокоишься. И, чего греха таить, ты за него побаиваешься. Сейчас, когда у него есть свой доход и возможность давать люлей наркоманам, он имеет возможность запросто достать наркотики. СИЛА ВОЛИ: Но мы его перевоспитали. Он с пятнадцати лет больше не употреблял ни разу, не курит даже. СУМРАК: Слышал выражение «Старую собаку новым трюкам не научить»? Но при чём тут это? ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Поговорка «Нельзя научить старую собаку новым трюкам» означает, что трудно научить кого-то, кто твердо настроен не учиться новому или изменить свое поведение. Эта фраза часто используется для описания сопротивления изменениям, которое многие люди испытывают по мере взросления. Это напоминание о том, что изучение нового и адаптация к изменениям могут быть трудными. ДРАМА: Наш Куно не такой. Он изменился, мы в нём уверенны. Правда, мессир?       Ты почему-то не можешь ответить «да» с полной уверенностью. В последнее время, когда вы встречались с Куно, он упоминал какое-то дело, которое его беспокоит. Тогда ты не придал этому значения, да и он запросто сменил тему разговора. Ты это запомнил, в отличии от того, когда именно вы встречались. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Куно теперь коп. Он, если захочет, скроет от вас всё, что угодно. Но мы его спросим насчёт этого в следующий раз.       Дорога, которую вы должны были пройти от участка до дома, почему-то не откладывается в воспоминаниях. Когда вы успели прийти домой?       Когда Ким собирается открыть дверь, но на всякий случай проворачивает ручку.. Та сразу щёлкает. Вы переглядываетесь. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Никто бы не сунулся в квартиру копов. Особенно к тебе. СУМРАК: Безбашенному психу без разницы. Помнишь, сколько таких ты посадил, Гарри? Сколько глаз глядели на тебя с ненавистью, как много ртов обещали прирезать тебя однажды? Наверняка многие из них уже на свободе.       Ты вдыхаешь поглубже, пока твой напарник открывает дверь в вашу собственную квартиру.. ВОСПРИЯТИЕ: Внутри темно, свет везде выключен. Как и должно быть. Но в зале горит телевизор, на нём что-то показывает. Приглядевшись с порога, ты видишь две ступни на спинке дивана. Он у вас стоит напротив телевизора посреди комнаты, а не у стены. КУНО: — Йоу, — парень, лёжа вниз головой, кое-как вам салютует с дивана. — Куно! — ударяешь по выключателю в прихожей и наспех скидываешь плащ РГМ с обувью. — Какими судьбами? Как раз вспоминал о тебе! КИМ КИЦУРАГИ: — Без предупреждения. И дверь открыта. — Несмотря на то, что именно он говорит, в голосе Кима ни грамма недовольства. Он просто не любит сюрпризов и когда Куно не закрывает за собой дверь, навещая вас. КУНО: — Столб того. — Ты уже прошёл в зал и , заглянув на диван, видишь, как он проводит ребром ладони по своей шее. Тебя забавляет то, как он лежит: спиной на сидушке, ногами на спинке с углом в девяносто градусов, головой с дивана. Так и не скажешь, что этому молодому человеку скоро двадцать. — Короче, электричество отрубило у нас. «Технические работы проведутся завтра до тринадцати ноль-ноль.» — Хихикаешь с того, как он цитирует текст, приклеенный к подъездной двери и закатывает глаза. Пока он, кряхтя, пытается перевернуться на диване, ты подтягиваешь его за руки и помогаешь усесться, как нормальный человек. — Ну, Куно у вас до завтра. Ничё? — Ничё, Куно! Правда, Ким? — Повернувшись в его сторону, видишь, как тот только повесил куртку на вешалку. Опять долго возился с новыми сапогами, где ещё ничего не разношено и приходится каждый раз завязывать и развязывать шнурки.       Кицураги вам молча кивает. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Куно ночует у нас! Кайф! ДРАМА: Ещё бы, мессир! Когда он ночевал у нас в последний раз? С тех пор, как он съехал на съемное жилище, прошёл целый год! С тех пор почти и не приезжал к вам, по началу только.       Ты поднапрягаешь память, но ничего там не находишь. Должно быть, достаточно давно, чтобы это воспоминание похоронилось под рабочими и бытовыми мыслями. — А у Жана снова дело наркотное прояснилось. Спустя несколько месяцев, прикинь? — Болтовня не мешает тебе переодеваться точно так же, как смена одежды не мешает болтать. КИМ КИЦУРАГИ: — У тебя как с работой? — Прежде, чем Куно что-то тебе ответит, встревает Ким. Тоже проходит к тебе в комнату, чтобы переодеться, а потом, скорее всего, закрыться в ванной. КУНО: — Нормально, как. — Он по умолчанию ложится на диван головой к вам. Отвернулся. — Куно пиздатый коп, Куно выполняет норму. ВОСПРИЯТИЕ: Видишь, как дёрнулся Ким в сторону парня, чтобы прикрикнуть или шикнуть, потребовать реал из карманных денег за ругательство. Но ничего не делает. ЛОГИКА: Ну да, это больше ни к чему. Куно давно не пятнадцать и он не живёт с вами. Вон, даже норму выполняет. Ему можно теперь, короче. Хоть и немного. — Я не сомневался. Ужинать? — Ты проходишь мимо и, ухмыляясь, кладёшь руку на его голову. Огонь под твоими пальцами проминается, а Куно ворчит и недовольно отодвигается. Какие-то вещи с годами не меняются. КУНО: — А то. Куно, кстати, притащил свои продукты. У Куно холодос-то не работает. — Когда он кивает в сторону кухни, ты направляешься туда. — Не густо. Не прибавилось почти, Куно. Опять не ешь? — Ким смотрит через плечо на полки вашего холодильника и, в отличии от тебя, не оглядывается на зал. КУНО: — Ну, бать, — тут же недовольствуетсся тот из комнаты. — Куно сам разберется, чем ему питаться и как. Захочет, будет пенопласт хавать, и ничё ты ему не сделаешь. — А после, всё-таки словив взгляд Кима на себе, немного сбавляет обороты. Даже руки перед собой выставил, вроде «притормози». Ким у него до сих пор чуть в большем авторитете. — Это так, к примеру. Куно не крыса, чтобы пенопласт жрать. — Тогда радуйся, на ужин не пенопласт! — Из холодильника извлекаешь принесённые Куно сваренные пакетики риса. У вас осталось немного мяса. На ужин плов!       Ким, привыкший, что готовишь всегда ты, не помогает и сегодня, и правда уходит в душ. Привычно щёлкает защёлка замка на двери ванной, а потом и вода начинает шуметь. КУНО: — А дело-то, которое с подозрением на этого? О котором ты рассказывал? — вдруг спрашивает из зала юноша и, после твоего удовлетворительного мычания, продолжает. — И чё с ним? ЭМПАТИЯ: Куно не боится произносить имя мафии, у него просто язык заплетается на этих трёх словах. Ему так проще. — Да я без понятия. Жан нас погнал, сказал, сами справятся. Узнаю завтра, брякну тебе, расскажу. Думаю, закроем его скоро. У тебя там чё, есть что-нибудь интересное?       После твоего вопроса Куно сам стал рассказывать. Оказывается, интересное дело есть. Пропал у них ребёнок, так всем отделом заставили искать: отпрыск важной шишки. Все работали спустя рукава и уже хотели хер забить, как дело продвинулось. Нашли ребёнка вместе с остальными пропавшими детьми у маньяка в доме.       На части, где Куно помогал их всех оттуда доставать, вы уже сели ужинать.       На часах уже одиннадцатый час, когда вы все идёте спать: Куно, как и прежде, ложится на диван в зале, где уже скоро перестанет помещаться ростом, а вы с Кимом у себя, как обычно. Выкурили по сигарете ещё сразу после ужина, так что теперь просто забрались в кровать, и в комнате, от Кима, не пахнет каштаном.       У Кицураги оказываются холодные руки, и ты ойкаешь, когда они укладываются на твой бок. Через пару минут они уже нагреваются о твоё тело-печку, и ты больше не вздрагиваешь от холода.       Утром на работу вы идёте уже втроём, сразу после суматошного совместного завтрака. Ким, не особо разговорчивый с утра, позволяет вам обоим болтать без умолку. Что-что, а это вы оба любите: говорите от дома, и даже раньше, до самого участка.. — Кстати, Куно. — Ты щёлкаешь пальцами, вспоминая, что от него хотел ещё вчера. — Мы говорили насчёт одного твоего дела, помнишь? Последний раз, когда ты приходил. Ты сказал, тебя это дело «напрягает». Чё там с ним по итогу-то? СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ [средне: успех] : Замечаешь, как изменился его взгляд. Как дёрнулись брови к переносице, как напряглись мышцы лица. Но всё быстро пропало, и он по прежнему улыбается. СУМРАК: Признай, что тебя это волнует. Волнует, что он теперь тоже коп и сможет соврать тебе, а ты и не поймёшь. АВТОРИТЕТ: Что этот сопляк сделает? Не смеши меня. Мы — Гарри-открывашка-Дюбуа. Мы вскроем его, если понадобится. КУНО: — Так ничё с ним не было. — Он хмычет и жмёт плечами. — Не раскрыли. В висяки ушло. Куно давно про него забыл. Не такое уж оно и напряжное. ЭМПАТИЯ [сложно: провал] : Ты без понятия, ложь ли это. Вроде нет. А вроде и реакция сначала.. СУМРАК: Вот об «этом» я и говорил. — Я просто почему-то вспомнил. Нет, так нет. Скажешь, если продвинется. — Ты, сделав не озабоченный вид, тоже пожимаешь плечами.       Говорить вы продолжаете вплоть до отдела. Только там вы наспех прощаетесь, расходитесь, и Ким наслаждается наступившей тишиной. Не долго, правда. Ровно до тех пор, пока вы не зашли в ваш кабинет. Не то, чтобы шум тут был сюрпризом, поэтому вы не удивляетесь. Привыкли уже и можете игнорировать.       И к «таким» рабочим дням вы тоже привыкли. Да что там, вы такими днями живёте почти с самого начала своей карьеры в РГМ. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Скучным. Нудным. ДРАМА: Неувлекательным. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Ну.. Это ведь тоже работа. Её нельзя не делать.       Ты согласен со всеми, хоть с последним и нехотя. Одна писанина весь день, ни больше ни меньше. Затишье, действующих дел у вас нет, и вы маринуетесь в кабинете. Время от времени курите и перекидываетесь фразами между собой.       Зато вечером, когда вы добрались до дома, правда звонишь Куно. Обещал ведь! Правда не рассказал ничего, почти.. Ну, дело снова мутное и точно не связано с Ла Пута Мадре, и даже близко не стоит с ним. Скорее всего, снова отправится в висяки. Куно как-то отстранённо просит «обязательно брякнуть, если чё-то будет» и кладёт трубку, попрощавшись, пробормотав что то про ночь. Тебе кажется, что его слишком уж сильно интересует дело, которое сейчас лежит у ваших коллег. ЛОГИКА: У них там нет такого движа. Пока что его максимум — подвал с детьми. Такая же скучная, большую часть времени, работа, как и у вас. Вот и цепляется за что-то интересное.       Тебя это успокаивает. Это похоже на правду.

      Нет. Это не похоже на правду.       Когда дело Жана отдаётся вам, там уже не просто старое убийство, а подозрение на массовое убийство, маньяка, возможна варка запрещённых веществ и даже допускалась мысль о культизме, сатанизме или вроде того. Теперь это дело ваше, потому что Жан «заебался» с ним ебаться. «Свежий взгляд в нём не помешает» — объясняет Жюдит. ЛОГИКА: Его отдали вашей паре. Вроде дело не особо-то сложное, на первый взгляд, а вы, ты с Кимом и Жаном, что-то вроде «тяжёлой артиллерии», но Вик не может с ним справиться. СУМРАК: А может дело реально «ваше». Там может быть всё, что угодно. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Интересное дело же! Ну же, давай закончим его! ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Похвальное рвение к работе. Я согласен, пора бы разобраться в нём.       Папку с делом передали, пока вас не было в отделе, вместо этого колесив на вызове, так что взялись за него вы не сразу. Она ждала вас на столе Кима, отдельно от всех. Жан положил туда, чтобы вы точно её увидели. КИМ КИЦУРАГИ: — Тут почти ничего не сказано. — Он недовольно пролистал две странички дела между собой. Половина — картинки, фотографии с места происшествий.       Кицураги, поправив очки, стал вчитываться в округлый почерк, местами смазанный желтым маркером «важной пометкой». Написано, сразу видно, было грамотно: по шаблону, по которому создаются такие папки. Шаблон.. СУМРАК: Занудный. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Ботанистый. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Профессиональный. — Э.. Так что это за дело..? — Ты смеёшься под пристальным взглядом Кима и чешешь затылок. КИМ КИЦУРАГИ: — В Джемроке образовалась новая группировка, детектив. Впервые о ней упоминается почти полгода назад. Убийство потрульного офицера при исполнении. Задушили, потом перерезали горло. Ещё несколько ножевых в разных частях тела. Такой же труп, но уже гражданского, нашли три месяца назад. Тоже удушили и уже на мёртвое тело наносили ножевые. Недавно появилась третья жертва. Пропала она перед патрульным офицером. Её нашли с таким же почерком. Недавно нашли ещё одного пропавшего, убит таким же способом, а после дело окончательно передали нам. А не маньяк, потому что одна жертва была убита почти под камерой, а вторая при включенной рации. По камерам силуэт женский, а по рации патрульный обращался к мужскому лицу. — Лааадно, я понял. Есть там что-то ещё? КИМ КИЦУРАГИ: — Труп ещё в морге, ждут нашего визита. Нужно осмотреть его и последнее место происшествия. Идёмте. — Кивая тебе на выход, он забрал со спинки стула свою лётную куртку. Тебе же сунул папку с делом, и вы ушли с кабинета. До больницы дорога занимает не так уж и много времени.       На ресепшене, осмотрев оба ваших удостоверения, вам указали дорогу к моргу. Вам пришлось пойти по коридору и спуститься на этаж ниже первого с помощью лифта, а при входе вас уже ждал патологоанатом. Пухлый мужичок протягивает вам маски и перчатки. Внутри холодно и пованивает формальдегидом.       Тело мужчины выкатилось из холодильной камеры с железным скрежетом. Под белой простынёй оказался худой смуглый мужчина. ВОСПРИЯТИЕ: Уже почти пожилой худощавый мужчина. Свисшая кожа на лице, морщины по всему телу. Костляв. Видно ребра, кости рук, очертания черепа и фалангов пальцев. Тёмные губы сложены тонкой линией, голова лежит точно лицом к потолку. Смуглая кожа уже побледнела. Разрез на тонкой шее. На груди швы от ножевых, ты видишь два. Потом патологоанатом откинул простынь полностью. Ещё ножевой на правом бедре, на левой икре и неглубокий на правой щиколотке. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ [просто: успех] : Резали горло, стоя сзади. Жертва уже была мертва и голова наклонилась вперёд, на подбородке есть небольшой надрез. Ножевые на груди по любому были глубокие, но сделаны узким лезвием, на бедре чуть поменьше. На нижних конечностях порезы, должно быть, совсем неглубокие. Над губой справа небольшая ранка, потёртость. Возможно от перчатки, когда закрывали рот. На спине, между лопатками, свежий шрам, размером с кулак. От ожога. Должно быть, сводили татуировку подручными средствами.       Когда ты очнулся, патологоанатом вам перечислял порезы, где какие. Ты оказался прав: на ногах они не глубокие. Били либо слабо, либо торопились. КИМ КИЦУРАГИ: — Зачем кому-то изрезать ноги жертвы? Тем более уже мертвой. Просто ради почерка? — Мужичок оставляет вас наедине с трупом. — Судя по всему.. Если новая бандитская группировка хочет выделиться в Мартинезе, нужно постараться. А этой и года нет. Определённые успехи, а? — Ким недовольно-устало смотрит на тебя, когда ты улыбаешься и пихаешь его локтём в бок. КИМ КИЦУРАГИ: — Определённо. Только это не хорошо. — Пальцем в перчатке поправляет сползающие очки. — В деле сказано, кто это. Дилер, сам же свой товар ещё курил. Нужно будет поискать, с кем он работал. ТРУПЕШНИК: — Совсем распоясались крысы последнее время..       Ты тут же смотришь на него. — Чего? Какие крысы? — тебя трупный голос не пугает, даже такой суховатый и хриплый. Но мертвец на тебя уже не смотрит, и рот по прежнему закрыт. Ты привык разговаривать с мёртвыми, но обычно их хрен разговоришь. А этот сам! Правда непонятно, чё сморозил. КИМ КИЦУРАГИ: — Детектив? — Он наклоняется немного вперёд, чтобы заглянуть тебе в лицо. Непонятливо приподнял одну бровь. — Он сказал, что крысы распоясались в последнее время. — Видишь, как напарник оборачивается назад, на дверь морга. Мужчины пока, к счастью, нет, и никто твоего бреда не слышит. КИМ КИЦУРАГИ: — И что это значит? ЛОГИКА: Очевидно, что грызуны и впрямь распоясались? ДРАМА: Это что-то философское, мессир! ГРУБАЯ СИЛА: Как жаль, что из него не выбить ещё слов. Будь это обычный человек, мы бы ещё как добились инфы! — Я без понятия, Ким, — признаешься, пожав плечами. — Он больше ничего не говорит, и вряд ли скажет. Пойдём отсюда? Поехали на место происшествия. Может там что будет?       Но там ничего нет. Самое обычное место убийства. Вот так пройдёшь и не поймёшь, что возле этой скамейки кого-то грохнули. Только пятна крови на траве, да и те видно совсем плохо. Сломанная ветка, немного разбросанного мусора вокруг, но так и должно быть. Это Джемрок, за порядком тут не очень-то и следят. Так что ничего примечательного к делу вы не находите. ЭМПАТИЯ: И Киму это не нравится. Ему не нравится, когда дело стоит на одном месте. Тебе это не нравится тоже, но ты знаешь, что оно продвинется позже, нужно только поглубже копнуть. А Ким недоволен, что оно стоит в данный момент.       В прочем, сегодня это дело всё равно не двигается с места. То, что мужик оказался не маленьким дилером, так это ничего вам не дало. Мало ли, кого он заимел во враги? Любой третий, кажется, готов пойти на убийство из-за чего угодно. Не продал товар, не скинул цену, отказался сдавать поставщика, сопротивлялся ограблению. И остальных жертв вы тоже прошерстили, но и в них не было ничего особенного.       Первая жертва оказалась бывшим сотрудником РГМ. У вас, между прочим, врагов не меньше, чем у всяких там дилеров. А патрульный был совсем ещё молодым, младший патрульный сержант, врагов-то не нажил ещё. В РГМ от силы год-два. За что его, кроме как по личным причинам? И бабка его, единственный родственник, не знает ничего. Да и не поняла бы, даже если объяснили, лет-то много уже.       Домой вы идёте ни с чем. Ну ничего, завтра ещё будет, пороетесь ещё. А если нет, то следующая жертва подсказки-то точно даст, и ты попробуешь её разговорить. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Эх, молодой сержант был. За что его? Кому он так дорогу перешёл, что новая банда его одним из первых прирезала? СУМРАК: Мы видели его фото. Чем-то на Куно похож. А если бы это был он? Новое ОПГ избавилась уже от двух сотрудников РГМ. Значит, никто из вас не защищён. ЛОГИКА: Ага, ещё бы. Один молодой патрульный и ушедший со службы через три года сержант, как же. Какие-то они львы. Забирают из стаи либо маленьких, либо больных и слабых. На большее не способны. АВТОРИТЕТ: На «нас» они не замахнутся. Не замахнутся на вожака стаи. Силёнок и духа не хватит. Мы сами их скоро за шкирку поймаем. ЛОГИКА: Тем не менее, Куно работает едва ли два года и в звании младшего патрульного. Он тоже в зоне риска.       Тебе эти мысли не нравятся. В этот раз дорога оказывается предательски длинной, и, судя по тому, как Ким на тебя смотрит, все мысли отображены у тебя на лице. Долго ждать оклика не нужно. КИМ КИЦУРАГИ: — Гарри? Всё в порядке? — Он слегка сводит брови, обеспокоенный твоим выражением лица. Думать ты умеешь и думаешь много. И можешь надумать ужасных вещей, он познал это на собственной шкуре очень давно. И ему не нравится, что что-то подобное может произойти снова. — Да нет. Я думаю о сегодняшнем деле, Ким. Не даёт покоя. — Первые секунды ты хотел уже было по привычке отмахнуться и улыбнуться, но как-то не вышло. КИМ КИЦУРАГИ: — С ним что-то не так? Или ты уже что-то придумал? — Нет, нет, Ким. Не в том смысле. Я без понятия, что с ним делать, продолжим завтра. Просто.. — Делая глубокий вдох, ты пытаешься подобрать слова. Как ему объяснить? ЭМПАТИЯ: Ебать ты дебил. Куно не только твой сын, Гарри. Ким прошёл весь этот путь с тобой вместе, буквально ПОЛНОСТЬЮ. Если бы не он, Куно, может, не вырос бы тем, кем является сейчас. ДРАМА: Он вас поймёт, мессир, как бы вы не подали свои мысли сейчас, поверьте. — Я волнуюсь за Куно. — В итоге выдаёшь то, что больше всего крутилось в голове. По поднятой Кимом бровью чувствуешь, что стоит пояснить. — То есть.. Ну, эта ОПГ убила молодого сержанта, а он и сделать-то такого ничего не успел, чтобы его убивать. А ещё они устранили бывшего сотрудника РГМ, и.. Ну, как львы, короче. Выбрали послабее. — Решаешь использовать метафору, которую предложил один из голосов. — Львы же жрут маленьких и больных. КИМ КИЦУРАГИ: — Сотрудник не прослужил и пяти лет, — вспоминает Ким и, кажется, понимает ход твоих мыслей. Он кивает, смотря вперёд. — Я тоже об этом подумал. Если брать всех сотрудников, не дослужившихся до определённого звания или не служивших долгое время.. Он правда может быть под прицелом. Но критериев у банды может быть слишком много. Мы не знаем, как они выбирают жертву. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Хоть он и старается держать себя в руках, в его голосе слышно беспокойство. Он ищет причины, почему Куно может не подходить ОПГ, почему он может остаться жив. Но причин быть убитым у него тоже достаточно, если мыслить так. — Но тем не менее, — подмечаешь. КИМ КИЦУРАГИ: Мужчина досадно вздыхает и утвердительно качает головой. — Но тем не менее, — соглашается. — Будем надеяться, что это не так. Лишь дополнительная причина закончить это дело побыстрее.       Ты с ним соглашаешься молча и поднимаешь глаза к небу. Улица плохо освящена, и фонари тебе не отсвечивают. Ты видишь тёмное небо и чуть светлые облака на нём. Видно, как они плывут в выси. Вот из-за облака показалась светлая точка звезды. Восемь вечера уже.       Завтра вы ничего не найдёте. День в принципе будет пустым — одна бумага, пара вызовов и ни одного трупа с удушьем и ножевыми по всему телу. В первый раз ты хотел, чтобы эта дебильная ОПГ уже убивала хоть кого-нибудь побыстрее, а не затихала опять на месяцы. Плевать, кого, пускай хоть вашего Моллинса забирают, но побыстрее бы раскрыть.       Потому, только закончив с документами за полчаса до конца смены, вы уходите. — Ким, давай Куно подождём. Нужно с ним всё-таки поговорить. — Ты тянешь его за поворот здания, вместо тротуара. Вход в отдел Куно будет с другой стороны здания. Так вы не пересекаетесь с другими отделами, нет толкучки. ЭМПАТИЯ: Ким даже не ворчит. Поддерживает твою идею и, кажется, даже кивает в самом начале.       Вы закончили рано, поэтому ждёте его какое-то время, внутрь не заходите. Ты просто не хочешь искать его по кабинетам, а Ким говорит, что он может работать и заходить, чтобы потом сразу выйти, смысла нет.       Но когда проходят все полчаса, а потом и сорок минут, даже ты начинаешь топать ногой по земле. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: До скольки у него смена-то? ЛОГИКА: Как у нас — до восьми. Он уже должен был выйти.       Когда из здания выходит молодая девушка, ты узнаешь в ней «ту шалаву», которая работает с Куно. Виски у неё противно-зелёные, а волосы сами по себе тёмные и это совсем не смотрится. Форма хоть и опрятная, но сама собой она не то, чтобы красавица. Немного отъехавшая назад нижняя челюсть, что верхняя губа сильно переди. Далеко не бледная, так ещё и веснушки с родинками. Глаза стоят близко, но хотя бы они неплохи: длинные ресницы пару раз в минуту прячут под собой серо-синие глаза. — О! Э, — ты схватил её за руку раньше, чем придумал, что сказать, — ты ж с Куно работаешь? Он у себя? РИТОРИКА: Ну ты и кадр, конечно. «У себя», блин. Ну конечно, у Куно ж целый кабинет свой. Гений. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: Девушка смотрит на вас пренебрежительно, пока её глаза не натыкаются на твой плащ. Кажется, она уважает субординацию и понимает, что ты сильно старше по званию, потому что сразу выпрямляется, словно струнка. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Не так уж и плоха девушка, коль сотрудник хороший. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: — Дюбуа сегодня не было, сэр.       У тебя каждый раз мурашки. Коллеги прада думают, что фамилия Куно — Дюбуа. Приятно, конечно, и ты рад, но это сейчас не главное. — В смысле не было? — отпускаешь её, вылупив глаза. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: — Он сегодня не вышел. — Кажется, из-за прикуса она не выговаривает «в», потому что она превращается в «ф» почти везде. — Окей.. Спасибо. — Ты киваешь ей и хотел было приподнять фуражку, да только не нашёл её. Ты уже давно её не носишь, но почему-то иногда рука сама тянется её приподнять. Девушка с зелёными висками тоже тебе кивнула и поспешила уйти.       Ты же развернулся к Киму. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он немного сводит брови, плечи напряжены, а губы поджаты. Ему тоже не нравится услышанное. — Зайдём к нему. — После молчаливого согласия, вы сворачиваете на тротуар. Он живёт совсем в другой стороне от вашего дома, но зато ближе к работе, чем вы. СУМРАК: Только подумай, что с ним может быть. У вас тут молоденьких патрульных режут, а его на работе сегодня не было. Думаешь, двух лет хватит, чтобы суметь отреагировать на нападение? Думаешь, он смог бы отбиться? Вряд ли. Не каждый лейтенант смог бы. А если не прирезан, то ещё чего. На его улице оживленная дорога.. Да и мало ли психов вокруг, верно? — Давай быстрее, Ким. — У тебя потеют ладони, пока вы ускоряете шаг. Ты почти бежишь, но ограничиваешься большими шагами. ВОСПРИЯТИЕ: Ким идёт чуть позади. Его шаги хоть и небольшие, но быстрые. Он не такой длинноногий и высокий, как ты, и ему правда приходится почти бежать.       Ты, чтобы он не отставал, чуть сбавляешь длину шага, и вы начинаете идти наравне. Почти все прохожие расступаются перед вами. Видимо, ваш вид и спешка их чуть пугают. А может и водные знаки РГМ.       Второй подъезд, третий этаж. Ты почти бежишь по ступеням, шумя перилами. Позади так же быстро поднимается Кицураги. — Куно! Куно, это мы. Ты дома? — Ты, подбежав к двери, стараешься унять сердцебиение и сделать голос более будничным. К этому времени подскакивает Ким и тоже старается выглядеть, как обычно. На случай, если вам откроют. ВОСПРИЯТИЕ [средне: успех] : Ты прислушиваешься к шуму за дверью. Собственное дыхание и шум крови в ушах мешают, но ты продолжаешь. Через минуту с небольшим замахиваешься, чтобы постучать ещё раз, когда внутри послышались шуршания. Всё громче и отчетливее ты слышишь шаги. КУНО: — Опа, вечер добрый. Вы чё? — Ваш Куно выглядывает из квартиры, раскрыв дверь. У тебя сердце ухает в пятки и хочется прямо тут заплакать от облегчения, превратиться в лужицу и булькать.       Парень одет по-домашнему: шорты и футболка. Босой правой ногой потирает щиколотку левой, опираясь на косяк. Горло определённо точно не перерезано. Кицураги рядом выдохнул слишком заметно. Ты почти физически ощутил и его облегчение тоже. — Да вот, навестить решили. Зайдём? — Кажется, после слишком длинной паузы говоришь. Вас молча пускают в дом. ВОСПРИЯТИЕ: Вы брали съемную квартиру подешевле. Не особо в хорошем состоянии, но чтобы можно было жить и рядом с работой. В прихожей на полке лежит несколько пар обуви, на вешалке верхняя одежда и мундир Куно. В прихожей и на кухне горит свет. В зале, единственной комнате, свет потушен, но видно, что телевизор что-то показывает. Старые желтушные обои шарма точно не придают, но на кухне ты заметил, что они содраны на двух стенах: на свободной и там, где окно. Под ними ещё более древние, но тёмно-зелёные обои с рисунком каких-то узоров. Где-то их нет, но там потёки белой то ли извёстки, то ли разведённой белой краски. Красиво, в общем. Изначально этого не было.       Ещё замечаешь, что на кухне не грязно. Только плита, наверное, убита, да окно грязное. Кажется, Ким привязал ему привычку чистоты сильнее, чем вы думали. Вообще-то, вы думали, что он всё сразу засрёт. Даже в зале неплохо. Одеяло скомканное с подушкой на диване, да на столике беспорядок из нескольких кружек, журналов и, кажется, страниц какого-то дела. КИМ КИЦУРАГИ: — Почему ты не вышел на работу сегодня? — Ким начал первым. Ты сразу же упал на кресло, а Куно на диван. Свет вы включили и видно, как Куно зыркнул на Кима, а потом и на тебя. КУНО: — А вы нахрен ко мне-то ходили? — Надо, Куно. Надо. Так почему? — Сегодня вы ещё об этом поговорите. КУНО: — Куно отзванивался, что его не будет ещё перед сменой. Куно мужик сверху затопил. Там весь толчок, блин, поплыл. Гля. — Он кивает в сторону коридора, откуда вы пришли. Ким молча удаляется из зала. — Пока проводку отрубил, пока к этому ублюдку сходил. Пока говорил, пока решали. Потом ещё обратно проводку врубить не мог. Она походу такая старая, что её вообще желательно было не трогать. — Так как квартирка маленькая, Ким даже с коридора всё хорошо слышал. Поэтому, когда он вернулся, то кивнул тебе. КИМ КИЦУРАГИ: — Ванна потрёпана. Пол ещё не до конца высох. КУНО: — Куно впервые угрожал работой, прикиньте? — Он выглядел восторженным и гордым. Сложил руки на коленях, пока сидит в позе лотоса. — Он Куно всё оплатил. Иначе Куно бы заяву накатал и сослал бы его в Курон. Куно может.       У тебя внутри тоже что-то радуется от этого. Не правильно, вообще-то, превышать полномочия, но иногда можно. Ты и сам этим пользовался, и даже Ким, ты уверен. Не каждому сойдёт с рук затопить работника РГМ и остаться безнаказанным. — Ты круто с ним разделался, Куно! Ибо нефиг, а? — Мало того, что Куно в прядке, так ещё и ведёт бурную деятельность и всяких мужиков сверху нагибает. КИМ КИЦУРАГИ: — Тем не менее, изначально мы не за этим шли, Куно. — Его тон будничен, хоть вид полностью серьёзен. Ким снимает с себя очки и протирает их салфеткой из кармана. ЭМПАТИЯ: Пауза перед тем, как говорить.       Ты решаешь сказать первым, чтобы Ким не сильно переживал. — Короче, тут недавно.. Ну, как недавно, полгода назад патрульного убили. Не нашего, из другого отдела. Младший сержант, нет и двадцати двух, и мы подумали, что.. Ну.. — А вот тут ты запинаешься. Вы много, что подумали, но нужно как-то уместить это в короткое предложение, но теперь на помощь приходит Ким. Как-то ты переоценил свои возможности. КИМ КИЦУРАГИ: — Что ты можешь оказаться в опасности. И мы решили поговорить с тобой об этом. Щёлкаешь пальцами и направляешь на него палец-пистолет. — Точняк. — Пока Куно смотрит на тебя, ты решаешь продолжить. — ОПГ не только молодых сержантов трогает, Куно. Просто всех подряд мочит, патрульный был единичным случаем. Так что мы решили тебя предупредить. КУНО: — Не понял.. Куно чё теперь, оглядываться чаще? — Рыжий хмурится, а потом поднимает одну из бровей. КИМ КИЦУРАГИ: — Достаточно просто быть осторожнее. — По глазам видишь, что в уме у Кима. Ты тоже думаешь о том, что этого может оказаться недостаточно. — Мало ли. Просто имей в виду, Куно. — Заведя руки за спину, он скрепляет их в замок. КУНО: — Понял. ЭМПАТИЯ: Он нахмурился и опустил взгляд. Он смотрит в никуда, задумавшись. Раньше даже такие новости он бы воспринял со смехом и сказал, что это его должны бояться, а не он. Но не в этот раз. Куно насторожился и точно будет в напряге ближайшее время, неделю как минимум. КИМ КИЦУРАГИ: Краем глаза замечаешь, как он бросает взгляд на настенные часы. — Нам нужно идти. Будь на связи, пожалуйста. — Последнее слово он добавляет тише. Не любит показывать беспокойство и искренность.       Парень вам что-то мычит в ответ, продолжая смотреть в воздух. Бормочет что-то про то, что не будет провожать, и ты встаёшь с кресла.       Вместе с Кицураги вы выходите из квартиры, крикнув, чтобы запер за вами дверь и спускаетесь по лестнице. Плечи Кима опущены, когда вы уже идёте домой, и у тебя тоже от сердца отлегло. КИМ КИЦУРАГИ: — Не думаю, что его затопило. — До дома оставалось минут десять, как он заговорил. Заявление тебя заинтересовало, и ты смотришь на него. Он же глядит в никуда. — Если его затопило в туалете, то прорвало бы канализационные трубы, стоял запах. И мы не спрашивали у его соседа сверху. — Думаешь, Куно нам соврал? Он бы не стал.. — Тебе не нравится такая перспектива. Раньше Куно врал, что ел, пока вы были на работе. Он врал, что не ездит в Мартинез. Позже стал врать, что поздно вернулся, потому что просто далеко ушёл, а троллейбусы уже не ходили, и что сбитые костяшки у него от того, что неудачно упал. ЛОГИКА: Это всё было раньше. Ты не припомнишь, чтобы последние пару лет он вам как-то сильно блефовал. ЭМПАТИЯ: Раньше он врал, чтобы вы не беспокоились. Не волновались о нём слишком сильно, чтобы не пеклись о нём ещё больше. Думаешь, в этот раз так же? Думаешь, он во что-то вляпался? ЭМПАТИЯ: Я думаю, что правду мы узнаем только от самого Куно. — Я не знаю. — Ответа от Кима не последовало, и ты досадно вздохнул. — Он уже самостоятельный и сам может решить свои проблемы. Так? КИМ КИЦУРАГИ: — Так.       Ваши голоса звучат так поддельно, потому что вы оба знаете, что это не так. Что далеко не все проблемы можно решить самостоятельно, особенно подростку. Оба понимаете, что волнуетесь, но вмешаться не можете. И ведь даже точно не уверены, случилось ли что-то, или Ким ошибся, и Куно правда затопил сосед. Что не вышел он только по этой причине.       Завтрашний день тоже не приносит результатов. Конечно, вы работаете. Было для вас несколько вызовов, и работа не стояла на месте, но вот по вашему, по этому странному делу ничего не было. Вы даже связывались с пятьдесят седьмым участком, чтобы узнать, не было ли у них чего-нибудь, подходящего под описание. Обычно, если у разных отделов появляется одно дело, они договариваются, и дело переходит одному из них. Второй присоединяется только для того, чтобы помочь в случае сильных проблем. Алиса говорит, что ничего даже близко похожего у них тут нет. Ким её благодарит как-то тепло. Не так, как поблагодарил бы любого другого. Связистка — подруга, как никак.       Зато после выходных, в понедельник, вас ждёт сюрприз. В деле появился ещё один листочек. КИМ КИЦУРАГИ: — Найдена очередная жертва. — Он вчитывается в кипу текста, пока ты рассматриваешь прикреплённые фотографии. Тело в черном мешке. Лицо девушки с перерезанным горлом. Запачканная кровью форма РГМ. Ким читает быстро, а потом пересказывает тебе простыми словами общую информацию. — Нена Рикстент, пятьдесят седьмой участок. Младший сержант, патрульный. Была убита вечером воскресенья после смены, приблизительно в девять вечера. Вызвана на дополнительную смену в связи с нехваткой кадров. Особые признаки.. — Он, пробегаясь глазами, вздыхает. Ты уже знаешь, что там будет. — Следы удушья, перерезанное горло и три ножевых на мёртвом теле. Нужно съездить. — Папка с хлопком закрывается, а он как-то слишком резко поднимается из-за стола. Стул противно скрипит. Ты идёшь за ним, и ладони чешутся побыстрее взяться за расследование. Поскорее бы оказаться на месте происшествия, разгадать загадку..       Пятьдесят седьмой находится далеко от вашего участка, поэтому дорога выходит ужасно долгой. Ким даже немного гонит, крепче обычного сжимая руль. Едете десять, двадцать минут прежде, чем ваша сороковушка остановилась.       Это оказалась обычная обочина рядом с тротуаром. Широкая дорога, дома и переулки по обе стороны, так же, как и тротуары. Дальше нужно идти пешком, так как участок дороги опечатан. Издалека видно чёрный мешок. — Прямо на тротуаре, среди жилых домов. Совсем уже оборзели, — бормочешь, нагибаясь под жёлтой лентой. Ким утвердительно мычит.       Ты надеваешь пока только одну перчатку, и пакет шуршит, когда ты тянешь за собачку. Замок расстегивается с характерным звуком, и содержимое мешка предстаёт перед вами. ВОСПРИЯТИЕ: Это девушка с фото. Бледная, с посиневшими губами и горлом в крови. Так же кровь на патрульной форме в области левых рёбер. Ещё на бедре и на плече. Её медные рыжие волосы раскидались по внутренней стороне пакета. Прическа, незамысловатый хвостик, растрепалась. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ [средне: успех] : Порез рваный, поцарапан подбородок. Синяки на запястье — сопротивлялась. Ранки на щеках, такие же, как у того дилера. От перчатки, когда зажимали рот. Светлая кожа, овальное лицо. Острый нос, под веками серо-зелёные глаза.       У тебя перед глазами девушка, смахивающая на Куно. Волосы, конечно, не такие, но всё равно рыжие, и лицо только формой да носом похоже. Вы с Кимом оба молчите, пялясь на труп. Ты понимаешь, что он думает о том же. О том, что это уже второй молодой патрульный, убитый этой бандой. КИМ КИЦУРАГИ: — Осмотрим тротуар вокруг. — Он выпрямляется, чтобы отойти на несколько шагов назад, на проезжую часть. Ты же пока что закрываешь пакет обратно, чтобы люди в домах не пялились с окон на мёртвоё тело. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Явных следов ты пока не видишь. Капли крови только сохранились лучше, чем на траве возле скамейки. Небольшие лужицы недалеко друг от друга. Скопились с ран за время, пока она тут лежала. В проулке рядом ничего нет. На асфальте нет следов от обуви, на дороге ближайшие десять метров в обе стороны нет следов от шин. Опрашивать свидетелей в домах бессмысленно: дома буквально вокруг. Все сто с лишним квартир придётся обойти. — Ничего. — Ты недовольно пинаешь стену и, вздохнув, садишься на корточки рядом с трупом. Трещит замок, и пакет расстёгивается полностью.       Надеваешь вторую перчатку и вместе с напарником осматриваешь труп. Открываешь ей рот, чтобы посмотреть, не застряло ли в зубах ткани перчаток, но ничего нет. Ким заполняет бланк под твою диктовку, иногда останавливаясь, когда ты рассматриваешь что-то, что записывать не нужно. — Следы от ножа.. Обычные. Лезвие было двустороннее и узкое. Совпадает с ранами на прошлых жертвах, — недовольно кусаешь губы. ЭМПАТИЯ: Куно, должно быть, сейчас сидит в кабинете. Но есть вероятность, что он в поле. Жертв убивали и днём. — Че ж ты так-то, а.. Не могла его куснуть хотя бы? Он же тебе рот закрывал рукой.. Хотя бы что-нибудь нам оставила. Тупиковое ж дело опять выходит, ну? — бормочешь себе под нос привычно, а Кицураги и не возражает. Привык, что ты болтаешь с мертвецами, пока работаешь. Даже если они тебе не всегда отвечают. ДЕВУШКА С МЕДНЫМИ ВОЛОСАМИ: Тебе показалось, что её грудь поднялась и тяжело опустилась. Синхронно с этим раздался вдох и выдох, похожие на хрип-бульк, и кровавый пузырик на горле со звонким звуком лопнул. — Я совсем ничего не сделала. — Она смотрит на тебя серо-зелёными глазами. Тебя радует, что они не зелёные.. Не даёшь ей и двадцати пяти на вид. — Я знаю, детка, они режут всех подряд. Мы работаем над этим. Скажешь что-нибудь про того, кто тебя убил? — на подкорке сознания, на периферии зрения видишь, как Ким отступает от вас, но наблюдает с интересом и немного с интригой. ДЕВУШКА С МЕДНЫМИ ВОЛОСАМИ: Она выглядит жалко. Заплакала от печали, если бы могла, но пока только закрывает глаза. Почти слышишь всхлип. — Он говорил что-то про короля, офицер. Найдите его, пожалуйста.. — Её голос так жалобен, пропитан обидой и болью, что ты от сожаления поджимаешь губы и сводишь брови. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Короля? Интересно. Небольшая, но зацепка. Хотя, что там — это едва ли вам поможет. Бесполезный факт. ЛОГИКА: Даже это может оказаться существенной уликой в будущем. ДЕВУШКА С МЕДНЫМИ ВОЛОСАМИ: — Больше совсем ничего не скажу.. — В этот момент у неё покатились бы слёзы, но она труп, и ничего из глаз у неё не катится. — Простите.       Ты рвано вздыхаешь и кладешь руку на её лоб. Гладишь бережно, перчаткой приглаживая волосы, убираешь их с её лица. Аккуратно заправляешь одну прядку под резинку для волос и киваешь ей понятливо. — Ничего страшного. Спасибо. Отдыхай. — После того, как ты проводишь рукой по её глазам сверху вниз, кряхтишь, поднимаясь на ноги. КИМ КИЦУРАГИ: — Детектив? — Он даже брови не выгибает и спрашивает менее сухо, чем обычно. Тише, чувственнее — он стоял тут всё это время. Слышишь немой вопрос «Вы что-то узнали?» в его взгляде. — Она сказала, что убийца говорил что-то про короля. Запомним это тоже. Может, в будущем пригодится. Больше ничего, — отрицательно качаешь головой, стягивая перчатки с рук.       Кицураги ничего не отвечает.       За год работы он привык. Он даже почти верит, что мертвецы с тобой разговаривают, но всё равно стоит на своём. На том, что ты говоришь сам, а потом каким-то чудом отгадываешь совершенно удивительные вещи. Совершенно точно без помощи мертвецов. Так а то, что ты берёшь некоторые вещи буквально из ниоткуда.. Ким старается об этом не думать. — Нужно зайти к Куно снова, а то мне не нравится, во что это всё превращается.       Кицураги тоже не нравится, поэтому он кивает. Неразговорчив. Значит, задумчив. Не то, чтобы его лицо отображало его мысли, как у тебя, но ты догадываешься, о чем он размышляет.       Ты, пока вы едете в Кинеме на другое дело, смотришь в окно. Иногда, когда очень сильно хочется, ты пользуешься Трепетом сам. Это как заглянуть в окно, где видно нужный тебе уголок Ревашоля, как смотреть свысока на всё происходящее, словно какой-то бог. Но это тяжело и после видений у тебя болит голова, но сейчас тебе это очень нужно. ТРЕПЕТ [сложно: успех] : Возле дома с розовыми стенами проходит сержант Кууно с напарницей. Девушка с зелёными волосами, словно тина, говорит об их текущем деле. Сержант пинает камень перед собой, а потом под ногу подворачивается жестяная банка. Он кидает её в мусорный бак в ближайшем переулке. Ревашольский ветер их догоняет: обдувает спины, заставляет съежится девушку и засунуть руки поглубже в карманы Кууно. Две фигуры прячутся от него, скрываются в здании со стеклянной стеной и вывеской-пирогом. Ветер теряет их из виду..       Увиденное тебе не нравится. Безопаснее всего для него сейчас в отделе, а не шастать по улицам. Хотя он с напарницей, но поменяет ли это что-то? — Куно обедать ушёл, — говоришь ты, когда перед глазами наконец проявляется вид за окном и корпус Кинемы. Морщишься, когда боль отдаёт в веках, только потом расползаясь по голове, особенно сильно закрепляясь в висках. Ты можешь подсмотреть за кем-то, находясь на огромном расстоянии, но без таблетки в кармане этого лучше не делать. КООРДИНАЦИЯ: А ты сделал. Хлопаешь по карманам плаща и не находишь там ничего. Только пару смятых чеков из закусочной, где вы были на обеде в последние разы.       Замечаешь, как косится с водительского сидения на тебя Ким. Улавливаешь поджавшиеся губы, и в воздухе висят немые вопросы: «Откуда ты знаешь?», «С чего ты взял?», «Ты снова использовал эту штуку с голосом?». Ким не говорит ничего из этого, но его перчатки скрипят, крепко вцепившись в руль. ЭМПАТИЯ: Его напрягает, когда ты так делаешь. ДРАМА: Удивляет, мессир! Восхищает! АВТОРИТЕТ: Он завидует, что не может так же. СУМРАК: А потом отмахивается и радуется, что не шизофреник.       Когда ваша Кинема останавливается, ты ещё сидишь немного, блаженно наслаждаясь тем, что мотор наконец не шумит. Кицураги молча протягивает пластинку из упаковки друамина, и ты его благодаришь раз десять, даже пока глотаешь белую таблетку. Очередное дело ждёт вас. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Значит, косят молоденьких и рыженьких? — Его густая бровь изгибается, пока он даже не отрывается от написания чего-то в документе. Ты мычишь утвердительно, садишься за его стол, подставив свой стул к обратной стороне. Жан молчит ровно до того, как поставит точку в написанном тексте. — И что вы собираетесь делать?       Ким смотрит на свой стол, где сложены его руки, а в тех чашка с кофе. ЭМПАТИЯ [средне: успех] : Он волнуется сильнее, чем кажется. Ему очень просто скрывать переживания в рабочей обстановке и просто выглядит задумчивым. Как сейчас. Но, несмотря на это, он вас внимательно слушает. — Я не знаю, Жан. — Ты пожимаешь плечами, беспомощно вздыхая. — Мы его уже предупреждали, но это было до рыжей девушки. Как думаешь, опасность правда увеличилась? ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: Он зеркалит твоё движение плечами. Не то, чтобы он хотел вам помогать или даже обсуждать это, но понимает, что ты не отвяжешься. Понимает, что это важно не только для тебя, но и для Кима. И даже Мино рядом, за соседним столом, выглядит обеспокоенно. — Хуй знает. Может да, а может нет. Я не ебу, Гарри, решай сам. Твой отпрыск — ты и отвечай. — Его серые глаза снова опускаются в кипу бумаг, и, пока ты не успел расстроиться ещё сильнее, в разговор спешит вмешаться Жюдит. ЖЮДИТ МИНО: — Он говорит, что Куно — это ваша ответственность, Гарри.. — Её вежливый голос переводит с Жановского быдловского. — Но это не значит, что мы не поможем. — Это факт. Она даже не смотрит на напарника, когда Вик глядит на неё с немым вопросом во взгляде. Девушка всё решила за них двоих. — Поговори с ним ещё раз, Гарри. Даже если вы уже это обсуждали. Лучше поговорить и быть спокойными, чем потом ходить и жалеть, что вы промолчали. Правда ведь? — Правда, — подтверждаешь. Здорово, что в этой ситуации есть взгляд со стороны — Жюдит. — Спасибо, Жю. Зайдём к нему. Не сегодня, так завтра. ЭМПАТИЯ: Она часто вас навещала, когда Куно жил с вами. Смотрела вместе с вами церемонию посвящения, даже пару дней рождений встретили вы вместе с ней. У неё у самой есть дети, и вас с Кимом она понимает, как никто другой в вашем кругу. Жан же после трибунала поведением не особо изменился, но уже тебя не ненавидит. Он даже комплименты тебе говорит, будь то твоя готовка или новые туфли. Просто в своей мудаческой манере. Ты всё равно его любишь.       Смена уже подходит к концу, но поступает очередной вызов. Можно было бы забить и передать это дело ночной смене, но тело в людном месте — посреди улицы. Жан шлёт вас нахер, потому что у него бумажных дел много, и на вызов выезжаете вы.       Первым делом оцепляете место происшествия, чтобы зеваки не подходили слишком близко. Пока ты их отгоняешь, повышая голос, Кицураги достаёт из Кинемы мешок для трупа, набор перчаток и бланк для заполнения. КИМ КИЦУРАГИ: — Уже нашли что-нибудь? — Он подходит и остаётся чуть позади, пока ты топчешься вокруг трупа с фонариком, метрах в двух.       Тело лежит на тротуаре. С одной стороны жилые дома, с другой пара домов и магазин. Улица жилая. Рыжую девушку вы нашли почти в таком же месте.       Качаешь головой, заглядывая в переулок рядом. — Неа, тут тоже ничего. Наружный осмотр? — В переулке ничего. Ни перевернутых баков, ни вещей в них, ни следов борьбы.       Оба подходите к жертве, и ты садишься на корточки. ВОСПРИЯТИЕ: Парень, приблизительно двадцати семи лет, не больше. Скорее всего даже двадцати пяти, нос разбит. Чёрные спортивные штаны, чёрная толстовка и кроссовки, тоже тёмные. На руках серые перчатки, на голове капюшон, судя по тому, что в нём лежит его голова. Бледная кожа на лице, почти невидимые блондинистые брови. Редкие, подстриженные под машинку светлые волосы. Нет ни усов, ни бороды. Глаза серые, с карим оттенком. Вещи самые обычные, немного не по размеру, старые, грязные. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Кровь на лице, из носа. Не размазана, значит паузы после удара не было, чтобы он её вытер. Не искривился, удар был не сильный. Пальцы.. Под ногтями грязь, но крови нет. Обычные руки, ладони, запястья. Открыв рот, видишь, что он сильно прикусил щёку со внутренней стороны. Дыра в толстовке в области живота от ножа. Ты приподнимаешь вещь, слегка закатывая, и видишь ножевое ранение. Неровное, глубокое. Нож прокрутили. Одежда пропиталась кровью, и под телом тоже немного скопилась. За счёт ткани лужи нет. Труп лежит совсем недавно. — Причина смерти.. Обильное внутреннее кровотечение, вызванное ножевым ранением. Нож проворачивали. Убит примерно.. — Ты смотришь на Кима, а тот, собственно, приподнимает свою перчатку. Он носит часы: не дорогие, просто чтобы знать время. КИМ КИЦУРАГИ: — Сейчас девятнадцать тридцать. — Часов в восемнадцать. Тёплый ещё, кровь тоже идёт. — Опускаешь толстовку, чтобы закатать рукава. На руках ничего, кроме старых ран, свежих синяков и пары тёмных точек от шприца на сгибе локтя. — Наркоман. — На второй руке находишь только одну точку. Ни татуировок, ни каких-то глубоких ранений. — Синяк свежий. — Сильно оттягиваешь ворот влево, и оттуда выглядывает яркий синяк на плече. — Ударили о стену, скорее всего. Ким, глянь, что там с обувью и всем остальным, а? Я пороюсь в баке. — Отдаёшь ему фонарик, а сам берёшь второй, лежащий на пакете для трупа в стороне. КИМ КИЦУРАГИ: — Конечно. Надеюсь, там что-то найдётся. АВТОРИТЕТ: Господи, мы опять копаемся в мусоре. Разве этим должен заниматься милицейский? КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Напоминает, как мы рылись в баке «Танцев», а?       Ты даже ухмыляешься, откладывая мусор на одну сторону. Стараешься дышать ртом, не делать много вдохов и не залазить в мусор слишком глубоко, максимум до края перчаток. КИМ КИЦУРАГИ: — Я уже закончил вносить информацию в бланк. Что у вас? — По его изменившемуся взгляду видишь, что он разочарован. У тебя в руках ничего нет, даже орудие убийства унесли отсюда.       Ты разводишь руки и вдыхаешь свежего воздуха, а потом вместе с Кицураги пихаешь тело в мешок. ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ БЕЗЫМЯННЫЙ ТРУП: Ты останавливаешь руку с собачкой на уровне его груди, пока серые глаза смотрят в твою душу. Это было неожиданно: сегодня ты уже говорил с одним трупом. Обычно за неделю-то с тобой говорят максимум двое, не то, что за день — О, а я уже и не надеялся. Кто тебя так, приятель? — Садишься поудобнее. Ким рядом открывает рот, чтобы окликнуть тебя и поторопить, но ничего не делает. Даёт тебе развивать шизофрению. ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ БЕЗЫМЯННЫЙ ТРУП: — Ещё никто не ушёл от своего бумеранга. — Его глаза тебя немного пугают.. ЛОГИКА [просто: успех] : Не глаза, а взгляд. Он смотрит из-под век, совершенно отрешённо и сухо. Едва шевелит губами, и его слова выходят с трудом. — Чё? Тебя бумерангом что-ли? — Изгибаешь брови, кивая на его живот, где под слоями мешка и одежды сочится кровью рана. ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ БЕЗЫМЯННЫЙ ТРУП: — Жандарм, — на его лице ещё не синие губы искривляются в улыбке. Один угол выше другого, дрожит сильно, то и дело норовя соскользнуть с лица. — каждому опасен гнев короля. А я не ушёл от ответки-и только.       Когда ты пихаешь труп с вопросом, о чём он вообще, он уже прикидывается мёртвым. Ты, агрессивно застегнув мешок, замахиваешься для хорошего пинка, но в итоге пинаешь тротуар справа. — Ненавижу, когда говорят загадками! КИМ КИЦУРАГИ: — Что он сказал вам? — Заинтересованный взгляд у него скрыть не получается. — Что «никто ещё не ушёл от своего бумеранга» и что «каждому опасен гнев короля, а он не ушёл от ответки». — Ты, когда закончил передразнивать труп, видишь, что Ким твои фразы записывает. — Вот что это значит? Нет, понятно, что они значат. Нахрен он это сказал? Это как-то связано с нашим делом? КИМ КИЦУРАГИ: — Смею заметить, что это уже второй король у нас. Упоминание, — замечает, захлопнув блокнот. Он записал твои фразы рядом с предыдущей, от трупа в морге. — Возможно, мы ошибаемся и это секта. У них есть король? — Ага, — максимально саркастично соглашаешься. — а поклоняются они крысам. Хотя.. в принципе, — проговариваешь эту теорию в голове ещё раз. — звучит не так уж и плохо. Мало ли странных сект бывает? КИМ КИЦУРАГИ: — Не будем исключать, как вариант. — Как всегда четкий и взвешенный ответ. Сейчас вам мало, какие варианты можно исключить, но у вас их и так немного. Также пока не откладываете теорию со всего одним маньяком: про убийцу молодого патрульного ничего толком неизвестно, а камера могла исказить его фигуру. ЛОИКА: Одного маньяка задержать легче. Он всего один, а не целая секта. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: За ним сложнее угнаться. Он может быть где угодно, когда угодно, а вот у секты должно быть место, где они проводят время за своими сектантскими штучками. Или даже несколько. И у банды тоже должны быть точки. Если группы большие, передвигаться и прятаться сложно. ДРАМА: Что же за секта такая бессердечная? Режут совсем молодых, едва ли грешных. ГРУБАЯ СИЛА: Даже органы никакие не забирают. Не избавляются от тел, не мучают жертву, не выкачивают кровь. Неправильные какие-то сектанты. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Это может быть подношением тому, кому они поклоняются. Может, им нужен сам факт смерти человека, не важно кого и где. Или их могут преследовать другие цели. Например, они могут быть убеждены, что они «очищают мир от грязи», убивая определенных людей. ЛОГИКА: Не вяжется с тем, что они грохнули двух действующих работников РГМ и одного уволившегося. Только если наркоман и пропавшая жертва, может, чем-то сильно провинилась. Личная неприязнь к РГМ? ЭМПАТИЯ: Тогда тут ни при чем наркоман и пропавшая жертва.       Ты тяжело вздыхаешь от размышлений, и голова начинает кипеть от голосов и мыслей в ней. Думы, словно рой слепней: вскрой черепную коробку, и вылетят наружу непроглядным быстрым потоком, а внутренности черепа будут в ранках от укусов. Но тебе пока не хочется размозжить себе голову только ради этого, поэтому ты находишь альтернативный способ приглушить рой: осознаёшь себя в пространстве. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Это точно не дорога к вашему дому. По пути таких домов не должно быть. И в участок тоже. В окне Кинемы мелькают многоквартирники, дворы и магазины. Серые прохожие. Сколько времени прошло?       Ты решаешь не уточнять этот вопрос у Кима за рулём, так как вы вдруг въезжаете в один из доров. Его ты узнаешь из тысячи так же, как свой родной: дом, где живёт Куно. КИМ КИЦУРАГИ: — Зайдём к нему ненадолго и вернём мотокарету в участок. — Он, выйдя с тобой из кинемы, глушит мотор с пульта. — Ким, а если его с собой забрать, а? Да, работа всё равно есть работа, но хотя бы утром и вечером он не один, а? — Это скорее не вопрос, а просьба. Твой голос вдруг делается чуть более жалобным и волнительным.       Кицураги тупит взгляд в землю, и вы негласно решаете этот вопрос ещё возле Кинемы. Видишь, как желваки двигаются у него на подбородке и скулах. Фактически, можно принять это за роящиеся у него под кожей мысли, наверное? ЭМПАТИЯ [средне: успех] : Он тоже любит Куно. Тоже волнуется за него, переживает и лично хочет убедиться в его безопасности. Но не привык показывать такого людям, даже тебе, пока вы не дома. Ты его понимаешь. КИМ КИЦУРАГИ: — Если он согласиться. — Короткий кивок перед тем, как двинуться к подъезду.       Второй подъезд. Три этажа минуете неспеша, но в напряжной атмосфере, в тишине. Только за квартирами слышится шум, не касаемый вас: вы снаружи, а он — внутри.       По инерции тянешься к звонку, но, вспоминая, что он не работает, стучишь по деревянной двери костяшками. Получается звонко в подъездной тишине. ВОСПРИЯТИЕ [сложно: провал] : За дверью ничего не слышно минуту, другую. Света ты тоже не видишь, но Куно может жить в полном мраке, так что это всё равно не показатель.       Ты с Кимом опасливо переглядываешься, и ты стучишь ещё раз. Посильнее. — Свои, Куно! Ты там?       Когда ты подаёшь голос, то внутри раздаётся шуршание. Спустя ещё минуту хлопает дверь, кажется, ванной, и ты вздыхаешь с облегчением. Замок на двери щёлкает. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Произошло два щелчка. Куно закрылся на два оборота.       Ты цепляешься за эту мысль, пытаясь обдумать, но приходится отойти, когда дверь открывается. Смотришь на Куно, незаметно пробегаясь глазами практически с головы до ног. — Мы, Куно. Чего так долго? КУНО: — Куно был в душе. Умеете вы вовремя заявиться, блин. — Его рыжие волосы взлохмачены меньше обычного, а с кончиков на футболку неспеша падают капли воды. Видишь, как прилегла футболка к мокрому телу, что вызывает доверие к легенде. — Заходите. — Вы идёте сразу за ним во внутренности небольшой квартиры: в прихожей снимаете обувь и верхнюю одежду. ВОСПРИЯТИЕ: Нет мундира на вешалке. Замечаешь, как Ким тоже смотрит на пустой крючок, когда вешает свою лётную куртку. Вы с ним вновь переглядываетесь, и в головах мелькает одна и та же мысль: где? — Куно, — решаешь не садится в этот раз на кресло. Куно же своим привычкам не изменяет: садится на диван в позу лотоса, а волосы вытирает своим синим полотенцем. Кажется, когда-то его подарила Жюдит, завернув в него фигурку Йельмдалля. — решил мундир в стирку выкинуть? КУНО: — Чё? — кидает тебе, не ожидая, что ты зайдёшь с такого опроса. Мышцы на руках почему-то напрягаются, так же, как и меняется взгляд. Но мгновение и снова ничего нет, кроме озарения. — А, — он вешает полотенце себе на шею. — не. Куно оставил его в отделе, пошёл в своих шмотках. Забыл. КИМ КИЦУРАГИ: — Безответственно. — Ким качает головой, как-то быстро поверив его повествованию. — Не забывай больше. Много, что можно сделать с чужим предметом одежды. ЭМПАТИЯ [средне: успех] : Слишком расслаблен и быстро «верит» рассказу Куно. Он ему не верит. И ты, отчего-то, тоже. КУНО: Рыжая бровь приподнимается, а губы растягиваются в улыбке, когда он хмыкает: — Что же, например? ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Испортить тем или иным способом. Подшутить разными способами. Подложить что-то. Взять без спроса в личное пользование. Много чего.       Ким бы добавил ещё пару пунктов, думаешь ты, но у тебя фантазия кончается на перечисленных Волной. Но Ким не перечисляет. КИМ КИЦУРАГИ: Вид у него серьёзный. Правда серьёзный. Ты замечаешь, как крепко сжимает он руки за спиной, и что сам стоит почти по стойке «смирно». — Мы пришли по делу, Куно. Был убит ещё один молодой сотрудник РГМ. — Небольшая пауза, чтобы Куно тоже собрался и внимательно слушал. — Рыжая девушка. Снова та же работа: удушье, потом перерезали горло и ещё несколько ножевых по телу. КУНО: Не то, чтобы Куно был глупым, даже совсем наоборот: ещё с самого начала он схватывал всё налету. Особенно, если это касается работы. Но сейчас он почему-то хмыкает и пытается делать беззаботный, равнодушный к словам Кима, вид: откидывается на спинку дивана и складывает руки на груди. — И чё? Куно, типа, реально в опасности?       Киму не нравится, что подросток так отреагировал на его серьёзные слова, он даже хмурится. — Да, — выдаёшь ты вдруг. — в опасности. ВНУШЕНИЕ [средне: успех] : Нужно, чтобы он поехал с вами. — Слишком много факторов, сечёшь? — Даже твой тон сейчас не наравне с Куно. Ты тоже, как и Ким, серьёзен. Даже это «сечёшь» вырывается у тебя, словно у гопника в подворотне, настроенного не сказать, что дружелюбно. ЭМПАТИЯ: Он замечает, что даже ты, который обычно сглаживал углы и шутил, серьёзен. Больше Куно не улыбается, а мышцы вновь напрягаются. — И мы хотим, чтобы ты поехал с нами. — Куно хмурится, открывает рот, но его опережает Ким. КИМ КИЦУРАГИ: — Это не вопрос, Куно. Собирайся. — Его голос даже тебя режет твёрдостью, и авторитет внутри тебя, по сравнению с этим, ничтожен и поскуливает в сторонке.       Пока вы оба пилите его взглядом, Куно наконец встаёт и молча собирается. Он не выглядит обиженным, что Ким повысил голос и вы его заставляете, словно маленького, но выглядит напряженно. Взволнованно.       Он почти ничего не собирает в сумку, только немного одежды, какую то с ванной, какие-то бумаги со стола и зубную щётку с полотенцем. Мокрое оставляет на верёвке в ванной. Ким помогает ему собраться и достаёт еду из холодильника, уложив всё, что можно в контейнеры. Овощи оставляет в мешке, и так кладёт их в сумку.       Куно накидывает штаны поверх шорт и задергивает шторы. — Я мусор захвачу, — уже в прихожей вспоминаешь ты, и аккуратно в обуви проходишь на кухню. Мешок под раковиной полупустой, но пованивает. Нельзя оставлять так.       Куно, будучи последним, выключает свет и запирает квартиру на ключ, провернув тот два раза, и ты вспоминаешь про два щелчка, когда он вам открывал. Обязательно обдумаешь это позже.       Он с Кимом грузятся в машину, пока ты доходишь до мусорных баков. Они удобно огорожены деревянным заборчиком, находясь почти в коробке, но без потолка и со входом справа. Вид баки не портят и на том спасибо.       Выбрасываешь пакет в дальний, почти полный бак, когда что-то привлекает твоё внимание. ВОСПРИЯТИЕ: Был какой-то звонкий, слишком звонкий для органического мусора, звук.       Ты оглядываешься ко входу к мусорным бакам, и подходишь ближе. Заглядываешь.       Видишь гору мусора, мух и мерзких жуков, ползающих по мусору. Почти не морщась берёшься за уголки потёкшего пакета, который выбросил, и вытряхиваешь из него содержимое. Среди прочего мусора что-то мелькает, и тебе приходится раскидывать гору фантиков, картофельные очистки и пару чайных пакетиков. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Ты крутишь в руках металлический тонкий прямоугольник. Увесистый, примерно десять сантиметров длинной. Хорошо, что ты взял его буквально за кончик пальцами, потому что узнаёшь в нём складной нож. Натянув рукав рубашки, берёшь поудобнее и нажимаешь на едва выступающее по бокам лезвие. Глухой звук, щелчок: длинное, тонкое двухстороннее лезвие в десять сантиметров показалось наружу.       Эта находка тебе не нравится. Зачем Куно его выкинул? Он не новый, но ты у Куно его ни разу не видел. Но думать об этом нельзя, уже нужно возвращаться. Ножик с таким же лязгом защёлкивается обратно, и ты кладёшь его в карман плаща, который тут же защёлкиваешь на застёжку.       Кажется, Куно ничего не замечает, пока вы едете в мотокарете, хоть ты и сел на переднее пассажирское. Даже когда вы шли пешком от участка, ты старался держаться справа от парня: так ему не видно твой правый карман. ВНУШЕНИЕ/ДРАМА: Вообще не подаём вида, что что-то не так, включаем актёрскую игру на максимум. Всё прекрасно. Заставляем думать, что у нас в кармане нет выкинутого в мусор ножа. Даже Ким, кажется, ничего не подозревает.       У тебя ощущение, словно ты какой-то шпион. Что идёшь по чертовски тонкому лезвию или пороховой бочке. Словно ты какой-то бандит, за которым РГМ гоняется всю жизнь, и никто не догадывается, что ты идёшь буквально в метре.       Ладони предательски потеют, и ты изредка сжимаешь в руках свой плащ, но это, слава богу, внимания не привлекает.       До дома вы все доходите в целости и сохранности, даже не было ни подозрительных личностей, ни косых взглядов, ни шуршащих кустов, никто не набросился из подворотни. Это можно считать успехом! АВТОРИТЕТ: Буквально на двоих из трёх нашивки РГМ, Гарри. ГРУБАЯ СИЛА: Мы просто выглядим мега грозно! Все видят, насколько мы сильны, насколько огромный поток силы в нас! ЛОГИКА: Не думаю. Мы после работы устали, а из-за терёк с Куно и маньяками выглядите напряжно. Окружающие возможно думают, что вы под кайфом.       Дома Куно первым делом достаёт еду из сумки и убирает её в ваш холодильник, пока вы с Кимом переодеваетесь в домашнее.       Ты вдруг хлопаешь по каранам брюк. Нож! Где нож? Тебя на миг прошибает волна ужаса. Ты его выронил где-то? Он валяется где-то в куче вещей, которые ты сбросил? Никто же его не видел? ЛОГИКА: Он остался в плаще. Плащ на вешалке в прихожей.       Выдыхаешь максимально облегченно, только когда Кицураги выходит из спальни. Как-то слишком ты испугался, что не нашёл нож, нет? Что в этом такого? ЛОГИКА: Ты побоялся, что его найдёт Куно, и тебе придётся объясняться. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Это маленькое преступление. Ты не должен быть пойман.       Мастерство Внушения и Драмы впечатляет даже тебя самого, когда ты продолжаешь делать вид, что ничего не случилось. — Куно, помоги мне на кухне!

КИМ КИЦУРАГИ: — Пока, Куно. — Такая короткая фраза, но даже Куно расслышит тут «Будь аккуратен». В тоне ли дело, или вы просто научились читать мысли Кима? — Пока-пока! Ори, если чё, и беги к нам в отдел. И мундир не оставляй больше! — Хлопаешь Куно по плечам, смотря в глаза. Видишь в них что-то особенное, но Эмпатия не способна разглядеть точно, что именно. КУНО: — Да, да. — Смахивая твои руки, Куно отступает назад в сторону, куда ему нужно уходить. — Не буду. Пока. — Он вам машет, когда уже разворачивается и спешит уйти побыстрее ко входу в своё крыло.       Вздыхаешь и смотришь в след перед тем, как вы тоже уходите к себе. Возле входа стоит Трант с Мино, и вы с ними здороваетесь, не смея перекинуться больше, чем утренним приветствием. В кабинете никого нет, хотя замечаешь недопитое, ещё теплое кофе на столе Жана. — Отошёл, наверное. — На кухне также никого не обнаруживается, и ты решаешь, что это подходящий момент. — Ким, смотри. — И он смотрит. Смотрит, как ты натягиваешь рукав на руку, но в итоге просто достаёшь платок из кармана. Из него успеет вырваться «Детектив, что вы..» перед тем, как ты, отщёлкнув замок кармана, извлекаешь оттуда нож и протягиваешь Кицураги. — Я нашёл это у Куно в мусорке. Ты помнишь, чтобы он пользовался складными ножами? Так ещё и полностью исправный выкинул, хоты новым не выглядит. КИМ КИЦУРАГИ: Он, несмотря на то, что в перчатке, тоже берёт нож платком. Кладёт на свой стол, куда пододвигает стул и включает лампу. Сперва вертит в руках под светом, осматривая корпус. Тот, в свою очередь, полностью целый и гладкий: царапины, да, потертости есть. Но ни надписей, ни инициалов, ни каких либо других обозначительных признаков. — Он знает, что ты его забрал?       Крутишь головой, комкая платок в руках. — Не знает. Может, нечаянно выбросил? КИМ КИЦУРАГИ: — Вряд ли. Увесистый. Такой случайно не выронишь. — Ты с ним соглашаешься, наклонившись поближе к столу. Ким обхватывает рукоять платком и лезвие щёлкает, выскакивая. Ким берётся буквально за кончик рукоятки и лезвия. Отпускает, беря из органайзера на столе канцелярский нож. — Посмотри, Гарри. Это грязь или кровь? — Он скоблит грязный налёт в стыках деталей, набирая достаточно на кончик лезвия. ЛОГИКА: Он не различит, слишком мелко. Зрение. Рукоять-то кое-как рассмотрел.       Ты, наклонившись поближе, отодвигаешь руку Кима с канцелярским ножом поближе к свету лампы и приглядываешься. Нагибаешься к складному, чтобы вдохнуть запах металла. Что-то едкое мелькает, и нос от этого начинает чесаться. — Это.. Очень похоже на кровь, Ким. Кажется, его помыли с какой-то химозой. Воняет. КИМ КИЦУРАГИ: Оставив оба ножа лежать на столе, лейтенант открывает левый ящик стола. Замечаешь, что у него целый пакет с пакетами поменьше. И не какие-то простые, а сейф-пакетики. Он извлекает один и кидает туда оба оружия, защёлкивая. — Отнесем на экспертизу. Сам факт, что Куно выбросил нож в крови..       Он не договаривает, но ты знаешь, что он имеет ввиду. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Его это не на шутку взволновало. Лейтенант поджимает губы, вставая из-за стола, и крепко сжимает этот пакетик в руках. Должно быть, пальцы под перчатками побелели.       Ребята, которые обычно делают для вас анализы крови и отпечатков, постоянно засиживают в своём кабинете. Туда вы и направляетесь: поднимаетесь на второй этаж, выходите в коридор, направляетесь направо. Десять метров и вы подходите к открытой двери. Кабинет внутри небольшой, большую часть занимают два стола и большой стеклянные стеллаж с дверками, где стоят всякие колбочки и пробирки, соседствуя с парой наград за какие-то победы во всяких химических конкурсах. Возле стола стоит небольшая тумбочка с компьютером, очень похожим на тот, который использовала программистка из Мартинеза, Соона. Только меньше и проще, не такой толстый и наверняка дешевле.       У этого самого шкафа стоит ваш химик — Джелани Нгони. Само имя свойственно больше негроидной расе, но, честно, не только оно выдаёт вашего старика: тёмная кожа, обвислая на лице, да и по всему телу; белая седая борода и лысая голова; черные глаза, но белые зубы и светлые ладони, в отличии от тона кожи. Кажется, это негроидная версия вашего Готтлиба: такой же ворчливый и боевой старик. Тоже служил, тоже жизнь помотала. Новеньких подкалывает, стажёров, которые ему не нравятся, сплавляет с работы максимально быстро. Язык у Джелани заточен похлеще, чем у Готтлиба. Любого расиста поставит на место одним предложением. Ты уверен, старик довольно хилый с виду, но, если понадобится, то и врезать может.       За одним из столов тихо сидит его подмастерье: парень, лет так не больше двадцати восьми. Лаборант, помогает тут старику уже года четыре. Понравился, видимо. Тихий, говорит, когда нужно, не задаёт лишних вопросов и хорошо выполняет свою работу. Когда вы заходите, и ты стучишь по косяку, в его руках чуть вздрагивает пипетка с раствором, висящая над стёклышком. КИМ КИЦУРАГИ: — У нас улика, доктор Джелани. — Он говорит первый. Так к старику обращаются все, хоть и не доктор он почти. Работал когда-то, да и по имени-фамилии как-то неудобно. — Сделайте анализ грязи на ноже. Если мы правильно поняли с детективом Дюбуа, это кровь. — Вы не заходите в тесный кабинет и ждёте, пока он сам к вам подойдёт. ДОКТОР ДЖЕЛАНИ: — Доброе утро, офицеры, — хрипит тот, прикрывая стеклянную дверцу шкафа и беря пакет из ваших рук. — Что тут у нас.. Как обычно, анализ крови и отпечатки? — Его помыли с чем-то химозным, отпечатков может не быть, а анализ обязателен. Канцелярский нож наш, с кабинета. На нём грязь со складного ножа, на лезвии. ДОКТОР ДЖЕЛАНИ: — Так точно. — Ваши ножи отправляются на край стола лаборанта. — Вам отнесут результаты, когда закончим. Лень, подковырни там ещё грязи, как закончишь. — А вот к помощнику он обращается вежливо, неспеша. Леня согласно кивает, глухо мычит.       Ким покидает пределы кабинета первый, а ты уже за ним. Вновь вниз по лестнице, где ты запинаешься и едва не падаешь, потом дойти до кабинета. Жюдит уже за своим столом, в руках папка с делом, рядом её цветастая кружка дымится от кофе. — Жю, а где Вик? — Падаешь на свой стул, привычным движением закидывая ноги на край стола. ЖЮДИТ МИНО: — Он в архив пошёл, Гарри. — Её улыбка уже совсем бодрая. Лучше, чем та, что была ещё у входа в участок. — По делу нашему нужно найти кое-что. А у вас что с тем делом? Не продвигается, слышала? КИМ КИЦУРАГИ: — Труп за трупом. — Звучит совсем мрачно.. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Ему не нравится, что дело не продвигается, но появляются новые жертвы. Вы до сих пор даже не знаете, кто орудует на улицах вашего Джемрока: маньяк, секта, или новая группировка. Улик мало, но количество жертв растёт. КИМ КИЦУРАГИ: — Мы активно над этим работаем, но пока ничего. — Досада в его голосе едва скрывается, и Мино вам понимающе кивает, вздохнув. ЖЮДИТ МИНО: — Не расстраивайся, Ким. Вас там в морг как раз вызывали, что-то с последней жертвой. Но это не по вашему делу, по вызову, — вспоминает она, и сообщает, пока не забыла или не вернулся Жан. — Ну, — ногами едва не сметаешь стопку документов, пока встаёшь. — вызовов нет, дела тоже, а бумага подождёт. Пойдём, смотаемся. — Ты бы захватил кофе, просто ради утренней традиции, но, раз позвал, нужно идти. Вернее, ехать до больницы, куда увезли тело с вашего вызова.       Снова дорога, скрипящие перчатки на руле Кима, несколько поворотов и полупустая стоянка перед больницей. Девушка за стойкой регистрации, лифт, мужчина-патологоанатом перед дверями морга, перчатки.       На этот раз труп выкатывают из холодильника по середине.       Патологоанатом вдруг полностью выкатывает тело, достаёт подпорки и подкатывает к трупу кушетку на колёсиках. Аккуратно переворачивает тело на неё, животом вниз. Нагое безжизненное тело запросто поддаётся сильным рукам, и вот мертвец лежит перед вами во всей красе. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Куно раньше был бы в восторге от того, что вы будете щупать полностью голого мужика.       Но Куно это перерос, хоть до сих пор тянется к таким вещам. К трупам, имеется ввиду, а не голым мужикам. ПАТОЛОГОАНАТОМ: — Это, наверное, важно, нет? — он кусает зубочистку, кивая на бледную спину. ВОСПРИЯТИЕ: Между лопаток, на уровне лёгких, в самой середине есть маленькая татуировка. Тебе приходится встать вплотную к кушетке, чтобы разглядеть её сверху-вниз. Она напоминает тебе букву «Щ», только два крайних зубца короче третьего и чуть согнуты наружу, на манер.. Короны? Вместо хвостика буквы там волнистая линия. Так дети рисуют волнистую речку или ручеёк, с плавным изгибом посередине. КИМ КИЦУРАГИ: — Есть предположения, что это, детектив? — обращается, спустя минуты две молчания, Ким. ЭМПАТИЯ: У нас, зачастую, фантазия получше, чем у него. — Ну.. Если я смотрю, как нужно.. То похоже на «Щ». Вот буква, вот хвостик. — Ты водишь пальцем в перчатке по татуировке. Она такая маленькая, что подушечка твоего пальца закрывает почти половину. — Или корона. Вот зубчики. — Ты показательно сильно изворачиваешь наружные зубчики. — А это реально похоже на крысиный хвост. — Извилисто ведёшь пальцем по второму элементу рисунка. — И у наркомана в этом месте был шрам. Как от химического ожога, помнишь? КИМ КИЦУРАГИ: — Вполне вероятно. Размеры не совпадают, но, если он стирал её сам, то не удивительно. — Он, шурша перчатками, достаёт свой блокнот и отлистывает назад несколько страниц, пока что-то не находит. — «Совсем распоясались крысы последнее время». Это слова первого трупа, которого мы взяли, когда дело перешло нам. И корона. У нас есть два упоминания о каком-то короле. Думаете, это может быть связано? ЛОГИКА: Звучит логично. Очень может быть. Вероятность процентов шестьдесят-шестьдесят пять точно. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Согласен. Сходства впрямь есть. ДРАМА: Что-то это нам напоминает, мессир. Не находите?       Ты крутишь голос Драмы в голове ещё пару раз, пока та самая фраза крутится на языке надоедливо. — Крыса. Корона. — Палец пистолет появляется сразу после щелчка. — Мы гоняемся за крысиным королём? КИМ КИЦУРАГИ: — Вы же знаете, что это только метафора. Крысиный король — это крысы, которые спутались хвостами. Мультфильмы порождают ложные факты, детектив. — Какая разница, Ким? — Мужчина в белом фартуке отходит, оставляя вас наедине. — Звучит красиво. И сходится пока. Э! — Ты совсем нелестно окликиваешь патологоанатома в другом конце комнаты. — Э, патологоанатом, — глупо обращаешься ты, никогда не читая его бейджик на фартуке. — Поступали ещё жертвы с такими татуировками? ПАТОЛОГОАНАТОМ: — Неа, — зубочистка перекатывается из одного угла рта в другой. — начальник, не было больше. Сообщить, если привезут? КИМ КИЦУРАГИ: — Да, пожалуйста. Думаю, на этом всё. — Вы оставляете перчатки в помещении и удаляетесь. По пути от морга до Кинемы Кицураги задумывается. Смотрит перед собой, но мыслями словно где-то в другом месте летает. — Нужно будет поискать в архиве. — А? — Вы уже подходите к сороковушке, когда он предлагает. — Думаешь, такое уже было? Да, давай посмотрим. КИМ КИЦУРАГИ: — Всё новое — хорошо забытое старое, детектив. ДРАМА: Нельзя с ним не согласится, мес’е.       На вашем столе лежат бумаги, которые нужно бы закончить, но архив перебрать хочется как можно быстрее. Сдвинуть дело с мертвой точки сию минуту, поэтому вы оба уходите на склад. Викмара там уже нет, как и кого-то другого и Жюдит в кабинете — уехали.       На полках древних, как говно мамонта, шкафах, лежат толстенные связки папок со старыми делами. Какие-то, в дальних шкафах, почти рассыпаются от прикосновений, а какие-то убрали сюда совсем недавно. Несколько шкафов отведены под члено мафии, крупных точек дилеров, мошенников. Шкафов так много, что ими занята вся комната, оставляя узкие проходы между ними. Радует только одно: соблюдается порядок, дела кладут по секциям. Кто-то у вас это вообще контролирует? — Так.. А что искать-то вообще? — задаёшься ты вопросом, когда вы заходите. Зная, что тех окон и лампочек, что тут есть не хватит, вы берёте ещё и по фонарику. КИМ КИЦУРАГИ: — Эм.. — Осмотрев, в каком порядке и под какими ярлыками стоят дела, он выдает что-то большее, похожее на ответ. — Здесь группы расставлены по алфавиту. Ищите что-нибудь связанное с королем и крысами, они на одну букву. Я пройду дальше и посмотрю что нибудь связанное с татуировками. — Чтобы пройти к дальним шкафам, он сворачивает налево, а ты, чтобы не тесниться в одном проходе, направо. — Думаешь, тут есть раздел «Крысы»? Это ж не зоомагазин, а архив. — Освещаешь фонариком торцы полок, где приклеены на скотч названия отделов. КИМ КИЦУРАГИ: — Не знаю. Всё бывает, детектив. ГРУБАЯ СИЛА: Ага. А ещё бывает, что вы впустую тратите два с лишним часа зря.       Вы надышались пылью, пару раз порезались о бумагу, успели потеряться среди шкафов и устать. Первый час вы просто рылись везде, а потом перебирали целый, нахрен, шкаф, посвященный татуировкам. Вы сделали буквально всё, кроме того, чтобы найти информацию. — Что ж.. ничего нет. — Ты отряхиваешь руки от противной пыли, садясь за свой стол. Потом снимаешь пиджак и очищаешь ещё и его. Ким же очищает свои перчатки, отложив фонарик. КИМ КИЦУРАГИ: — Мы проверили, это важно. Теперь мы точно уверены, что подобного раньше не было. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Лейтенант прав. Нужно было проверить в любом случае, вы сделали правильно. Хоть ничего и не нашли.       Ты, не сумев согнать с рук фантомный слой пыли, идёшь на кухню, чтобы вымыть руки с мылом в придачу. — Да, да.. Я заебался, но зато не зря. Так и понял. — Заодно, пока ты на кухне, решаешь навести себе кофе. Всё равно вы будете сидеть пока здесь, снова роясь в бумаге. — Ким! Кофе? — Прислушиваешься, стоя перед открытым шкафчиком с посудой. После негромкого «не откажусь», достаёшь кружку Кима.       Впереди много работы.       Работа есть не только у вас, между прочим. Буквально послезавтра к вам спускается кто-то из коллег, чтобы выйти из участка и говорит, что доктор Джелани просит вас к себе. — Уже? Мы только недавно сдали результаты. Ты уверен? — Строишь недоверчивую гримасу, пока человек в форме скрывается в коридоре. Уже оттуда вы с Кимом слышите «я не знаю, мне похуй». — Пошли! — Не может не радовать то, что результаты готовы так быстро. Обычно минимум три дня в порядке очереди, если срочно.. Но вам ведь не срочно. — Дед! Ну что у тебя там? Чё так быстро? — Дверь их кабинета снова открыта, как и окно. Внутри лёгкий сквозняк, но это нужно, чтобы никто из двоих химиков не задохнулся. ДОКТОР ДЖЕЛАНИ: — Дюбуа! — плюётся, недовольно взмахивая руками. — Я вам работу, а ты что? Я тебе ежегодные анализы подделаю, уволят! — Ворчание сыпется из старика, пока он роется в ящике стола.       Ким рядом недобро, едва пихает в бок. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : — «Проявите хотя бы немного уважения к коллегам. Особенно старшим.» — говорит тебе глазами. — «Хотя бы ради приличия, детектив.» ДОКТОР ДЖЕЛАНИ: — Тьфу ты.. Подавись. — Тебе в руки пихают бумажку с анализами и пакет с вашими ножами, как и не вскрывали. — Всего хорошего, лейтенант Кицураги. — Намеренно, даже показушно вежливо прощается только с Кимом. Замечаешь, как он едва сдерживает улыбку, а лаборант за столом и не прячет, смотря на вас. — Больно надо. Спасибо, дед. — Ты практически показываешь ему язык, когда он вдруг хватается за ножницы. Выныриваешь из кабинета с Кимом и быстренько закрываешь за вами дверь. «Приди хоть ещё раз, Дюбуа!» — слышишь внутри и смеёшься. КИМ КИЦУРАГИ: — Это было неуважительно, лейтенант-дважды-ефрейтор. — Когда ты возвращаешься в мир, бумажка из твоих рук уже перекочевала в руки напарника. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Согласен. Ким не считает, что стоит уважать старших людей. Он считает, что нужно уважать тех, кто заслужил, и ты тоже так думаешь. Доктор этого заслужил, а ты к нему вот так. Не то, что Кима это волнует. Это «в твоём стиле». — Ой, да ладно. Он не обиделся. Чего там? КИМ КИЦУРАГИ: — Мелкий почерк и шатает, рассмотрим в кабинете. — Он с тобой не спорит. Тебя тут старшее поколение не особо любит..       Внизу ты садишься за стол, когда Кицураги отдаёт тебе бумажку, а сам наклоняется через твоё плечо. — Анализ подтверждает.. Проводит, бла-бла-бла.. Ага. Ким, нужно нарыть сводки на «Лейона де Жеона», это его кровь в ноже. В базе у доктора он есть. КИМ КИЦУРАГИ: — Детектив.. — Почему-то лицо Кима тебя не радует. Оно излучает какую-то.. Мрачность, озадаченность. Он, обойдя ваши столы, достаёт из ящика дело и кладёт рядом с бумажкой анализов. — Это имя жертвы, которую мы нашли позавчера. С татуировкой. СУМРАК: Вот он. Убийца. Как же тупо Куно спалился. ЛОГИКА: НЕТ, нет, нет, ясно? Куно не может! Зачем ему это? Он работает в РГМ! ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Так и знал, что с ним не всё чисто! ДРАМА: Я отказываюсь в это верить, мессир. Это не так.       Вы с Кимом смотрите молча друг на друга. Края бумажки от твоих вспотевших ладоней становятся волнистыми и мягкими, и ты её отпускаешь, чтобы сосем не испортить. — Ну.. Это ведь одна жертва, Ким. Правда? Не он маньяк. Был бы почерк. КИМ КИЦУРАГИ: — Утешает, но не сильно. — Голос пропитан, как бы странно не звучало, сухостью.       Вы не показываете, что у вас есть вопросы, когда встречаетесь с Куно после смены. Ты даже болтаешь с ним о будничном, пока вы идёте домой, а вот Ким молчалив. Ты всю дорогу пытаешься уловить в его поведении что-то выбивающееся из нормы. Какой-то огонёк в глазах, обернётся на пустой тротуар, желваки без причины, особая внимательность к проулкам.. Ты не улавливаешь ничего такого. Но вот когда вы приходите домой, вы с Кимом негласно решаете допросить его тут же.       Ким запирает квартиру, как обычно, на два оборота. Вы с ним сняли только верхнюю одежду и обувь, разве что Ким забрал из кармана пакетик с ножом. Теперь там только один — складной. КИМ КИЦУРАГИ: — Что это такое, Куно? — Он бросает нож на диван рядом с севшим туда парнем. Выглядит, словно мама нашла у сына рогатку под кроватью, после того, как на прошлой неделе у соседки кто-то разбил окно. ГРУБАЯ СИЛА: Пусть ответит за свои поступки. Мы его никогда не били, вот почему это произошло. АВТОРИТЕТ: Пускай даже не смеет врать. Нужно его задавить. ВНУШЕНИЕ: Нам НУЖНЫ объяснения. КУНО: Он смотрит на сейф-пакет. На его содержимое, и вы оба видите, как его поза сразу стала каменной. Как он смотрит сперва на него, а потом на тебя, скрестившего руки на груди. Потом всё-таки опускает голову и едва вздыхает. Расслабляется. — Бесполезно врать, да? Вы уже и на экспертизу его носили? — Да. — Удивляешься сам своему голосу. Что это? ВНУШЕНИЕ/АВТОРИТЕТ: Это мы.       Ким рядом с тобой напряжён. Смотрит почти надменно, натянут, как струнка. Черные глаза хищно блестят за стеклами очков. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Куно понял, что его буквально поймали за руку. Подбирает слова, переступает через страхи. КУНО: — Этот мужик, он.. Напрыгнул на меня из подворотни, тряпку какую-то ссаную приложил к носу. Я слинял пораньше, работы ну совсем не было. Пол шестого? Вроде, — вяло жмёт плечами, но не смотрит ни на кого из вас. Ты вспоминаешь, сколько дал трупу времени: да, время совпадает. — У него был этот нож. Ну я увернулся, а он.. Не знаю, может адреналин сработал, но Куно выбил у него нож и пырнул. В живот. ЭМПАТИЯ: Снова скачет на первое лицо. Взволнован. Боится. Говорит правду. КУНО: — И я.. Куно не думал, что ёбнет его. Куно защищался, понятно? А потом я испугался, что на людной улице и убежал месте с ножом. Он ещё хрипел, когда Куно ушёл.. Так, блять, и знал, что нужно было выбрасывать мусор самому.. КИМ КИЦУРАГИ: — А мундир? Он был в крови в тот день, верно? — Ты совсем про него забываешь, а вот Ким помнит. - Я ссыканул и убежал обратно в отдел, оставил его в ящике стола.. Завтра смысл кровь салфетками. - Когда Куно кивает, ты вздыхаешь и падаешь в кресло рядом, кладя голову на ладонь. ЭМПАТИЯ: Видишь, как он посмотрел на тебя исподлобья. Как блеснули в его зелёных глазах ужас, отчаяние. ЛОГИКА: Он буквально убил человека. Не на службе. А вы все — милицейские. — Куно. — Теперь ты звучишь даже нежно, произнося его имя. Ни грамма злости, недовольства. Ни Авторитета, ни Внушения. Одни Эмпатия и Драма. — Почему ты не рассказал сразу? Ради Деи, Куно.. КУНО: — Куно — мент! Куно в курсе, что за такое будет! И похуй, что самооборона. Пока не доказано, не ебёт, что сказано. — Его лицо искажает гримаса злобы и обиды, а сам он едва не харкает на пол. КИМ КИЦУРАГИ: — Мы можем замять это дело. Весомых улик нет. Чем ты стер отпечатки с ножа? КУНО: — Перекись. Отбеливатель жидкий. У Куно все пальцы сожжены. — бурчит, и Ким вздыхает тоже. Тебе кажется, будто на него сперва опустили тяжеленную гору, а сейчас её сдуло. — Хорошо. Ладно. Куно, ты говорил, что он тебе какую-то тряпку к лицу приложил? КУНО: — Воняло чем-то. Хлороформ, наркоз. Хуй знает. Я вывернулся, а он достал нож.       Ты садишься ровнее. Ким, переступая с ноги на ногу, смотрит на тебя. КИМ КИЦУРАГИ: — Удушье, тонкое двухстороннее лезвие.. — Ему не нужно продолжать, чтобы ты всё понял. Ты подскакиваешь, словно тебе в задницу выскочила пружина. — Куно, будь тут. Мы в отдел. Ты ёбнул, походу, шестерку нашего крысиного короля. — Никто из вас не отвечает на звонкое «чё?». — Дверь запри! — кричишь, забирая с крючка плащ и захлопывая дверь.       Так же быстро вы шли, когда убили рыжую девчушку из пятьдесят седьмого. Когда подумали, что Куно тоже в опасности, и, оказывается, были абсолютно правы. Почти прибегаете в отдел, и Честер с Маком Торсоном смотрят на вас ошалело в вашем кабинете. КИМ КИЦУРАГИ: — Я пойду к доктору. Ищи в архиве. — Он почти напряжно скачет по ступенькам наверх, пока ты, сохватав со стола фонарик, в прямом смысле слова бежишь в этот мыльный лабиринт из шкафом с папками.       Шкафы с именами, именами, именами.. Бежишь по стенке справа, до упора. Идёшь, подсвечивая торцы полок, ищешь букву «Л». Хотя и так понятно, что он не какая-то настолько огромная шишка, чтобы ему выделять отдельную папку. Когда через десять минут прибегает Ким, ты просишь помочь. Отдельно ничего нет, так что вы снова шерстите крупные дела. Мафию пока решаете не трогать, и берёте по делу о крупных наркоточках. В таких, как правило, пишут имена жертв и преступников, если известны.       Боковым зрением иногда смотришь на Кима. Он морщится, вглядываясь в строчки, и отодвигает от себя каждый документ. — Есть, есть, Ким, — бормочешь, крепко зажимая папку на раскрытых страницах. — нашёл. — Когда ты дёргаешь за его рукав, он уже убирает свои две папки обратно на полки. Кажется, не туда, куда надо, но это сейчас имеет десятое значение. ВОСПРИЯТИЕ [средне: успех] : Ты читаешь папку прямо тут, в свете фонарика, среди пыли, старья, с адреналином в крови. Строчки скачут, но суть ты улавливаешь. — Лейон де Жеон.. Так, ага, — ведёшь пальцем по строчкам. Ким тебе подсвечивает, опустив один из ваших фонариков. — наркоман, дилер. Увлекался сатанизмом. Они когда-то сотрудничали с мафией, но потом попытались на ней заработать. Продавали сырьё под видом качественного, сами же втюхивали дичь. Мафия устранила почти всех. — Почему-то ухмыляешься, перелистывая страницу, не найдя там полезной информации. — Удивительно, что тип после такого имя не сменил и место жительства.. О, тут есть старый адрес! КИМ КИЦУРАГИ: — Перепишем в кабинете. Пойдём.       Ты зажимаешь папку так, чтобы палец был между страниц, где вы остановились, как закладка. Ким отдаёт тебе фонарик, и вы наконец покидаете душное помещение. ЧЕСТЕР: — Вы чё на суете-то? Смена кончилась. — Он сидит на столе Жюдит, и ты вдруг бьёшь его по загривку папкой. — Ай, Маллен! Иди сосни! За что? — Кружка убирается на ровную поверхность, во избежание разбить любимую посудину и рыжий тянется ударить тебя в ответ. Делаешь шаг назад, и он спрыгивает со стола. — Не сиди на её столе! Прижми жопу к стулу! — Честер слишком ленив, чтобы долго тебя догонять, поэтому только ворчит, но уже на стуле. Больше вопросов не задаёт, показав под конец фак.       Удивительно, но Ким тебя даже не пепелит взглядом, а дожидается, постукивая носком ботинка.       Вместе вы переписываете адрес, где был прописан убитый. Информации было совсем немного, и это почти единственное, что вы выписали. Ещё взяли то, что по тому адресу должна жить его мать. Записи такие старые, что за это время могло произойти буквально всё, что угодно.       Домой идёте уже устало, спокойно. Почти ощущаешь, как Ким вертит в кармане его блокнот, где написана такая важная для вас информация.       Куно ждёт вас дома. Кажется, провозились вы настолько долго, что он уже что-то приготовил? ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Пахнет маслом. Капустой. Тушёная капуста и дешёвые котлеты, которые вы берёте в ближайшем магазине. Вкусно, дешёво, быстро. Ты ебать-копать как благодарен. Обычно готовишь ты и в принципе отвечаешь за вашу гастрономическую жизнь, но сейчас вдруг это сделали за тебя. — Пойдём завтра к нему домой. Челу, которого ты грохнул. — Вы садитесь ужинать все вместе, только когда вы с Кимом переодеваетесь. Прошедший день даёт о себе знать. Вытянутые в стороны ноги приятно ноют, а руки едва ли напрягаются. Ким выглядит так же, как и ты: устало. Ковыряет вилкой свою порцию, сгорбившись над столом. КУНО: — Ага, а дальше? — Он тоже не выглядит особо весёлым. Сейчас он тоже позволяет себе выглядеть заёбанно. — Там должна жить его мать. Спросим. Может, что узнаем. — Обычно ты бы ещё пожал плечами, но теперь только устало пихаешь вилку в рот. Удивительно, что Куно умеет тушить капусту. Кажется, способности готовки ты в него закачал так же крепко, как Ким любовь к порядку. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Все труды были не напрасны.       Сегодня вы спите особенно крепко. Тебе, да и Киму тоже спокойнее, когда Куно спит у вас на диване, а не где-то далеко, в тридцати минутах ходьбы, аж на третьем этаже.. Обнимаешь Кима со спины, не лезешь, как обычно, и не целуешь. Он в ответ только поверхностно гладит тебя по руке, и вы даже не желаете друг другу спокойной ночи. ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Гарри, Гарри, Гарри.. Как твоё ничего? Не разложился ещё на частицы? Господи, опять вы? Как видишь. ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Как тебе дело о крысином короле? Запутанно, как. У нас уже есть зацепка. Вы ж вроде не Полицейская Волна, какое вам дело? ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Оно ярким пятном расползается по твоему мозгу, Гарри. Влияет на тебя, как никакое другое. Только как.. как то дело. Оно повторится, малыш. Твоё прошлое снова даст о себе знать.       Тебе снится Мартинез. Всё такое.. Светлое. Голубое, в желтом свету. Под ногами блестит намытая плитка танцев с незамысловатым рисунком, а повсюду гуляют, прыгают туда-сюда зайчики от диско шара. Ты видишь рыжее пятно возле пустой барной стойки и даже Гарта, ворчливого и чинящего ненастоящую птицу там нет. Это яркое пятно отдаёт грубой кожей под пальцами, запахами Купри Кинемы и хвойным лесом. Отдаёт ежиком коротких волос на чужом затылке, черными глазами — кофейными зёрнами. Тебе хочется к нему тянуться, побежать, но в другой стороне ты видишь черноту.       Объемное, длинное, словно вытянутый сгусток космоса. Говорят, космос ничем не пахнет, а этот пах: чувствуешь вязкий, тягучий след от сигареты, белый дымок. Крепкий кофейный запах оседает горьковатым привкусом на языке, а запах лекарств вдруг сжимает сердце. Почти ощущаешь тяжесть чужих грубых объятий, похлопываний по плечам. Ещё правее появляется синее пятно, но с рыжей макушкой.       Тебе сразу ударяет в нос запах старой, грязной одежды, пыль и сырые доски из «лачуги». Тут же смрад сменяется на запах синих ручек и бумаги методички для будущих милицейских, а в ладони ты ощущаешь отросшие, колючие и огненные, на миг, волосы. Ты их знаешь. Узнаёшь всех, и каждое новое появившееся пятно, такое нечеткое, далёкое, и близкое одновременно. Видишь появившуюся рядом с Жаном Жюдит, замечаешь совсем низенький силуэт на коляске, а рядом с ней повыше, грубоватый. Различаешь в толе Птолемея, и Гарт появляется. Парни Харди появляются все разом и занимают много места: они там все. Словно и не умирал никто в той страшной перестрелке.       Ощущаешь, как улыбка разрывает лицо, пока что-то в этой массе бликов тебя не привлекает.. Какое-то копошение. Какой-то цвет, что-то скрылось от твоих глаз, что ж..       Ведёшь взглядом по всем, пока не останавливаешься на Куно. Какой-то он.. Нет, не он. Смотришь назад, а там, за его спиной, яркое-яркое красно-зелёное пятно. В этой картине отчетливы только желтушные глаза, вдруг зыркнувшие на тебя.       У тебя ёкает сердце, когда ты наконец ощущаешь свой вес на постели. Щупаешь пустоту рядом, которой, вообще-то, не должно быть.       Ким с Куно уже встали, сидят на кухне. ДРАМА: Как же сильно это отбрасывает в прошлое! Верно, мессир?       Ты смотришь на кухню, и видишь вдруг свой силуэт. Готовишь кофе для Кима и завтрак для вас всех, пока в ванной вдруг появляется шум воды. Куно, маленький такой, ещё лохматый, сонный и зевающий каждую минуту, вдруг улыбается. На него из тарелки смотрит медвежонок: рисовая каша — голова, изюм — глазки, кружок зеленого яблока посередине — мордочка, изюминка — нос и маленькая полукруглая долька — улыбка. Вышедший из душа Ким прячет улыбку в кружке кофе. Кухня вся в жёлтом свету, почти оранжевом, и даже лапочка не горит. ЭМПАТИЯ: По твоему сердцу вдруг разливается такое же тёплое ощущение, как этот оранжевый свет по всем поверхностям.       Ты улыбаешься так же. Кажется, твоя улыбка настолько широкая, что почти повторяет улыбку съедобного медведя из прошлого. КУНО: — Бать, ты чё, под кайфом? — Ты вдруг понимаешь, что не так уж и изменилось лицо Куно. Взгляд стал старше, да и только. Ким смотрит на тебя с таким же, судя по всему, подозрением. — Обижаешь. — Гримаса никак не хочет слезать с твоего лица, поэтому ты пьёшь из кружки воды, чтобы стереть улыбку. — Поулыбаться уже нельзя? Я ж в завязке, вы знаете. — Уже на рефлексе достаёшь со шкафчика сковороду для завтрака. СУМРАК: Несмотря на тёплые воспоминания, у тебя волосы на затылке встают от холодка. Желтушные глаза отпечатались у тебя на сетчатке.       Ты решаешь подумать над этим. Не восемь часов, конечно, но всё-таки осмыслить. Это занимает весь завтрак и дорогу до участка. Решаешь поставить проект на паузу, пока вы прощаетесь с Куно. — Пока, Куно! Будь аккуратен, ради Деи, а, — просишь его, хлопнув по плечу.       Ким рядом с тобой наконец достаёт руку из кармана и что-то.. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Что-то прямоугольное и железное. Нет, стороны прорезинены. Наконечник на одном из концов раздвоен, этикетка с молниями.. Это электрошокер. КИМ КИЦУРАГИ: Замечаешь, что ему не особо удобно протягивать такой презент, но он старается делать невозмутимое лицо. — Как бы аморальна не была текущая ситуация.. Будет лучше, если следующий нападающий выживет. Это сильно поможет нам продвинуть дело. КУНО: Парень подарок принимает и уверенным движением прячет в кармане формы. Кивает. — Куно принесёт вам это мясо, если придётся.. Пока. — С Кимом они жмут руки, и вы направляетесь в разные концы старой шелкопрядильной фабрики. — Ким. — Наконец, когда Куно нет рядом, можешь высказать все надуманные мысли по поводу сна. — Мне сегодня какая-то дичь снилась. КИМ КИЦУРАГИ: — Это не получится отложить на потом, детектив? — Снова изогнутая бровь. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : « — Мы только пришли на работу, а ты решил заговорить о личном? Ты специально?» — Нет, Ким, не получится. Мне снились «Танцы». — Тебя совершенно не смущает то, что вы уже заходите в участок и идёте по коридору к себе в кабинет. — Там был и ты, и Жан с Жюдит. И куно! И остальные, даже Руби и Лена! — Ничего так же не мешает тебе активно жестикулировать. — И вы были пятнами. Ну.. Нечёткие такие. Очень-очень размытые. Как блики от фонарей на мокром стекле! — Это сравнение вдруг очень хорошо подходит под то, что ты видел. — Только.. Ну, там за Куно было такое пятно стремное. Вот всё такое светленькое, диско шар, вот эти лучики, всякое. А то пятно.. Мне кажется, оно было агрессивным, Ким. И у него были глаза. Очень четкие. Жёлтые, пристальные и злые. Мне всё утро казалось, что они смотрят мне в затылок! КИМ КИЦУРАГИ: — Вот бы вам в затылок смотрела работа, детектив. У нас есть задание. — Его тон заставляет тебя замолчать, но ненадолго. Только прерваться, чтобы зайти в кабинет, взять ту толстенную папку и вывести мотокарету из гаража участка.       Однако, когда вы наконец выезжаете по адресу прописки Лейона, ты решаешь продолжить. — Ну меня не отпускает, Ким! Пятно было такое яркое, зловещее. — Ким, не стесняясь, закатывает глаза. Ровно настолько, чтобы не потерять дорогу из виду. — Красно-зелёное. И глаза только у него были. Я уж испугался, прямо в спину Куно дышало! Но проснулся. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он смирился. Решил поговорить об этом. Тем более, вы наедине, и ты не отвяжешься. КИМ КИЦУРАГИ: — Так это та девчонка? Куна? ЛОГИКА: Черт, а мы о ней-то и не подумали. — А.. Походу. КИМ КИЦУРАГИ: — Почему же она предстала таким образом в вашем сне? — Несмотря на то, что вы одни, но всё же вы на работе, и Ким не прекращает соблюдать субординацию.       Ты, подперев подбородок рукой и постукивая пальцами по папке на коленях, задумываешься. ЛОГИКА: Ну.. Она нам изначально не нравилась. ЭМПАТИЯ: Она злобная. Даже Куно она не нравилась. Что он там говорил? Она грохнула копа? ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Может, это она наш убийца? — А что с ней вообще стало-то? Кажется, когда мы забрали Куно, её там уже не было? — У тебя насчет неё в памяти огромная дыра. Ты видел её только раз после Мартинеза, когда вы приезжали навестить Куно. В другие разы её уже не было.       Кицураги на водительском выглядит задумчиво. КИМ КИЦУРАГИ: — Не думаю, что она ушла в лучшую жизнь. Бесполезно гадать, детектив. Мы всё равно ничего не узнаем. Куно тоже с ней не общается.       Вздох. В прочем, это просто кошмар, которым ты слишком сильно впечатлился. Даже если кошмаром это назвать сложно.       Овдовевшая миссис Мимено живёт в одном из тысячи подобных многоквартирников. Первый этаж, третья дверь — вы доходите быстро. С надеждой стучите, поняв спустя пять минут, что и тут звонок не работает. — Миссис Мимено? — говоришь ты после стука. — РГМ, откройте. — Информации о ней, кроме имени, вы не нашли, поэтому прикинули примерно. Если не ошиблись, ей должно быть не меньше шестидесяти, а то и все семьдесят. Если она вообще тут ещё живёт, а не откинулась, и сыночек не продал квартирку другим людям. МИССИС МИМЕНО: Вы слышите кряхтение за дверью, шаркающие звуки — шаги. Тогда ты отходишь ближе к Киму, чтобы вам открыли дверь. На удивление, она распахивается не на длину цепочки, а без каких либо преград, и в её проёме появляется миловидная бабушка. Обвислое лицо и руки, большой по размеру халат в розово-белый цветочек явно старый, практически до дыр застиран. Полностью седые волосы собраны в хлипенький хвостик на затылке, а на ногах красные пушистые тапочки. К таким бабушкам, ты уверен, нужно отправлять детей на каникулы в любое время года. Такие никогда не наругают, а если и прикрикнут, будут непременно извиняться. — Ой, — её лицо выглядит взволнованно-удивлённым. — здравствуйте. Чем же вам обязана, милки? — Её голос хриплый, старческий, приятный. Не сиплый или грубый, даже немного звонко-тёплый. — РГМ. — Ты показываешь ей удостоверение, но она тут же отмахивается. — Вы Мимено? — Напарник рядом едва шуршит карманом куртки, доставая блокнот.       Тебе даже кричать не приходится, слух у старушки пока не совсем упал. МИССИС МИМЕНО: — Как же, кто ж ещё? — подтверждает она, а сама отходит, указывая внутрь квартиры. — Вы проходите, проходите, офицеры. Ой, чай-то у меня какой, — причитает, ковыляя на кухню. — Сейчас поставлю, офицеры. Проходите, проходите!       Её радушие тебя подкупает, она тебе нравится. Вы заходите внутрь и, оценив, в каком состоянии пол, снимаете обувь. Дома не то, чтобы чисто: у пола и стены слой грязи, потолок потёк, обои старые, впитавшие в себя жир и запахи. Но что не грязно, так это полы. Как-никак вымыты, мусора нет, вещи в прихожей прилежно расставлены и развешаны. Выглядит, как тот самый домик в деревне, только без старинного умывальника и ведра под раковиной. — Мы пришли узнать по поводу вашего сына.. — Ты почему-то думаешь, что она любящая мать. Та, которая даже фашиста полюбит и примет, если понадобится, поэтому подбираешь слова аккуратно. — Лейон де Жеон. Когда вы видели его последний раз?       На кухне ты присаживаешься за маленький столик, когда старушка садится с другой стороны, поставив чайник. Ким стоит возле косяка у входа на кухню: она совсем небольшая.       Видишь, как погрустнело её лицо после произнесённого тобой имени. Это оно. Это он. Она его знает. МИССИС МИМЕНО: — Так и знала, что придут.. — махает она на тебя рукой, совсем померкнув. — Хороший он у меня, офицер. Просто плохими делами увлекся как-то, да как-то и не.. И не отпустил эту дорожку. Давно уж не приходил. Вот, был месяца два назад. — Ни ты, ни Ким не удивлены, что она так хорошо с вами говорит. Старушка, судя по всему, одинокая, поговорить не с кем, а тут вот уши появились. — Всё увлёкся чем-то. Что-то, ой, — она сморщилась, и снова на тебя махнула. — плохое, да ужасное. А я что? Послушает он мать что ли? Да щас..       Пока женщина рассказывала, чайник на старенькой газовой плите засвистел. Сервиз у неё тоже был старенький, подстать бабушке: небольшие гранёные кружечки. Лёгкий розоватый градиент от края, цветочки и ягодки на боках кружки блестели приветственно. В маленькие, изящные ручки не пролезет и два твоих пальца.       Вас никто не спрашивал, но таких кружки Мимено достаёт три. Ставит их на стол, уже наполненных кипятком, перемешанным с чаем из какого-то металлического коробка. Наверняка и правда вкусный — дорого выглядит. Сахарница на столе из дешёвого пластика, такая же красивая, с крышечкой, с ромбо-видной ручечкой. Ложечка в каждой кружке имеется. МИССИС МИМЕНО: — Увлечение у него какое-то бесовское появилось. Я знала, что мальчик у меня не святой совсем. А как иначе? Никто не свят, не свят.. Вы пейте, пейте. -Она вдруг пододвигает кружечку в сторону Кима. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он вдруг выглядит чуть растерянно на пару мгновений. Он бы отказался в любом другом случае, но сейчас, видимо, даже ему неудобно.       Он, даже немного улыбнувшись, берёт свой чай и встает поближе к столу, чтобы было, куда поставить чашку и записывать сведения. — Что за увлечение? Он рассказывал, что это? — Ты кидаешь себе в чай ложечку сахара.       Из длительного рассказа стало понятно, что матери он почти ничего не говорил. А если и говорил, то ничего не объяснял. Но Ким раза три так точно записал об упоминании короля и два раза о крысах.       После объявления о том, что её сын погиб, она пустила слезу. Ей, само собой, его ужасно жалко, но она наверняка была уже готова. КИМ КИЦУРАГИ: Когда разговор начал сворачивать не в то русло, а чай был давно выпит, он решает прервать женщину. — Он жил тут? Вы можете показать нам его комнату? МИССИС МИМЕНО: — Он мне совсем запретил туда заходить. Так, захожу убраться, — Ты помогаешь ей встать со стула. Она ведёт вас по маленькому коридорчику к, судя по всему, двери слева. — а он гонит едва ли не тряпкой.. Кричит, Леончик, выгоняет. Прибирается сам сразу. — Она немного всхлипывает, позволяя вам открыть дверь в комнату сына.       Ты проходишь первый и, по подсказке старушки, находишь выключатель слева. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Темная, старая и пыльная комната. У левой стены стоит односпальная кровать. Рядом, у стены напротив, стол. Он завален всякой всячиной: бумага, кажется, письма, книги всякие толстые, с виду ровесницы бабушки в коридоре. Под мрачными плакатами и газетными вырезками не видно обоев. Плакаты сомнительного содержания: на половине какие-то пентаграммы, на второй трупы и мёртвые свиньи, на других какие-то кривые надписи, прочитать которые незнающим людям не представляется возможным. В газетных вырезках отрывки из дела, которое вы видели в папке в архиве. На полке и подоконнике статуэтки, камни, ветки. Вон стоит глиняный череп. В банке стоит какой-то глаз в чем-то мутном. Формалин? Тут и там стоят свечи. Воск очень давно не убирали, и даже на пол накапано достаточно. Лампочка тусклая. — Да.. Склеп сатаниста. — Ты подходишь к заваленному хламом столу, пока Ким предпочёл рассмотреть череп, банку с формалином и прочее сомнительное содержание тех полок. У тебя в руках появляются одна за другими бумажки, старые и почти совсем новые. — Эй, Ким. — После короткого «Да, детектив?», машешь в руках несколькими, сложенными на манер конверта, бумажками. — Наш сатанист-то письмами с кем-то общается. Их тут пара штук, и ещё несколько скомканных. А чё не совами? — Смеёшься сам над соим остроумным замечанием, пока напарник в руках крутит склянку КИМ КИЦУРАГИ: — Общение письмами не ушло из обихода, детектив. Кто-то ими общается не из-за удобства, а ради удовольствия, атмосферы. Романтики, может быть. Общение письмами популярно между изолами, так как сигнал между ними очень плохой. Что-нибудь ещё? ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Душнила. — Да. — Ты, закинув пару писем в сейф-пакет, берёшь в руки одну из толстых книжек. — «Арс Алмадель, Лемегетон», аж семнадцатый век, — читаешь с обложки первой попавшейся книги. — и «Гальдрбук», шестнадцатый век. Гля, Ким. — На обложке верхней книги, которую ты показываешь, Арса Алмаделя, голова черта: она, на манер пентаграммы, окружена обручем из мохнатых копыт. Обе книги берёшь в две руки, и всё равно едва можешь раскрыть пальцы так широко, чтобы держать их вместе взятые за корешки, настолько они толстые. — Тут есть ещё две такие старые. Такие стоят состояние, разве нет? КИМ КИЦУРАГИ: Книги шестнадцатого-семнадцатого века его тут же начинают интересовать больше, чем глаз в формалине. Он приподнимает очки, чтобы поправить их, и щурится на полустертые надписи на обложке книги. — Надо же.. — В его голосе ты слышишь тот самый восторг. Последний раз ты видел этот блеск в глазах, когда вы на одном из вызовов обнаружили старинную модель его Кинемы. Кажется, такая по сей день считается коллекционной? — Не просто состояние, детектив. Огромные деньги! Я слышал, таких всего немного. Знающие люди оторвут с руками, если оригинал.. — Перчаткой касается монстра на обложке бережно, едва дотрагиваясь. Словно надавишь сильнее — и разбудишь нарисованного чертика, а тот укусит за пальцы. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Ни на что не намекаю, но.. На эти деньги можно жить очень даже хорошо и долго, да?       У тебя стойкое ощущение, как Электрохимия пихает тебя в бок локтём и нагло подмигивает. Кажется, по взгляду Кима, он думает о том же самом. ЛОГИКА: Теоретически.. Это можно провернуть. Только нужно найти покупателя, который не растрындит всё сразу же. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Он в любом случае не растрындит. Иначе поставит свою жизнь под угрозу и рискует лишиться книги.       Но мысль у него в глазах ты видишь немного в другом ключе.. ЭМПАТИЯ: Он думает, что ТЫ об этом думаешь. И ему это не нравится. КИМ КИЦУРАГИ: — Мы не будем продавать никакую из этих книг, детектив. — Его голос низок и уверен. Тих, чтобы слышал только ты, и от его авторитета, от этого «нет», у тебя ноги подгибаются. МИССИС МИМЕНО: — Ну что там, офицеры? — Обеспокоенная старушка показывается в дверном проёме. Ты про неё совсем забыл, с такими-то богатствами. — Много чего, миссис! Это определённо поможет нам в расследовании! — Ценные издания кладёшь обратно на стол так аккуратно, насколько это вообще возможно. — Но нам придется забрать некоторые вещи, вы не против? — Взгляд напарника прикован к тебе. «Мы заберём только то, что поможет расследованию, и ничего больше, детектив.» ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Это поможет нам в расследовании. Это не её вещи, она не имеет права запретить. Какого черта ты спрашиваешь? ЭМПАТИЯ: Это вежливость, черствый сухарь. МИССИС МИМЕНО: — Забирайте. — Ощущаешь всю тяжесть и смиренность в этом её жалобном вздохе. — Всё забирайте.. Мне-то это уже ни к чему.       Ты осматриваешь постеры и остальные бумажки на столе, пока Ким записывает всё это в блокнот. Это похоже на то, как продавец в магазине проводит ревизию: это есть, этого столько-то, вот это на месте.. Перечисляет большую часть всего в столбик. Через пару минут страничка кончается. КИМ КИЦУРАГИ: — Вы нашли что-нибудь интересное в письмах, детектив? — Видишь, как он делает паузу, чтобы подтянуть перчатки и взяться за блокнот поудобнее. — А.. — Вы оба смотрите на сейф-пакет с письмами на столе. — Я думал, что это уже в отделе, нет? Там, конечно, наверняка что-то ужасно захватывающее, но я хотел посмотреть в отделе. Потянуть интригу, так сказать. КИМ КИЦУРАГИ: — Как скажете. Тогда едем, тут больше ничего. — Ни в горе с грязными одеждами, ни в плакатах и газетных вырезках вы больше не нашли ничего полезного. — Мы закончили, миссис Мимено. Вам есть, что ещё рассказать? — Его вопрос кажется заключительным, потому что вы торчите тут уже целых два часа. Она вам рассказала всё, и даже больше. ВОСПРИЯТИЕ: Пока вы выходите из квартиры, Ким смотрит, чтобы у тебя в руках не было ничего, кроме писем.       Мимено машет вам, стоя на лестничной клетке, а потом вытирает старым платочком оба глаза поочерёдно. Ты слышишь, как закрывается её дверь, когда вы уже выходите из подъезда.       Письма явно написаны от руки. Тебе не рассмотреть текста в бликующем сейф-пакете и в трясущейся мотокарете, но ты можешь оценить их состояние. Вот у этого — ты кое-как выделаешь его между двумя, первым и последним — помяты края. От влажных рук? Печатей нет, заклеено небольшим, откусанным кусочком скотча. Такой есть на двух из трёх, на третьем его сорвали вместе с куском бумажного листа.       В вашем кабинете сидит только Жан. Жюдит, как он сказал, ушла переодеваться в раздевалку: пролила кофе на себя во время дежурства. — Жан, а, Жан. — Стул под тобой скрипит и немного откатывается на колесиках от стола. — А у нас сатанист. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Рад за вас. — Ни одна нотка в его голосе не вторит этому «рад». ЭМПАТИЯ [просто: успех] : У него нет сатаниста. У него есть скучное дежурство и нудные бумаги. Он чуть-чуть завидует.       Он вам больше ничего не говорит, а ты его не драконишь. Он всё равно всё услышит. — И так, — ты выкладываешь на стол ваши улики. — что у нас? КИМ КИЦУРАГИ: Синий блокнот извлекается из снятой куртки. Пролистывается добрая половина блокнота прежде, чем раскрыться на нужных страницах. Успеешь заметить, как что-то там написано в столбик. — Глаз в формалине. Свиной. Оккультные книги, очень дорогие. Плакаты, посвященные коммунизму и сатанизму. Газетные вырезки о прошлом деле с мафией. Также я обнаружил несколько пакетиков с веществами и пару шприцов. И.. — Ручкой он указывает на письма, которые ты уже достал из сейф пакета, прежде чем надеть перчатки. — Письма. — А в них.. — Ты поправляешь дешевые пластиковые перчатки и берёшь первый лист в руки. Он криво согнут в нескольких местах. Судя по всему, конверт получился не с первого раза. Почерк кривой, скачет и не хочет быть разобранным. Тебе приходится читать под светом лампы, хотя в кабинете и так не особо темно. — Неразборчиво три строки, нет отправителя, в строке получателя никого. Неразборчиво две строки.. Говорится о встрече в Мартинезе, слово Мартинез подчеркнуто. Пять ошибок на три предложения. — Ты отдаёшь письмо Киму и берёшься за второе. Он так же пытается разобрать скачущие буквы. — Отправителя нет, получатель — наша жертва. Непонятно, нет, нет.. О. Тут некто просит убить жертву.. Поставщика. Кажется, это наш убитый наркоман. Три ошибки. — Несмотря на формат листов, А4, содержимого в них мало. Письмо так же отдаëтся Киму на перепроверку.       В третье тебе вчитываться уже больно. Глаза от такого почерка болят. И кто это, нахрен, писал? Таракан? — Тут говорится о неком «вознаграждении» за какое-то дело.. Письмо довольно старое. За что именно — не разобрать. КИМ КИЦУРАГИ: — Может ли быть вознаграждением одна или сразу все оккультные книги? — Письма пока что отправляются обратно в пакет. — Он выполнял чьи-то поручения, судя по всему, и у них была встреча где-то в Мартинезе. И это мы ещё не можем заявить, что у нас на руках все письма. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Эх, сейчас бы поймать одного оккультника.. Разговорили бы его мигом.       Вы с Кимом отправляетесь в Мартинез, опрашивать всех, кто под руку попадётся. Ты надеешься найти там каким-то чудом Синди Череп. Она, скорее всего, должна что-то знать. Ты не уверен, почему именно она, но всё равно сделал себе заметку.       По пути обсуждаете, что нужно бы зайти ещё в Долорианскую церковь, навестить анодных музыкантов, Соону, если застанете. Прошло уже сколько? КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Когда вы забрали Куно, ему было пятнадцать. Скоро ему двадцать. Почти пять лет прошло.       Ты не уверен, остался ли там кто-нибудь ещё вообще. Хотя бы кто-то, кого вы знали. Вызовов туда почти нет, и вы суетесь туда редко.       Ты и Ким останавливаетесь недалеко от останков колеса обозрения, чтобы дойти от туда до церкви.       На вид она уже тогда была старой, пожухлой и, казалось, будто вот-вот и рассыпается. Но нет, стоит: вся такая же. Вы уже на подходе, изнутри слышна громкая музыка и вы, не медля, заходите. ВОСПРИЯТИЕ: Цветные огни тут и там, непонятно откуда берущиеся. Они бликуют о витраж Светочи и отражаются ещё большими лучами и разноцветными зайчиками повсюду. Светлая блестящая голова Эй-Камона мелькает возле установки диджея. Андре ты замечаешь неподалёку, а вот Ноика не видно. Но в церкви есть ещё люди: в основном подростки, что пьяно и, кажется, укуренно толкаются и дёргаются на танцполе. Человек двадцать. Если ты не ошибаешься, в последний раз, когда вы разговаривали с Андре, он уже тогда развесил объявления и в Джемроке, и в углах Мартинеза. АНДРЕ: — Кто прибыл! — Он раскидывает руки и встаёт с деревянного ящика, когда замечает вас. Жмешь ему руку, столкнувшись ладонями со шлепком, и вы ими машете вверх-вниз. — Чем обязан, чувак? АВТОРИТЕТ: Я никогда не прощу, что ты позволяешь нас так называть. — Мы по долгу службы! — Хоть вы и отходите от огромных колонок, всё равно приходится кричать. Ким слегка морщится, когда Эй-Камон прибавляет звука на секунду. Угашенной толпе, кажется, это только нравится. — У вас тут сатанистов нет? — Когда парень поворачивается к тебе правым ухом, тебе приходится повторить вопрос. — Сатанисты! Нет у вас таких? АНДРЕ: — Ааа. — Он выглядит спокойным, и такой вопрос его ничуть не смутил и не сбил с толку. Тебе кажется, что он сам немного дунул. Судя по всему, их варка наркотиков продвигается очень даже успешно. — Не, милицай, таких нет, — кричит он и отрицательно качает головой. — Спросите у Ноика. — Чтобы понять, куда парень показывает пальцем, ты чуть присаживаешься. — Он как-то больше за этим следит! КИМ КИЦУРАГИ: — А Соона где? Что с прорехой? — Лейтенант подходит ближе, чтобы спросить. Стоит отойти на пару шагов, и ваши голоса никто не услышит. АНДРЕ: — Уехала! Работа, — он показывает жест, словно печатает на компьютере. — на большую землю уехала. На счёт дыры не знаю. Может из-за неё и уехала. — Спасибо! — Киваешь, хлопаешь по плечу блондина и вы с Кимом, обходя пахнущую травой и куревом толпу и колонки, находите Ноика. Тот сидит на ступенях, и ты замечаешь, как при виде вас он убирает самокрутку в карман. — Эй, Ноик. — Ты садишься рядом, чтобы можно было вести разговор. Колонки в основном возле Эй-Камона, и тут слышимость получше. — Знаешь что-нибудь про сатанистов? У вас тут есть такие? — Тем не менее, чтобы быть в курсе хода разговора, Киму приходится наклониться. НОИК: — Сатанисты? — его тонкие брови изгибаются саркастично. — Не знаю. В Мартинезе не слышно о таком. — Его ответ вас, увы, расстраивает. КИМ КИЦУРАГИ: — А Тиаго что-нибудь может знать? — Он для ясности указывает пальцем вверх, в потолок церкви. НОИК: — Не, чувак. Его не видно уже как год. — А что с ним? — Ты инстинктивно смотришь на балки, по которым человек краб ползал в вашу первую встречу.       Но парень на вопрос только жмет плечами. «Не знаю,» — говорит. — «В один день пропал и всё. Мы его даже искали. Снаружи даже.»       У Эй-Камона спрашивать что-то бесполезно, поэтому вы машете Андре в другой конец церкви и выходите наружу. Первые пару секунд музыку ещё слышно, а потом ещё кажется, что ты оглох. Сердце в груди ещё бухает под неслышимые биты, а в ушах пищит. — Ну, — смотришь на Кима. — оставим Кинему тут и пойдём дальше? КИМ КИЦУРАГИ: — Так и сделаем. Опросим, если найдём Синди. Если повезёт, то парней Харди тоже.       Ох. Парни Харди. Ты про них сосем забыл. Вместе с воспоминаниями у тебя фантомно, какие-то пару мгновений, ноет бедро. Вдруг хочется погладить розовый шрам, присесть на старые качели и провести по штанам рукой, вытянув ногу.       Вы проходите мимо качелей. Твоей мотокареты уже совсем не видно в разломе льда. Проходите мимо ломбарда, который, кажется, уже не работает. Выглядит заброшенно.       К «Танцам-в-тряпье» вам ближе, чем до Синди, поэтому вы в первую очередь заходите туда. За стойкой, к своему разочарованию, не видите Гарта или Сильви. Какая-то незнакомая вам девушка с таким же унылым, как у самого Гарта, лицом. Вы сразу видите, что комната для профсоюза закрыта, и в зале тоже нет никого, кроме двух мужчин, один из которых спит на лавке. «КАРТЕН» НА БЕЙДЖЕ: — Добро пожаловать в «Танцы», — голос подстать лицу. Кажется, она не выспалась. Делает паузу, осматривая вас снисходительным взглядом. — офицеры. Что-то нужно? ЭМПАТИЯ: Ей плевать, что вы офицеры. Она не ненавидит РГМ, но и не рада ей. Ей фиолетово. Она одинаково смотрит на всех. КИМ КИЦУРАГИ: — Парни Харди сегодня были? — Вы оба знаете, что у неё о сатанистах спрашивать бесполезно. — Они занимают зал профсоюза. «КАРТЕН» НА БЕЙДЖЕ: — Нет, — отвечает девушка, даже не глядя на вас. — они не занимали комнату для профсоюза уже два дня. — Ты хотя бы рад, что Харди не изменяют своим привычкам и не перестали ходить туда полностью. КИМ КИЦУРАГИ: — В таком случае больше ничего. Всего хорошего. — Вы уходите, не дождавшись от девушки ответа. Тогда вы идёте в сторону причала, и по пути ты оглядываешься на задний двор гостиницы. Там никого. Совсем. СУМРАК: Куно сейчас, как и вы, должно быть, в поле.. ЛОГИКА: Пятьдесят на пятьдесят.       Ты не хочешь признавать, что чуть-чуть хочешь, чтобы на Куно напали. Чтобы тот непременно отбился, использовав подаренный Кимом шокер, и преподнес вам живенького сатаниста. ДРАМА: Помечтать не вредно, мессир.       Увы, вам не везёт с Синди. Её вы тоже не находите, ни на улицах, ни ближе к причалу, ни в котельной. Зашли в заброшенную торговую зону, где не нашли ровным счётом ничего и никого. На всякий случай даже зашли во многоквартирник, но и там ничего. У рабочих возле порта нет смысла ничего спрашивать, точно так же, как и у старушек по пути. Книжный магазинчик оказался временно закрыт, и ни с кем там поговорить не удалось. Интересно, как там Аннет? Должно быть, она тоже уже выросла и учится где-нибудь? Помнит ли она вообще о тебе? А Кима помнит? ЛОГИКА: Тебя трудно забыть. Ты сначала напугал её своим бешеным взглядом, а потом раззадорил разговорами о суперзвёздах, детективах и проклятой торговой зоне. А вот Ким.. ничего такого не делал. Может и запомнила, но только как дополнение к тебе. — В отдел? — Стоило бы задать этот вопрос раньше, чем выехать из Мартинеза. КИМ КИЦУРАГИ: — В отдел, детектив, — подтверждение. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Жраааааать! — Оу. — Не понимаешь, кому это было и почему. На вопли Электрохимии? Или на осознание того, что уже, между прочим, время обеда, а вы толком даже не позавтракали? — Ким, погнали поедим? КИМ КИЦУРАГИ: Не отводя глаз от дороги, он сперва задирает рукой часть перчатки, а потом поднимает запястье с часами на уровне глаз. Хороший способ минимально отвлекаться от дороги. — Согласен. Всё равно зацепок у нас нет. Или, может быть, у вас есть идеи? — Не, откуда?       Дело тебя цепляет. Вообще, у вас очень мало дел, которые вы бы так долго обсасывали с Кимом. Мало того, оно ещё и интересное, загадочное. Столько вопросов! Тебе жаль, что это не какая-нибудь задачка в учебнике. Ты бы подсмотрел решение в конце и дело бы сдвинулось с мёртвой точки. Или, может, воспользовался подсказкой в правом нижнем углу. Если б она только была.. ЛОГИКА: Если не появится новое тело или член секты, то дело не сдвинется.       Мысль о том, что такие дела могут стопориться на огромные промежутки времени, ты стараешься не думать. Не хватало ещё отправить дело в нерешённые, чтобы пылилось.. ЭМПАТИЯ: Наверняка, Ким тоже об этом думает. Он относится к нерешённым делам лучше, чем ты, но именно это расследование он оставлять не хочет. Его оно тоже зацепило. Да что там! Оно зацепило Куно, который вообще в розыскном работает.       На парковке столовой «Нет диет» почти нет мотокарет, когда вы паркуетесь там. Внутри несколько человек, много свободных столиков.       Вы заходите туда ещё через день и на этот раз советуете место коллегам в участке. Теперь вы встречаетесь часто, потому что вы с Кимом не бегаете за сектантами и работаете в привычном темпе.       Утром у тебя чешутся ладони и нутро противно щекочет, предвкушая, что сегодня, вот сегодня точно что-то будет. Вызов! Нет, не по делу. Снова! И опять пролёт. К вечеру нутро совсем успокаивается и вы с Кицураги уходите домой ни с чем, захватив по пути Куно. Он теперь не бегает с работы раньше времени, даже когда делать в кабинете ну совсем нечего, а уходит с вами. Утром вы выходите втроём и возвращаетесь тоже в прежнем составе. И так..       Какое сегодня число?       Ты оборачиваешься на стуле к календарю, поклеенному на два прошлых. Среда. Двадцатое апреля. С того момента, как вы замяли дело Куно, прошёл месяц. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Это адекватный ход дела. Выполняй работу, не отлынивай, жди, когда будут новые звоночки. И не ной. СИЛА ВОЛИ: Но это невыносимо! Чё они заглохли? Несколько трупов за раз, а теперь заткнулись! Испугались, что их шестерку прихлопнули? ЛОГИКА: Вполне может быть. А ещё может быть затишьем перед бурей. ГРУБАЯ СИЛА: Сидеть в кабинете и ездить по скучным разовым делам невыносимо! Наши мышцы сгорят!       Ты только вздыхаешь, замечая, как противно ощущаются расслабленные мышцы по всему телу. Ким напротив беспрерывно пишет, кажется, уже несколько часов. Отвлекается только для того, чтобы прекратить твоё нытьё на некоторое время и положить заместо одной папки другую. Новый вызов, голос олдбоя из каморки. Ким записывает адрес в блокнот, причину и свидетеля. Вы делаете это раз пятый за день, но до конца смены ещё два часа.       Надеешься, что это дело будет подлиннее хотя бы, чтобы не возвращаться за бумажки.       Когда вы возвращаетесь, до конца смены остаётся час и десять минут. Но ты не заходишь как обычно, бросив плащ на вешалку и с разбега упав на стул, да так, чтобы отъехать в другой конец кабинета. Рядом с вашими столами вдруг стоит знакомое лицо, которого быть тут не должно. По бокам лица висят грязные, почти уже не зелёные виски. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: — Лейтенант! — Она, видя вас, встаёт по струнке. Смотрит она на вас обоих, хоть и звание было в единичном числе. Когда вы уезжали, в кабинете был Жан и Жюдит. Сейчас их нет. — Вас зовёт патрульный Дюбуа. — Её прикус сейчас не мешает выговаривать «в». Кажется, дело серьёзное. Ребят? ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Выглядит взволнованно, но старается держаться профессионально. Ей многого стоило поступить сюда, видимо. И она старается делать свою работу хорошо.       Вы с Кимом переглядываетесь и идёте с ней по коридору. Переходы из отдела в отдел есть, само собой, но ими пользуются не особо часто. Если нужно отнести дело, какие-то другие документы, или пойти за горячей водой, когда у вас отключают.       Девушка перед вами спешит. Видишь напряженную фигуру, и ноги, и плечи, и сжатые кулаки. Напряжена, и ты, и даже Ким напрягаетесь вместе с ней.       Проходите мимо двух смотровых в двух концах коридора, когда пересекаете границы участка. Вас не дёргают, а один, кажется, вовсе спит. КИМ КИЦУРАГИ: — Что произошло? — Переход расположен буквально в самых дальних углах отделов и основная шумиха происходит далеко. Нужно пройти несколько поворотов по коридору, выйти в главный холл и только потом подняться по лестнице. Не сказать, чтобы отдел «С» отличался чем-то, — ты осматриваешься по пути — но работники тут не такие убитые. Уставшие, да и нет никого почти. Одни уходят пораньше, а ночная попозже выходит. Через полчаса совсем никого не будет, кроме связистов. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: — Куно сказал, это срочно. Мы были в кафе, когда патрульный Куно вышел и.. Кажется, там на него напали. Я вышла на шум. — У тебя снова щекочет нутро. На этот раз задевает что-то внутри, заставляя шевелиться волнение. ЛОГИКА: Ну, если Куно послал её за нами, значит, он как минимум жив.       Помещения отделов расположены почти зеркально, и ты понимаешь, что вас ведут к обезьяннику. Дверь туда закрыта, рядом стоит охранник. Девушка остаётся снаружи и отступает в сторону, смотря на вас. ЗЕЛЁНОВИСОЧНАЯ: — Куно просил, чтобы я не заходила, когда вас приведу. — Ким кивает ей раньше, чем ты, и вы заходите внутрь. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Слабое освящение, бетонное помещение. Как и у вас в обезьяннике. Несколько клеток справа, коридорчик вдоль них и стены слева. Небольшое пустое помещение со столом и стулом слева, перед клетками. Видишь Куно на стуле и фигуру мужика в первой клетке.       Тебе кажется, что Куно в шоке. Сидит, не реагирует на ваш приход, пялит в пол и не моргает. Выглядит чуть потерянно, нейтрально. Поза полностью расслаблена и напряжена в то время. Видишь, как правая ладонь, свисающая с колена, странно сжимается. Словно держит в ней что-то достаточно большое, что ладонь сжимается в кулак. КИМ КИЦУРАГИ: — Куно. — Его голос звучит зонко в замкнутом каменном помещении. И, судя по всему, достаточно громко, потому что Куно резко поднимает на вас голову. КУНО: Он смотрит на вас пару секунд неизменно, а потом его взгляд проясняется. Он вдруг смято улыбается и выдыхает, откидываясь на спинку стула. — Пришли. Куно вам тут.. Мяса принёс. — Ухмылка кажется вялой, так же, как и кивок в сторону мужчины в обезьяннике. КИМ КИЦУРАГИ: — Твоя напарница сказала, что на вас напали. На тебя. — Он остался рядом, пока ты отошёл, чтобы посмотреть на заключенного получше. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ [просто: успех] : Выглядит, как обычный маньяк. Черная одежда с ног до головы. Из открытых участков тела только лицо, черная маска спущена на подбородок. Сидит на железной скамейке, приваренной к прутьям слева. Оперся на них же правым плечом. Выглядит так же вяло. Кажется, в отключке. Рассечена скула, бровь. Кровь на губе. Под одеждой повреждений не видно, но он жив. КУНО: — Я его это.. Шокером. — Первое, что он вообще говорит после вопроса Кицураги. Его кривая улыбка становится более довольной, а рукой он делает жест, словно пыряет кого-то под ребра или в живот. Даже в полумраке видишь в глазах Кима благодарность самому себе. Он ведь шокер-то подогнал. — С подворотни выскочил.. Задушить хотел. — Он достаёт из кармана штанов какую-то тряпку и бросает на стол. Сразу после этого морщится в сторону неслучившегося убийцы. — Хуйнина блять.. Я его шокером. Она сказала, я его отпинал потом. — Не нужно думать, кто это — «она». — Куно, камера закрыта? — После вялого кивка, и ещё, и ещё одного.. Он словно болванчик качает головой, пока Ким его не останавливает. КИМ КИЦУРАГИ: — Я принесу воды. И скажу охраннику открыть камеру. — Когда напарник отпускает голову Куно и уходит из камеры, отходишь от решётчатой двери. Почти сразу в обезьянник заходит охранник. Ключи звенят на его подвеске, когда он выбирает нужные и открывает. Тело внутри клетки не реагирует.       Сотрудник в жилете охранника оповещает вас, чтобы кричали, если что. Он тут, за дверью, и уходит.       Ты сначала включаешь весь свет в обезьяннике, только потом подходишь к заключенному. Надеваешь одноразовые перчатки, которые ты уже использовал и забыл выбросить из карманов плаща. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Да, его правда отпинали. Раны на лице указывают на это. Русые волосы, щетина. Смуглая кожа. На вид примерно двадцать пять, его сильно старят мешки под глазами и морщины.       Щупаешь его карманы и извлекаешь складной нож. Похожий на тот, которым пытались убить Куно. Этот разве что был с деревянной ручкой, и.. Ты выпускаешь лезвие и вертишь его на свету. Кровь засохла, но не так давно. Большая часть вытерлась о ткань. Лезвие сантиметров десять, тонкое и двустороннее.       Ты хватаешь мужика за подмышки и укладываешь на бетонный холодный пол. КИМ КИЦУРАГИ: Он заходит, когда ты задираешь толстовку на заключенном. У него в руках два пластиковых стаканчика с водой. Их он тут же спаивает Куно, а потом помогает снять пиджак. Расстёгивает пуговицу на рубашке, а Куно даже не сопротивляется. Бордовое пятно на белой рубашке видишь даже ты. Хочешь уже подскочить, когда Куно вас успокаивает. КУНО: — Да он задел только.. Нормально всё. Не глубоко, Куно смотрел.. — У него до сих пор заплетается язык. КИМ КИЦУРАГИ: — Несильное шоковое состояние.. Это скоро пройдёт, Куно. Слышишь? Смотри на меня. — Видишь, как Куно снова кивает и вздыхает. Ким на всякий случай всё-таки осматривает рану и, видимо, правда не находит там ничего серьёзного. — Что у тебя, Гарри? — Куно его реально запинал. Вижу след от шокера, знатно приложил. — Ты замечаешь его на правом боку. Закатать футболку и толстовку оказывается тяжело, поэтому ты наоборот оттягиваешь их со стороны воротника. Этого тоже полностью не сделать, но до лопаток достаточно. Должно быть видно.       Заглядываешь, скользишь взглядом по шее, линии позвоночника к лопаткам. Корона с хвостом набита не совсем ровно, чуть ближе к левой лопатке. — Да, тату есть! — Отпускаешь его резко и ещё раз пинаешь по ногам. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Спустя месяц дело сдвинется! ГРУБАЯ СИЛА: Наконец-то набьём морду! ДРАМА: Не только ради информации, но и за нашего Куно тоже!       Показываешь телу два фака, пока Ким оценивающе смотрит на тебя. Хмурится даже и ты прекращаешь, чтобы его не злить ещё больше.       Вместе вы приводите того в чувства, перед этим усадив на лавку. Хлещешь его хорошенько по щекам, тянешь голову за короткие волосы. Когда Ким плескает в него остатки воды с одного из стаканов, парень открывает глаза. ГРУБАЯ СИЛА: Давайте вмажем ему поскорее! С вертушки! ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Угомонись. Нам нужна информация. ГРУБАЯ СИЛА: А потом, после, можно будет с вертушки?       Ты машешь головой, хотя разочарован, что не услышал, что же ответила Полицейская Волна. НЕДОУБИЙЦА: Влагу с глаз он смахивает ладонями, морщится и что-то мычит. Тебе хочется взяться за его волосы снова и приложить о бетонную стену, но ты только сжимаешь руки в кулаки. — Чё.. Блять.. ЭМПАТИЯ: Он выглядит удивлённым, но и разочарованным тоже. Понял, что попал, увидев вас. Двух копов и Куно за столом справа. Он не выглядит так, будто собирается напасть. — Рассказывай. Ты на кого-то работаешь? — Риторика тебе сильно помогает, злость приходится сдерживать с трудом. Если он поймёт, что ты бесишься, лучше от этого не станет.       Ким рядом едва отодвигает край куртки, как бы невзначай показывает кобуру с пистолетом. Парень смотрит на него настороженно несколько секунд, а потом харкает куда-то вам под ноги НЕДОУБИЙЦА: — Я не стукч. — У него хриплый голос и не совсем внятная речь. Он улыбается вам кровавыми зубами издевательски. ГРУБАЯ СИЛА [просто: успех] : Ты даже практически не прикладываешь сил, чтобы вдарить ему с колена в челюсть. Звон его зубов и болезненные стоны — музыка для наших ушей!       Ким рядом тебя не останавливает, а дожидается вместе с тобой, когда тот отхаркается, на этот раз кровью. Короткие ногти впиваются в ладонь, и ты силишься, чтобы не разойтись на нём по полной. КИМ КИЦУРАГИ: — Это «Крысиный король»? Так вы его называете? — Вы смотрите на него сверху-вниз, но взгляд Кима более пренебрежительный. Как на мусор, с долькой ненависти. Как на того, кто попытался убить вашего Куно. Как на того, кто не уйдёт безнаказанным.       Заключенный вдруг перестаёт улыбаться и смотрит на вас удивлённо. Ты видишь в его глазах промелькнувший страх, там же поток пронёсшихся моментально мыслей. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Это оно. «Так» они называют «его». КИМ КИЦУРАГИ: — Это ваш предводитель? Или вы этому поклоняетесь? НЕДОУБИЙЦА: Теперь он опустил голову. Почти слышишь, как он думает. Как гоняет в голове мысли, одну за другой, кусает губы, натыкаясь на нехорошие думы. — Так вот, как далеко вы, блять, зашли..       Тебе не нравится, как он бормочет, и ты задираешь его голову за жирные короткие патлы. Шипение, вытянутая рука, чтобы сохватать тебя за запястье.       Ким оперативно защёлкивает её в железный браслет. Перекидывает вторую часть через прут, чтобы пристегнуть и вторую руку. НЕДОУБИЙЦА: — Э..! — С наручниками ничего не происходит, когда он дёргает руки. Цепь не поддаётся, а прут тем более. — Чё ты..! — Кажется, ему не нравится то, что происходит. Ты б улыбнулся, крепче сжимая чужие волосы в кулаке, если б не был так зол. — Тебе задали вопрос. — Когда он вдруг плюёт в тебя и его харчок остаётся у тебя на рубашке, ты бьёшь его головой о стену сзади. Не сильно, само собой.       Когда уже Ким повторяет вопрос, а мужик ни в какую, Ким достаёт пистолет.       Размашисто бьёт рукоятью, сделав рану на чужой скуле ещё глубже и больше. ЛОГИКА: Оружие у вас довольно прочное, почти полностью металлическое. Увесистое. Таким бить получается так же здорово, как и стрелять.              Вы узнали, что парня зовут «Элено». И Элено нихера не поддаётся. За час на его лице едва ли осталось целое место, руки вы уже выворачивали, палец тоже сломан. А шокер, кажется, не вызывает у него ничего, кроме кровавой улыбки. У тебя немного его крови на костяшках, и фантазия постепенно заканчивается. Смены закончились, но и вы и Куно до сих пор тут. Куно совсем отошёл от шока и наблюдал за вами, изредка предлагая что-нибудь сделать с этим уродом.       Элено видит, что вы стоите над ним и ничего не делаете уже какое-то время и болезненно смеётся. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Сдаётесь, мусора? — Удивительно, как быстро пара слов подают идею. — Ким, подержи его за плечи. — Напарник смотрит на тебя вопросительно, но просьбу выполняет. Прижимает Элено к стене за плечи. Ты видишь, как он снова смотрит на тебя, не зная, чего ожидать. ГРУБАЯ СИЛА/ВНУШЕНИЕ [средне: успех] : Его язык ему нужен так же, как и вам. А вот про глаза никто ничего не говорил..       Когда ты накрываешь его глаза своими руками, голова под тобой нервно дёргается. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Э.. Ч-Чё ты делаешь, мусор?! Пусти! — У тебя на ладонях остаётся свежая и подсохшая кровь. Куно и Ким следят за твоим действиями с интересом. Кицураги, кажется, догадался, что ты будешь делать.. Ты оставляешь ладони на чужом лице так, чтобы большие пальцы лежали на закрытых глазах. Когда начинаешь давить на глазные яблоки, всё тело на скамье дёргается. Но и Ким слабины не даёт и намертво удерживает его на месте. — Сукаааа! Мусор! — Сегодня он ещё так не орал. — Блять, не смей! Сука, убери руки! — Тебе не нравится это делать. Глаза лопаются неприятно и ощущать, как скользит глаз под веками тоже противно. ГРУБАЯ СИЛА/ВНУШЕНИЕ: Но до чего же действенно. — Кто такой «Крысиный король»? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Пошёл нахуй! — Такой ответ вас, конечно же, не устраивает. Но стоит надавить большими пальцами сильнее.. Должно быть, у того перед глазами звёзды. — АаАаа! Блять, хватит, хватит, сука! — Кто такой «Крысиный король»? — кричишь громче. За дверью обезьянника в стенку вжался один охранник. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Это наш король! Я всё расскажу, всё! — Стоит словам прозвучать, как ты убираешь руки от лица. КУНО: — Нацистскими пытками попахивает.. — шепчет со стула сержант, и ты хмыкаешь. Разве что чуть-чуть пованивает. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: Руки у него в наручниках, поэтому, чтобы оправиться, тот мотает головой и жмурится. Видишь, как блестят слёзы на кончиках глаз. — Это.. Он создал свою группировку и назвался Крысиным королём.. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он не хочет это говорить, но умирать не хочет ещё больше. КИМ КИЦУРАГИ: Он Элена тоже уже не держит. — Почему он себя так назвал? И почему вы убиваете жертв с таким почерком? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Он под землёй живёт. И их много.. В Ле Ройом.. В катакомбах. — Теперь он долго не сможет нормально видеть. Слышишь, как ему больно, но это того стоит. Ким уже достал блокнот с ручкой. КИМ КИЦУРАГИ: — Почему у вас такой почерк убийства? — После всего произошедшего у него не дрожат руки и записи в блокноте ведутся так же красиво и быстро, как обычно. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Он.. Он говорит так делать.. Ради почерка.. Хочет быть замеченным.. В эти места обычно крысы кусают. — Ты недовольно цыкаешь, качая головой. Столько морок ради почерка? КУНО: — Как выбираются жертвы, мудло? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Он говорит, кого.. Не конкретно.. Он говорит гасить рыжих. Говорит, пока не убьём какого-то пидрилу рыжего.. Хуй знает, почему рыжие. Личная неприязнь, я не ебу, я у него недавно.. — Он знает, какие вопросы вы будете задавать дальше, поэтому продолжает. — Он набирает людей.. Сбежавших. Кого не будут искать. Мстителей, наркоманов, сатанистов, преступников в бегах.. Отбросов, короче. Обещает чё-то, если вступят. А татуировку набить надо после выполненной работы. Убиваешь — получаешь вознаграждение и тату.. — Что за «рыжий пидрила»? Куно? Тебе он что обещал? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Я ебу? Узнаём имя, доносим королю.. Обещал дозу.. Какие-то пиздатые наркотики, дорогущие.. Деньги. Мусоров тоже гасим, молодых в основном.. За рыжего пидрилу дадут пиздецки огромную награду, говорят. Я.. Я не ебу почему, окей? — Он поднимает на вас голову. У него красные глаза, лопнувшие капилляры. Стекают слёзы от боли, но теряются в крови. — Я его не видел даже. Его ваще мало кто видит, только самые пиздатые подлизы, типа.. Верные псы, вроде того. Ещё те, кто пришёл доложить, что рыжего ёбнул. — Один из трупов был с выжженной татуировкой на спине, почерк был ваш. Его за это убили? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Да.. За предательство тоже гасим. КИМ КИЦУРАГИ: — У одного вашего убитого дома мы нашли письма. Договор о встрече, о награде. НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Крысиный король пизданутый какой-то.. Рассылает эти письма своими верными псами. Редко очень, только насчет встреч и наград. И то тем, кто давно с ним.. КУНО: — Ебанутый какой-то, — кивает. — Фанатик. В Ле Ройом дохрена катакомб. Где именно? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: Он не отвечает сразу. Смотрит на вас, потом на Куно, и думает ещё немного прежде, чем заговорить вновь. — Восточный конец.. Там поворот есть в основном тоннеле, завален мусором. Там под потолком нужно пролезть. За ним резкий поворот направо и там дверь.. Но перед ней, перед мусором в основном вся тусовка, ещё охрана. За дверью только он и его псы. Вас там загрызут сразу! Там много где шастают его люди. — Пароль? Или нужно что-то показать? Нужно прийти в черном? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Крысить, так полностью.. — новый плевок в пол. — «Rotta tuli kuninkaan luo». Спизданёте на Ревашольском — вас хуй пропустят, ещё и пристрелят.. Ещё на повороте нужно сказать охране, что вы «с рыжим». Просто в черных или будничных шмотках. Ты хмуришься, а Ким застыл с ручкой на листе. — Два пароля? Сильно. КУНО: — Король пиздит на финском? — Его вдруг это удивляет. — Э.. Пиши, — обращается к Киму. — «Rotta», удвоенная «t». Ага.. T, u, l, i. Потом K, u, n, i, n, k, a, a, n. Две «а» в конце. — После заминки Кима, он дополняет. — Kunin-kaan. — Ким кивает и демонстративно подчеркивает написанное, показывая, что последнее он записал без проблем. — Типа.. «Крыса вернулась».. Блять, что-то такое. Чё это значит? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — «Крыса вернулась к королю». Этот ублюдок любит потешить своё эго.. КИМ КИЦУРАГИ: — Отлично. У «короля» есть имя? НЕДОУБИЙЦА ЭЛЕНО: — Есть, наверное. Никто не знает. А может подручные псы знают. КИМ КИЦУРАГИ: — Отстёгивай его, Гарри, и давай к нам. Куно, пойдём тоже. — Ким отдаёт тебе ключ от наручников, чтобы выйти и отойти в сторону.       Домой вы идёте молча. Куно на завтра уже взял отгул, а вот вы завтра поедите к старым шахтам. Нужно будет предупредить коллег и на всякий случай оперативную группу. Взять кого-нибудь для подстраховки тоже не помешает.       С вечера вы готовите одежду на завтра, чтобы утром с этим не возится. Пойдёте вы, скорее всего, днём. По утренним или вечерним сумеркам тащиться не вариант, темнота вам не на руку точно. Киму тем более. КУНО: — Там будет много народа? — Куно смотрит, что за шмотки ты с собой взял с утра, бросив кофту пока что на спинку дивана.       Серая футболка и черная кофта из спортивного комплекта, футболка на тебе. Штаны из него же, увы, пришлось заменить на черные растянутые джинсы из-за белого рисунка на обоих штанинах. Наскрести черных вещей оказалось не так уж и просто. Ты, как истинный представитель стиля «диско», щеголяешь в ярких шмотках уже добрый десяток лет. Даже черные вещи, кажется, старые. О черной толстовке, маске и кепке не могло идти и речи. — Не знаю. Я рассчитываю на пару охранников и нескольких додиков. — Чёрт знает, на сколько вы там, и во сколько вообще туда поедите. Часа в два? К двум нужно договориться с оперативниками, поговорить с Жаном, захватить с собой кого-нибудь и зарядиться оружием хоть сколько-нибудь. Все три патрона в ваши огнестрелы, немного запасных на всякий случай. С остальным на месте разберётесь, в участке. Поэтому на обед времени не будет, и ты готовишь для всех плотный завтрак. КИМ КИЦУРАГИ: — Нужно быть готовым к худшему. — Ким только выходит из комнаты.       Ты за это время уже смирился с тем, что у Кима есть вещи, кажется, на все случаи жизни. По комплекту на каждый. Да хоть сейчас: черная футболка, кажется, и черная, чересчур свободная кофта с пышным капюшоном, да рабочие штаны. Безразмерная кофта ему не по возрасту, в таких впору Куно бегать, а не вам, дедам. ЛОГИКА: Скорее всего, Ким тоже так думает. ЭМПАТИЯ: Но не показывает, что ему неудобно. Ходит, как обычно.       Ни ты, ни Куно не делаете замечания по этому поводу. Тем более, из вас двоих на преступника теперь больше похож Ким, даже несмотря на твои угрожающие седеющие бакенбарды. КУНО: — Куно не видел преступников в очках. Только Чикатило, но он псих. — Вилка с беконом на ней указывает вдруг на Кима. КИМ КИЦУРАГИ: Заявление Куно заставило его остановиться в проходе кухни. Вы все молчите какое-то время, пока Ким, склонив голову, не снимает бережно очки. Он вопросительно смотрит сперва на Куно, а потом на тебя. Его изогнутая бровь без очков работает даже сильнее. ВОСПРИЯТИЕ: У него толстые линзы, немного увеличивающие глаза. Когда он их снял, глаза стали непривычно маленькими. ДРАМА: Но оттого не менее красивыми. СИЛА ВОЛИ [средне: успех] : Тебя это забавляет. Но ты не смеёшься, и даже не улыбаешься. Делаешь максимально непринуждённое лицо, хотя со стороны наверняка выглядишь, как дурак. КУНО: — Ну, — ты знаешь, что он скажет раньше, чем он это говорит. — будешь вторым преступником в очках. — Тем более, без очков тебе совсем нельзя. — Снимаешь с плиты кусочки и яичницу в заранее подставленную серую тарелку. Это Кима. — Не думаю, что кого-то они всерьёз смутят. Там будет половина торчков, если не все. Какая разница? КИМ КИЦУРАГИ: Ты видишь, что его это не трогает и он спокойно надевает очки обратно. Он смирился со своим зрением уже давным давно. Кажется, многим раньше вашей встречи в Мартинезе, ты так думаешь. Никто из вас не подметил, что по канализации в очках шляться будет немного неудобно, но все об этом подумали. — Спасибо. — У вас сегодня омлет с помидорами, кусочки и бекон, плюс бутерброды и кофе. Куно тоже завтракает, хоть вообще на работу сегодня не идёт.       Ты накидываешь пиджак перед тем, как выйти в прихожую, а Ким — свою куртку. На улице незачем палиться своим бандитским прикидом.       Проверяешь, как видно в ней кобуру и выходишь в подъезд сразу после Кицураги. Куно, как вы решили, не будет вас провожать в целях безопасности. — Пока, Куно. — Несмотря на повисшую атмосферу, улыбаешься ему. Утешающе. КУНО: — Пока. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он хмурится. Поджимает губы и отводит взгляд. Хорошо видишь, как он за вас переживает. Вы все думаете о том, что это может оказаться последним, что вы друг другу скажете, но не говорите больше с надеждой о лучшем. СУМРАК: Вот так помрёте там и он останется один. Даже попрощаться нормально не успеете. Сдохните в тех ходах и вас растащат крысы. Настоящие крысы или эта банда — без разницы. САМООБЛАДАНИЕ [сложно: успех] : От подобных мыслей хочется заплакать и к чертям уволиться из РГМ, но ты стоически всё выдерживаешь.       Вы стоите молча какое-то время, пока Куно не закрывает за вами дверь. Сразу же слышишь два оборота замка по ту сторону и оборачиваешься на Кима. КИМ КИЦУРАГИ: — Нужно идти.       Его голос кажется тебе слишком каменным, но ты-то знаешь, что за этим скрывается. Смотришь ему в спину, пока он спускается, с жалостью, и идёшь следом.       Рано делать выводы, рано готовиться помирать. Тебя не взяла ни амнезия, ни запой, ни огнестрельные. И по канализации ты тоже лазил. И в этот раз всё обойдётся.       В отделе Жан подкалывает тебя меньше, чем обычно, а Жюдит смотрит с нескрываемой печалью. Ты делаешь вид, что не замечаешь их взглядов, и смеёшься со своих же шуток. Кажется, им немного легче, когда ты шутишь и ведёшь себя буднично. Несмотря на то, что при этом ты проверяешь, заряжен ли пистолет.       Бронежилеты вы решили не брать. В катакомбах Ле Ройома темно, но всё равно есть риск, что вас обыщут. Спалиться на брониках будет тупо.       Ким берёт несколько запасных патронов на вас обоих. Ты берёшь за пазуху нож на всякий случай, Ким тоже.       Вы все сошлись на том, что оперативники у входа в шахты стоять не будут, но будут в отделе наготове. Ближе всего к Ле Ройом будет стоять Жан. Он тоже будет в будничных шмотках, как бы невзначай там ходить. Чуть что — он вызовет подмогу. ЖЮДИТ МИНО: — Давай, Гарри.. Я в вас верю. — Девушка вас привезла и сейчас должна ехать обратно. Вы остановились ещё в городе, подальше от входа в шахты, чтобы не привлекать внимания «крыс». Она тебя крепко обнимает и ты вертишь её над землёй немного. — И тебе удачи.. Господи, я так хочу, чтобы вы вернулись. — С Кимом она обнимается. Уже давным-давно прошло время, когда они только жали руки. Ещё когда Куно с вами жил, они уже обнимались, даже иногда при встрече.       Вик, будучи в футболке, брюках и кроссовках, идёт с вами к шахтам. Только отойдя на достаточное расстояние, вы слышите, как уезжает сзади Жюдит. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Если ты не вернёшься, я вздёрнусь на твоём галстуке, Маллен. — Его грубый голос прячет за собой волнение, дрожащее сердце и колени. Тем не менее, его объятия всё прекрасно передают и тебе даже немного больно от того, как он тебя сжимает. Ты обнимешь так же крепко в ответ, улыбаясь. — Если я вернусь, а ты тут вздёрнулся, я тебя убью, Жан. — Викмар много курит. Пачку, две в день, и у него хриплый смех. Чувствуешь, что его ворот пропитался терпким запахом сигарет, и отчего-то он тебе нравится. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он в тебя верит. В вас. Он не думает, что ты не вернёшься, но опасается. Боится. И, скорее всего, реально вздёрнется, если вас там убьют. Тебя. Ким для него до сих пор не больше, чем обычный друг.       Потому с Кимом он только жмёт руки, ещё раз желая удачи.       До шахт идти ещё пять-десять минут. Вы решили вопрос о том, как будете идти, ещё раз повторили, что будете делать, когда встретите охрану. Фонарики пришлось включить почти сразу, как вы зашли в старую шахту. ВОСПРИЯТИЕ: Место не выглядит заброшенным. Внутри и снаружи всё обрисовано граффити. Мусор. Окурки и бутылки, ты видишь несколько шприцов. Но чем дальше вы идёте, тем меньше рисунков становится.       Граффити ты осматриваешь с интересом, светя по стенам лучом фонарика.       Надписи «Спуск в Ад», «Дальше бога нет» встречаются вам чаще других. Рисунок висельника на стене совсем старый, к нему углём кто-то пририсовал нимб и светящиеся лёгкие. Вам приходится спуститься ниже, к люку в полу. Вход в канализацию, куда вам и нужно. Шахты тоже уходят вниз, но этот путь короче.       Ты спускаешься первый, проверив, как держится лестница и что там внизу. Когда Ким, сжимая в руках ступени, спускается, пока ты уже стоишь на ногах, ты говоришь, что страхуешь его. Спускается Кицураги с облегчением. — Зловещее местечко.. — Твой шёпот звучит громко из-за каменных стен. Тут рисунки тоже есть, но в основном углём. Огромная звезда с рогами на изогнутой стене, видимо, постоянно обновляется, так как выглядит совсем свежей. КИМ КИЦУРАГИ: — Кто бы сомневался.. Крысиным королём мог назваться только фашист. — Несмотря на то, что он хорошо держит себя в руках и говорит это буднично, слышишь в голосе призрение.       Вы идёте по правой стороне канализации. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ [средне: успех] : Следы обуви на грязном бетоне едва видно. Примерно сороковой размер. Видишь, как оранжевые следы уходят вглубь тоннеля. Туда недавно кто-то ушёл. Значит, днём сюда тоже ходят, и ваш приход не будет выглядеть подозрительно. — Не очень-то и далеко.. Каждый может спуститься, — замечаешь. От входа в шахты нужно пройти не больше сорока метров, как появится нужный люк. И от него до поворота тоже не должно быть шибко далеко. КИМ КИЦУРАГИ: — Не каждый осмелится. О них уже весь Ревашоль говорит, к таким не сунутся. ЛОГИКА: Логично. АВТОРИТЕТ: К ним не сунутся. Их боятся. А мы посмели, и нас будут бояться тоже. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Мы ж к ним не присоединимся, ты чё?       Ты почти видишь, как тень пробежавший крысы мутирует на стене в ужасного монстра. Тебе кажется, что вдали, где не достают ваши фонарики, бродит хтонь. СУМРАК: С тонкими худыми конечностями. Сгибается, чтобы стоять в канализации. Без лица, но с огромной пастью. ГРУБАЯ СИЛА: С когтями и зубами. ДРАМА: С лампадкой в руке! Или колокольчиком!       Ты вдруг хихикаешь. Зачем ей колокольчик? Конечно, будет стрёмно до одури, но зачем? Колокольчик нужен дрессировщикам собак. Снова хихикаешь, когда представляешь, как во тьме ходит потерявшийся дрессировщик с пятью собаками чихуа-хуа на повадке.       Рядом идущий Ким смотрит на тебя хмуро. ЭМПАТИЯ [просто: успех] : Он напряжён. Вы идёте по канализации, в полной темноте с фонариками, в лапы свирепой и загадочной преступной группировки, которая чуть не убила Куно. Дважды. У короля наверняка куча людей, и вас разорвут, если заподозрят, что что то не так. На стене нацистские символики, а ты хихикаешь тут. Ты нагнетаешь ещё сильнее. — Извини, Ким, — отворачиваешься, чтобы нелепо скрыть улыбку с лица. — Представил дрессировщика с чихуа-хуа тут.. Не спрашивай.       Он не спрашивает, продолжая молча идти. В воздухе повисли вопросы «Каким образом?» и «Почему чихуа-хуа?».       По пути вы видите ещё угольные надписи и рисунки. Несколько звёзд поменьше, надпись «Крысам туда» со стрелкой вперёд. Видишь что-то яро зачёркнутое.       Идти приходится дольше, чем ты ожидал. Минут двадцать по главному сливу. Ты вдруг опускаешь фонарик на мгновение, но успеваешь заметить там свечение. Оранжевое. — Ким, не опускай фонарик, но мне кажется, впереди огонь. Они могли развести тут лагерь с кострами? — Твой шёпот слышит только напарник, внезапно напрягшийся снова. Не видишь, но ощущаешь, как он проводит рукой по кобуре. КИМ КИЦУРАГИ: — Вполне, — кивок. Вы идёте дальше, словно мотыльки на свет и вскоре убеждаетесь: это были не галлюцинации в темноте, а реальный свет. Костры, штук семь. В бочках. В их огне ты видишь силуэты и сообщаешь об этом Киму. КИМ КИЦУРАГИ: — Сколько? — шёпот, на грани слышимости. — Человек десять. Нет, пятнадцать. Дальше, кажется, есть ещё сколько-то. Выключай фонарик. — Ты щёлкаешь кнопкой фонарика первый и Кицураги тебе вторит. Вариантов нет, вас давно заметили.       В тоннеле не тихо, вы слышите голоса. Пьяный смех, изредка стучит стекло пивных бутылок. ВОСПРИЯТИЕ [средне: успех] : Темнота и огонь искажают картинку и смотреть тяжелее, но мы видим.Семь костров, расположенных в разнобой. Канал посередине уже давно заложен мусором и кирпичом, создавая сплошную дорогу. Тринадцать человек мы видим отчетливо. Ещё дальше стоят пять. Самые ближние — два охранника по обе стороны от стока. Чёрные штаны и футболки, чёрные маски на лицо. Выглядят сильными. Замечаешь у них дубинки. ОХРАННИК ОДИН: Один из них вытягивает дубинку и останавливает тебя в грудь на расстоянии полутора метра от себя. Смотрит на вас оценивающе, ожидающе.       У тебя проходит лёгкая паника. Ты не забыл, что нужно говорить? А если забыл? КИМ КИЦУРАГИ: — Свои. Мы с рыжим. — Голос напарника звучит уверенно и сухо. Буднично, и ты киваешь. ОХРАННИК ОДИН: Мужчина неопределённого возраста смотрит на вас несколько секунд. Потом, переглянувшись с напарником, он опускает биту и встаёт в исходную позу. Вы с Кимом проходите ближе к костру. Стена справа, немного дальше, обвалена. ВОСПРИЯТИЕ/ЛОГИКА: Не обвалена, там проход. Заваленный мусором, это поворот направо.       Кирпич, дерево, банки и упаковки сигарет забивают небольшой проход. Лазейка под потолком внушительных размеров и мусора не так уж и много. — Пойдём сразу к королю или тут поговорим? — Ты даже не смотришь на Кима, когда спрашиваешь. Максимально непринуждённый вид, чтобы ни у кого не возникло мысли, что вы шепчетесь о чем-то важном. О чем-то копском. Пока вы стоите, ты успеваешь осмотреть нескольких присутствующих: три однозначно укуренных типа, пьяный парниша лет двадцати у бочки с костром, два спящих тела на земле. Ещё сколько то самых обычных бледных торчков, из них человека четыре-мужики за тридцать. КИМ КИЦУРАГИ: — Пойдём. — Его голос такой же непринуждённый.       Ты забираешься на плотную горку мусора первый. Когда нужно наклониться, чтобы пролезть в дыру под потолком, у тебя отдаёт болью в пояснице и ты тихо пыхтишь, спускаясь. Ким скользит по мусору сразу после тебя, в какой-то момент придержавшись за твою спину.       Вас встречает пять метров широкого тоннеля и широкая дверь впереди. Два охранника, похожие на вышибал в клубах, сидят на стульях по бокам. ГРУБАЯ СИЛА: И где он таких берёт?       Ты невольно представляешь, как они лезут в люк, а потом в эту дыру, чтобы сюда попасть. РИТОРИКА [средне: успех] : Неслышимо сглатываешь и собираешься, чтобы произнести нужные слова. — Rotta tuli kuninkaan luo. — У тебя нихера нет финского акцента, но бугаёв это, видимо, устраивает.       Один из них, не вставая, стучит рукой по металлической двери два раза, и она вдруг открывается. В тусклом освещении ты успеваешь заметить очередного охранника. Сколько ж у этого короля подручных? Он им всем платит? И сколько?       Вы с Кимом не переглядываетесь, хотя очень хочется. Заходите внутрь и дверь за вами с лязгом закрывается. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Король должен быть гуманным, сильным, справедливым, властным. Властелин не должен быть старым или слишком молодым, а в расцвете сил. ДРАМА: Король должен быть мудрым и великим! Красивым, с мечом и короной, в красно-белом королевском плаще! На троне, окружённый золотом и прислугами! АВТОРИТЕТ: Король должен быть властным. Авторитетом в глазах всех. Сильным и непокорным. ГРУБАЯ СИЛА: Король должен быть..       У тебя каменеют ноги и весь мир перестаёт издавать какой либо звук.       В комнате слева горит большой костёр, освещающий помещение. Бетонная коробка, кирпичная стена прямо напротив вас с небольшой дверью. Ближе к ней стоит стол, старый и скрипучий. Он завален банками и пакетиками и в свете огня ты замечаешь пачку реалов. Такой же древний кожаный стул на колёсиках..       У короля желтушные глаза светятся во тьме, бликуют озорной злостью и алкоголем.       У короля перед вами вместо королевского плаща бело-синяя олимпийка на плечах, поверх грязной черной футболки.       У короля рыже-кровавые волосы торчат из-под зелёной шапки. КУНОЕССА: — Опа. — В наступившем гробовом молчании слышно, как она напряглась и поменяла расслабленное положение в кресле на более удобное.       Ким рядом с тобой затаивает дыхание, сделав глубокий вдох.       Ты её почти не узнал. Если б не волосы, глаза и шапка.. У неё мужественное лицо, тяжёлый взгляд и громоздкая фигура. Под свободной олимпийкой, ты уверен, накаченная, нисколько не женская фигура, а под футболкой перетягивающие грудь бинты. Её голос грубый и низкий, но не настолько, чтобы полностью принять её за мужчину. РИТОРИКА: Если не знать её сначала, вполне можно принять за парня.       У неё грубые квадратные ладони и красный нос, рассеченная губа. Она выглядит старше своих лет за счёт всего этого. — Опа, — вторишь ей спокойно.       За вашими спинами раздаётся шуршание — охранник заслонил дверь, встав в стойку. С вами в комнате, кроме мужчины, больше никого нет. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА/ЛОГИКА: Если у неё столько охраны и сторонников, у неё должно быть оружие. Минимум огнестрел с несколькими патронами, ещё один возможно у охранника. И наверняка где-то рядом. В столе? В кармане?       Куноесса в кресле садится прямо, поставив локти на стол. Она смотрит из-под бровей на вас оценивающе, с искрой в глазах, прыгает с тебя на Кима. — Так вот кто.. Крысиный король, а? — Твой голос почти будничен. Будто ты не ошалел от такого поворота, будто не ненавидела она вас ещё в детстве. Несмотря на это, напряжение в комнате можно резать ножом. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Она младше Куно на два года. Куно скоро двадцать. ГРУБАЯ СИЛА: Она в свои восемнадцать выглядит страшнее любого сорокалетнего маньяка.. КУНОЕССА: — Я надеялась, что ты уже помер. Живучее ты говно, мусор. — Она как-то хищно прикусывает губу, хмурясь сильнее. — Куно. Ты его перетащил на вашу сторону, да? Ну ты и сволочь. И этот сеолит тоже с тобой таскается. — Она машет на него бутылкой со стола, прежде чем отпить содержимое. По этикетке на синем стекле понимаешь, что это добротное пиво.       Сжимаешь челюсти на «сеолита», но стараешься не выдавать злость так очевидно. Сейчас уравновешенность вам очень нужна. У вас было подобие плана: прийти и завалить короля. По тихому, или с размахом — как выйдет. По возможности оставить его в живых и расспросить. Сейчас у вас возникла проблема, едва ли решаемая. КИМ КИЦУРАГИ: — Я Ревашолец. — Он опережает тебя с этими словами. А вот в его голосе звучит сталь, уверенность и непреклонность, никакой расслабленности. КУНОЕССА: — Да, да, заткни ебло, narttu.. — Бутылка перекочевала в левую руку, а в правой вдруг появляется пистолет. Кажется, из-под стола. — Не Куно, но тоже пиздато. — Его дуло, что неудивительно, смотрит на вас обоих поочерёдно. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: Револьвер Model P, Peacemaker, или Colt .45, шестизарядный. Мощный и тяжёлый револьвер. ГРУБАЯ СИЛА: Бро, не время.       Ты достаёшь свой огнестрел, чтобы направить его на мерзавку и демонстративно снять с предохранителя. Его щелчок сливается с другими звуками: шуршанием куртки охранника, предохранителем на его огнестреле и металлический лязг пистолета Кима. У вас непроизвольно получается смехотворная сцена типичного боевика: Куна держит тебя на мушке, ты держишь на мушке её. Тебя держит на мушке охранник, а его — Ким. Ким полностью сосредоточен на мужчине в чёрной маске, и не видит, что происходит слева от него. ЭМПАТИЯ: Он тебе доверяет. И у него хорошая реакция.       Куноесса довольно улыбается желтушными зубами. Тебе не нравится смотреть ей прямо в глаза, в эти две точки на расстоянии пяти метров. Это словно смотреть в глаза льву, с которым ты вдруг столкнулся, когда он выглядит спокойным, но стоит отвести взгляд, как набросится, а от тебя и кусочка не останется. — Так вся эта шумиха из-за Куно? Столько невинных людей погибло. — Ты думал, что у тебя пистолет выпадет из рук, но ты держишь его крепко. Ни руки, ни пальцы не дрожат. Указательный же наоборот, взведён до предела: готов нажать на курок в любую секунду. Лежит на нём, едва нажимая. КУНОЕССА: — У маленькой девочки появилась власть и возможность отомстить. — Ты узнаёшь её всё меньше. Где её звонкий голос? Прокурила и сорвала? А этот мат-перемат в речи? Она словно какой-то диктор. Тебя почему-то напрягает, что она теперь может составить предложение без ругательства. Говорят, интеллигентный человек не тот, кто не матерится, а тот, кто даже с матом составит грамотное предложение. — Всё было заебись. Но пришёл ты, roska, и всё пошло по пизде. «Куно коп», «Куно пёс мусоров». — Даже то, что она продолжила материться тебя не успокоило.       Она изображает голос Куно высоким и писклявым, и отчего то тебе становится противно. ГРУБАЯ СИЛА: Почему мы не стреляем? ЛОГИКА/ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Она пока болтает и не будет стрелять так быстро. Нужно побольше узнать, пока она в нас не шмальнула.       Напоминает Руби. Когда вы пытались разговорить её, пока она вас облучала той оглушающей пушкой. Когда потом пыталась застрелиться. — Маленькая девочка превратилась в ублюдину. — Ты хочешь улыбнуться, но пока рано. Твоя улыбка взведёт её больше, чем нужно сейчас. КУНОЕССА: — Ты, бля, у меня на мушке, пидрила! — Когда она обходит стол и встает перед ним, то не сводит с тебя ни взгляда, ни дула. Ты не знаешь, сколько она выпила и что скурила, но зрачки у неё узкие. Тем не менее, движения точные и резкие, не дрожащие. — У маленькой девочки дохуя охраны, и вас, nartut, прикончат мигом. — Ты следишь за тем, как Куна смотрит на Кима, а потом, приоткрыв рот, снова смотрит на тебя с какой-то мыслью в глазах. ЭМПАТИЯ [средне: успех] : Она поняла, почему вы пришли вместе. КУНОЕССА: — Спустя столько лет.. Сколько прошло? Пять? — Её револьвер медленно сворачивает от твоей груди в сторону Кима. Она неглядя целится ему в голову. Ты почему-то уверен, что она попадёт и с закрытыми глазами. — Я взъебу его. Hintit.. — Она плюётся этим словом с искренним отвращением, выплевывая слоги. РИТОРИКА: Возможно, это значит «пидор». САМООБЛАДАНИЕ [сложно: успех] : Тебе стоит огромных усилий не сорваться и не исказить лицо ненавистью. Позарилась на святое. СТОЙКОСТЬ: Даже дуло, упирающиеся в спину, нас не остановит. Ким нас прикроет, он успеет. КУНОЕССА: — А может мне вас в заложники взять? — Она вдруг делает шаг вперёд. — Куно сам прискачет, как миленький. Он ведь знает, куда вы пошли, да? Вы же с ним общаетесь, да? Побежит узнать, куда подевались его «Диско копы».. — У неё в глазах блестит азарт. ЭМПАТИЯ: Даже если у неё получится.. Куно реально может побежать за вами. Вместе с Жаном и оперативной группой или один, не важно. — Как же я жалею, что не пристрелил тебя тогда. Пищала за забором, как сука.. — Ты ухмыляешься тоже, но от ненависти к этой девчонке.       Когда гремит выстрел, ты не нажимал на курок. Когда гремит выстрел, за ним гремит второй, и за тобой вдруг что-то падает. СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ [сложно: провал] : Ты не знаешь, ты ли стрелял или Ким. В вас ли, или вы в кого-то?       Ты оборачиваешься на Кима и к счастью видишь, что он стоит. В отличии от охранника: его тело валяется почти у твоих ног. СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ [средне: успех] : Куна срывается с места и бежит за свой стол. Ты бежишь тоже, даже раньше, чем понимаешь, что происходит.       Она распахивает небольшую дверцу в кирпичной стене и прыгает внутрь, а ты за ней. Там темно и ты не успеваешь взяться за фонарик.       Она, кажется, взяла тебя детским трюком: сворачивает влево, за стену, а когда ты вбегаешь, то налетает на тебя плечом. Ты стреляешь в темноту, в налетевшее тебя тело и тебе стреляют в ответ. Ты, чёрт возьми, падаешь на спину, а девка остаётся на ногах. Ты за секунду повернув голову в дверной проём, смотришь наружу: у Кима дела тоже не сладки: вся охрана, что сидела снаружи, рванула к вам на выстрелы.       Этой секунды ей хватает, чтобы, кажется, пнуть тебя в лицо.       Когда ты пинаешь её куда-то в грудь и стреляешь в ноги, Куна, судя по металлическому звуку о бетон, обгоняет револьвер. Та кидается сразу за ним и ты валишь её первым в метре от оружия. У неё от огнестрельной раны куда-то в икру подкашиваются ноги.       Ким стреляет уже пятый раз. и в той комнате лежат ещё два тела помимо того мужичка в маске.       Взрослое, мужское, тяжёлое тело придавливает Куноессу к полу, как бы сильна она не была. Она тебя почти может скинуть, но маленько не дотягивает. ГРУБАЯ СИЛА: Тут целиться не надо, тут голова буквально в двадцати сантиметрах.       Ты целишься к чужой голове раньше, чем успеваешь подумать.       «Она пыталась прикончить Куно.» — возникает вдруг в голове.       «Заебала. Как же бесит. Орёт за забором постоянно.» — эти мысли ты не столько думаешь, сколько вспоминаешь.       Нажать на курок тебе ничего не стоит. Он теряется в других выстрелах и ты не сразу понимаешь, что тело под тобой больше не дёргается. Ты успел услышать, как пуля прошибла голову насквозь и звякнула о бетон.       Перед открытыми глазами лицо Куны. Ошалелые глаза закрыты, а рот остался открыт в немом, вечном крике. В темноте на тёмной шапке не видно дыры во лбу, и ты этому даже радуешься. Пока под головой не скопилось крови, встаёшь с девушки и выглядываешь к Киму. Ногу над порожком двери поднять почему то тяжело. У тебя колотится сердце и ты вспотел, словно боролся несколько минут, а не повалялся на полу парочку мгновений. КООРДИНАЦИЯ [просто: провал] : Увы. — А?       Выстрел сзади раздаётся неожиданно. КУНОЕССА: — Вплотную промазать, говнище.. — Её насмешливый голос слышится сквозь звон от выстрела. Потом ты слышишь быстрые стихающие шаги и, обернувшись, догадываешься, что та убежала. Это был проход в остальной тоннель, чёрт знает, куда ведущий. Стреляешь вслед пару раз, но ничего. КИМ КИЦУРАГИ: — Гарри! — Голос Кима звонкий и вдруг больно режет по слуху. БОЛЕВОЙ ПОРОГ [сложно: успех] : У тебя дыра где-то в спине, она нарастает всё больше. Но ты стискиваешь губы и хватаешься за дверную коробку двери, чтобы не рухнуть. Когда сжимаешь металл не так больно. КИМ КИЦУРАГИ: — Гарри.. Тихо, держись. — Он тебя хватает под руку, чтобы вывести в комнату окончательно.       Ты вдруг думаешь, что вы шли сюда минут восемь, даже больше. Это не считая того, что на вашем пути мусорная горка и подъём по лестнице наверх. Ты вдруг думаешь, что истечешь кровью в любом случае. Боль ты потерпишь, ты даже сам пойдёшь к люку. Но кровь.. — Жан.. Он удушится, если я помру, Ким.. Он реально вздёрнется. — Ты бормочешь и голос дрожит на имени лучшего друга. Жан.. Он ведь стоит там, в десяти минутах от входа в Ле-Ройом. Ждёт вас, верит, что ты вернешься. — Куно.. Блять, Куно.. — Ты, подобно тряпичной кукле, поддаёшься каждой манипуляции Кима. КИМ КИЦУРАГИ: — Жан не вздёрнется. Куно увидишь и вылезешь отсюда живым, Гарри. — Он заставляет почти лечь тебя на стол, чтобы оббежать его и распахнуть один ящик за другим. Одни — пусто. Он шумит старыми ящиками, пока не подбегает к тебе сзади. Слышишь, как в его руках что-то булькает. Господи, полевая первая помощь. Сколько ран вы сожгли этой блядской водкой? — Я обработаю рану и зажму чем-нибудь. И мы пойдём на выход, Гарри.       Его уверенность тебя немного отрезвляет. Ощущаешь холодок на коже спины, когда твою футболку и кофту задёргивают. Шипишь, когда Ким выливает на тебя половину бутылки, наверное, добротной водки. — Сссссука.. Она блять убежала.. Упуссссс.. — сжимаешь в руке пустую бутылку, когда Ким зажимает пулевое чем-то тканевым. — ..тил.. Я прострелил ей ногу, Ким.. И упустил. Представляешь? — Смеяться тебе больно и ты хрипишь. Вокруг тебя вдруг что-то оборачивается, туго обхватив спину и живот. Рану снова зажимают и приходится морщиться. КИМ КИЦУРАГИ: — Значит, далеко она не убежит и скорее всего умрёт в муках. Если рядом нет выхода, конечно.. — Позволяешь подхватить себя под руку и вывести из комнаты, только заметив, что Ким обвязал тебя своей кофтой.       Не удивительно, что снаружи никого нет. Вся охрана лежала там, а торчки, и даже спящие сбежали. — Жан меня взъебёт.. Он будет пиздецки зол.. — Ты хочешь засмеяться, но у тебя это не особо получается. Тебе становится легче, когда ты представляешь сердитое лицо с оспинами. Так бывает, когда ты помираешь и думаешь, как Вик будет надирать тебе задницу. Ты смеёшься, когда можешь. И Жан каждый раз это правда делает, но когда ты уже приходишь в себя и можешь выстоять всё его дерьмо. Удивительно, что ты постоянно выживаешь, кажется, из-за этого. Ради того, чтобы получить от друга. КИМ КИЦУРАГИ: — Неси. Свети ровно. — Кицураги всучивает тебе в свободную руку фонарик, включив его перед этим. ЛОГИКА: Так он сможет понять, когда сил у тебя совсем не останется и как сильно у тебя дрожат руки.       Теперь, когда никого нет, вам незачем притворятся здешними и идти расслаблено и неспеша. Теперь вы идёте максимально быстро, насколько это возможно с твоей простреленной поясницей. Э. А куда мне вообще попали-то? Спина, ясно дело. Куда-то низко? БОЛЕВОЙ ПОРОГ [средне: успех] : Ну, по ощущениям куда-то в правый бок. Интересно, задело ли что-то важное? ЛОГИКА: Судя по тому, что кровищи не так много и ты не валяешься в обморочном состоянии — нет. — Ким, а, Ким.. — В гробовой тишине, нарушаемой только вашей поступью и твоим кряхтением, тебе давят стены и слабеют ноги. Ты не уверен, сколько вы так уже прошли, но шаг определённо замедлился, сравнивая с самым началом.       Напарник смотрит на тебя с поднятой бровью. — Она правда помрёт? — У тебя иногда темнеет в глазах, особенно, когда Ким берётся за твою руку поудобнее и подтягивает тебя получше. КИМ КИЦУРАГИ: — Кто знает, что там, куда она убежала.. У неё даже фонарика не было. Очень надеемся. — Наверное, нужно было какую-нибудь дверь закрыть.. Хах? КИМ КИЦУРАГИ: Он, кажется, о закрытии дверей и фактическом замуровании Куны тут не подумал сразу. — Не уверен, что на дверях были замки.. А подпирать их чем-либо не было времени.       Куноесса вряд ли позволила бы нацепить замки снаружи для собственной безопасности, чтобы возможность была запереться только изнутри. Но, с другой стороны, у неё в комнате была куча добра. Ты успел заметить пачку денег, наркотики и дорогой алкоголь. Не лучше ли держать это под замком?       В свете фонарика пробегает какая-то тощая крыса, мелькнув длинным пятном по полу. Она напоминает тебе сгорбленную собаку и ты вспоминаешь про дрессировщика с колокольчиком и собак.       Опускаешь руку с фонариком, чтобы посмотреть в темноту и увидеть там силуэт худого мужчины с пятью поводками. На этот раз у него на попечении худые и сгорбленные борзые. У крысы в тени был продолговатый нос и большие уши, и ты представляешь собак такими же. Где-то в тоннеле звенит колокольчик, звонкий и высокий. Дешёвый, такой можно купить в каждой лавке.. КИМ КИЦУРАГИ: Ощущаешь, как он тебя потрясывает. — Гарри. Держи фонарик. Ты меня слышишь? — Ким хочет, чтобы ты держал фонарик, и ты снова поднимаешь руку. Теперь, после того, как ты её расслабил, фонарик кажется тяжёлым, а руки налитыми свинцом. — Вот так. Ещё немного, Гарри.       Вы проходите угольную нацистскую звезду. Ты освещаешь её дольше, чем стоило бы, цепляясь размытым сознанием за знакомый ориентир, и Киму приходится тебя слегка встряхнуть, чтобы обратить твоё внимание на дорогу.       Иногда тебя заносило в какую-то сторону, когда какая-то часть тела вдруг отказывалась работать. Ты не знаешь, как, но Ким каждый раз выравнивал движение. Он рулит тобой так же, как своей Купри Кинемой. КИМ КИЦУРАГИ: — Жди тут, Гарри. Не отключайся. — Когда тебя бьют по щекам, ты уже стоишь, прислонившись к холодной бетонной стене. Слева от тебя лестница наверх, а спереди, прямо перед лицом, Ким. Командный тон Кицураги заставляет тебя снова себя ощутить в пространстве. Чувствуешь, как прилипла к телу его смоченная кровью кофта, как засохшие струйки крови щекочут спину. — Держи фонарик и стой. Я приведу Викмара, и мы тебя вдвоём вытащим. — Жан.. Бля.. Он будет пиздецки зол. — Ты морщишься от фантомного крика друга прямо в ухо. КИМ КИЦУРАГИ: — Да. Но если ты умрёшь, он будет зол ещё сильнее. — Свет от фонарика слепит глаза, и ты отводишь взгляд на пол. Слева что-то шебуршит, скрипит и сыпется. Ты не столько видишь и понимаешь, сколько догадываешься, что это Ким лезет по лестнице.       Крик Жана звучит у тебя где-то в мозгу, где-то в воспоминаниях. Пощёчины горят ненастоящей болью на лице, а запястья больно сжимают невидимые крепкие руки. Тело.. Спиной ты чувствуешь тёплую постель вместо холодного бетона, а в руках при сжатии не ощущается фонарика. Когда ты открываешь глаза, перед ними на миг возникает серая стена канализации. Потом мелькает свет, белые стены комнаты.. НИКС ГОТТЛИБ: — Очнулся, мученик?       Его резкий голос из ниоткуда заставляет тебя зажмурится.       «Гарри!» — голос кричит и вместе с ним у тебя болят запястья. «Маллен, блять.. Сука, ну же, шевели окорочками..» — Жанов голос напуган и скачет от громких ругательств до бормотания, которое ты не можешь разобрать из-за шума. НИКС ГОТТЛИБ: — Не прикидывайся. Я ж вижу, что ты живой. — С приближением голоса чувствуешь и запах спирта, застиранного постельного и каких-то таблеток. — Меня ж пристрелили.. Если ты тут, то я в аду. — Смеёшься ты нормально, пока в спину не ударяет резкая боль. Ты сразу чуть приподнимаешься и морщишься сильнее.       Старик на тебя ворчит громко и недовольно. Что-то про то, что в ад он тебя отправит прямо сейчас, но его угрозы прерывают. ВОСПРИЯТИЕ [просто: успех] : Этот голос мы узнаем из тысячи. И он стремительно приближается. СТОЙКОСТЬ: Господи, это Жан. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Жю! Да потом я доделаю эту бумажку! — Голос девушки ты уже не слышишь. Только успеваешь наспех извиниться перед медиком, и чтобы он реально поскорее отправил тебя хоть куда, когда в проёме палаты появляется знакомая физиономия. ЛОГИКА: Ну, мы не сделали ничего плохого. Куна скорее всего умрёт, убийств не будет. Нас не за что убивать. ЭМПАТИЯ: Тем не менее, голос Жана зол. БОЛЕВОЙ ПОРОГ/СТОЙКОСТЬ: Будем снова получать пизды. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — О! Очнулся! — Готтлиб смотрит на тебя и ухмыляется. Он отходит к шкафчикам с препаратами, давая Жану полную свободу действий, пока ты мысленно его проклинаешь. — Еблина ты, Гарри! Я, блять, обещал, что вздёрнусь? Если бы не Кицураги! Ты понимаешь вообще? — Он, чёрным и громким ураганом, чуть не сметя тумбочку и ширму возле кровати, садится рядом на табуретку. Кажется, если он так орёт, на соседних кроватях за ширмами никого нет. — Да не ссы ты, Маллен. Чё обосрался сразу? — Ты отодвигаешься и жмуришься слишком видимо, судя по всему. — Э.. Да ты ж меня сожрёшь сейчас.. Ты уже начал. А где Ким? ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Вот любишь ты переключаться на него, а. — Он достаёт пачку сигарет прежде, чем понимает, что курить в медицинском крыле нельзя. Но не прикуривает, осознав — пачка прячется обратно в карман пиджака. — В кабинете твой Ким. Бумаги заполняет. Девку поймали. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Опа-чки. Поподробнее? ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: По твоей роже читаются все вопросы и тебе иногда это выходит боком. — Оперативников туда послали. Она вернулась из тоннеля, чтобы съебаться. Повязали там прям полумёртвую. Не лучше тебя была, я кричу, блин. — Ты расслабляешься от того, что Викмар не так уж и зол. Даже, кажется, рассказывает всё с энтузиазмом. — Бля, а какая веселуха-то была! Я, ебать, стою, курю. Выстрел, нахуй, в вашей стороне. Я стою, думаю, чё за хуйня, и тут второй. Ну я и побежал, а там Кицураги уже бежал ко мне. «Умирает», говорит. — Вик передразнивает Кима настолько жалостным голосом, что даже ты в заспанном состоянии понимаешь, что он преувеличивает. — «Спасай, Жан», и всё такое. Еле тебя вытащили, ну? Ты сколько весишь, баран? Чуть там и не двинул кони. И ты тоже.       Жан тоже улыбается, когда ты смеёшься, и хихикает тоже. Никс рядом качает головой и чиркает что-то в толстой бумажной папке. — А Куно? И Куна? Чё с ней будет? Он не приходил? РИТОРИКА [просто: провал] : Мы ещё не отошли от препаратов, судя по всему. Язык совсем не слушается. ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Его не было. Её? Бля, три пожизненных и двадцать расстрелов в газовой камере! Чё ей дадут, кроме пожизненного? Оперативники говорят, там столько материала на неё накопано при обыске и сколько ещё при допросе будет. Отправили её под стражу в больничку. Будет у неё отпуск на Катле! — Фух, ебать.. Не зря ходили, получается? Не зря я чуть не помер? ЖАН-ХЕРОН ВИКМАР: — Ой, господи. — Он пихает тебя в живот, закатывая глаза. — Тебя ничё не убьёт, это мы уже выяснили. Не зря, ублюдина. Не зря. Э! Готтлиб! Сколько ему тут кваситься? НИКС ГОТТЛИБ: — Поваляется тут денька два, потом домой пусть идёт лечиться. А там как видно будет, на сколько из строя выбыл.       Из строя ты выбываешь на неделю, и ещё одну никаких вызовов: только бумажная работа на месте.       Тебя отпускают ещё днём, а вот Ким, поскольку чудом остался цел, остаётся работать. Само собой, вы с ним поговорили добрый час, просидев в кабинете. Он был доволен положением дел, хоть и сказал, что всё могло обойтись лучше. Когда он упомянул, что Куно волнуется, ты собрался уходить. Сообщил, что будешь дома ждать и поковылял. Лестницу преодолел только кое-как, чуть не откинувшись на ступеньках вниз несколько раз, а потом идти было легче.       Куно волновался. Куно говорит, что знает, что произошло, что крысиным королём оказалась давняя подружка и что Ким рассказал, что с ней будет. Ты улыбаешься и смеёшься, спрашивая, правда ли он волновался?       Куно, обнимая тебя уже добрые пять минут, бормочет «Куно похуй».       Несмотря на то, что «Куно похуй», он помогает тебе дойти до дивана. КУНО: — Так уж и быть. — Его максимально непринуждённый и равнодушный вид настолько переигран, что в это невозможно поверить. — Куно останется с вами ещё ненадолго, раз ты подстрелен.