Молодая роза Ирландца

Роуз медленно подошла к массивным дверям кафе «Палм Корт». И словно волшебством, они автоматически открылись, позволяя легкому ветру с морским ароматом ласкать ее волосы. Рыжая прядь упорно сопротивлялась и старалась вернуться на свое место, создавая живое отражение дерзости и приключений. Светлые стены комнаты приветливо приветствовали Роуз, создавая ощущение безупречной чистоты. Плетеные стулья и столы величественно украшали пространство, словно хранители традиции и элегантности. Растущий вдоль стен зеленый плющ создавал некую загадку и интригу, словно привлекая внимание даже самых рассеянных взглядов. И, конечно же, не могло быть без маленьких пальм, разбросанных по комнате, словно лаконичные акценты исполненного тайны произведения искусства. Стеклянные арочные окна, окунутые в природный свет, беспрепятственно пропускали лучи солнца внутрь кафе, создавая мягкие игры света и тени. Они превращали эту комнату в настоящий оазис в сердце города, подарив жителям и посетителям незабываемые впечатления и спокойствие. Дверь закрылась, словно возвращая реальность в обратный порядок. Роуз пристально взглянула на столики, словно ожидая знакомые лица в этой уютной и особенной обстановке. И тут, наконец, ее взгляд остановился на узколицей рыжеволосой девушке, которая смотрела на нее с укоризной и фальшивой улыбкой, словно жемчуг на ее шее. Это была ее мать, Рут — Роза, дорогая, иди сюда! — пророкотал раскатистый американский акцент сквозь почтенный тон разговора. И вот она явилась — Молли Браун, женщина величиной не только внешней, но и душевной. Черное платье, украшенное шелковыми лентами, приглушенный черной шляпой, украшенная роскошным мехом — всё это делало ее образ загадочным и притягательным. Вчера вечером она смело вступила на палубу корабля в порту Шербурга. Сама по себе она была заметной среди обычных людей, и в сочетании с таинственной аурой, окружавшей ее, она казалась нечто больше, чем просто женщиной. Молли была сильной ирландкой, чья жизнь очерчивалась историями, рассказанными через сильный, полный смысла смех. Она всегда любила делиться своим опытом и успехами, начиная с дней, когда она была ничем не примечательной молодой девушкой. Это было до того, как ее муж отправился на поиски золота на диком западе. Молли была именно той женщиной, о которой говорили как о «новых деньгах» — богатство и успех внезапно ворвались в ее жизнь, но над ее духом и харизмой не смогли взять верх. Она плыла в Америку с одной целью — навестить своего сына, страдающего неизлечимой болезнью уже долгие годы. Молли понимала, что это может быть последнее путешествие к сыну, и она, будучи волевым и сильным человеком, принимала искушения и преграды медвежьей стойкостью. Роза с нарочитой улыбкой кивнула, отбросив в сторону неопределенность и сомнения. Повсюду вокруг нее витало ощущение ожидания, словно они все терпеливо ждали именно ее появления. Лабиринт стульев, будто затаенный в замысловатой игре, не смог задержать ее, и Роза с легкостью проникла в глубины комнаты. Белое платье, изящно увенчанное кружевными узорами, притягивало взгляды и создавало образ неуловимой элегантности. Развеваясь на ветру, оно словно парило в воздухе, в то время как Роза, с каждым шагом, вселяла в сердца присутствующих уверенность и восхищение. За массивным столом собрались несколько лиц, окутанных пеленой тайны. Среди них выделялись два пожилых джентльмена, чьи имена были давно на слуху. Один из них — сам председатель известного «Уайт Стар Лайн», чей величественный облик стоял на страже морской мечты многих поколений. Второе лицо, знакомое Розе, вызывало смутные воспоминания, но она не могла точно определить, кто на самом деле скрывался за этой знакомой маской. Рут создала вихрь мыслей в Розиной голове, превратив ее в монументальный хор из нетерпения и растущего восторга. Она хотела побывать рядом с этими людьми, окунуться в атмосферу благородства и престижа, проникнуться грандиозностью королевской семьи, которая словно властвовала океанами и мирами. Рут, чувствовав силу внутреннего волнения, пошла вперед и наконец-то осмелилась поведать Розе о происхождении собравшихся. Она шептала в сердце Розы о великих свершениях и экзальтации, пока каждое слово проникало глубоко в ее душу и утверждало выбранный путь. — Роза, наконец-то. Я уже начала думать, что ты прыгнула за борт, — произнесла Рут, мать Розы, с облегчением и смешанными чувствами. Она попыталась заглушить трепыхающийся смех, который готов был пробиться из груди. Ее взгляд незамедлительно остановился на высоком мужчине, облаченный в элегантный костюм. Это был мистер Брюс Исмей, знакомый ее матери, о котором она уже слышала многое. Роза улыбнулась мистеру Исмею в знак приветствия, стараясь уловить нотку заинтересованности в его благородном лице. — Как поживаете? — вежливо спросила она. — У меня все великолепно, большое вам спасибо! — отозвался мистер Исмей с улыбкой. — А почему бы и нет? Наслаждаюсь обедом собственного приготовления. Я даже помогал составлять меню на первую неделю нашего путешествия! — Он сопроводил свою фразу британским акцентом, который добавлял некую надменность и шарм в его голос. Брюс Исмей был человеком сложным и загадочным, он слишком много говорил о себе, выделяя свое утонченное чутье и высокий статус. Сразу же возникло неприязненное впечатление у Розы. Рут, ее мать, переключила взгляд на другого гостя, на молодого человека напротив стола. — А этот прекрасный человек здесь — Томас Эндрюс, — представила мать Розы, указывая на другую сторону стола. Роза последовала взору своей матери и чуть не подскочила от шока. Он действительно был привлекающим мужчиной… Его тлеющие карие глаза, ласковая улыбка и волосами цвета соли с перцем, придавали ему особый шарм, а также подчеркивали его мужественность. Роза почувствовала, как все ее внимание приковано к нему, и стало даже странно удерживать взгляд на нем так долго… В конце концов, она заметила, что он уже поднялся из-за стола и протянул руку, в знак приветствия. Приятно познакомиться с тобой, милая Роза, — прозвучало с легким ирландским акцентом. Слова его проникали прямо в сердце Розы, вызывая в ней ощущение таяния, словно глыба льда в необъятной пустыне. Она нежно сжала его большую и сильную руку, наслаждаясь каждой мгновеньем этого скромного рукопожатия. Его рука оказалась большой и сильной, но при этом нежной и заботливой, словно хранительница всех ее мечтаний. Его глаза неотрывно смотрели в ее глаза, и казалось, что время остановилось для них двоих. Они поглощены друг другом, словно путешественники, оказавшиеся наедине с бескрайним океаном. — С превеликим удовольствием, мистер Эндрюс, — ответила Роза, чувствуя, как лицо ее покрывается румянцем. — Пожалуйста, зовите меня Томас, — прозвучал его голос мягко и уверенно. Роза не могла не почувствовать, как жар стыдливо разлился по ее щекам. Звучание его имени заставило ее сердце сделать дополнительный удар. И вот он был так близко, с таким нежным прикосновением его руки. Однако реальность ворвалась в этот мгновенный притворный рай, когда вдруг раздался знакомый голос сзади: — Извините, что я опоздал все. Я надеюсь, что никто не скучал по мне слишком сильно, — с изученной небрежностью произнес жених Розы. Вздохнув, Роза закатила глаза на их любимого самовлюбленного товарища. Вся его манера вести себя вызывала у нее только отвращение и сожаление о том, что она не могла просто проигнорировать его появление. Молли, не испытывающая симпатии к опоздавшему, первой ответила Кэлу: — Я даже не заметила, что ты ушла, Камерон! — Ее слова были полны искренности и доброжелательности, что немного смягчило эмоции в комнате. Заняв свое место рядом с Роуз, Кэл раздраженно простонал: — Я Каледон. Но ты можешь называть меня Кэлом. — Его нетерпение и недовольство были явными, словно он не собирался уважать чьи-либо предпочтения или внимательно относиться к окружающим. — О, теперь можно? Что ж, спасибо за разрешение, — иронично произнесла Молли. Она хорошо понимала, насколько невежественными могут быть люди первого класса, и она не собиралась поддаваться его раздутому эго. Ведь еще недавно она сама была простым гражданкой третьего класса, убиравшей столики в ресторане. И хотя теперь она сама позволяла себе ужинать в ресторане, ее личность осталась неизменной. Она всегда была верна самой себе, независимо от внешних обстоятельств. — Каледон, я не думаю, что мы встречались, я Томас Эндрюс, — вежливо протянул руку через стол для рукопожатия. Однако Хокли посмотрел на нее так, словно это был кусок черствого хлеба. Что-то в его взгляде говорило о недоверии и презрительности. — А ты кто такой? – раздался презрительный тон. — Я помогал строить корабль, на котором ты сейчас находишься. — Томас спокойно ответил, но его голос сквозь вежливость нес какую-то скрытую тайну. Внезапно Каледон схватил его за руку и энергично потряс. — А, мистер Эндрюс! Для меня большая честь познакомиться с вами, сэр! — воскликнул он, выражая удивление и восхищение. — Это Кэл… Каледон Хокли… мой жених Томас нахмурился. Он обратил взгляд на Роуз, произнеся фразу, которая вышла невнятной и неуверенной. Она, не в состоянии смотреть ни на Кэла, ни на мистера Эндрюса, опустила взгляд на свои столовые приборы. — Вы помолвлены? — в голосе Томаса прозвучала странная смесь удивления и грусти, словно тайная стрела пронзила его сердце. Кэл, собственнически беря руку Роуз и целуя ее, будто вампир, нежно ответил: -Да, мы помолвлены. Я удивлен, что не видел вас в газетах, мистер Эндрюс, со всеми этими статьями и рассказами о первом странствии «Титаника» и тому подобном. Улыбнувшись, Томас ответил: — Не могу сказать, что меня так часто видели на первых полосах, как мистера Исмея. Кажется, что владелец корабля заслуживает больше важности, чем рабочие, которые его построили. — Он скрывал правдивое значение своих слов за фальшивым смехом. В его голосе прозвучала нотка возмущения, которую подметила Роза. Подхватывая его мысли, она ответила: — Мне кажется, что представить себе корабль — это не такая уж сложная задача, с которой справится даже мама. <footnote>Но чтобы создать настоящее произведение искусства, понадобился настоящий мужчина, который вложил свою душу и пот в создание этого корабля. - С улыбкой она оглядела Томаса и заверила его, что он справился с этой задачей великолепно. — Спасибо, Роуз. Для меня это очень много значит, — отозвался Томас. Мистер Исмей, случайно услышавший этот разговор, осознал, что он не был упомянут в нем. Однако, вскоре это изменилось, когда он, включившись в беседу, произнес: — Этот корабль — самый большой подвижный объект, реализованный человеком в истории. И наш главный корабельный инженер, мистер Эндрюс спроектировал его начиная с килевых пластин и заканчивая высотой мачты. Застенчиво Томас сказал: — Может быть, я его собрал, но идея принадлежит мистеру Исмею. Он видел этот судно такого колоссального масштаба и такого царственного оформления, что его превосходство будет бесспорным до конца времен. И вот он здесь! — с восторгом ударил кулаком по столу. — Воплощение его мечты, прочно стоящее на воде. Пока он говорил, с такой харизмой и энергией, с подлинно ирландским шармом, с этим мелодичным голосом и завораживающими глазами, сверкающими белоснежными зубами и грубыми, мужественными чертами лица, Роза мгновенно забыла о присутствии остальных. В комнате они были исключительно она и Томас. И, конечно же, Молли, потому что ее громкий голос прервал транс.