Соседи

— Как думаешь, это не плохо? — обратился Джерард к собаке, что лёжа смотрела на него, крутящегося возле зеркала. Сегодня юноша решил надеть свои старые, но любимые вельветовые брюки коричневого цвета, белую рубашку и подходящую по колориту к штанам безрукавку с перламутровыми пуговицами. Ему нравилась такая расцветка, по крайней мере, не так скучно, как в чёрном. — Ты ничего не понимаешь, — огрызнулся Джерард на свою собаку, которая сорвалась с места и с визгом вылетела из комнаты. *** Подняв альбомный лист вверх, чем немного отдалил его от себя и навел на свет от офисной лампы, Джерард склонил голову сначала вправо, затем влево, прищурился и только потом расплылся в довольной улыбке. Новый персонаж выдался именно таким, каким он его представлял. «Раскрашу после обеда. О, обед!» — всполошился Джерард, взглянув на часы. Он только сейчас вспомнил о договорённости с Фрэнком. Было уже 15:10. Даже не надев свою верхнюю одежду, Джерард рванул к лифту офиса, и тот, как всегда, когда торопишься, был чертовски медлителен. Джерард вальяжно вошёл в кафетерий, несмотря на то, что сердце обещало выпрыгнуть из груди, если парень сейчас же не попьёт воды или просто не отдышится после недолгой, но выматывающей пробежки. Осмотрев помещение, и пытаясь дышать как можно глубже и тише, он почти сразу заметил ярко-зелёное пятно в виде майки парня, так выделяющегося среди этой почти чёрно-белой обстановки. Джерарда сравнение порадовало, потому что ему нравилось всё яркое, нравилось выделяться. На груди парня, что так приветливо махал Джерарду рукой, было написано «Больше шума», на что Уэй мельком нахмурился: «Больше шума? Не удивлюсь, если это его девиз». — Прости, что опоздал. Сам понимаешь, работа, — Джерард невольно улыбнулся, вспоминая, какого замечательного персонажа нарисовал сегодня. — Ничего, я сам недавно пришёл. Я не дождался тебя и заказал нам шоколадный пудинг, ты ведь не против? — Фрэнк мило улыбнулся, оперевшись подбородком о свой изрисованный кулак. — Я не очень люблю шоколад. — Что? — глаза парня стали огромного размера, как у ребёнка, которому сказали, что Санты не существует. — Ты точно человек? — вдруг рассмеялся он и, протянув руку к руке Джерарда, довольно ощутимо ущипнул за кожу. — Не знаю. С детства не испытываю к нему ничего. — Ты либо странный, либо просто на диете, — утвердительно сказал Фрэнк, и Джерард немного смутился, потому как последнее предположение было правдой, а в такие подробности с новым знакомым он вдаваться не хотел. Тем более, Уэй не любит вспоминать о том, каким отвратительно пухлым был в школьные годы. — Нет никакой диеты. Просто не люблю шоколад, — убедительно (скорее, для самого же себя) сказал он, надеясь, что его собеседник не начнёт развивать эту тему. — Ладно, — усмехнулся Фрэнк, оглядываясь вокруг себя, — Тогда что будешь заказывать? — Кофе. Здесь готовят вкуснейший кофе в округе. Подняв руку и щёлкнув пальцами в воздухе, тем самым подзывая к себе официанта, парень заказал напиток, прежде спросив Фрэнка, будет ли он, но тот отказался. После ухода официанта между парнями повисла напряжённая пауза. — Так кем ты работаешь? — первым нарушив тишину, осведомился Фрэнк. — Заместитель заместителя директора. Секретарь, в общем. — заметив в глазах Фрэнка недопонимание, объяснил он. — А ты? — Вообще-то, я учился на врача, но это, как оказалось, невероятно скучная профессия, поэтому сейчас я в поисках. — Так ты все же работал в клинике? — поинтересовался Джерард, хотя ему было даже меньше, чем неинтересно. — Стажировался и проходил практику около двух лет, но вскоре мне это надоело, и я ушёл. Потом я ещё много кем работал: педиатром, официантом, стриптизёром… Рутинные работы. Хотя последнее — самое прибыльное дело в мире, это правда, — он заливисто засмеялся, и его смех был похож на хихиканье пятнадцатилетней прокуренной девчонки. Джерард едва удержался, чтобы тоже не рассмеяться, только совсем по другой причине. Через пару минут им принесли заказ — кофе, и два шоколадных пудинга, один из которых принадлежал Джерарду, но тут же был благородно отдан Фрэнку. — Джерард, сколько тебе лет? — внезапно перестав уплетать лакомство, спросил Фрэнк. — Двадцать девять, — кратко ответил Уэй, снова уткнувшись носом в фарфоровую чашку с напитком. — Ты на четыре года старше меня! — то ли с восхищением, то ли с превосходством воскликнул Фрэнк, слегка напугав успевшего задуматься о чём-то Джерарда. — Здорово, — без всякого энтузиазма ответил тот, цедя уже чуть остывший напиток сквозь зубы. — Да! Мой бывший парень тоже был на четыре года старше! — снова восторженно заявил Фрэнк, — Наверное, поэтому мне довольно легко с тобой общаться, — добавил он, как бы кстати, и отправил в рот ещё один кусочек пудинга. «Вот чёрт» промелькнуло в голове у Джерарда, и чтобы не показывать Фрэнку своё негодование, он нервно взглянул на наручные часы; до конца перерыва оставалось меньше десяти минут, и парень уже подбирал слова, намереваясь поскорее уйти. — Слушай, моё время ланча уже вышло. Мне придётся уйти сейчас. — Джерард пытался придать своему лицу сожалеющий вид, или хотя бы показать глазами как сильно он хотел бы остаться. Он мгновенно встал, и начал рыскать по карманам в поисках бумажника. — Я сказал что-то не так? Твой час ещё не закончился! — недовольно произнес юноша, надув губки и состроив невинные, просящие остаться глаза. Джерард никогда не вёлся на это и, найдя, наконец, кошелёк, сказал: — Всё в порядке, просто мне действительно пора возвращаться. До встречи, — положив в кожаный чехол купюру, он уронил улыбку и быстрым шагом покинул кафе. «Почему меня окружают одни педики?» — размышлял Джерард всё время после ланча. Он убеждал себя в том, что не был гомофобом, и что такие люди как Фрэнк или Саймон — это совершенно нормальное общество, что они, возможно, неплохие друзья, но что-то решительно отталкивало. И если учитывать, что Джерард сидел в задней части автобуса, а два так трепетно целующихся парня в самом начале, и его передёргивало и немного подташнивало каждый раз, когда взгляд случайно падал на них, то да, он являлся гомофобом. Из–за этого, кстати, Уэй вышел на две остановки раньше. Джерард серьёзно устал вернувшись домой. День был довольно насыщенным и не слишком приятным, если, конечно, не учитывать хорошие рисунки. Он буквально валился с ног. Чарли был в недоумении, когда хозяин, по традиции обувшись и надев на него поводок, потянул пса через всю квартиру на балкон. Никакого заката оттуда видно не было, поэтому Джерард даже не удостоился смотреть на то, что творилось снаружи, пока Чарли делал свои дела; он просто стоял с закрытыми глазами, наслаждаясь лёгким ветерком, гуляющим по его коже, и думал о цветовой гамме этого вечера. С облегчением повалившись на диван в гостиной после такого ужасного дня, Джерард был очень рад уткнуться в отупляющую коробку, жуя отруби вместо ужина. — Кого там ещё принесло? — прокряхтел Джерард себе под нос, сгоняя со своих ног спящую до этого собаку, и направляясь в коридор. Он мирно дремал уже около десяти минут того скучного телешоу, когда противный звонок разбудил его и Чарли. Раздражённо шаркая тапками по паркету, он поправил задравшуюся и расстёгнутую в некоторых местах рубашку, которую так и не снял после работы, а затем открыл дверь. — Привет, Джерард, — низкорослый соседский парень смотрел на него какими–то жалобно извиняющимися глазами. — Это ты — Артур Уэй? — Да. — Тогда это, кажется, принадлежит тебе, — протягивая жёлтый конверт с тремя знакомыми Джерарду марками, Фрэнк отвёл взгляд. «Нужно уйти сейчас» — думал он, не решаясь посмотреть на Джерарда. — Почему оно открыто? — Уэй звучал злобно, ведь письмо, принадлежащее ему — открыл чужой человек. Он нервно смотрел то на конверт, то на Фрэнка, который пялился на свои ботинки, упорно молча. — Фрэнк, это ты открыл? — Его бросили в мой почтовый ящик, и я подумал, может, это принадлежит мне, но отправлено на имя старого хозяина. Мои родители могли сделать так, и просто я поду… — он внезапно начал оправдываться, говоря так быстро, что сам, верно, не понимал что говорит, и оживлённо жестикулируя руками, но так и не договорил, потому что Джерард с силой захлопнул перед ним дверь; он был немного зол на соседа. Совсем чуть-чуть. «Этот ублюдок, ублюдок!» — злился Джерард, стоя на балконе и кутаясь от ночного холодного воздуха в свой махровый халат голубого цвета. Пришло время запрятанной пачки сигарет. Почти всю ночь напролёт Джерард провёл на свежем воздухе, сидя на открытом балконе и наблюдая за необычно-большим полнолунием и звёздами. Сна ни в одном глазу, но почему бы не выпить снотворного? У Джерарда есть веские причины, связанные с его прошлым для того, чтобы не пить это лекарство. Вместо этого он курил, и снова, и снова перечитывал то самое письмо, каждый раз испытывая новые эмоции. Такие переживания мог вызвать в Джерарде только один человек — его брат Майки, который писал ему каждый месяц со своей армейской службы. Честно признаться, Джерард очень скучал по младшему брату, несмотря даже на то, что тот, в детстве, был необычайным засранцем и частенько не давал Джерарду нормально жить. Конечно, тогда парни ненавидели друг друга за всё это, но сейчас, с возрастом, они поняли, что никого роднее на самом деле нет. Джерард с большой нежностью относился к брату, поэтому когда он читал строки «Я скучаю по тебе, Джерард», по его щекам стекали медленные дорожки слёз; он чувствовал то же самое по отношению к Майку. «Ещё целых три месяца» — доставая очередную сигарету, думал Джерард после, наверное, сотого прочтения письма. Он совершенно забыл о Фрэнке, полностью заменив ещё недавнюю злость мыслями о брате. Было 4:12 утра, когда парень уснул, сохранив на лице грусть, и всё ещё не выпуская из рук уже помятый листок с письмом. Джерард посчитал, что вечер и ночь были одинаково отвратительны, как и сам вчерашний день, поэтому выгуляв утром собаку, и по привычке встретив рассвет на лавочке Главной Площади, он отправился на работу полный планов и энтузиазма, а также повязав свой счастливый галстук на всякий случай. Через пару дней надо было сдавать квартальный отчёт, но Джерард был слишком ленив, чтобы начать делать его заранее, и тем более, он считал, что письмо для брата и рисование комиксов — намного важнее, чем какой-то отчёт, который, по сути, никто и проврять не будет. Джерард забавно щурился и чесал затылок, словно размышляет над чем-то каждый раз, когда начальник проходил по коридору рядом или заглядывал к нему в кабинет. Парня жутко бесило, что за ним постоянно присматривают и дают указания, что и как делать, поэтому он назло никаких приказов не выполнял. Дождавшись время ланча, Джерард залетел в лифт офиса, и уже через толщину закрытых створок показал боссу средний палец. Он мечтал об этом с утра. Несмотря на тяжёлый день, настроение у парня было сравнительно хорошим; впорхнув в знакомый кафетерий, он устроился в самом конце зала, возле окна, чтобы в ближайший час отдыха наблюдать за суетой людей снаружи. Идиллия была нарушена спустя всего лишь пятнадцать минут после её создания: на диванчик напротив сел, не сложно представить кто — Фрэнк, закрывая собой почти всё окно. «Этот ублюдок, ублюдок!» — снова подумал Джерард, уже, наверное, в сотый раз за последние сутки. — Привет? — немного помолчав, сказал Фрэнк, от чего-то сжав кулаки. Конечно, Джерард совсем не хотел уходить, оставляя ещё недопитый кофе, и возвращаться в надоевший за первую половину дня офис, но ничего другого просто не оставалось; он действительно не желал находиться в компании Фрэнка. Джерард был рад, что заранее расплатился за заказ, и теперь может просто встать, и безо всяких препятствий уйти из кафетерия, что он и сделал. Надежды, что Фрэнк останется в кафе после его ухода развеялись, когда дверь за ним хлопнула на пару секунд позже после того, как он вышел, а перед глазами тут же возник настырный сосед. — Джерард… — начал Фрэнк, хотя его самоуверенный тон уступал потерянным глазам. — Господи, когда ты перестанешь преследовать меня? — выпалил Джерард, чувствуя, как кулаки самоуправно сжимаются, а в висках начинает пульсировать от злости. — Что тебе надо от меня? — Дай мне шанс хотя бы объясниться… — Шанс? Мне совершенно не нужны твои объяснения, потому что я не знаю, на что ты рассчитываешь? Чего ты хочешь? Ты сделал мне столько дерьма за последние пару дней, сколько я не делал за всю свою жизнь! И ты хочешь, чтобы я после всего этого дал тебе шанс? Даже если? Даже если ты объяснишься сейчас, то что? Тебе полегчает? Или ты думаешь, что мы станем лучшими друзьями? Или ты… — Джерард понимал, что несёт чушь, а так же, что он сорвался, и орёт на всю улицу с громкостью полицейской сирены. Всё это время Фрэнк стоял неподвижно, смотря ему прямо в глаза со странной смесью чувств, что так не просто разгадать. — Знаешь, мы не станем друзьями в любом случае, Фрэнк. Даже если бы ты был последним человеком на планете, я бы отнял у себя перспективу общаться с геем, — более тихо высказал Уэй, и ему не казалось это жестоко или обидно… Просто, правда, чтобы не давать пустых надежд. Сейчас же развернувшись, он направился в сторону здания банка, оставив Фрэнка совсем одного посреди улицы; он так и не сдвинулся с места, наблюдая за удаляющимся силуэтом Джерарда, пока тот не вошёл в здание, а дверь за ним полностью не закрылась.